Судьба

Она уже полчаса рассматривала себя в зеркале, морщила лоб, таращила глаза, растягивала рот в улыбке – все это еще больше расстраивало ее. Гримасничай не гримасничай – краше от этого не станешь.
Ей казалось, что ее никто не любит. Сердце сжималось от боли, глаза наполнялись слезами, жалость к себе самой лезла изо всех щелей, и остановить этот процесс с каждым разом становилось все сложнее.
Другие девчонки давно бегали на свидания, гуляли по вечерам с парнями, а она сидела дома, учила уроки и только мечтала, что когда-нибудь появится и в ее жизни человек, который полюбит ее.
Скромная, тихая, застенчивая, стеснительная – прекрасный ряд слов. Но именно эти качества и делали ее незаметной. Так часто бывает в жизни. Есть яркие девушки, мимо которых просто невозможно пройти, их  замечают в любой компании, вокруг них всегда увиваются парни. Они могут быть глупы, недалеки, и никто не обратит на это внимание. Они знают себе цену, понимают, что им нужно, и добиваются своего.
“Серым мышкам” нужно доказывать себе, окружающим, что ты умен, что существует еще что-то помимо внешности, доказывать ежедневно, ежечасно, трудиться не покладая рук, и идти вперед, не смотря ни на что.
Они прекрасные, необыкновенные изнутри. Внутренняя красота не броская, и увидеть ее могут не все. Но девчонке в  ее семнадцать  хочется, чтобы ее увидели в толпе, не прошли мимо, окликнули.
И если вы скажете ей, что ее страдания надуманны, что счастье не обойдет ее, и, по высшему раскладу, что не получил в начале пути, получишь в конце, это знание вряд ли успокоит ее и уменьшит страдания.
Весной пробуждается природа: цветет, ликует, окутанная солнечным теплом и заботой. Ее ликование отзывается в животных, птицах и людях по-разному. В одних просыпается инстинкт продолжения рода, в других - чувство любви, раскрывающее неведомый мир. А до этого три месяца метет метель, белым саваном укрыв землю... Но вслед за холодом обязательно приходит оттепель. Это закон природы. И в жизни происходит то же самое, просто нужно научиться ждать.
Она устала строить рожицы, тяжело вздохнула, и тут раздался звонок, оторвавший ее от зеркала. Она подмигнула своему отражению, подбежала к телефону и прокричала в трубку:
- Слушаю вас.
- Ладушка, привет! Это Вит. Уезжаю отдыхать. Отпуск у меня. Решил семью вывезти к морю.
Лада не могла понять, какое отношение имела она к его решению? Может, он ждет оваций? Или ему поздравления нужны?
- Ты прекрасный отец и муж, - проговорила она.
- Спасибо, я знаю.
Она посмотрела в окно. Летнее утро набирало силу. Проехала машина, поливающая дорогу.
- Я рада за вас, - сообщила Лада.
- Я звоню, собственно, с просьбой... Ты не могла бы передать номер телефона одному моему знакомому. Я оставил твой телефон...

“Абракадабра какая-то”.
- А ты не мог бы точно так же оставить тот телефон, а не мой? – поинтересовалась она.
- У меня его нет, - заявил Вит.
- Ничего не понимаю, - призналась Лада.
- Сейчас объясню. Надо узнать номер телефона психолога, что выступал у нас на вечере...
- И ты хочешь, чтобы это сделала я?
- Да, – обрадовался Вит догадливости Лады.
- А зачем он твоему знакомому?
Этот вопрос не удивил Вита, потому что он тут же объяснил:
- Он хотел бы послушать цикл его лекций. Заодно узнай, где будет проходить его выступление...
- Что еще надо сделать для твоего знакомого? Ты уж не стесняйся, выплескивай, - в ее голосе Вит уловил язвительность.
- Ладушка, ему надо помочь.
- Ты не ошибся? Я не скорая помощь, Вит, и не бюро добрых услуг. А он сам не может разыскать этого психолога?
- Ладушка, я уже оставил твой телефон, - признался Вит.
- Так. Значит, ты вначале сделал, а теперь ставишь меня в известность перед свершившимся фактом? Спасибо, дядя дорогой, что хоть предупредил. А то бы в обморок упала от звонка твоего знакомого или решила бы, что у него с головой проблемы. Кстати, как его зовут?
