Пришелец

Сказочки для Никиты

Никита не любил игрушки: только «дельные» вещи. Он мог, например, целый день таскаться со старым фотоаппаратом, каким-нибудь разваленным фонариком, засушенной стрекозой или прутиком, который принес из леса. Коробки, листики, фантики, яркие упаковки – все это  ему было безумно жалко выкидывать. Свое «богатство» он складировал под кроватью вместе  с игрушками. В отдельном чемоданчике у него хранилось «оружие»: вернее то, что от него осталось. В другом – машинки  и солдатики: раненые вместе с боеспособными. Иногда под кроватью накапливалось столько всего… И тогда мне приходилось «запускать лапу»:  вытаскивать и отсортировывать. На вопрос «тебе это надо?» Никитка отвечал одно и то же: «надо!»
Кажется, была среда или четверг. Возле кровати «выросла» целая гора «мусора с моей точки зрения», а ящики и коробки с игрушками стояли рядом. В самом уголке я  заметила еще одну: серую такую, картонную – ничего примечательного.
«Наверное, там какие-нибудь обломки от мобильников или склад гусиных перьев, ракушек, булыжников – все что угодно может быть», - подумала я.
Коробка открылась как будто сама: стоило прикоснуться к  крышке. Со дня на меня глянули два блестящих глаза.
- Никита!-  В ужасе закричала я. – Иди-ка сюда.
За моей спиной послышалось мерное сопение.
- Это кто?
Никита посопел еще для порядка, потом потянул коробку к себе.
- Он мой?
- Ну, я не знаю…
- Он же под моей кроватью завелся – значит, мой.
- Подожди. Надо еще проверить: может, он грязный, или блохи. А может… он кусается?
Крышка  сама собой оказалась в моих руках, а потом на коробке. Когда я приподняла ее через несколько мгновений, в коробке ничего не было.
- Ну вот!- Возмутился Никита, - упустили  пришельца.
- Почему пришелец?
- Ну, он же пришел к нам откуда-то – значит, пришелец… А давай ему миску с молоком поставим под кроватью. Есть захочет- придет.
- Ну да, только мисок с молоком и пришельцев под твоей кроватью не хватало…
Из детской я выходила с опаской: мне казалось, что в любой момент из-под дивана или любого угла может выскочить пришелец.
Уши-лопоуши
За окном лаяла соседская собака, и светили звезды. Детские передачи по телевизору закончились – это значит, что Никитке пора спать. Дурную привычку есть перед сном, он  компенсирует всеми остальными: чистит зубы, убирает  игрушки, умывается. Правда он тянет время, и  из-за этого вечер становится безразмерным и сильно натянутым. Но заканчивается он хорошо: чтением книги.
 

Кажется, в тот раз мы читали «Волшебника изумрудного города» или «Алладина», как вдруг в самом  интересном месте раздался странный звук. Из-под кровати. Кажется, из угла,  где стояла картонная  коробка, которую мы засунули порожняком обратно.
Представьте себе звук пикирующего бомбардировщика и  переливы нескольких колокольчиков, и легкий скрежет колеса  телеги, и  еще сверчок за печкой. Это было что-то среднее, переливчатое и приглушенное.
У Никитки слегка округлились и заблестели глаза, и он стал медленно сползать под кровать.
- А вдруг укусит! – предупредила я.
- Да он не кусается! Он поет!
- Это он сейчас не кусается…
Никитка взял фонарик,  и мы оба засунули головы под кровать. Было видно, что из картонной коробки свешиваются какие-то платочки. Как только мы завозились и «зашикали» друг на друга, звук пропал, а платочки засунулись внутрь.
Я вытащила коробку на середины комнаты, но не решалась ее открывать.
- Давай, лучше еще почитаем, а потом посмотрим, – предложила я.
- Давай!
Как только мы добрались до середины очередной главы, звук  опять «включился». Более того, краешек приоткрылся, и оттуда высунулось  огромное мягкое ухо, похожее на крыло, или крыло, похожее на ухо.
