Квасарны Глава 5

Вторжение
Гвейн стоило большой силы воли сдерживать свои эмоции перед учеником мага, который и так не особо, судя по всему, ей доверял. А волна эмоций буквально захлестнула Тень с головой, причем абсолютно противоположных..
Девушка сожалела о столь опрометчивом высказывании о Гауре, но кто же мог знать, что с ее смерти прошло так много времени. и что Гаур, которого пусть она и не любила, но с которым ее связывало нечто большее, чем просто отношения командира и подчиненного, Гаур, с которым она когда-то мечтала править Зханитом, мертв. В то же время Тень ощутила небольшой, но все же достаточно болезненный укол ревности, что Сайрон, сын Гаура, не  был и ее ребенком. И еще слишком уж яркие воспоминания вызывали эти вороненые доспехи и черные с намалеванным алым пламенем щиты. Такое впечатление, словно это было вчера, и она также скакала, выставив перед собой щит с пламенем и высоко подняв меч, и кромсала этим мечом людские тела, тела таких же простых, неповинных крестьян.
даже сейчас, идя с этим темноволосым магом по направлению к главной площади, Гвейн не могла затушить в себе чувство вины, которое никогда прежде не посещало ее в прошлой жизни, и которое она впервые ощутила на острове 2х Лун. Отличное наказание придумала Мать Исил, не без злости подумала Тень, оставила ей память.
Гвейн и Ийсул подошли к главной площади, на которую уже высыпало все население деревушки, и все как один, даже малые дети, напряженно всматривались в даль, туда, где сливалась с горизонтом пыльная проселочная дорога, и на всех лицах было написано ожидание неприятного, но неизбежного.
Тень даже забыла, что ей надо изображать раненую, благо напомнили подошедшие Ниар и Мриг, заботливо осведомившись о ее здоровье. Пришлось послать вымученную улыбку, дескать, иду на поправку, но медленно. От острого взгляда бывшего командира темной армии не уклонилось, что Ийсул бросил в сторону державшихся за руки Ниара и Мриг неприязненный взгляд. Тени сразу вспомнился подслушанный утром разговор, вот значит что прячет под мрачной маской наш ученик мага, усмехнулась она.
- Чему это ты усмехаешься? Что сейчас нас обберут до нитки? – вдруг холодно спросила ее Мриг. Все ясно, эта деревенская красотка явно недовольна тем, что они с Ийсулом совершали прогулку. Если бы Тень была человеком в полном смысле слова, ее бы затошнило от этих глупостей. Быстро же она изменила свое отношение к спасенной, не стоит все же ссориться с этими недалекими селянами, надо помнить о своей задаче
Но слишком недавно она еще была Гвейн, фавориткой могущественного темного властелина, чтобы спокойно реагировать на нападки этой ревнивой дурочки.
- да вот думаю – спокойно отозвалась она, пронзая Мриг колючим взглядом – почему это у тебя в волосах застряли травинки
Ийсул, не сдержавшись, прыснул, даже не пытаясь выдать смешок за кашель или там чихание.
-девочки, не ссорьтесь – попытался сгладить обстановку Ниар, видя, что его возлюбленная потерялась под надменным, годами выработанным в общении с презираемыми солдатами, взглядом.
Неизвестно, что бы он еще сказал, если б в этот момент в толпу не ворвалось пять всадников на вороненых лошадях, закованных в блестящие в лучах весеннего солнца доспехи. Один из них поднял забрало, представив на обозрение испуганному люду свое обветренное лицо с квадратным подбородком и глубоко посаженными глазами.
Естественно бывший головорез, грабивший на больших дорогах путников, а теперь мнит себя солдатом великой армии.
- славные жители Куличек – натренированным на плацу голосом начал он, судя по развивающемуся за его спиной ярко-алому плащу, офицер  - наконец-то хоть кто-то сообщил Тени название этой деревни, столь любезно приютившей раненого квасарна – великий наш властитель Сайрон требует от вас в знак вашего повиновения и признательности дань.
