Снежик и Анастасия

Снег идёт, на улице никого… Странный город Нижний Новгород, население более миллиона, а улицы пустынны, только машины снуют туда-сюда, останавливаются, сбиваются в группы, перемигиваются фарами. Город машин… Зато можно бродить по заснеженному городу, мечтать и ловить снежинки губами, даже песни напевать, никто не помешает.
- Эй, привет! Гуляешь? Составить тебе компанию? - услышала я вкрадчивый голос у себя над ухом. От неожиданности шарахнулась в сторону, чуть не врезавшись в припаркованную машину, и увидела Снежика, с улыбкой чеширского кота на физиономии.
- Снежик! Ну сколько раз тебя просила, не пугай ты меня… Вот помру от разрыва сердца, будешь тогда знать! – гневно воскликнула я.
Снежик посерьезнел, заглянул своими голубыми льдистыми глазами мне в лицо и нахмурился
- Вы, люди, существа непредсказуемые, от вас всего можно ожидать. Но, насчет помру - не помру, я могу тебе сказать точно: в ближайшие десять лет даже и не мечтай!
С этими словами Снежик бросил мне в лицо несколько снежинок и засмеялся.
Я стояла возле машины с тонированными стеклами и рассматривала свое отражение, недовольно поджимая губы.
- Что, не нравится? – серьезно спросил Снежик.
- Ну… Хотелось бы быть моложе лет на …цать, - вздохнула я, - хотя, в целом, неплохо.
- Я тебя понимаю… Не представляю, как бы я жил, если бы не мог менять форму своего тела, это ж тоска!
- Но ты же предпочитаешь быть похожим на эльфийского котенка, - сказала я, рассматривая пушистого остроухого Снежика.
- Да, последние триста лет я предпочитаю быть таким, - важно кивнул головой мой спутник, - но так было не всегда, и не всегда будет.
- А что было триста лет назад? Почему ты стал таким, и каким был до этого? – засыпала я вопросами Снежика.
- Каким был… Начну рассказывать, ты замерзнешь слушать, - улыбнулся он, - иди домой, я приду, погощу у тебя на карнизе. Поговорим…
С этими словами эльфийский пушистый котенок рассыпался, заструился снежной поземкой и взлетел в вышину диковинной белой птицей с голубыми глазами.

Вечером, когда все в доме разбрелись по своим комнатам, а я забралась в кровать с книгой в руках, в окно легонько забарабанили, словно мелкие градинки простучали.
- Снежик! – обрадовалась я, и приоткрыла окно, кутаясь в одеяло.
- Не замерзнешь? Стекло ведь разговору не помеха, - озабочено проворчал Снежик.
- Да ладно, пусть проветрится! – махнула я рукой, - Замерзну - закрою, ты не волнуйся. Рассказывай, что обещал!

Когда я только родился, родители рассорились окончательно, и мама, Снежная Королева, забрала меня с собой, напоследок заморозив болото, в котором обретался папаша, чуть ли не до самого дна. Папаша, хотя и Водяной, а мужчина был крепкий, отделался небольшим насморком, а вот подружки его, русалки, пострадали серьезно… Да, моя мама дама мстительная!
Так вот, мама воспитывала меня по своему образу и подобию, как старается делать каждая мать, не зависимо от ее сущности. Имя моё тогда звучало по-другому Снежэль – Снежный Эльф. Я ещё не умел по своему желанию изменять внешность и выглядел вот так:
Я увидела, что, вместо трогательного пушистика, на моем подоконники сидит прекрасный юноша. Стройный, тоненький, с развевающимися за спиной длинными белыми волосами, небольшими остроконечными ушками, прямым, довольно крупным носом и капризно изогнутыми светло-розовыми губами. Я вскрикнула и плотнее закуталась в одеяло, лихорадочно вспоминая, причесалась ли я на ночь или в «творческом беспорядке». Потом, посмотрев в надменное бледное лицо, увидела на нем грустные глаза Снежика и расслабилась.
- Снежик, да ты же был красавцем! А почему ты не остался таким?
- А ты такого поцеловала бы с ходу? а по спинке погладила, за ушком почесала?.. От меня шарахались, на ходу прихорашиваясь. Да и всякая нечисть липла… У меня же не было маминой отстраненности, ветреность и желание общаться я унаследовал от папаши.
Ладно, слушай дальше.