Я продолжала читать, а Никитка осторожно приподнял крышку. В следующее мгновенье уши пришли в движение, запорхали, как крылья бабочки, и странное невиданное существо устроилось на потолке прямо над моей головой. Теперь оно потихоньку мурлыкало и жмурило глаза на картинку. Надо сказать, вполне человеческие, разумные глаза.  Наверное, ему  понравилась сказка.
- Цыпа-цыпа, кис-кис,  гули-гули, – позвал Никитка и встал на кровати во весь свой полный незначительный рост.
Существо шумно вздохнуло, сделало круг под потолком, потом прошлось по полу (оказывается, длинные уши могут служить и ногами) и преспокойно протиснулось  в коробку, плотно закрыв за собой крышку.
- Ну, все, – сказала я,  - значит, пора спать. Видишь, Пришелец хочет отдохнуть в своей коробке.
Никитка согласился,  подсунул под ухо одеяло и разрешил мне выключить свет. Не знаю, что происходило в его комнате этой ночью, но мне казалось, что я слышу мурлыканье и  хлопанье крыльев.
Кузин друг или враг?
Как выясенилось, странности казались не только мне. Ранним утром кот Кузя столкнулся с очевидным-невероятным.  С утра он решил попоить воды, и направился в ванную, дверь которой обычно ловко открывал своим носом.  По мере приближения к двери,  он все сильнее и сильнее приседал на своих  лапах. Видно  было, как у него ходят лопатки под шкурой, а хвост он держал  параллельно полу. Через щелку было видно, как по ту сторону мелькнула какая-то тень.
 
-Наверное, мышь, – подумала я.
Мы с Кузей приготовились. Резким движением я толкнула дверь, которая, отскочив от косяка, чуть не стукнула мне в лоб. Вместе с Кузей мы стояли уставившись в одну точку: сверху на рамке зеркала сидел пришелец.  Кузя занервничал: он становился на задние лапы,  жалобно и призывно мяукал и маячил хвостом. У него так бывало, когда вдруг заметит на верхней ветке воробья. Понимает Кузя, что у  него лапы коротки, а воробья ну очень хочется.
Пришелец, наоборот, не обращал на кота никакого внимания. Его крылья-уши  влажно блестели, а несколько волосков на морде были аккуратно причесаны.
 «Может, он разумный, – подумала я, – речь нашу понимает. Только не говорит почему-то. А чем, интересно, его кормить?»
По поводу кормежки Никитка решил просто:
- Конфетами.
- Почему конфетами-то?
-А кто от них откажется?
- Да уж, от такой «диеты» у него только  зубы испортятся, но уши в трубочку свернутся.
Пока мы рассуждали, как за ним ухаживать и чем кормить,  Пришелец исчез. Никитка ждал и искал его целый день.  Он без конца вытаскивал и открывал картонную коробку, но она оказывалась пустой.
- Ну, пожалуйста, Приша, появись. Я тебе отдам всех солдатиков и робота. Он ходит – надо только батарейку новую вставить, - уговаривал он  коробку.
За этим занятием и застал его вернувшийся с работы папа. Никитка  даже не спросил его «что принес?». Поэтому папа ужасно удивился и спросил у меня:
- Что это с ним?  Не заболел?
- Да нет. Это он пришельца вызывает.
- Кого?
- Пришельца. Маленького такого, с большими ушами.
-Чебурашку что ли?
- Причем здесь  Чебурашка? – возмутилась я.
- А при том, что вам телевизор надо меньше смотреть. Тогда и пришельцы не будут появляться, - в свою очередь возмутился папа.
Вечером история  повторилась. Мы опять читали,  и на второй странице Приша  «вынырнул» откуда-то из тумбочки. Он опять свистел, шелестел и присвистывал – пел по-своему. А может, даже танцевал на потолке,  если всякие «фигуры» на потолке можно назвать танцем. Мы не могли удержаться от смеха. Под конец случилось и вовсе невероятное: Приша плюхнулся на колени Никитке и разрешил себя погладить. Он почти ничего не весил, будто состоял из тончайшего материала: голова и два уха, которые одновременно служили крыльями, ногами, руками. При сильном ветре он мог  улететь под ними, как под парусами.
Дно серой коробки мы застили мягкой фланелевой тряпочкой, и положили Пришу туда. Никитка ни за что не хотел убирать коробку с кровати.
