Ice-olation

        Действительна ли была ее жизнь, или пробитый билет уже лежал в урне, присыпанный пеплом, окурками, бутылками и грязными, серыми обрывками других жизней, спрессованных суетой Города? Она не знала. Оправдана ли была ее жизнь, ставшая для нее важнее всех прочих жизней, выдвинутая на пьедестал почета неизвестными судьями? Она не помнила.

        Девственность нового дня, такого юного и чистого, наполненного нерастраченным на пустяки дыханием, дарила ей грозу сознания, переживаемую только ее глазами, ушами, языком, руками, душой. Кто, кроме нее, был способен впитать этот вечный снег, вечную темноту, вечный холод? Проклятье солнцу! Проклятие новому дню, он не несет ничего нового для той, кто все новое оставил в своей юности! Она завидует юности, которая кончится в полдень и вновь начнется с рассветом!
 
        Строчки нервно ложились на лист. Ей не приходило в голову, почему они льются непрерываемым потоком, и кому они нужны, кроме нее. И нужны ли ей? Нужно ли ей теперь что-либо, способно ли что-либо вернуть ей желание. Она остановилась и задумалась; мысли натыкались друг на друга, в голове царил утренний хаос, голова неожиданно стала Городом – пробки, пробки, пробки; крик; борьба; замкнутость сознания – неразрывная цепь, сковывающая ее по руками и ногам.

        Истерический аккорд фортепиано прервал тишину: она била по клавишам, будто пыталась сломать стену непонимания между собой и своей душой. Соль минор, фа мажор, си бемоль мажор, ре мажор – и разрешение в соль минор, и вновь замыкающая сама себя цепь одиночества. Где он, этот стенд, на котором с ней проводится эксперимент, где экспериментатор? Где он?

        Кто он, этот недочеловек, осмелившийся проводить свои мерзкие и сумасшедшие опыты на шелковых струнах моего мира?

        Закончится ли он когда-нибудь?

        Ровным казалось ей поле, а на самом деле трава покрывала холмы.
        Чистым казалось ей небо, а на самом деле союз Цефея и Кассиопеи скрывал смог.
        Вечной казалась ей жизнь, а на самом деле свет померк от земли, засыпавшей свежую могилу.