Джокер, дама, три туза и один Сникерс. Глава 21

Небольшая прихожая квартиры Эпштейнов была завалена обувью посетителей. Я хихикнула.
   - Что смешного нашла?- спросил Денька, с кряхтеньем стаскивая лакированные штиблеты.
   - По правилам хорошего европейского тона парадную обувь в гостях не снимают.
   - Так то Европа – а мы Азиопа! – хихикнул уже Денис.
   Мы прошли в комнату, почти все свободное пространство которой занимал богато уставленный закусками стол. К нам подошла хозяйка и, поздоровавшись с Денисом, шепнула мне,  указывая на скатерть, украшенную оттисками менор:
   - Узнаешь?
   Эту скатерть мне послала подруга из Израиля. Изготовлена она была по какой-то секретной израильской технологии и к ней абсолютно ничего не прилипало, в отличие от китайской фигни,   продающейся под именем тефлоновых скатертей. Израильскую  можно было без проблем стирать в машине и, когда Любаша узнала, что у меня есть национальная еврейская скатерть, бросилась в ноги с просьбой отдать ей и клятвенным обещанием при первой же поездке на землю обетованную купить и привезти мне точно такую же. Пришлось уступить, тем более, что Рут послала сразу две – одну побольше, другую поменьше. Себе я оставила маленькую – последнее время большой стол не накрывала, обходилась обычным кухонным. В крайнем случае, приставляла к нему сбоку журнальный, так как раскладной, привезенный еще с севера и доставшийся в наследство от родителей, обветшал, рассохся, и развернуть его не представлялось возможным – он бы просто рассыпался на составные части. Муравин пару раз намекал мне, что, если доживет до моего пятидесятилетия – подарит мне на юбилей новый супер-пупер стол. Так что оставалось только ждать наступления этой границы старости.
  Не успела я обозреть комнату, как Денис подвел ко мне здоровенного мужика, за руку которого держалась очень даже смазливенькая молодая женщина.
   - Мариш, это мой старинный знакомец – Сергей Викторович Буйновин. А это Маришка – моя невеста, ежели уважительно, то Марина Павловна.
   Буйновин галантно поцеловал мне руку:
   - Очень рад. Много о вас наслышан и давно хотел познакомиться. А это, – и он кивнул на спутницу, –Сонечка.
  Предмет страсти Викторыча скромненько потупилась.
  В это время Любаша хлопнула в ладоши:
  - Рассаживаемся, гости дорогие, и начинаем поздравления и возлияния!
  Денис усадил меня и сел сам.  Справа от меня пристроился Буйновин. Минут 15 говорились речи и дарились подарки. Я заранее договорилась с Денькой, что поздравлять и одаривать будет он, так как сама очень не люблю подобные процедуры. Как-то к ним не привыкла. У родителей все было по-простому – и они друзьям и друзья им втюхивали подарки прямо с порога, обходясь не речами, а чмоком в щеку. Поэтому на семейных сборищах, похожих на это, я чувствую себя не в своей тарелке. Насколько помню, раньше Денис придерживался таких же взглядов, но, похоже, за время, что мы не виделись, приноровился к порядкам, заведенным в приличных задрипинских семействах. Он довольно бойко и цветисто описал свое и мое уважение и любовь к юбиляру и торжественно вручил довольному Яшке спиннинг и бинокль. Всех развеселил Бориска, преподнесший говорящего скворца. Птица, склонив голову набок, незамедлительно возвестила присутствующих, что кто-то тут дурак. Раздался хохот и дарителя вместе с подарком прогнали в комнату к Семену.
   Где-то через полчаса, когда все насытились и хорошо захмелели, Буйновин толкнул меня в бок:
   - Это правда, что ты гадаешь?
   - А что? – вопросом на вопрос ответила я.
   - Борисыч секретничает, вообще ничего о тебе не говорит, а от Говядинова я слышал, что есть в городе какая-то Марина Павловна – местная Ванга. Прям захлебывается от восторга, когда брешет о ней.
   Последние слова услышал Денис и прошипел:
   - Осторожнее, а то ряху начищу!
   Буйновин удивленно посмотрел на него:
   - Ты чо? Я ж ничего такого не сказал….
   - Успокойтесь оба! – встряла я. – Говядинов говорил именно про меня. По поводу Ванги он преувеличивает, но вообще-то гадать умею.
   - А по руке? – подначил меня Викторыч.
   - Легко! – засмеялась я, блефуя.
   Он протянул мне раскрытую ладонь. Она была желтоватой, а совсем недавно на каком-то сайте я вычитала, что подобные ладони свидетельствуют о токсическом поражении печени и желчновыводящих путей и незамедлительно решила использовать подвернувшуюся возможность:
   - Вот эта небольшая линия говорит, что у вас серъезные проблемы с печенью и желчными протоками.
