Когда Тебе Семь

 
Твои недели длинные как месяцы. Всё потому, что они вмещают столько событий и впечатлений. А еще, по-видимому, потому, что дневной сон увеличивает сутки вдвое потому все, что случилось утром,  для тебя было вчера. Вот и сейчас после сладкого сна, наспех одевшись, я выбегаю в сад. Это ничего, что ранняя весна и еще холодновато. Вчера дедушка обещал сделать мне качалку. И вот она свежёхонькая-новёхонькая висит между двух столбов. Я забираюсь на седло и начинаю раскачиваться. «Гойда - гойда - гойда - ша - где - кобыла - там - лоша! ». Тело наполняется щенячьей радостью. Я смеюсь, мои глаза раскрыты настежь этому туманному вечеру, этим капелькам влаги, которые висят на вишнях и яблонях. Земля исполнена влаги, она пахнет просыпающейся жизнью.

Пока я спал, прошел дождь, посмывавший последние остатки снега вдоль каменной дорожки. Я сижу на качалке и вспоминаю, как позавчера мы ходили с Танюшкой пускать кораблики к ручью, который гнал из оврага талую воду. Я люблю вспоминать, закрывая глаза, чтобы перелистывать цветные картинки всего того, что со мной происходило. Вот и это наше приключение с корабликами такое красочное и переполнено радостью. Солнце делает  ручей лучезарным, по его бережкам еще лежит кое-где крупнозернистый снег, но он мягок и почти не холоден для наших раскрасневшихся жарких ладошек, которыми мы нагребаем его, чтобы сделать плотинку. Мы пускаем кораблики наверху, около оврага, а затем бежим вниз за ними. Вот наши две бумажных бригантины вырвались на пространство запруды и замедлили ход, здесь они подплывают к узенькому выходу и плывут дальше к реке... Мы сопровождаем их пока они не достигают устья ручья и не впадают в паводковый поток, который понесет их к Днепру.

Как хорошо, что наши кораблики такие крепкие. Они сделаны из провощенной бумаги, выделенной нам с  Танею дедушкой для открытия судоходного сезона. Их хитромудрая конструкция также изобретение деда. Дедушка,  я тебя люблю! Я тебя никогда не забуду! Когда-то я узнаю, что был едва ли не единственным человеком в твоей жизни, которого ты по-настоящему любил. Я знаю, ты еще любил свою мать, мою прабабушку Оксану, пережившую тебя на шесть лет и умершую в год рождения моей дочери. Дедушка, я буду любить тебя всегда. Я благодарен тебе за твою любовь, которую ты изливал на меня. Я не буду плакать на твоих похоронах. Потому что взрослые мальчики никогда не плачут. Но мои слезы обильно окропят твою память позже, но об этом будем знать лишь мы с тобой. Все это будет потом. А теперь у нас с тобой длинная жизнь. По крайней мере, оно должно быть длиннее, чем у рыжебородого прадеда Грирога, которого ты похоронил в прошлом году.

Какая все-таки мама коварный человек. Сегодня я узнал, что Славка Рафальский всего лишь на месяц старше меня, но в школу, почему, то ходит. А моя мама, которой я всегда так верил, сказала, что детям, которым не исполнилось на первое сентября семь лет,  в школу ходит не разрешают. Где правда? Все мои друзья в школе. А я гуляю здесь у деда с бабушкой и ожидаю ее. Я люблю ее ждать. Она у меня такая красивая и очень похожа на деда. А еще она мне читает книжки. Много из них я уже выучил наизусть, но все равно люблю слушать, как она их читает. Вчера мама сказала мне, что достаточно лениться и пора самому читать, потому что мне уже семь лет, а буквы я знаю уже два года. Легко сказать учись читать, а как? Как сложить эти отдельные буквы в слова. Нужно спросить у отца, он - мастер научить. В прошлом году папа научил меня придумывать сказки. Теперь это мое любимое дело, листать иллюстрированные книжки и альбомы и придумывать разные истории. Правда на прошлой неделе я имел из-за этого неприятности. Сашка, соседский бутуз, младше меня на два года, перессказал мою историю об обитателях Сатурна и Юпитера своей маме. Не знаю, каких Химиных кур он ее наплел, но она в жесткой форме поросила мою маму, чтобы я больше не волновал ее ребенка подобными повествованиями. Выслушав мой рассказ об обитателях иных планет мамуля не нашла в ней большого криминала, но посоветовала не водиться больше с Сашкой.  Я так и сделал, но это все равно не убережет Сашку от шизофрении, когда он станет взрослым.