Вперед вышел старец в длинной рубахе, опиравшийся на сучковатую палку. По позолоченному обручу, обхватывающему его седую голову, Тень поняла, что это старейшина племени
- прошу прощения у вашей милости – старейшина, кряхтя, изогнулся в низком поклоне. И это снова неприятно резануло Тень по сердцу, она видела, как старик поморщился от боли после такого поклона, но не могла осуждать этого офицера, поскольку сама когда-то заставляла людей отвешивать такие поклоны фаворитке Гаура, нередко применяя пинки кованым сапогом. – прошу прощения, но наша земля в этом году не была столь плодородна…
офицер не дал ему закончить
- что ты хочешь сказать, мерзкий старик? – заорал он – что отказываешься платить дань своему повелителю? Я тебе покажу, как грубить посланнику великого Сайрона – с этими словами но поднял кнут, до этого мирно лежавший у него за поясом.
-нееет! – закричала Мриг и бросилась к отцу. – не трогайте его – бесстрашно закричала она солдатам.
Один из них расхохотался.
- может, возьмем в долю дани эту красавицу? – предложил он главному, судя по улыбке, главный был отнюдь не прочь
- похоже, стоит вмешаться – задумчиво произнесла Тень скорее самой себе.
 - и как ты собираешься это сделать? – не успели эти слова сорваться с языка Ийсула, как Тень уже протискивалась сквозь толпу к месту действия.
Одним прыжком она очутилась рядом между уже испугавшейся Мриг и солдатами Сайрона.
- о, еще одна хочет войти в долю – насмешливо произнес стоявший позади главного, с давно не видавшими мыла патлами белесых волос.
- размечтался – бросила ему Тень. Что ж, пора использовать на благо силу, данную ей на острове 2х Лун, силу существа, уже один раз умершего и воскресшего, чтобы выполнить свою миссию, силу смерти.
Тень сделала еле заметный взмах рукой, и ухмыляющийся до этого солдат внезапно со сдавленным криком схватился за горло и рухнул под ноги своего коня. Между пальцами, судорожно зажавшими шею, хлестала кровь. Через мгновение он затих навсегда.
Тень чувствовала на себе десятки взоров, прикованных к ней. Некоторое время солдаты оторопело смотрели на нее, затем офицер резко выкрикнул:
- взять ее!
Но бывшие бандиты не отличались особым рвением свести счеты с жизнью, они лишь попятились назад.
- тупицы! – продолжал надрываться главный – это всего лишь девчонка с крохами волшебной силы. Просто схватите и свяжите ее.
Но лошади продолжали медленно, но верно пятиться назад. Офицер спрыгнул с лошади, и, обнажив меч, с ревом бросился на Тень.  Та легко увернулась и необыкновенным образом оказалась сзади приспешника Сайрона.  Со стороны толпы уже доносились подбадривающие крики.
- может тебе следует быстрее двигаться, жирный боров? – со смехом спросила Тень, и ее смех был похож на журчание лесного ручейка в чащобе.
Офицер рассвирепел еще больше, и прыгнул на добрых два метра, намеревавшись всадить меч этой несносной девчонке в грудь, но Тень снова как-то оказалась сзади него, уже откровенно потешаясь над бесплодными попытками солдата. Со стороны толпы тоже доносились пока еще сдержанные смешки.
- убирайтесь из этой деревни и никогда не возвращайтесь сюда – приказала Тень, хрупкая, бледная девушка, в простой холщовой рубахе, абсолютно безоружная. – тогда я вас пощажу – и в голосе этой хрупкой девушки чувствовалась огромная внутренняя сила, и солдаты ее почувствовали, почувствовали и пришпорив коней, бросились прочь.
- стойте, трусы! – заорал офицер, но его крик потонул в волне улюлюканья и сыпавшихся вслед сбежавшим проклятиях.
