Хребет Нургуш. Малый Подвиг выходного дня

(Полные версии отчетов, включая многочисленные фото, можно посмотреть на персональном сайте http://riggo.ru или на Форуме свободных путешественников Винского)

Хребет Нургуш. 30 июня – 01 июля 2007 г.


Первая попытка.

Первая попытка нашего малого подвижничества в горы закончилась неудачей. Не в смысле отсутствия эмоций и воспоминаний – с этим всегда порядок. Но гору не покорили: хребет в районе Сатки наглухо заволокло тучами, трасса на перевале прямо въезжает в густой мокрый свинец. Туча размером с небо! И погода – 10 градусов жары (в тени). И дождь.

Пришлось на ходу менять формат поездки и устроить внеочередную партконференцию, в смысле, заселиться в гостевой домик на Зюраткуле и отлично по-дружески назюзькаться.
Главный тост, «За ХП!» (За хорошую погоду!), повторили, как заклинание, раз сто!
За совместно выпитым решили отложить Подвиг до следующего Уик-энда.
«Мы не привыкли отступать – киножурнал «Хочу все знать»!
Да и рюкзаки походные, зря что ли в гардеробе появились.
И случай не замедлил.

Начала.

Хребет Нургуш («Лучезарная Птица» с тюркского) – высшая точка Челябинской области – 1400 метров. Смех, конечно, но нам же не «цифры для запоминания» важны, а «галочки» в сознании. И эмоции!
Надо уже начинать матереть, т.е., простите, Отцы – мужать. Сколько можно сибаритства и пустого прожигания жизни. И прочего «инклюзива».
«Парня в горы тяни! Рискни!»

Самым главным «тягачом», как всегда, выступил Великий и Ужасный ВОХА. Он же возложил на себя труд по разработке основной концепции Подвига, поиску маршрута и достопримечательностей на нашем пути. Основные пункты – Эль Фонтан, Кипящий Ключ и Сама Вершина, «пылает изумрудным льдом…»
Он же, пролетая над картой и прищурив свой орлиный глаз, оценил и трудность Пути: 10 километров на подъем – не проблема, даже для таких безногих карликов, как мы!
Ладно, хватит предысторий – пошли!

Да, забыл упомянуть об участниках Заплыва. Ба, да это ж знакомые все лица: Капитан Воха (в латинице – Бокса), Мучо Гранде Кактус Лео и, третьим номером, Бадди, Я, то есть.

Путь от базового лагеря (база отдыха на озере Большой Сунукуль), где мы оставили жен, детей, кошек, и последние надежды на спокойную и унылую старость, и до места высадки десанта ни чем не примечателен: затаривание шашлыками из собачатины в придорожной закусочной, переезд через зону выгула пациентов психбольницы, переправа через реку Ай. Сокращенно – р.Ай.

Сибириадка.

150 километров за спиной и все – Селение Сибирка. Здесь на приколе оставили Железного Коня, взвалили на себя еще новые, но уже тяжелые рюкзаки и в Путь.
Погода сжалилась над тремя непутевыми «турыстами» и выдала на гора солнце и 25 градусов в тени. ЖЖОТ! Видно, неделю назад на Зюраткуле мы правильно молились всем своим Богам (каждый своему).
Восхождение решили начать «на сухую», чтобы не путать разные формы отдыха. Хотя бы сначала.

Широкая кондовая дорога выдерживает и колеса «Урала» (в чем мы убедились позже), не говоря уже про наши чахлые алеманские тельца. Подъем не большой. Идти легко и просто. И силы еще есть. Потому, средняя крейсерская скорость на первом пролете – километров пять. А то и выше.
Первый пункт таможенного досмотра – Алимпийский Кордон (да-да, именно через «А»). Километров от 6 до 8, по различным источникам.

«Эль Фонтан».

Где-то на середине пути встретили сверток на «Эль Фонтан». Бородатые геологи-шестидесятники по неопытности копнули как-то лишнего и в страхе разбежались, а вода из недр так до сих пор из той дырки и хлещет. А эти перепуганные Бородачи сидят у костра в свитерах, поют Визбора и делают вид, что ни при чем. Рыги!
От поворота до Фонтана отросток четырехкилометровый.

«Не, пацаны, крюк в 8 километров – до Вершины не дойдем. Значит, Эль Фонтан откладываем до следующего раза. Тем более что он особенно впечатляет зимой, когда превращается в трехметровую Сосульку, гордо задранную вверх. Нам бы так!»