- Вилен. Ты чего молчишь?
- А что? Надо аплодировать?
- Я надеюсь на тебя, - защебетал Вит.
- Ладно, катись на свой юг, отдыхай. Когда хоть уезжаешь?
- Сейчас. Такси должно подъехать.
- Умник. Все рассчитал.
Вит добродушно рассмеялся.
- Всё. Прощаюсь. Маме привет, - проговорил он и положил трубку.
Лада не могла злиться на своего дядьку по материнской линии. Что ни говори, а он где-то заменил ей отца, который умер, когда ей было лет семь. Матери заниматься ребенком было некогда, она работала, да к тому же слишком хотела устроить свою личную жизнь.
Лада была благодарна Виту и его жене за то, что они брали ее с  собой на всевозможные выставки... У них была своя дочь года на четыре младше Лады. И организовывали они культурные мероприятия, конечно же, ради нее, но при этом не забывали и о ней. А последний раз они, действительно, были на лекции одного забавного психолога.
Он смотрел на мир, на вещи несколько иначе, чем остальные люди. Ладе понравился его подход. Восторг – вот основное чувство, которое появилось в ней после лекции. Она и на себя посмотрела иначе. Никакая она не “серая мышка”, а нормальный человек. Не всем же быть королевами красоты. Она же не уродлива. А психолог сказал, что человек преображается, если начинает мыслить иными категориями. Она старалась мыслить иначе. Сегодняшнее представление возле зеркала, конечно же, не в счет. Это, можно сказать, прощальное шоу: тоска по прошлому страданию.
Собственно говоря, ей было не трудно выполнить просьбу Вита. Может, тому человеку, как и ей самой еще совсем недавно, просто необходимо  послушать того психолога.
Что ж, экзамены в школе позади, впереди – простор и сто дорог. Выбирай любую. И она выбрала: решила стать психологом. Что повлияло на ее выбор? Ну, уж конечно, не просьба Вита. В этом она была уверена.
А дней через пять позвонил таинственный дядин знакомый. Лада готовилась к вступительным экзаменам и от неожиданности вздрогнула. Когда зазвонил телефон.
- Здравствуйте. Можно Ладу? - услышала она приятный мужской голос.
- Я слушаю вас, - ответила она.
- Это Вилен. Мне Вит оставил телефон...
- Я знаю, можете не объяснять. Возьмите ручку и запишите, - она продиктовала номер телефона, объяснила, где, когда и во сколько будет читать свои лекции известный психолог.
Потом она рассказала, как лучше туда добраться. Короче, выполнила поручение на все сто. С чувством исполненного долга она попрощалась с Виленом и снова уткнулась в книгу.
“Вот и все, - подумала она. – А голос у него приятный, сам собой проникает в душу и затрагивает какую-то струну, которая еще некоторое время звучит как бы внутри тебя, заставляя думать о хорошем. Интересное кино”.
Но она понимала, что все, что было нужно, уже передано, звонить он больше не будет, а раз так, то нечего и думать о нем. Знала бы она, как ошибалась. Но незнание порой – великое благо.
Она сдала экзамены, стала студенткой, появился новый круг общения. Ей нравился предмет психологии как таковой, а отсюда и эта легкость в учебе, удивлявшая друзей.
Как-то вечером раздался звонок, и она вновь услышала будораживший душу голос.
- Здравствуй, это Вилен, - проговорил он.
- Здравствуй, - Лада немного растерялась.
- У тебя есть немного времени? – поинтересовался он.
- Да. Я свободна.
- Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты сообщила мне про лекции психолога Тимоняна.
- Тебе они понравились?
- Я не попал на них, - признался Вилен.
- Тогда за что благодаришь?
- За заботу, - засмеялся Вилен. – Я приехал туда, посмотрел на публику, на суету вокруг этого человека, на восторженные взгляды, на него самого, светлого бессеребренника, не известно каким образом затерявшегося в этой толпе. Мне захотелось пообщаться с ним лично, а не сидеть в зале, заглядывая ему в рот. Ну, я и подошел с этим предложением. Самое удивительное, что он с удовольствием согласился. Дал мне свою визитную карточку, назначил день. Мы расстались очень довольные друг другом.
- Я рада за тебя, - проговорила Лада.
- А ты где работаешь, учишься? Расскажи что-нибудь о себе.
- Ты можешь узнать обо мне у дяди Вита.
