Прощай, брат!

12 октября 1307 г. Командорство ордена Храма, Овернь, Франция.

Боже, кого это принесло по такой погоде? На улице тьма тьмущая, дождь льёт, самое время, чтобы стоять в часовне и читать Отче наш! Нет же, прервали прямо посередине молитвы, мол, срочно командора требует местный бальи... Вот те раз! Должно произойти что-то действительно важное, если он не согласился подождать пол часа. Ну, что там у вас стряслось?
--------------

"Событие печальное, достойное осуждения и презрения, подумать о котором страшно, попытка же понять его вызывает ужас, явление подлое и требующее всяческого осуждения, акт отвратительный; подлость ужасная, действительно бесчеловечная, хуже, за пределами человеческого, стала известна нам благодаря сообщениям достойных доверия людей и вызвала у нас глубокое удивление, заставила нас дрожать от неподдельного ужаса..." 
- Нет, нет, это невозможно, неслыханно!
- Вы читали королевскую бумагу, друг мой, и достаточно хорошо разбираетесь: печать подлинная...
- Но... как? Почему? То, что здесь написано – ересь! Не могу поверить!
- Так или иначе, на рассвете все братья ордена будут арестованы и от вас зависит какая судьба постигнет вашу командорию...
- О, Господь! Мы примем бой!
- Не глупите: долго вам не продержаться. Что проку ордену от мертвецов?
- Что же нам делать, бальи, что?
- Скрыться и собирать силы. Пробейтесь к Парижскому Тамплю, они наверняка не сдадутся, и будут держаться в осаде, время ещё есть.
- Но... а как же вы? Здесь написано, что тот, что вскроет печать раньше срока, будет казнён!
- Я скроюсь вместе с вами. Людям короля сейчас будет не до меня... Вы однажды спасли мне жизнь, и я обязан вам всем. Сейчас  время отдавать долги...
- Может ещё не поздно, надо предупредить всех, магистра!
- Времени у вас мало, не теряйте его попусту. Прощайте.
- Да, благословит вас Господь!

13 ноября 1307 г.  Прованс

Месяц прошёл с тех пор, когда были арестованы братья ордена.  Месяц с тех пор, как я, взяв своих людей, бежал, бросив вверенное мне командорство...  Надежды не оправдали себя: Парижский Храм был взят без боя, магистр схвачен. Не оправдались наши надежды и на то, что никто не подтвердит нелепые обвинения: один за другим сознаются они во всём под пытками и от отчаяния. И отчаяться есть от чего: сам магистр признал за собой вину. И вот теперь мы скитаемся, сбрив бороды, не смея носить крестов на одежде: три десятка уцелевших храмовников из нескольких командорств.
Сегодня состоится первый капитул с Того дня, и мы решим, как быть дальше.


13 октября 1308 г. Пуатье, капитул ордена Храма

-Всё страшнее и нелепее обвинения против братьев, и, теперь, по прошествии года, мы должны решить, что нам делать  дальше...
- Мы решаем это слишком давно, когда надо уже действовать, мы только говорим...
-Командор, столько времени потребовалось, чтобы собрать всех, чтобы узнать все тонкости дела...
-Истина в том, что мы боимся! Надо было действовать сразу после выхода папских булл, когда мы поняли что и он против нас...
-Папа, признавший еретиками монахов – лжепапа!
-Так, брат мой. Сразу после выхода булл, после назначения этой нелепой комиссии, тогда надо было действовать!
-И как же нам стоило действовать?
-Собрать орден! Из всех стран, где богомерзкому делу ещё не дали ход, поднять в Риме бунт среди народа, избрать папу, вытащить братьев из тюрьмы!
-Да!
-Я с тобой, брат!
-Может ты и прав, но уже поздно, они сознались во всём...
-К чёрту признания под пыткой!
-Брат мой, ты встанешь во главе нас?
-Но, мы должны избирать старшего...
-Ты наш командор и ты поведёшь нас!

1 апреля 1310 г Кардинальский совет, монастырь Сен-Женевьев- де-Буа

Никогда не слышал ничего подобного с тех пор, как два года назад я был избран братьями руководить орденом в отсутствии магистра. Папская комиссия, во главе с епископом Клермонским разбита на голову! Брат Рено и брат Пьер произнесли столь блестящую речь в защиту ордена, что теперь об обвинениях не может быть и разговора! Все в замешательстве! Похоже, что теперь орден будет восстановлен в прежнем, если не большем величии!
Господи, неужели я снова вернусь в своё командорство, к привычным делам... чудесные места!