«Зеленая Волосатая Рука».

Тут же начались и странные подвижки в нашем сообществе Вольных Навьюченных Пехотинцев. Падрэ Лео, изначально взял бо'льшую скорость, нежели было оговорено контрактом. Отчего медленно, но неуклонно стал отрываться от коллектива. Ни уговоры, ни шутки, ни скабрезности в его адрес, относительно песочной дорожки за его спиной, не смогли остановить этого старого упертого мула. Только мы его и видели!

Не паня-а-атна-а… Будто, что-то влекло его вверх, какая-то непреодолимая и не подвластная ему сила. Какая-то тайная пружина тащила его туда. Грехи? Комплексы? Тайная страсть? Не па-н-я-а-тна-а…

«А, может, это уже и не Лео, вовсе? Может, это уже какой-то Зеленый Волосатый Оборотень-Зомби?..» – терялись мы в догадках: «Может, пока мы остановились на обочине на пись-стоп, стыдливо отвернувшись друг от друга (фото), из леса вылез Зеленый Зомби, бывший когда-то тоже простым туристом, или Бородатым Геологом, и укусил нашего Падрэ Лео?..»

«Смотри, какой бурелом по краям дороги. И хрустнуло что-то в чащобе. Все возможно, все возможно», – значительно уменьшили мы с Вохой дистанцию между собой.
Отличный сюжет для фильма ужасов.
Ну, форс-мажор, так форс-мажор. Ни один договор без этого пункта не обходится. Смирись!
Ладно, смирились.

За придумыванием сюжета для хоррора «Зеленая волосатая рука. Часть Один и Два» не заметили, как добрались до Кордона (действие дошло уже до детей Волосатого Зомби в третьей части ужастика).
Вот и наш Зомби-Лео нас на развилке поджидает. Заманивает…
«Он просто не знает, куда идти дальше, так бы хрен он остановился! Под Уфой бы его чумного только остановили» – сделали мы оптимистичное предположение. (В Зеленую Волосатую Руку как-то не верилось).

Но ему решили о своих догадках не говорить. Вообще, решили про его низкий старт ничего не говорить. Сделали вид, что всю дорогу шли вместе. А самим интересно, что он-то сам на это скажет. Как свое поведение прокомментирует.
Он тоже тактичный, блин. Ничего не сказал. Но это прогнозируемо.

«Пик Коммунизма».

На развилке же нас встретил… Нет, нет, без страстей на этот раз – встретил нас лесник («Вот, корочки красные»).
– Куда, зачем?
– Туда, затем!
– А водка есть?
– А стол?
– Да, метров 200.
Добрались от Сибирки до Кордона в какие-то час с небольшим. Отличный результат, отлично оттопырились!
Познакомились с лесником – Колей. Николай сторожит угодья вахтой: двое суток здесь, четыре – дома, в Сибирке.

Посидели с ним, шашлыками побаловались, вискариком. Коля попробовал:
– Самогонка?
– Почти…
– Я такую первый раз…
Душевно посидели. Жабры постепенно наполнились чудным эликсиром. Солнце как-то по-особенному заиграло. Счастье!

Пейзаж райский (как я его себе представляю): ущелье трех нагорий, влажные (да, да, да-а-а!!!) альпийские луга, несколько домиков (1000 рубликов за дом на сутки). Так непреодолимо захотелось под мышку к какой-нибудь теплой и родной бабенке, за титечку подержаться.

Неспешная мужская беседа: кто, когда и с кем приезжал, кто где потерялся, скольких клещи покусали, а скольких медведи.
«Идешь в тайгу – бери Шойгу!»
Любование красотами, фото-сессия, периодическое взывание к женскому полу («Эх, щас еще и бабу сюда…»)
Контрольная привязка по карте и джи-пи-эс. Последние сборы.
Одним словом, и по общему мнению, этот отрезок нашего Восхождения был Эмоциональным Пиком Коммунизма. На что я заметил Падрам:
«Если это уже ВЕРШИНА, какого болта мы дальше пошли?»