- почему ты не присоединился к остальным? – спросила его Тень
- потому что я все равно разделаюсь с тобой – рявкнул тот, хотя  девушка была уверена, что причина в несколько другом: этот солдат просто-напросто боялся гнева своего повелителя больше, чем быть прирезанным на месте неизвестной магией.
- сомневаюсь – холодно ответила Тень – лучше скачи назад к своему повелителю и скажи ему, что больше мы не потерпим его правления. Быстро – прикрикнула она – пока я не передумала и не сожгла тебя заживо – ее глаза гневно вспыхнули призрачно-зеленым светом. Она вскинула руку, и магия только ждала своей секунды, чтобы сплошным потоком политься на жертву. Офицер судорожно сглотнул, может быть он почувствовал присутствие неживой магии, о которой мало известно смертным, равно как и о самой обители Матери Исил.
- вы еще поплатитесь за свое непокорство – процедил он сквозь зубы, вскочил на коня и поскакал за своими благоразумными спутниками.
И тут толпа взорвалась радостными криками. Народ не думал сейчас о последствиях этого поступка, о том, что Сайрон может пригнать сюда втрое больше людей, чтобы сжечь дотла непокорную деревню. Народ просто ликовал, радовался своей первой победе.
И Тень поняла, что радуется вместе с ними, радуется тому, что в этой жизни она на их стороне, что она спасла их, и теперь глаза этих простых людей светятся благодарностью, а уста на все лады говорят «спасибо», а не шипят ей вслед проклятия, как было раньше.
И квасарн поняла, что она просто обязана возродить Белого рыцаря, вернуть этим крестьянам, и многим другим их спасение.
И тут Тень почувствовала на себе абсолютно другой взгляд, обжегший ей спину. Она обернулась и встретилась с темными глазами Ийсула, наверняка уловившего природу ее заклинаний, чуждую жизни. Тень не опустила глаза, и продолжала смотреть на ученика мага, как бы бросая этим ему вызов. Неизвестно, сколько бы еще продолжался бы этот поединок, если бы к Тени не подскочила взволнованная Мриг.
- спасибо тебе! – воскликнула она, по-видимому, забыв все обиды – спасибо. Ты спасла моего отца, ты спасла всех нас!
Внезапно у Тени закружилась голова, она слегка пошатнулась под объятьями Мриг. Лицо девушки стало расплываться перед глазами, мир вокруг закружился в бешеном танце. Сквозь дурманящую сознание карусель Тень успела подумать, что видимо в этом и состоит особенность заклинаний острова 2х Лун, которую в ее снова ожившее сознание вложила Мать Исил, в том, что слишком тесно они связаны с миром мертвых, чтобы их могли безболезненно использовать даже квасарны.
Мир еще больше расплылся, словно то-то капнул кисточкой на акварельный рисунок, перед взором Тени появилось нечто вроде очертания человека, нагнувшегося к ней. призрачно-светящееся лицо, словно окутанное молочно-белой дымкой, и два горящих неистовым голубым огнем глаза. Глаза, которые смотрели на Тень в последнюю секунду ее прошлой жизни, когда она еще была Гвейн, полководцем темной армии. Глаза того, который на последнем вздохе вонзил ей клинок в сердце.
- Белый рыцарь…- прошептала Тень почти беззвучно. Постепенно наваждение начало исчезать, черты появившегося перед ее взором лица стали меняться…
да, она нашла того, за кем была послана сюда, закинута в эту полузабытую деревушку.


Теперь все взгляды толпы, обступившей упавшую в обморок девушку, были прикованы к Ийсулу. Как только Тень пошатнулась, он бросился к ней, и схватил на руки. Тогда она и произнесла то, что заставила крестьян отозваться волной изумленных возгласов.