   Буйновин посмотрел на ладонь, потом на меня. После довольно продолжительного молчания он спросил:
   - Ты врач?
   - Нет. Филолог, но недоучившийся. А что?
   - Откуда про печенку знаешь?
   Денис пнул меня под столом ногой, я ответила ему тем же.
   - От твоей ладони – ты же сам попросил посмотреть ее.
   - А еще что сказать можешь?
   - Сейчас ничего - надо внимательно смотреть, а тут освещение не то, да и обстановка не располагает.
   - Нет, ты не увиливай – рассказывай, чего видишь!
   Меня выручила Любаша:
   -Что за шум, а драки нет?
   - Требуют открыть лавочку предсказательницы прямо здесь, не отходя от стола! – засмеялась я.
   - Ну ты, Викторыч, обнаглел! – возмутилась хозяйка, - Отстань от Марины,  дай ей хоть раз в году нормально в гостях побыть! Нашел время и место! Пойдем, Маришка, я тебе Сенькину работу по орнитологии покажу, он собрался ее на конкурс в Москву отправить.
   Я незамедлительно выскочила из-за стола, и мы ушли в комнату к мальчишкам.
   Часа через два гости стали собираться по домам. Мы попрощались с хозяевами, и вышли на улицу. Там нас уже поджидал Викторыч,  причем без своей пассии.
   - Слышь, Борисыч, поехали к тебе, а то душа просит продолжить!
   Денис ущипнул меня за руку и ответил:
   - Садись, только я Марину сначала домой подброшу.
   - Я против! – заорал Буйновин, - Как же без дам?
   - Бери свою Соньку для создания дамского общества, а Марине надо отдохнуть.
   - На фиг Соньку! Я хочу с Мариной выпить!
   - А она не хочет! – отрезал Денька.
   - Я  на колени встану! – заявил Викторыч и плюхнулся прямо в лужу. – Не встану отсюда и умру завтра от воспаления легких, если Марина не поедет с нами!
   - Ну, от воспаления легких вряд ли, - прокряхтел Денис, поднимая пьяного Буйновина на ноги, - А вот цистит могешь заработать, в дополнению к простатиту!
  - Не разглашай мои стратегические тайны! – прошипел Викторыч.
  - Ладно, заканчивайте цирк и поехали, а то я замерзла! – подпрыгивая, чтобы согреться, встряла в их перепалку я.
  - Если не поедешь,  я опять на колени упаду! – гнул свою линию Буйновин.
  - Ладно,  поеду… - вздохнула я, - Только сначала вам надо переодеться.
   Мы высадили Викторыча у его дома и остались в машине ждать результатов переодевания.
   - Папа, поехали домой, - умоляюще попросил Бориска, - ну его к лешему, этого  дядю Сережу!
   - Потерпи сынка, он нам нужен сегодня. Ты дома сразу иди к себе и ложись спать. Мы шуметь не будем.
   - Когда это дядя Сережа вел себя тихо?
   - Обещаю, что сегодня он будет тих, аки агнец!
   Буйновин вернулся, переодетый в старые джинсы, застегнутые под животом.  Грешна, но пузатых мужиков, одетых подобным образом, я терпеть не могу, впрочем, как и толстых баб, натянувших обтягивающий трикотаж, подчеркивающий все их выпуклости и впуклости.  Умом понимаю, что от моего мнения ничего не зависит, а вот, поди ж ты….
   Дома у Дениса мы расположились в камииной. Я, изображая его невесту, сходила на на кухню и сообразила закуску.
   После первой рюмки Буйновин повернулся ко мне:
   - Продолжим?
   - Что?
   - Рассказ по руке.
   - А стоит?
   - Я так хочу!
   - Хотеть не вредно, вредно знать! – засмеялась я.
   - Почему? – пьяно удивился Викторыч.
   - Не все знания полезны и радостны.
   - Все равно хочу!
   - Ну, я предупредила, так что не обижайся! Давай руку!
   Он протянул мне ладонь.
   - Вот видишь, звездочка на линии жизни?
   - Неа. Без очков ни фига не вижу! – и Буйновин икнул.
   - Денис, у тебя очки есть?
   - Есть, сейчас принесу!
   Через пять минут я продолжила:
   - Теперь видишь?
   - Вот эта точка?
   - Да.
   - Ну, допустим, вижу… И что?
   - Плохая зездочка…. – поартистичнее вздохнула я.
   - Как это плохая?
   - Сам напросился! Эта звездочка намекает, что очень даже можешь скоро помереть.
   - Врешь! – возмутился Буйновин.
   - Не веришь – не верь. Твои проблемы!
   - Брехушка! – прошипел Викторыч и, пошатываясь, побрел к двери.
   - Денис, отвези клиента, а то и эти портки уделает, - попросила я.
    Денька подмигнул мне, и подхватив полковника под белы ручки, поволок его к выходу.