Да, не пошли, а покондыбали. Усталость плюс принятое на грудь сказалось буквально через пять минут – силы покинули нас. Они остались «На заимке у Коли».
Коленька вызывался скрасить своим присутствием наш сизифов труд, хотя бы до Кипящего Ключа, но мы мужественно отказались. А Коля еще долго кричал нам что-то  вслед, напутствовал добрыми словами.
Напоили, короче, пацана. А я смотрю, Воха нам стандартно наливает, а Коле с горкой:
– Отец, ты эти свои алеманские штучки брось. Эти «гуманитарные помощи дружественному кубинскому народу». Нам горючее самим еще, ой, как понадобиться.
– Мы-то вместе. И нас еще впечатлений масса ждет впереди. А Коля там один щас остался. Ему с недопою будет, не в пример нашему – х(ой!)во. А так, хоть ляжет, поспит.

«Кипящий Ключ».

Минут пятнадцать ходу и Кипящий Ключ – очередные проделки Бородатых Геологов. Ключ с родниковой водой, обжигающе холодной и нереально вкусной. Откуда-то из полуметровых недр колодца появляются пузырьки, будто кипит вода.

Тут же встретили «Урал», который вывозил с горы заезжих Ебуржцев, охочих до наших Южно-Уральских красот. Некоторые из пассажиров бортового монстра были так опьянены видами, что едва держались на ногах. Особенно одна мадам, как-то недобро на нас таращившаяся, с трудом ворочавшая своим тучным телом и языком. Потом я понял, откуда такой недобрый взгляд – просто она все свои последние силы тратила на фокусировку зрения, чтобы увидеть в этих больших серых пятнах героических туристов в нашем лице. Но тщетно: нас было, минимум, шестеро.
«Нажралась как свинья, так веди себя прилично», – подумал я. Но, по прошествии времени я смягчился, потому что понял, что эта тетя увидела и у нас такой же заплывший, слабо сфокусированный взгляд. Мы-то тоже уже порядочно опьянены природой были!
«Урал» довез алеманов практически до Последнего Рубежа. Им оставалось взобраться последние 300…400 метров. На что ушло у них 2,5 часа. И пол часа «на обратно».
А мы, глядя на «Урал», сделали следующий вывод: дорога вплоть до самого Ключа очень даже проезжа для нашего Дикого Мустанга «Патфайндера». Так что, мы могли доехать «До Самого Коли», там устроить базовый лагерь, и покорять (штурмовать) вершину без палаток и спальников – налегке. И без этих лишних 6…8 километров от Сибирки. Знать бы прикуп…
Словосочетание «На Заимке у Коли» в один прекрасный момент как-то удачно и быстро заместило неудобное и алогичное «Алимпийский Кордон».

«Зеленая Волосатая Рука-2».

Распрощались с Ебуржцами, полюбовались снегопадом из бабочек, неимоверное количество которых встретили по дороге и дальше.
От Ключа, с уже вконец заплеванной спиной, Леопольд Гурыч взялся за старое – ушел вперед, включив свой старческий же турбопердув.
(Наверняка, его что-то гнетет. Иначе, с чего бы так-то его – ПЁРЛО?)
«Таких не берут в космонавты!»
Пейзажи шикарные: луга, вершины (мы уже начали врезаться в хребет). Ручей, то бегущий вдоль дороги, то выбегающий на нее. Вода кристальная, с привкусом талого снега. Я совсем забыл про наставления сестрицы Аленушки, про «козленочком станешь».
И стал им – вымотался, блин. Воха – не лучше. Перекуры стали устраивать все чаше, воды пить все больше. Что тот Лось сказочный:
«Я все пью и пью, а мне все х(ай!)вей и х(ай!)вей…»

Просматриваю фото-отчет потом: сначала мы на кадрах, потом пейзажи всякие, потом фото лежащих на дороге рюкзаков. Потом опять пейзажи, мы, рюкзаки. Потом мы, и снова- снятые рюкзаки. И опять потом рюкзаки…

Когда увидели вдалеке беседку и на ее фоне желтую майку лидера Падрэ Лео, силы закончились совсем. Даже начавшиеся каменные реки уже не радовали наших увядших пропитых взоров. А зрелище красивое – посреди леса «протекает» каменная «река» из самых недр одного из старейших на Земле горных хребтов – Рифей.