Я еще не знаю, что буду позже благодарить  маму за то, что она мне подарила лишний год детства. Моих дружбанчиков  сегодня наконец отпустили из постылой школы. Они особенно не распространяются, какое, в действительности, попадалово, эта школа. Может, не хотят огорчать заранее, а может они, уже успели стать малолетними циниками и злорадно ожидают, когда я сам угожу в эту мясорубку детских мечтаний, талантов и нереализованных возможностей. А может они завидуют моей свободе. Все-таки не так много мальчишек моего возраста умудрились не познать радости детского садика, которым большинство моих ровесников оказывали кто молчаливое, а кто велеречивое сопротивление, которое ярко и кратко выразило мой сосед Петька «Ну я же не хоччччуууу в детсад!».

Я люблю чайные розы, их особенный запах, их нежно розовый цвет. Я люблю их после дождя. Когда капельки скатываются по бархатным лепесткам. Я люблю лопухи, они у нас в отдаленном углу сада особенно большие. Кажется, мама их специально выращивает ради  чудодейственных корней, но мне нравятся не корешки, а огромные листья, под которыми можно спрятаться, когда мы с друзьями играемся в жмурки-пряталки. Это моя любимая игра. Я в ней - наилучший. Все попадаются, кроме меня. А еще я лучше всех лазаю по деревьям и только один раз падал, да и то не с большой высоты, а так скользнул в самом начале восхождения на ясень. Но об этом никто не знает. Я почти не побился. Кровоподтеков не было, поэтому маме повезли, ей не нужно было терять сознание.

На самом вершечке самого высокого дерева я могу сидеть долго-долго. Сидеть и мечтать. Я не мечтаю стать космонавтом. Я слишком взрослый в свои семь лет, чтобы мечтать о нереальном. Я хочу стать пилотом сверхзвукового истребителя. Я еще не знаю, что он должен истреблять, но точно знаю, что он летает очень быстро. Мне рассказывал об этот дядя Коля, Славкин папа. Он недавно вернулся из какой-то таинственной войны с орденом. Там им сбито несколько вражеских самолетов.  Я подслушал об этом из разговора родителей. Дядя Коля рассказывал мне только о сверхзвуковых скоростях. Я еще не знаю что это такое, но уже влюблен в эти скорости, в это безграничное небо. Дядя Коля фанатично предан своей профессии, а его сын Славка не хочет быть летчиком. Он невнимательно слушает рассказы папы, потому что хочет стать клоуном и когда старший Рафальский в отпуске они не вылезают из цирка.

Ну вот, наконец то! Я научился читать. Каким-то удивительным образом слова таки сложились из букв. Сегодня я прочитал книжку «Тилибом-тилибом». Классно автор соорудил противопожарную агитацию. Красивые рисунки, красивые стихотворения, которые в конечном итоге превратили меня из слушателя в читателя. Ну все, теперь меня не остановить. Я уже наметил себе толстенную книжку «И один в поле воин». В ней мало рисунков, но имя автора Юрий Дольд-Мыхайлык меня почему-то привлекает. Ну хорошо, я еще немножко потренируюсь и обязательно прочитаю ту книженцию. Я прочитаю много книг, может даже больше чем мама, читающая их запоем.

Скоро в школу. У меня уже есть ранец, он так красиво пахнет. Я каждый день перебираю учебники, они также как-то по-особенному пахнут. У меня новенькая школьная форма, я уже несколько раз ее примерял, когда родителей не было дома. Она синяя. Мама купила к ней в комплект синий берет. Я люблю береты. Потому что их носит мой любимый Мурзилка.

Меня немножко страшит школа. Там так много детей, я не привык к такому их количеству. Несколько раз, когда я приходил с мамой на ее работу, в школьную библиотеку, эта страшная шумиха и детское  токовище на переменках меня неприятно поразили. Но что поделаешь. Когда тебе семь лет, ты должен идти в школу. Нужно учиться, если хочешь стать летчиком…

перевод с украинского