Монстр под кроватью
А девочка снова забиралась в теплую маленькую кроватку, натягивала одеяло до подбородка и слышала, как на ветру бормочет монстр свои песенки. Одна ему особенно нравилась. Она была короткой и очень тихой. Поэтому девочка всегда знала, когда монстр начинал напевать эту песенку. Но монстр все не показывался.
А девочка наутро просыпалась, шла в школу, сидела на уроках, рисовала цветными мелками на асфальте, делала уроки, смотрела в окно на растекающиеся капли дождя, пила свое молоко с печеньем, оставляя на личике белые усики…Интересно, а монстр ест? Любит ли он так же как она те печенья которые обычно берет ей мама в магазине напротив? Рассыпчатые политые шоколадом, ее любимые….Пьет ли молоко по вечерам перед мультиками?. Девочка начала оставлять монстру пару печенек и стакан молока. Теперь сквозь привычные песенки слышалось довольное чавкание. А один раз девочке показалось что ее личика коснулись жесткие длинные ворсинки
И вот однажды ночью монстр показался ей. Он сел к ней на кроватку, задумчиво почесал нос и ткнул ее коротеньким шерстистым пальчиком в плечо. Девочка проснулась и, широко раскрыв блестящие незабудки, движением ресниц поздоровалась с ним. У него были печальные глаза, такие наверно бывают тока у монстров, которых все боятся и которые очень одиноки. Девочке стало жалко монстра. Его одинокие глаза благодарили ее за молоко и печенье. Девочка посадила монстра к себе на колени. Его вислые уши смутились и повисли. Девочка принялась гладить его по густой шерсти цвета радуги и одинокие глаза на мгновение закрылись от удовольствия.
В темноте показались светящиеся кошачьи глаза. Кошка. Кошка зашипела. Она почувствовала монстра. А ведь девочке никто не верил что он существует. Даже мама снисходительно улыбалась. Даже она не верила. Монстр встрепенулся на коленях и указал крохотной пушистой ручкой на кошку. Девочка пересадила монстра на кроватку, взяла теплое кошачье тельце и кинула на ту же кроватку. Послышался хруст, хруст костей, и кроватку наполнила теплая густая жидкость. В свете уличных фонарей она казалась черной. А кошачья лапка все еще продолжала шевелиться в судорогах отдельно от остального кошачьего тела. А кошачья голова, повисшая на кусочке сухожилия, корчила темноте болезненную гримасу.
Свидетельство о публикации №209021600039