Подходим, в надежде, что этот Рыга, этот выскочка-единоличник, очистит свою карму словами извинения и смирения. Не тут.
– Ну, Вы и Ры-ыги!!! Я Вас 25 минут уже дожидаюсь. Посмотрели бы Вы сейчас на себя, Рыги…
Тут и у Ангелов-Хранителей, что нас сопровождали (только благодаря им и довлеклись) терпение лопнуло. Конечно, ничего нового Леопольд не услышал, но появилось несколько новых обертонов, новых эмоциональных красок и полутеней в той картине, что мы про него написали. Наиболее часто вспомнилось резинотехническое изделие №2, в неодобрительной просторечно-жаргонной вариации.
Но, в конце, силы и на слова закончились тоже. Перекур!

Осмотрелись. Место удачное для расположения Становища: беседка, горный ручей, костровище. Но до Вершины еще далеко, а время к вечеру. И в солнечных лучах уже появились красные закатные нотки. Немного восстановили силы после полуторачасового марш-броска по полной выкладке. И снова в Путь.

«Попасть впросак».

Вот она Вершина, между деревьев проблескивает, слева от дороги. А справа – ее напарница, на 100 метров младше. Торчат, как горбы у верблюда.
А Караван все идет.

Горы по обе стороны постепенно уходят за спину, а свертка на них нет. Когда мы понимаем, что наша кондовая колея уже порядочно увела нас от Цели всего Предприятия, настает время Совета. С трудом докрикиваемся до Леопольда (он опять убежал), достаем карту и Джы-Пы-Су. Эти утверждают, что поворот здесь, но действительность говорит обратное – болотина непролазная, по обе стороны дороги! А солнце скоро скажет нам «Буэно».

Я оставлен на дороге, как парашют на траве аэродрома – сторожить рюкзаки, а Отцы пошли вперед на разведку.
Зато здесь единственная точка, где периодически всплывает мобильная связь. Пишу родным, мол, жив и практически здоров.

Разведгруппа заветного Поворота так и не обнаруживает, на 2 км вперед. Мнения по определению текущей ситуации немного разделились. Я сказал, что мы попали «впросак» (ну, Вы знаете, где это), или, в лучшем случае, в промежность. Между двух этих глупых гор. А Воха поправил:
– Это называется седловина.
– Не знаю, может, конечно, и «седловина» но, по-моему – настоящая ПРОМЕЖНОСТЬ!
После недолгих обсуждений, мы принимаем единственно правильное на тот момент решение – вернуться к ручью. В жизни не всегда должно быть место подвигу. Еще должно остаться место для еды и сна. И водки. И еще бы для женского полу но, как говорит Мучо Грандэ Кактус Лео – «щас не об этом».
«Мы себе давали слово не сходить с пути прямого…»

На обратном пути замечаем-таки злополучный Поворот. Но «что он нам несет» сегодня? Как мы его прежде не приметили? Стрелка на камне краской, размером с самолет, и костровище у развилки. Не заметить нельзя!
Но, видно, все мы были заняты всем чем угодно, только не слежением за курсом: мы с Вохой боролись с уже подступающим похмельем, а Лео изо всех сил опять старался от нас убежать. Наш Розовый Плюшевый Зайчик.
И мы единогласно сказали Повороту: «Маньяна»!
«Здесь ждет ужин и ночлег. Я печку ис-топ-лю.
Ведь маль-чи-ков и де-во-чек я оче-е-ень люблю!»

Даже поверхностный и грубый подсчет говорил о том, что мы с гаком переплюнули те самые 10 км, что нам обещал Капитан Бокса. Километров 15, а то и 20 (!!!) пробороздили по просторам Уральским. Ну его, на фиг, такие подвиги Геракла:
«Я день рожденья не буду справлять. Все зае(ай!)ло, пи(эй!)ц, нах, б…!!!»

Вечер у костра… водка… ожидание картошки с тушенкой… закончившийся газовый баллон… водка… реанимация «Эль Костра»… водка… доработка основного блюда на костре… водка… поздний ужин в 2 ночи… последняя водка…
Все. Сон-тренаж.

«Эмоциональная пропасть».