- Я подрастал, и стал проявлять признаки индивидуальности. Когда мне исполнилось 17 веков, я поссорился с мамой. Наверное, у нас тоже бывает переходный возраст… Я улетел из дворца в горы и там водил дружбу со снежными демонами, а это, скажу тебе, те еще парни. Встретишься – мало не покажется. Я стал им подражать, постепенно меняясь и внешне. И веков шесть ходил вот в таком виде, пугая путников, балуясь лавинами. Хулиганил, одним словом…

С ужасом я смотрела, как прекрасный бледный юноша, со взором печально горящим, превратился в НЕЧТО. Огромная голова была украшена большими, вывернутыми назад ушами, огромный рот скалился частоколом острых, как иглы, зубов, когтистые лапы скребли стекло. Ужас! Только неизменные голубые глаза Снежика удержали меня от бегства под кровать.

- В то время я относился к людям, как к досадной помехе, вредоносным существам, они своими эмоциями портили мои снежинки, которые были просто снегом, без чувств и индивидуальности, рожденные водами земли. Эмоциональность оказалось заразной, стоило одной зараженной снежинке попасть в тучу, как все снежное сообщество пропитывалось эмоциями. И ничего с этим я сделать не мог, поэтому людей не любил, всячески стараясь им вредить.
Однажды, летая между домов, я увидел в окне девочку. Вот и развлечение! – подумал радостно, - сейчас напугаю. Забравшись на карниз, я принял свою монстрообразную форму и оскалился. Никакой реакции! Девочка не шелохнулась. Я удивленно стал ее рассматривать. Она была очень бледной, почти такой, как я в эльфийском облике, ее тонкие пальчики что-то чертили на оконном стекле, глаза смотрели в даль. Глаза! Они были необыкновенными… Ты видела лёд на чистом озере в звездную ночь, когда луна еще не взошла, но ее краешек показался над горизонтом? Её глаза были похожи на этот лед: темные, но прозрачные, с глубинной тревожащей тайной и отблесками звезд, блуждающих по поверхности. Я долго смотрел в эти глаза и даже видел там свое отражение, но девочка не смотрела на меня, она смотрела в даль, словно видела ВЕЧНОСТЬ. В смятении я улетел в горы и долго сидел там, слушая завывание ветра. Впервые я почувствовал интерес к человеку.
Через несколько дней я снова прилетел к её окну и увидел, что она все так же сидит, погруженная созерцанием вечности. Я опустился на карниз и постучал в окно, приготовившись услышать испуганный визг. Девочка вздрогнула, слегка наклонила голову, напряженно нахмурив брови.
- Кто здесь? – удивленно спросила она и провела по стеклу тоненькими пальчиками.
- Это я… Снежэль, - пробормотал я.
- Где ты, я тебя не чувствую? – девочка обеспокоенно пробежала пальчиками по переплету окна, по подоконнику, даже воздух потрогала.
- Да здесь я! Ты что, не видишь?! – рассердился я
- Не вижу… Я слепая… Извините, - виновато прошептала девочка и ее глаза наполнились влагой.
Тогда я понял, почему ее глаза были такими холодными и таинственными, она видела только мир мечты, своей мечты… Мы подружились, это был первый мой человеческий друг. Я понял, что люди могут быть прекрасными, что их эмоции это чудесное вино, от которого пьянеешь, умираешь и воскресаешь. Я тоже научился ЧУВСТВОВАТЬ!
Девочку звали Анастасия, ей было 14 лет. Она познакомила меня с музыкой, часами играя на чудесном белом рояле. Ее пальчики извлекали такие звуки, от которых вся моя сущность закручивалась вихревыми потоками.
Как-то Анастасия спросила, как я выгляжу. Я, в ответ, попросил ее описать, каким она меня представляет. И она создала вот этот образ, пушистого волшебного котенка. И еще она сказала, что имя Снежэль мне не подходит, что я - Снежик…
И я стал Снежиком, таким, каким она меня видела.
Я обожал сопровождать её снежинки, прекраснее их я не видел со времени сотворения Снега. А стихи, которые она пела… Неповторимое удовольствие! Когда она ушла в ВЕЧНОСТЬ, я плакал… Я чуть не растаял совсем… Потом я полетел к маме и помирился с ней, наверное я стал взрослым…
Вот уже почти триста лет я такой, каким ты меня увидела и храню память о девочке Анастасии. Несколько снежинок, рожденные ее дыханием и эмоциями, стали вечными. Только не спрашивай о Вечных снежинках, это совсем другая история.

Я подошла я окну, раскрыла створку шире и поцеловала розовый холодный нос Снежика.
- Спасибо тебе, - тихонько прошептала в дрогнувшее ухо и провела рукой по белоснежному меху, похожему на иней, нежно-шелковистому на ощупь.
- Спи, поздно уже, - растроганно пробормотал Снежик и инеем ссыпался с карниза.
- Спокойной ночи! - донеслось до меня откуда-то снизу