- Я не хочу ни у кого ничего узнавать. Если нет желания говорить со мной, я пойму, ты скажи.
- Да нет. Я будущий психолог, учусь и очень довольна этим обстоятельством.
- Ты замужем?
- Нет. А это имеет какое-нибудь значение для тебя?
- Никакого. Человеческое любопытство.
- Тогда уж, может, и ты сообщишь свои анкетные данные?
- Женат, имею дочь трех лет. Жена – врач.
- Ты старый?
- Не очень. Мне тридцать два.
- А мне восемнадцать, - заявила Лада.
- А я не спрашивал тебя о возрасте.
- Правильно, женщинам такие вопросы не задают, потому что они боятся своих лет. Всем хочется выглядеть моложе. Но я, вроде как, не собираюсь в детский сад. У тебя приятный голос, – вырвалось у Лады.
- Спасибо. Значит, ты будущий психолог? И к тебе можно обращаться со своими проблемами?
- Повторяю, я только собираюсь им стать. Мне еще учиться и учиться. Если тебя устроит мнение студентки, не имеющей за плечами ни знаний, ни опыта, то, конечно, можно. В принципе, к любому человеку можно обратиться со своими проблемами. Другое дело - поможет ли он тебе разобраться в них?
- А ты?
- Что я?
- Ты поможешь?
- А ты нуждаешься в помощи?
- Пока нет.
- Скажи, ты зачем мне позвонил? Тебе скучно? Ты один дома, жена с дочкой уехали на дачу, а телевизор сломался?
- Мне, действительно, скучно, но телевизор работает.
- А почему бы тебе не поехать к любимым своим женщинам на дачу?
- Завтра с утра деловая встреча.
- Понятно. А разговор со мной для стимула, что ли? Или надо какие-то моменты проговорить? Ты не стесняйся. Я пойму. А может, ты написал речь и не знаешь, как она прозвучит? Так я послушаю.
В трубке послышался смех.
- Нет. Это ответ сразу на все твои вопросы. Я просто хотел пообщаться с тобой.
- Общайся, - разрешила Лада, - только учти, по ночам я сплю.
- Я тоже по ночам сплю.
- Какое совпадение! Редкое взаимопонимание. “Человек рожден для счастья, как птица для полета”, - когда-то давно я вычитала эту фразу в одной умной книжке. Она засела у меня в голове. Выходило, что состояние блаженства – естественное состояние человека. Тогда откуда бралось все остальное? Кто ответит мне на этот вопрос? Я задавала его разным людям и слышала всякое, но чаще всего что-то типа: “А кто его знает?” или “О каком блаженстве речь, когда народ задыхается от горя?” Не получив ответа от других, я стала рассуждать сама. Итак, мы рождаемся для счастья, но почему-то не все его получаем. То ли оттого, что проходим мимо, то ли оттого, что слишком усердно ищем его, оно ускользает. Мы сетуем на жизнь, обижаемся на судьбу, грустим и не понимаем, что стоим, прижавшись к счастью спиной, поэтому и не видим его. А ощутить его душой, нам не приходит в голову. Можно, конечно, сделать проще – повернуться к нему лицом или взять за руку. Но тогда нам не надо будет скулить и жаловаться, искать сочувствия у окружающих, вышагивать с постным лицом, ронять скупые слезы и жалеть самого себя. Придется радоваться. А мы, оказывается, разучились это делать. Появляется растерянность, недоумение от этого факта, - она сделала паузу, а потом спросила. - Тебе интересны мои рассуждения? Ведь это ты хотел поговорить, а получилось, что говорю только я. Извини. Так что там у тебя?
- Слушаю, - ответил Вилен.
- И что? – спросила Лада.
- Делаю выводы.
- Какие?
- Ты умная, сильная личность и до сих пор одна?
- Ну и что? – удивилась Лада.
- Это дает мне право предположить, что тебя окружают болваны.
- Слишком резко.
- Тогда недалекие люди.
- Нет. Просто молодые. У стариков опыта, конечно, больше – это факт. Но они, как правило, консервативны.
- Я не отношусь к их числу, - заявил Вилен.
- Пока принимаю на веру... этот факт. О счастье поговорили, пришли к выводу, что оно зависит от самого человека, от его восприятия окружающего мира, от умения видеть хорошее в себе и других. Так? Мы не сделали никакого открытия. Восточная философия давно призывает людей радоваться жизни.