Утреннее солнце выгнало нас из душных палаток: «Не время спать! Пора испивать Чашу Странствий до дна».
А роса на листьях, аж СЕРЕБРЯНАЯ!
«С утра я почитаю газету и, может быть, сгоняю в кино…»
Нет, блин! Закончив водно-оздоровительные процедуры и позавтракав остатками картохи, стали взваливать на себе постылые рюкзаки.
Тело после вчерашней «увеселительной прогулки» не совсем твое. К тому превратившееся в один бесформенный кусок усталости и ломок.
Остатки мужества не дали мне в тот миг выкрикнуть, что было сил: «Все!!! Не могу больше!!! Снимите с меня эту 15-килограммовую пытку!!! Мне не надо никаких вершин!!!»
Я был на миллиграмм от истерики и самопоражения. Это был самый тяжелый для меня момент за все Путешествие. Но в этом я признался пацанам уже на обратном пути, когда уже можно было подводить Первые Итоги.
Падры, думаю, испытывали нечто подобное, потому как Капитан Воха, через каких-то 20 метров, скомандовал: «Оставляем рюкзаки в кустах, замаскировав их под папоротник. С собой на вершину только по глотку родниковой воды!»

Восхождение.

Вот и стрелка белая, размером с самолет. Тропинка забирает круто вверх, по лесу, альпийским лугам и каменным рекам.
Очень жарко, при этом влажность стопроцентная. Очень напомнило первое знакомство с пьянящим воздухом Свободы – воздухом Кубы. Только не хватает сладкого привкуса экзотических ароматов. Это, как пить «пустой» чай: без сыра, масла, печенюшек, компании. Вроде и крепкий, и вкусный, но чего-то, все же, не хватает.
Роса серебряная такая, что через пять минут кроссовки и штаны уже по колено в воде.
До Вершины рукой подать. С каждым шагом взорам открывается прекрасная картина – мы на фоне Уральских гор. Горные хребты рассыпаны щедрой рукой Вершителя. Горы теряются где-то в туманной дымке за горизонтом.
Смотрим на гору-соседку: «Отцы, а эти кустики на горе, я правильно думаю – сосны? Пипе-е-ец!»
Тайга и Альпы закончились. Выходим на плато. Здесь следующий климатический пояс – тундра. Моховая перина полуметровая, взбитая ласковыми руками Бабушки-Природы, листья брусники по ней покрывалом рассыпаны. На камнях лишайник, не такой разухабистый как внизу, а маленький и тонкий, как патина на бронзе. От этого каменюки и Последний Рубеж имеют нежный фисташковый отсвет.

«Последний Рубеж».

На тундровом плато «Последний Рубеж» – каменная насыпь, метров 100… 150.
«…и подошел он к камням, и говорил с ними… Всемирная История – Банк Империал…»
Ветер гонит нас по плато как перкати-тундры. Вот и Могильник.
Капитан Воха подотстал, перемотать колено. Значит понял, что намеки на то, что «нам еще возвращаться – столько же идти» на нас не действуют.
Мы с Лео из последних сил рвемся к Вершине. Но времени уже катастрофически не хватает. И «еще возвращаться».
Последняя попытка взять приступом могильный холм. 20 минут и мы уже на одном из горных кряжей. Сели передохнуть:
– Мы уже высоко забрались, наверно до середины. Так можно и до вершины… за час управиться. Во-оха-а-а!!! Посмотри, сколько мы уже осилили – половину?.. Или, все-таки, треть (хотя, хотелось бы, чтобы сказал «половину»)?
– Нет, меньше… гораздо…
– Это он из зависти. Ладно, Отец, не честно это – мы заберемся, а Капитан со своим мениском – нет. Давай спускаться.
Стали, как горные козлики-мозлики вниз спрыгивать. Одновременно оглядываемся, вскарабканный путь оцениваем:
– Да, все-таки, наверно, на треть забрались… или четверть осилили… нет, поменьше чуть-чуть…
Когда мы отошли уже от насыпи, поняли как нам гордыня глаза застила (см. «крестик» на фото).
Когда стали совершать поступательно-возвращательные движения вниз по камням, увидели нечто вроде заваленного Стоунхенджа: два мегалитических «кирпича» поставлены вертикально, и сверху перекрытие, такой же геометрически правильной формы. Недаром говорят, что Арии жили сначала на Урале, пока им «трешку» в Гималаях не предложили, с доплатой.
Жаль, конечно, когда остается каких-нибудь 70…100 метров.
Ладно, пацаны, не беда. Ведь это – Надежда на наше сюда Возвращение. И Новое Покорение. И Новое Преодоление себя.

Возвращение. Первые Итоги.

Не смог отказать себе в удовольствии поваляться на мховой перине. Вот так бы умереть – благостно и покойно.
Назад бежали хоть и не налегке, но довольно бодренько. Я ополоснулся, как мог, в ручейке у Становища. Ледяная горная вода смыла не только пот, кровь и слезы, но и усталость.
«Лет десяток с плеч долой, в омут танца с головой
Молодой человек, потанцуйте же со мной».