Наш папа, который все это видел, заявил, что это какое-то мутирующее существо. Возможно, доселе невиданная моль. Слишком много лишнего  «мусора» в доме – вот оно и завелось. Так всегда получается.
 
Какие сказки любит Приша
Мне показалось, Что Никитка и Приша научились разговаривать. Один раз, например, я подслушала такой «диалог»:
- Приша, ты играть любишь?
- Я – тоже. Давай в казаков- разбойников?
- Ну, тогда в морской бой…
- Ну да, ты писать не умеешь… Это ничего. Я тоже плохо еще пишу. Мы с тобой вместе на следующий год в школу пойдем. Посажу тебя в портфель, ты уши свои свесишь и слушать будешь.
Проша что-то согласно   прощелкал.
- Тогда давай лучше мультики смотреть.
Для Никитки мультики – это «наркотик». Он может смотреть их и час и два, под конец расплываясь на диване, как амеба.
Почему-то телевизионные дяди и тети считают, что шестилеткам, типа нашего Никиты, надо смотреть «войнушки»  и  «стрелялки». Вот он их и смотрит.
В тот раз шли какие-то звездные войны. Существа устрашающего вида и люди в скафандрах воевали между собой. Зеленые монстры лопались на экране, оставляя зеленые лужи.
Сначала Приша смотрел на экран удивленными глазами. Потом закрыл их ушами и сжался в тонкий стебелечек.  Потом что-то внутри его невесомого тельца «взорвалось». Он стал метаться из окна в угол с душераздирающим криком.
- Быстрее выключи телевизор! – Закричала я.
В этот момент входная дверь открылась: пришла бабушка. Приша стрелой вылетел в дверь и раскрытое окно. Он будто бы «растворился» в небе. Мы с Никитой стояли и с ужасом смотрели ввысь.
--Что это у вас: летучие мыши завелись?- Спросила бабушка.
Нам с Никитой не хотелось ничего говорить. Ну а когда наступил вечер, я не выдержала:
- Он вернется. Прилетит послушать сказку.
Глаза у Никитки заблестели с надеждой.
- Приша – мой брат – предупредил Никитка. Потом спросил:
- А что такое брат?
Вечером нас ждало разочарование. Я прочитала две сказки, но Приши не было. Напрасно мы заглядывали под кровать и два раза открывали окно. Все было напрасным.
-Мне приснился сон! – С утра радостно заявил Никита. - Приша вернулся. Он просто улетал отдохнуть. И еще: он просил нас говорить потише, а то ему очень громко. И еще он мне улыбался.
Когда я готовила ужин, Никитка потянул меня за руку в свою комнату. В коробке на фланелевой тряпочке как самое премилое на свете существо сидел Приша. Мы с Никитой сели напротив него. Внезапно свет два раза мигнул и погас,   раздался едва слышный щелчок.
- Я расскажу вам сказку, -  немного писклявым негромким голосом сказал Приша.
 
Пришина Сказка
- Вы видели лунную дорожку? Это когда лунный свет падает на воду.  А иногда он падает сверху «столбом». Внутри него кружатся мотыльки, ночные бабочки и пыльца, и все серебрится желтым светом. Я тоже кружился в лунном столбе и слушал музыку ночи. Это когда звезды разговаривают между собой и стрекочут кузнечики, и спят деревья. Нас  было много: очень много. Если бы мы выстроились в ряд, то могли достать бы до луны Мы жили в лунном свете. Водили по ночам хороводы и разговаривали между собой. Не так, как люди разговаривают. Для этого нам не нужно издавать звуков. Днем мы становились совершенно прозрачными, и поэтому нас никто не видел. Мы были счастливы и думали, что так будет  вечно. Ведь луна появляется на небе каждый день.