12 мая 1310 г окрестности монастыря Святого Антония близ Парижа

Нет, не суждено мне вернуться, ибо их сожгли... Я стоял в толпе и узнавал их осунувшиеся лица, их горящие гордостью глаза: они отрицали всё даже на костре. Я не смог досмотреть аутодафе, в глазах потемнело... Клянусь Святым Антонием, теперь я пойду до конца!

3 апреля 1312 г  Храм святого Маврикия, место проповеди Клемента V

Да, теперь меня ничто не держит! Vox in excelso – папская булла, уничтожившая  орден. Как будто не было побед, не лилась кровь, не брали и не теряли Иерусалим, не умирали в Акре... Король Филлип – дьявольское отродье! А папа... Мы собрали все деньги, какие у нас есть и поднимем бунт. Слишком много недовольных кардиналов, слишком далеко Авиньон от Ватикана... Теперь спешить некуда.

18 марта 1314г. Париж

Господь, как долго я этого ждал! Я думал, что огонь потух в моей крови, с тех пор, когда весной 1291 года, я как умалишённый рубил сарацин на стенах замка Паломника, надеясь всё вернуть. Как давно это было, как я был молод... кажется, прошла вечность, а на самом деле лишь одна жизнь.
В столь же сумасшедшем галопе несёмся мы по улицам Парижа, разлетаются по сторонам перепуганные горожане, катятся рассыпанные кем-то яблоки под копыта коня, крестятся в ужасе монахи и развеваются на ветру наши белые плащи! На Камышовый остров, где привязывают к столбам двух Тамплиеров, тех, кто, презрев огонь, не отрёкся от своей веры! Трепещет чёрно-белое знамя в моей руке: я знаю, что сейчас бурлит Рим, Лондон и Авиньон, схвачен в своих покоях король Яков, кровавый бой происходит у дворца Эдуарда...
Первый ряд охранников мы сминаем сходу: что могут сделать нынешние вояки против закалённых в боях храмовников! Отовсюду бегут новые стражники, я выхватываю меч: это будет славная схватка!

18 марта 1315г. окрестности монастыря Святого Антония близ Парижа

Как я и предрекал, орден был восстановлен новым папой, которому мы помогли взойти на престол. Король Филлип был отравлен тем же вечером, а короли Англии и Испании, схваченные тамплиерами, подписали все бумаги.
А я так и не вернулся в своё командорство, потому как был избран новым магистром, после отречения Жака де Моле, семь лет тюрьмы слишком вымотали его...
Я стою у стен монастыря святого Антония, там где были сожжены братья. Я говорю им, что они отомщены...

18 марта 1314г. Париж, Камышовый остров

«Прощай, брат!», сказал мне Жоффруа де Шарне, перед тем как нас развели к разным столбам... Король не пожалел для нас дров, но пожалел удавки: как нераскаявшиеся еретики, мы будем сожжены заживо... Как я устал...
Мне снился сон, будто часть ордена спаслась, будто они избрали себе командора, подняли восстание и пришли освободить меня. Мне казалось, что не всё потеряно, что орден возродится, и мы соберём новый поход под знаменем креста...
Как много людей собралось здесь, все кричат: «Магистр – Антихрист», «Жак де Моле – еретик». Огромная толпа, несмотря на поздний час: не стоит их слишком задерживать. Палач подносит факел и хорошо просмолённые дрова вспыхивают как хворост, спасибо хоть на этом: от дыма я быстро потеряю сознание. Дым обволакивает меня, становится тяжело дышать, сознание затуманивается... И мне кажется, что на фоне неба рвётся чёрно – белое знамя, что в толпу врываются конники, что завязывается схватка... И тогда площадь оглашает мой громовой клич «Босеан!», и я вижу как в испуге шарахаются люди, как в ужасе хватаются за копья стражники, а значит Филлип ещё пожалеет, что не вырвал мне язык перед казнью!
----------------

Тот, кто объявил войну всему миру, будет либо растерзан, либо возвеличен. Толпа разорвёт того, в ком почувствует слабость и отступит перед тем, кто смело посмотрит ей в лицо. Толпа боится и любит сильного и толпа склонится перед ним.
----------------

«...Папа всю жизнь собирал  деньги, а его кузен, маркиз, их спокойно транжирит; и король и все, кто когда-то принял крест, так и остались дома. А сарацины живут себе там, в ус не дуя, и сдаётся мне, что спать они могут спокойно...» - неизвестный хронист начала 14 века.