Но впереди поджидал еще один, уже последний, но трудный момент, психологически: когда далеко впереди меж деревьев проглянула деревня. Организм сказал: «Ну вот, уже близко».
А ходу еще километра четыре, не меньше.
Это, как в дороге тебя застает малая нужда, а негде. И бежишь домой, девиц вокруг не замечаешь. И вот, уже открывается дверь лифта, а организм уже мысленно дома, и ни голоса разума, ни его команд и слышать не хочет. Самые тяжелые мгновения!
По дороге же стали подводить итоги Приключения и подсчеты потраченных калорий. Где у кого был экстремум на максимуме и минимуме.

Капитан подзуживает, «хоккеисток проверяет на выносливость и силу»:
– А за сколько бы ты сейчас вернулся на гору?
– …?
– Я не про время, я про деньги, придурок.
– Отец, я не продаюсь… на время.
– Ну а, скажем, нужно отключить ядреный реактор, а то через пару часов – Биг Бада-Бум!?..
– А гори оно все!
– А если тебя на Вершине в шатре будут поджидать две прекрасные Шемаханские Царицы и пиво?
– …наверно… вернулся бы… – нерешительно предполагаю я. (Одновременно прикидывая, как туда смогут забросить цариц, вместе с шатром).

Насчитали километров 35…40, менее чем за сутки:
– Не слишком ли круто для первого раза, Командир!
Воха говорит что, зато, в теле такая приятная усталость.
– Да нет, Отец. Это не УСТАЛОСТЬ. Я так зае(ай!)ся, если честно. Даже умереть щас – сил нет.
– Тогда это – Приятная ЗАЕБАЛОСТЬ!

Бабушко и Медведь.

Но вот, и последние метры Малого Подвига позади. Сибирка, машина, обратный, уже цивилизованный, путь.
В Сибирке взяли в попутчицы до трассы колоритную бабушку с внучком. Бабушко вся в каком-то бордовом бальном платье, в шляпе и в жемчугах. (В Сатку на «тусняк»?) По дороге она нам рассказала как, давно уже, малину в лесу собирала, а с другого края куста мишка косолапый тоже в лес по ягодицы зашел. Охота до сладкого обуяла массами!
(Скажи дядям «спасибо»… «угу-у»).

Путь домой.

Поймали в радиоприемнике волну башкирскую (до автономии – рукой подать). Бальзам на уши! Поговорили о прелестях атонической гаммы. Воха мне:
– А ты что же, Славный Сын Великого Татарского Народа. Ни одной национальной песни не знаешь? К следующему разу тебе задание… а с Лео тогда – Танец Маленьких Зайчат, в розовом плюшевом костюме.
– Тогда с тебя, Отец, какой-нибудь цирковой номер: эквилибр, престидижитация, хор дрессированных кошек…
На том и порешили. Программа Необыкновенного Концерта практически готова. Следите за афишами.

По дороге же дивились убогим и тщедушным людишкам, которые так и снуют по трассе, лишь бы скорее на тот свет угодить, да еще несколько участников движения за собой увлечь. Ярмарка глупости и тщеславия.
В горы их надо, в ГО-РЫ! На перевоспитание.

«Пива и Зрелищ!»

Когда мы вернулись в расположение части, сил не было даже на раскрывание рта. Пиво протекло кое-как сквозь щель в зубах, но рецепторы отказались воспринимать вкус.
Плеч еще пару дней не было, ноги стерты по колени, в паху костер первобытного человека полыхает. Не от похоти – от трения друг об друга двух кривых деревянных палочек. Наверно, так древние люди огонь и добывали.
В качестве презентов как-то смог доволочь две бутылочки воды: талой, из горного ручья, и из Кипящего Ключа.
А домочадцы, все это время прокупавшиеся, загоревшие и напившиеся вдосталь пивасика, вокруг прыгают, охочие до рассказов Бывалых. Зрелищ, вишь, им еще подавай:
– Ну, как там, рассказывайте, рассказывайте уже скорее!..
– Да… нормально все…

«Как вечным огнем сверкает днем
Вершина изумрудным льдом,
Которую ты так и не покорил».


Baddy «El Joerrigo», июль 2007