Но однажды случилось вот что: со всех сторон к лунному столбу стали приближаться черные тени. Они «вынурнули» откуда-то из-под земли во время лунного затемнения. Они становились все больше и больше. Потом они стали «пожирать» ночные тени и лунный свет и все, что в него попадало. Мы пытались ускользнуть вверх. Я мчался наверх к самой луне и, оглядываясь на землю, видел лишь сплошную темноту. Это был час тьмы. Я очень устал: ведь мы не приспособлены для того, чтобы летать в космическом пространстве. Я ослабел и начал падать вниз. Не знаю, сколько времени прошло, но я очнулся при дневном, а не лунном свете и увидел перед собой человека. О ужас! Мое тело  было не прозрачным. Поэтому он увидел и подобрал меня.
 Мне очень повезло: это был необыкновенно добрый и мудрый человек. Жил он в лесу с собакой Томми и другими животными, которых кормил. Сначала он принял меня за животное и тоже пытался кормить. Вообще-то мы питаемся лунной энергией. И еще у нас есть одна особенность: когда мы сопрткасаемся с каким-то существом, то становимся похожи на него. Постепенно я стал похож на того человека. Научился ходить, говорить и даже читать. Но больше всего на свете я люблю сказки: добрые, со счастливым концом. У них такой сладковатый вкус, и воздух вокруг становится немного розовым. Однажды я пролетал мимо вашего окна и почувствовал сказку. Потом я каждый день стал прилетать. Я знал: сказка начинается, когда едва-едва всходит луна.
- А что стало с тем человеком?- Спросила я.
Приша шумно вздохнул и опустил голову:
- Люди живут так мало… Он умер от старости.  По вашему человеческому исчислению ему было около ста лет.
- Значит, теперь у тебя нет хозяина? – Встрял Никитка.
-Хозяина?- Удивился Приша. – Хозяин это у  домашних животных,  а я -  совсем другое.
 -Кто же ты?
- Теперь я уже не знаю. Когда мы дружили с Томми, у меня даже отросли усы и стали появляться когти.
-А как тебя называл тот человек?
- Он называл меня Лунный свет.
- А можно мы будем звать тебя Приша?
- Ну, если вам так хочется…
В это вечер в детской еще долго горел свет. Никитка уговаривал Пришу остаться с нами. Чего он только не «наплел»: что скоро сам будет ему читать сказки и научит его играть в компьютер и заставить Кузю дружить с ним. Это ничего, если у  Приши вырастут когти и шерсть. Он, Никитка, любит всех: и папу, и маму, и Кузю, и Пришу, если даже они сердятся.
Меняется распорядок
Раньше Никитка любил с утра долго валяться в постели. Теперь он вставал чуть свет и первым делом вытаскивал заветную коробку. Другое дело, что Приша не всегда там обнаруживался. Он-то  никогда не спал. Однажды утром он напугал меня до смерти, повиснув вниз ушам на дереве возле дома. Я подняла голову – и прямо перед собой увидела глаза. Причем до ужаса похожие на Никиткины. Это по их поводу я говорила: «Нет, ну вы посмотрите: зачем мальчишке такие голубые глаза с длинными черными ресницами?» Теперь они взирали на меня с ветки. Такие умилительно- прелестные. Хоть сейчас бантик на голову –и на конкурс красоты.
Пока я собиралась с мыслями, сзади раздался Никиткин голос:
-Приша, ко мне!
Раньше Никитка все время просил у нас собаку. В последнее время и дня не проходило, чтобы он не вспоминал об этом. Теперь воображаемая собака отошла на второй план: у него был Приша. И друг, и собака, и пришелец в одном лице. Несмотря на странности, это была дружба.  Приша отлучался все  реже и ненадолго.
- Куда ты летаешь?- Спросил его Никитка
- Ищу своих братьев.
- А где они?
- Не знаю. Один раз, когда пролетал над морем, мне показалось, что я увидел  брата в лунном свете.
- А потом?
- Потом он исчез. Как будто нырнул в воду
- Приша, – оживился Никитка, – а ты можешь под водой жить?
-  Не знаю…
В то время, когда я спокойно резала  свеклу для борща на кухне, в ванной комнате кто-то очень шумно плескался и вскрикивал. Забыв бросить нож, я «подлетела» к двери.  Перед тазиком с водой стоял Никитка и Пришей в руке. С них  обоих стекала и капала вода.
- Что-то не получается, - сказал Никитка, вытирая ладошкой лицо.
