Глава 2 Чакровед и мумилюб

В детстве Сереженька Часовщиков очень любил цирк. Причем, его увлекали не клоуны, не акробаты и даже не дрессированные хищные звери. Он был без ума от иллюзионистов. В его груди боролись два чувства. Сергей очень уважал и в то же время презирал этих людей. Вначале он принимал их за волшебников и недоумевал, почему эти всесильные маги, вместо того, чтобы владеть миром занимаются тем, что развлекают людей в балагане. Когда он подрос и понял, что это просто ловкость рук и обман зрения, юный прохиндей вовсе перестал понимать недоумков, которые занимаются обманом на сцене, вместо того, чтобы на практике применить свои незаурядные возможности. Сам он с десяти лет таскал в кармане колоду карт и с годами научился проделывать с ней невероятные вещи. Он тасовал ее одной рукой, едва заметным движением пальца прятал карту в рукав и вынимал ее оттуда.
Сосед - урка по вечерам игравший от скуки с пацанами в "дураки", показал как-то Часику основы крапления карт. Совершенно новую колоду опытный  катала может пометить за одну игру - легкая черточка от ногтя на рубашке, слегка загнутый уголок, почти незаметная потертость...
Сереже был нужны карманные деньги. Мама его трудилась в библиотеке, а папа был, конечно, летчиком - испытателем и погиб, еще до его рождения. Когда мальчик подрос и понял, каким летчиком работал отец, батины гены бушевали в нем вовсю. Часовщиков связался с "дурной компанией". Впрочем он никогда не страдал приступами беспричинной агрессии, терпеть не мог открытого и тайного похищения чужого имущества. Сергей быстро сообразил, что есть немало людей, готовых добровольно расстаться со своим капиталом -  например, проиграть или вложить в какое-нибудь сомнительное дело. Причем, чем менее честным путем заработаны деньги, тем легче человек с ними расстается, стремясь потратить их как можно более бестолково и без пользы для себя.          
Однако, из "дурной компании" Часика, изрядно поколотив, вскоре выгнали за чрезмерное пристрастие к азартным играм. Вернее за то, что выиграть у него было совершенно невозможно.
Некоторое время он промышлял тем, что заходя в магазин протягивал крупную купюру кассиру и с самым невинным видом просил ее разменять. Получив взамен полусотенной несколько мятых бумажек, он тут же пересчитывал их и вежливо говорил:
Извините, вы наверное, ошиблись. Здесь не хватает пятерки...
Кассир еще раз пересчитывала деньги, извинялась, и добавляла недостающую сумму. Сережа тут же отправлялся в соседний магазин, менял мелочь на крупную купюру, потом опять разменивал ее... Каждый раз одной бумажки не хватало. Но однажды шустрого мальчугана схватили за рукав, из которого и выпала искомая сумма.
Мама рыдала и уверяла, что ее сын не способен на такое. За ребенка вступилась общественность - парень рос без отца. Получив год условно, юноша понял, что одних ловких рук для обогащения мало. Нужна еще и голова. И еще один урок он извлек из этой скверной истории - если попадешь в поле зрения "органов", то покинуть его очень сложно. В течение трех лет Часовщикова таскали на допросы каждый раз, когда в их околотке кто-нибудь становился жертвой  карманника.
Сереже карьера "щипача" и карточного шулера в родном городке не "светила". Благодаря маме-библиотекарю он познакомился с лучшими образцами русской и мировой классики, решил, что хорошо знает жизнь и оперившись, отправился попытать счастья в большом мегаполисе.               
Попав в компанию "игровых" и запутавшись в долгах, он был вынужден какое-то время скрываться от бандитского правосудия, потом показывал фокусы в эстрадной труппе Саранской филармонии, работал в районной газете журналистом и даже руководил клубной самодеятельностью. Если бы не перестройка и кооперативное движение, может быть и работал бы Часик в Мухосранске, поднимая на невиданную высоту местную культуру и дорос бы со временем до директора ДК или даже, редактора местной газеты. Но захлестнула его мутная волна кооперации и понесла по стране.