Молодой маг оглядел толпу: растерянные, но вместе с тем не в меру любопытные взгляды, кое-кто из женщин поспешно сотворял перед собой крест, Хайлаг, приобняв прижавшуюся к нему дочь, даже приоткрыл рот от удивления. И только Ганель, его учитель оставался спокойным, словно то, что произошло, было абсолютно очевидным для него.
Тем временем ресницы Тени вздрогнули, и изумрудные глаза распахнулись. Бескровные губы раскрылись в подобие улыбки
- я нашла тебя – прошептала Тень – мне показали тебя
- показал кто? – резко спросил Ийсул. Он понимал, что его чутье, чутье мага, с самого начала распознавшее в этой девушке не простую смертную, его не подвело. Но кто она такая, владеющая магией, о которой он только читал, магией, связывающей два мира, мир живых и мир ушедших. Какие сюрпризы еще можно ждать от назвавшей себя Тенью? И так ли уж случайно он с друзьями встретил ее на опушке леса?
- неважно – вдруг опустив глаза, закрывшись от него пушистыми ресницами, отозвалась Тень, и слегка пошатнувшись, встала на землю.
- почтенные жители Куличек – громко сказала она, опять заставив Ийсула удивиться: откуда у такой миниатюрной девушки поистине командирский голос. Ученик мага не знал ведь, что эта самая миниатюрная девушка стояла на плацу и отдавала команды сотням и тысячам солдат – пришло я думаю время сказать вам правду. Я была послана сюда, чтобы помочь защитить мир от темного властелина, чтобы вернуть вам свободу от его ига, возродить кровь Белого рыцаря в его потомке, – она скинула руку и указала на стоящего в полукруге толпы Ийсула, впервые в жизни наверно растерянно смотревшего на своих односельчан.
- Ийсул, потомок Белого рыцаря? – ошалело пробормотал Ниар – но как такое возможно?
- невозможно, невозможно – искаженным эхом отозвалось со всех сторон – пусть докажет, что это правда.
- что ж, так и думала что вы не поверите – со вздохом произнесла Тень – подойди ко мне – мягко сказала она молодому магу, Ийсул немного поколебался, но все же сделал пару шагов по направлению к девушке. Не сводя с нее пристального прожигающего насквозь взгляда. Он был готов отразить любой удар от этой странной девушки, но та, судя по всему, нападать не собиралась. Тень лишь подошла чуть ближе, так, что Ийсул почувствовал ее дыхание, холодное словно снежный ветер. Длинный тонкий пальчик коснулся покрытого темными кудрями лба мага, и вдруг Ийсул почувствовал нестерпимую боль посередине лба, будто лоб прижгло каленой стрелой.
Он оказался в незнакомом ему месте, посередине какого-то поля, казавшегося бескрайним, уходившим далеко за горизонт.
Вдруг перед учеником мага возникла фигура высокой женщины в длинных белых одеяниях. Вначале Ийсул подумал, что она стоит на покрытой травами земле, но приглядевшись, он заметил, что та просто парит в воздухе на небольшом расстоянии от земли.
- Тень нашла тебя – произнес мерный удивительно приятный на слух голос, лившийся сквозь будто чудесная песня сквозь сознание Ийсула. – приятно видеть, что она выполняет мою просьбу.
- кто ты? – без обиняков спросил Ийсул, который уже начал выходить из себя, слишком много вещей происходят вокруг, которые ему никто и не пытается объяснить. А он привык всегда быть в курсе событий. Явно что-то не вяжется: начинающая волшебница с Ледяных гор одним касанием переносит его в другой мир, и взмахом руки перерезает людям глотки. Нет, тут явно что-то  не так, в сотый раз повторил себе Ийсул.
- иногда правда может ранить сильнее самой ужасной лжи – услышал он вновь разумом голос, в котором сквозила нечеловеческая сила. – поэтому не пытайся понять то, что никогда не сможешь, юный маг. Одно могу сказать, и я, и Тень желаем тебе и Зханиту только добра