Стучись и тебе откроют

             Стучись и тебе откроют.

   
                Милена-Марлена. (Стучись и тебе откроют.)

         Произошло это пару лет  назад. Как-то решили мы всем семейством прокатиться на небольшом кораблике по Балтике.  Хорошая солнечная погода, что в Германии, между двух морей, скажем, редкость. Кораблик бесшумно катил по мягким синим волнам. Я  наслаждался общением  с моим  пятилетним внуком, Андрейкой. Мой любимец, рассказывал, как идут дела в садике и  пропел все песни которые выучил. Мы побывали на верхней и на нижней палубах. Понаблюдали за крикливыми чайками. Постояли под брызгами, вылетающими из под заднего винта, что особенно нравилось моему внуку. И уже несколько проголодались.
- Андрей, пришло время обеда. Тебе мама заказала сосиску с картофельным салатом. Будешь есть?
- А тебе тоже бабушка заказала?
- Да.
- Ну, тогда пойдем.
       Он, как и многие дети в этом возрасте, очень плохо ел, а на свежем воздухе, не отказывался от еды и ел с аппетитом. Малыш поел немного и решил передохнуть. Он перебрался за соседний, свободный столик и стал негромко распевать песни, размахивая в такт руками и ногами. Через некоторое время к нему подсела девочка, примерно, такого же возраста. Дети сразу нашли общий язык и о чем-то беседовали. Девчушка была в красивом платье, с заплетенными косичками и большими широкими бантами.  Я сразу подумал, наверное из наших, из русских. Наших, можно было моментально определить, по внешнему виду, прическе, манерам (не всегда только плохим), по стилю одежды или просто, по глазам   (выражение глаз  у наших -другое,  глаза светятся ярче). А когда начинали говорить, то с одного слова, по акценту, определяли человека любой национальности.
Мы обедали и разговаривали, не выпуская Андрейку из вида. Наши малыши встали и пошли к выходу. В это время, молодая женщина, видимо мать девчушки, сидевшая за нами, позвала:
- Милена, доченька, нельзя выходить детям одним на палубу. Иди сюда, моя девочка.
Моя дочь, так же позвала сына. Дети подошли.
И только тут , я разглядел девочку. Её лицо мне показалось удивительно знакомым. А главное, имя. Миленой звали мою сетру, которую я не видел около 30 лет.
           Я вдруг четко вспомнил, как мы вот так вдвоем, с сестренкой сидим на скамейке во дворе, поем песни, размахивая в такт руками и ногами. У сестренки заплетены косички, только вместо широких бантов, тоненькие разноцветные веревочки. А мама жарит картошку.  Очень вкусно пахнет, мы набегались и нам хочется есть. Скоро придет с работы отец, и  мы сядем  ужинать.
           Как много лет прошло. Где ж теперь моя сестренка?  Расстались мы с ней вскоре после её свадьбы. Наших родителей в то время, уже не было в живых. Мы (я с женой) переехали в Казахстан, к родственникам моей жены. Сначала в один колхоз, а после его расформирования, в другой. Сестра же осталась на Урале. Но вскоре , мы не стали получать ответа на ниши письма. Затем пришло письмо с пометкой, что адрессат выбыл. Кто-то из бывших знакомых передал, что они уехали в Сибирь. Я подал в розыск, но таковая не находилась. Я несколько раз писал письма на БАМ и в центральный розыск в Москву, но безрезультатно.
           У меня закололо под сердцем. Глупо и обидно. Мы не ссорились, уважали и любили друг друга, а потерялись в мирное время. Я решил выйти на воздух.   И стал наблюдать за морем и кораблями, виднеющимися вдали, но мыслями снова и снова возвращался к моей сестре.
 Через пару минут появилась молодая женщина, мать Милены , я тут же подошел к ней. И начались расспросы: где, кто, откуда и когда, как обычно происходит, при встрече двух русских, переехавших в другую страну.
- Извените, Вы говорите по-русски?!
Молодая женщина кивнула головой и улыбаясь ответила:
- Да я тоже, когда вас увидела, думаю наши, русаки. И давно вы уже в Германии?
- В  96-м приехали. А вы? И откуда, если не секрет?
- Мы из Сибири. Приехали в 98-м. А мама с папой на пару лет раньше.
- Имя, у вашей дочки очень редкое, красивое- сказал я.
- Да, Вы правы, мы её в честь нашей мамы назвали.
Тут подошла моя дочь и вступила в разговор.
- Ведь правда, нашего брата-русского, можно сразу вычислить .
 Мы  рассмеялись. Моя дочь и молодая женщина из Сибири, были примерно одного возраста и даже чем-то похожи.  Может потому что обе недавно приехали?
- Мне так Ваше лицо знакомо. Вы, случайно не из Казахстана? Такое чувство, что наши пути пересекались. Или в нотвонунге (временное жилье, во время оформления документов, сразу по приезду в Германию) вместе жили?-спросила моя дочь.
- Да, я училась в Кустанае, в медучилище, шесть, точнее семь лет назад.
- Ну я же говорю, знакомое лицо. Я шла на  курс ниже. Старшекурсники никогда не помнят тех,  кто учился позже. С вами Силиванов Вася учился и кажется, Дитрих Лена.
- Да, Лена училась с нами. Вот это да! Да прямо земляки!.
- А сразу, как приехали, где были? Не в Шомберге, случайно?.
- Да, мы приехали в сентябре и почти целый месяц жили в Шомберге. Мы тогда впервые увидели море. Осень была теплая, сухая.
- И мы так же весь сентябрь жили в Шомберге, каждый день купались в море.
- И правда, мир тесен!- воскликнули обе.
Они разговаривали и из их разговора оказолось, что и работают они теперь в одной огромной психиатрической клинике, только на разных отделениях.
Я отошел чуть в сторону, не мешая им разговаривать. За внуком присматривала моя жена. А за маленькой девочкой, как я понял, седоватый мужчина, слегка прихрамывающий, лица его я не видел, он стоял ко мне спиной.
         Я опять вернулся к своим воспоминаниям. Сегодня же 25 июля, День рожденья моей сестры и моей мамы. Да, время летит. Мамы давно нет в живых, царство ей небесное. А сестра неизвестно где. Я в последние годы ни разу не вспоминал её День рожденье. Видимо, воспоминания нахлынули именно сегодня, всвязи с её Днем рождения. Говорят, что мозг работает непроизвольно от цели и направления, но преследует решение заложенной задачи.
- Где ж ты теперь, моя Милена- Марлена?
Так её называл наш сосед, Витька Шульц.Он был влюблен в мою красивую сестру, и впоследствии, женился на ней.
Уже показался берег. Через пару минут причалим.
Моя дочь и Аня, так звали мать девочки, подошли ко мне. Дочь сказала:
- Представляешь папа, а Аня жила совсем недалеко от нас, на верхних участках.  Она закончила там восьмилетку и поступила в медучилище, по окончанию, уехала снова в Сибирь. И еще, она помнит наш дом, она садилась на автобус у нашего дома.
- Ну и чья ж ты , Аня будешь? Как твоя фамилия?
- Герман, моя фамилия. Вас наверное, интересует моя девичья фамилия? Я Шольц.
        В этот момент  все задвигались, засуетились. Люди стали продвигаться к выходу. Я зашел в салон за вещами. И так же, как и все, стал продвигаться к выходу.
- Ну, моя Милена-Марлена, понравилось тебе кругосветное путешествие , в твой День Рожденья? Вот видишь, а ты боялась, укачает, будет плохо?!
Это произнес, шедший впереди меня, тот седоватый, прихрамывающий мужчина, полуобнимая полноватую женщину, и пропуская её вперед.
Я не мог ослышаться. И я закричал:
- Милена, Милена оглянись! Женщина, подождите, прошу Вас, подождите?!