С двумя аферистами, он занялся продажей патентованного средства от тараканов. Дело пошло неплохо, но скоро пошли рекламации - мерзкие насекомые от яда только прибавляли в весе, а какой-то въедливый очкарик провел лабораторный анализ и выяснил, что тараканья отрава всего-навсего толченый мел. В местной газете появилась разоблачительная статья. К счастью, обошлось без правоохранительных органов - у милиции в то время были дела посерьезнее. Жулики удрали в другой город, решив сменить профиль продукции. Чистым мелом торговать оказалось слишком опасно - они  изобрели отвратительное варево из канифоли, гудрона, сахара и уксуса. Это изобретение они стали продавать по граммам, уверяя, что это алтайское мумие, способное поднять с постели самого безнадежного больного. Затея оказалась гораздо удачнее предыдущей. К своему удивлению, жулики обнаружили, что их "элексир жизни" творит чудеса. Их начали заваливать письмами с просьбой выслать волшебный бальзам. Часик самолично разработал "показания к применению" лекарства. Оно помогало от всего, начиная от мигрени и облысения и кончая пяточными шпорами и грибком ног. Наступил момент, когда они сами уверовали в то, что изобрели некую панацею. Каждый день поступали благодарности от исцеленных, жулики стали продавать лекарство оптом, налепляя на каждую коробку этикетку с аннотацией, где непременно указывалось, что "мумие собрано в экологически чистых районах Памира и Алтая". Однако, доморощенными фармацевтами живо заинтересовались конкуренты из аптекоуправления. Это сволочи отправили к ним представителя санэпидстанции, который потребовал сертификаты и образцы лекарства для лабораторных анализов. Посетовав на отсутствие мумия в наличии, они вежливо выпроводили санитарного инспектора, пообещав в конце недели, сразу по поступлении новой партии, пригласить его вновь. Ключи от несгораемого шкафа с документами, по роковому стечению обстоятельств, тоже куда-то запропастились. На другой день фармакологическое производство свернулось. Поделив деньги, аферисты разбежались.
Часик осел в Сыктывкаре, где на досуге начал анализировать феноменальный успех изобретенной им отвратительной замазки. Он пришел к выводу, что дело вовсе не в химическом составе этой гадости. Вся ее польза заключалась в том, что употребляющие ее болваны искренне верили, что это "экологически чистый продукт, собранный по крупицам в Горном Алтае". Его догадку подтвердило появление на телеэкранах Чумака и Кашпировского. Сергей Геннадьевич понял, что доверчивые пациенты больше не нуждаются в его химических экспериментах. Если раньше они выкладывали деньги за кусок непонятной дряни, то теперь можно обойтись и без нее. Часовщиков  стал магом и экстрасенсом.
Тогда советские журналисты еще не знали модного словечка "пиар". Часику же, для того, чтобы снять сливки в лесной глухомани, нужна была хорошая реклама. Начинал свои вояжи в райцентр он с посещения местной поликлиники и тесного знакомства с заведующей регистратурой. Зарплата у медиков небольшая, и потому врачебная тайна стоит не слишком дорого. Кроме того, в желании ознакомиться с историями болезней сотрудников местной газеты, на первый взгляд не было ничего предосудительного...
Особенно врачевателю - прощелыге нравилось беседовать с политически грамотными редакторами старой закалки, преисполненными скепсиса и чувства собственного превосходства. Он предлагал руководителю сельского масс-медиа небольшую сделку: о всемогущем исцелителе появляется статья в "районке", а он эксклюзивно врачует всех ее сотрудников. Редактор иронически морщился и говорил, что как-то больше привык доверять традиционной медицине, что все эта экстрасенсорика очень сомнительна и неизучена... Далее следовал примерно такой диалог:
Напрасно вы не доверяете последним достижениям психоэнергетики. Мои сеансы с большим успехом проходили в Москве, Финляндии и Румынии... У меня есть отзывы профессора Задунайского из института Склифасовского. Слышали о таком?
Не слышал и слышать не хочу. Я верю в аспирин и хирургический скальпель.
Ну и напрасно... - Часик начинал радостно втирать, - Ваш аспирин и скальпель лечат болезнь а не человека. Я же предлагаю найти первопричину недуга. Вы будет смеяться, но дипломированный терапевт ставит точный диагноз лишь в пятнадцати процентах случаев. Методика же тибетских врачей позволяет только по радужной оболочке глаз определить...
Ну-ка, ну-ка...