_ Что не получается?
-  Да вот мы с Пришей хотели узнать, может ли он жить под водой. А он… не тонет.
- Зачем под водой? – удивилась я, – он же не рыба. Хотя может быть… Давайте еще раз попробуем.
Действительно, вода не хотела принимать Пришу. Он всплывал как поплавок, щурился и отплевывался. Когда мы делали последнюю попытку, дверь ванной комнаты неожиданно приотворилась. Оказывается, ее Кузя открыл.  Не обнаружив на  положенном месте в  миске  воду, которую мы пролили, он поднял не меня зеленющие глаза и сказал «мяу». Конечно, я тут же наполнила миску.
Полюбовавшись, как он жадно глотает воду, я сказала:
- Надо же какой сообразительный!  Знает, как просить надо.
- А вы слышали, что он  подумал? – Совершенно серьезно спросил меня Приша, которого Никитка держал в полотенце.
- А что?
- Он подумал: надо же, какая хозяйка сообразительная. Знает, что я пить хочу.
На кухню я вернулась в полнейшем удивлении.  Оказывается, Приша мысли умеет читать. Интересно, только животных, или людей – тоже.
Радуга в оболочке
Никитка раздобыл крышечку с «кругляшкой» - и с утра пускал мыльные пузыри, которые пахли моим шампунем от перхоти. Он сидел на балкончике, свесив ноги вниз и дул в «кругляшку». Пузыри гроздьями слетали в огород, отливали всеми цветами радуги и лопались. Некоторые долетали до земли, опускаясь на  зеленые листья помидор.
«Теперь у наших помидор не будет перхоти», – подумала я, и поспешила заняться своими делами, пока никто не мешает.
Через некоторое время Никитка смеялся взахлеб. Я выглянула в окно и увидела, что он уже с Пришей. Когда вылетали пузыри, Приша  летел вместе с ними. Причем он раздувался так, что сам становился похож на огромный мыльный пузырь, только с глазами.  Пузыри лопались – и он тоже «лопался», «сдувался» как лопнувший  воздушный шарик. Потом  ему это надоело, и Приша попросил у Никитки стаканчик с разведенным шампунем.
Я никогда не видела такого большого пузыря. Пока он  дул, пузырь становился то белым,  то ярко-желтым, то багровым. Он едва не задевал перила балкона, а Приша не прекращал. Потом он встряхнул ушами - пузырь оторвался и медленно полетел в небо. Дунул ветер – и он закружился, как будто затанцевал вальс, стремительно улетая от нас.  Мы смотрели вдаль как завороженные.
- Как у тебя так получилось?- Восторгался Никитка.
- Ничего особенного. Ты же сам мне дал трубочку, - Приша висел на перилах балкона как летучая мышь: вниз головой.
- Ну у меня же так не получается,- возмутился Никитка.
Приша перевернулся в нормальное положение.
- Надо просто вдохнуть в пузырь душу. Я закрыл глаза и думал о большом теплом солнце. Представил, как оно  опускается в море под вечер. У того пузыря – душа солнца.
- Я понял! Понял!- Обрадовался Никитка.
Он стал ужасно серьезным, когда взял в руки стаканчик и стал сосредоточенно дуть на «кругляшку», закрыв глаза. Сначала у него вообще никакой пузырь не получался. Потом  «выдулась» какая-то гроздь: один буквально  «сидел» на другом. «Гроздь», отлетев на несколько метров, буквально рухнула вниз, щедро обрызгав помидоры.
- Ну, и о чем же ты думал? – Спросила я, глядя вниз.
- О папе.
- Давай лучше ты! – Предложил Никитка Прише.
В этот раз пузырь у него получился меньше, но очень ярким. Он как будто светился внутри. Пузырь полетел в небо, и прямо над макушкой дерева «рассыпался» на тысячу брызг. Все они засверкали на солнце разными оттенками зеленого, желтого, красного, синего. Это была рассыпавшаяся радуга. Потом мы еще наблюдали, как в воздухе  поблескивали и гасли разноцветные «кусочки» - огоньки.
- Такая яркая, – изумленно выдохнул Никитка, - оказывается, у радуги такая яркая душа.