       Да, это действительно, была моя сестра. Когда она оглянулась, я узнал только её глаза. В мужчине я с трудом узнал Виктора, внешне он очень изменился, но голос, тембр и манера говорить, остались прежними. 
       Оказывается, моя сестра со своей семьей много лет проработали на БАМе, постоянно менялось место жительства. После того, как Виктор попал в аварию, повредил ногу, они переехали в Казахстан, уже со своей дочерью, Аней. Они надеялись, что так быстрее найдут меня.  Искали нас, постоянно посылаяя всевозможные запросы. Миллион раз стояли у нашего дома, ожидая автобус: и в дождь, и в жару, и в холод, не подозревая, что совсем рядом живет родственная душа.(Моя сестра призналась, что ей не один раз хотелось постучаться в нашу дверь, когда  стояла на остановке. Почему? Она тогда и сама не знала. Может душа что-то чувствовала?!). 
        Наши дети вместе учились, одновременно приехали в Германию, жили вместе в Шомберге, а сейчас живут в одном городе и работают в одной клинике. Удивительно!
Виной всему оказалось нерадивое отношение чиновников к своим обязанностям. Точнее: в паспортном столе, вместо фамилии Шульц, написали Шольц.  У сестры была измнена, таким образом, фамилия. А у меня было изменено имя, точне, меня звали Вениамином. Но все родные и друзья стали называть меня Васей, Василием. Я к этому так привык, что и не заметил, когда местный колхозный «писарь» занес в паспорт вместо Вениамина, другое имя, Василий.
Вот так. Жили рядом, искали друг друга ...
         Зато теперь, мы уже несколько лет  празднуем День рожденье моей сестры на корабле, в море,  и благодарим  нашу память и счастливую случайность! А может не случайность?