Если позволите... - Жулик вперивал свой бесстыжий взгляд в глаза честного журналиста и начинал сокрушенно качать головой:
А-яй, яй... Вы страдаете камнепочечной болезнью. У вас был приступ... месяцев шесть назад. Да. И вас чуть не угробили... Ага, вначале назначили какое-то прогревание... Кошмар! Видимо колику приняли за острый радикулит. Вот она, ваша традиционная медицина! Потом потребовалось оперативное вмешательство. Эх, был бы я тогда здесь, я бы вывел вам камень за три сеанса...
Ошеломленный редактор начинал крутить головой.
Смотреть в глаза! - Часик как бы впадал в экстаз, - ваши чакры забиты всякой дрянью. Вы совершенно не думаете о своем астральном теле... Простываете по два - три раза в год. А от чего, по вашему,  в позапрошлом году у вас был гипертонический криз?
Меня тогда чуть из партии не исключили... За правду.
Правда! В чем она правда?! Правда в том, что каждое утро надо по десять минут стоять на голове. Тогда и ваш шейный хандроз пройдет. И самое главное, надо ходить босиком и желать себе здоровья. Да! Пейте талую воду. Аспирин тоже можно, но запивайте молоком! Хорошо также помогает очистительная клизма из собственной мочи. У вас ведь пяточные шпоры? Ванночки из урины. Все в себе. Исцелися сам! И не в коем случае не сморкайтесь и не плюйтесь. Обливайтесь колодезной водой на рассвете. Желайте себе и окружающим здоровья! Впрочем, это я уже говорил...
Подобная белиберда совершенно сбивала с толку редактора. Тем более, что эту ахинею экстрасенс нес, перечисляя все его болячки с хронологической точностью. Подавленный, он приглашал самого талантливого корреспондента, которому Часик также вываливал на голову сведения из его медицинской карточки, перемешанные с обрывками учений йоги, кама-сутры и Порфирия Иванова.
После выхода статьи в свет, два - три сеанса в местном клубе проходили при полном аншлаге. Исчерпав возможности местных кошельков, шарлатан отправлялся дурить мозги страждущим соседнего района. Напирая на то, что человек сам должен поверить в свои силы, он избавлял детей от энуреза, а лесорубов от алкогольной зависимости. Он уверял, что после его сеансов в кишках рассасываются опухоли и затягиваются язвы...
Набивая карманы деньгами, а портфель газетными вырезками, он перебирался из одной области в другую. Слава его росла... Однако, на горизонте стали появляться конкуренты. Однажды, в номер гостиницы, где он остановился, постучались два плечистых молодчика и всучили приглашение на как-то загадочный симпозиум. При этом они недвусмысленно намекнули что, явка обязательна...
Там собралось около пятидесяти самозванных врачевателей, большая часть из которых была такими же шарлатанами, как он, а остальные откровенными психопатами с ярко выраженной манией величия и неадекватным восприятием мира. Речь на этой странной сходке шла о создании какой-то таинственной ассоциации. Все, кто хотел и дальше дурить мозги своим пациентам, должны были заплатить вступительный взнос, после чего страну предполагалось поделить на сферы влияния.
Мне, конечно, золотой Арбатовский участок не достанется, - бормотал Часик, пакуя утром чемоданы, - Ассоциация ядрена мать, на общак им скинься. Ненавижу. Чакры бы им продуть. Падлы, головорезы от уринотерапии...
Карьере экстрасенса пришел конец... Отправившись в аэропорт, несостоявшееся светило нетрадиционной медицины купило билет на ближайший рейс куда подальше... Вечером того же дня, Сергей Геннадьевич  разгуливал по улицам города Красносибирска, размышляя о своей дальнейшей судьбе. Наткнувшись на заведение с библейским именем "Адам", Часик подумав зашел вовнутрь.
От пирожков, съеденных на вокзале, тошнило, поэтому есть он не хотел. Пользуясь знаниями, полученными из популярных околомедицинских брошюр, прочитанных в силу профессиональной необходимости, Часик заказал порцию винограда, который должен способствовать пищеварению. Прыщавый официант в некотором замешательстве затоптался у столика...
Пить что-нибудь будете? - наконец поинтересовался он.
Бутылку минеральной, - буркнул знаток астрального тела и чакры. Посмотрев на скисшую, пораженную себореей харю "человека", Часик хотел было по привычке дать ему пару советов, вычитанных у Брэгга, но махнул рукой и добавил, - пятьсот "столичной"...