- Открытия бывают разные, но объединяет их все одно обстоятельство: они открывают дверь, до поры закрытую, через которую видишь, что там за ней... Неожиданность, удивление, восторг, изумление, разочарование, растерянность – все это составляющие любого открытия. В своей жизни мы всегда открываем что-то, потому что жизнь – поиск. А любое искание всегда к чему-нибудь приводит. Результат поиска может быть совсем не тот, что ты ожидаешь. Но от этого сам процесс не становится менее заманчивым. Ибо ты несешь по жизни Божественный огонек. Станет ли он новым солнцем, зависит от тебя самого. В юности всегда кажется, что все еще впереди, в старости, - что все уже позади, и только в зрелом возрасте понимаешь, что ты не в прошлом и не в будущем, и все, что может произойти с тобой, должно произойти сегодня, сейчас... Но это понимание приходит только к “зрелым” людям. Почему, скажи, почему мы проходим иногда мимо своей судьбы? А когда соображаем, что пробежали, не хотим ничего менять. Страх перед неизвестностью перевешивает все. И сразу же выстраивается теоретическая база, находятся правильные слова, объясняющие трусость. И вот уже трусость – это долг, обязанность, честь. И то, что ты уже никогда не узнаешь, какой бы была твоя жизнь, если бы в свое время сделал шаг в другую сторону, сделал бы другой выбор, страшит гораздо меньше... так, вспыхнет иногда в душе тоска по тому, чего уже не будет никогда. Никогда ты не обнимешь ту, от  которой убежал, и слов любви не сможешь прошептать ей в сумасшедшей ночи, никогда не назовешь ее своей... и не поправишь прядь волос на ее голове... Можно найти очень много положительного в том, что есть, а не в том, что могло бы быть. Все верно. Есть то, что ты сам выбрал, и не будет никогда иного. Не думать об этом – главное, ибо душа все равно рыдает, но что толку? Какое дело тебе до ее слез? Заткни уши, не слушай ее стенания. Голова не выдержит. Сколько условностей в материальном мире, надуманных правил, идущих из головы, а не из души.
Лада помолчала, а потом проговорила:
- Судя по твоему монологу, ты страдаешь, тебе плохо. Ты влюбился, но наступил себе на горло. Хорошо это или плохо? Не мне судить. Я знаю только, что любить – это прекрасно...
- Мне кажется, что я не способен вообще любить...
- Глупости. В тебе любви на десятерых хватит, только ты еще не осознал это в себе. Душишь чувство – отсюда и это состояние.
- Мне сложнее. Рядом со мной нет никого, кто бы увидел меня, открыл иль полюбил...
- А ты?
- Что я? Я люблю всех. А влюбляюсь, как правило, в того, кто ко мне остается равнодушен. Я привыкла. Смирилась даже. Правда, внешне, а душа все равно плачет.
- Как же ты будешь помогать другим с плачущей душой?
- Элементарно, потому что, оказывая помощь другому, помогаешь себе, а возможно, и спасаешь себя. Только мы не всегда это осознаем. Потом понимаешь, что и пришли они к тебе только потому, что их проблемы отозвались в тебе, а значит, не случайно вы встретились. Что притягивает одного человека к другому? Философский вопрос, потому что порой это просто невозможно объяснить. Но видно, все же есть что-то в одном, что находит свой отклик в другом. Сильному хочется опекать слабого, а слабый ищет защиту в лице сильного – вот уже и возникли два полюса, которые будут искать друг друга... Притяжение... Может, все дело в нем? А вариантов, точек соприкосновения – тысячи. Другое дело, что человек порой подсознательно знает, какой спутник ему необходим в жизни... и он ищет, не понимая, почему вот этот мил, а тот противен...
- Твоя теория не лишена смысла, - начал Вилен.
- Как и я сама.
- Почему ты такая колючая?
- Глупости, я мягкая, пушистая...
- Мне очень легко общаться с тобой.
- Я рада.
В комнату вошла мать. Лада помолчала, а потом проговорила:
- Ночь пришла, мне спать пора.
- Спокойной ночи.
- Спасибо, и тебе тоже, - она повесила трубку.
- Ночь – это я, что ли? – спросила мать.
Лада рассмеялась, но не ответила.
- С кем это ты так мило щебетала?
- С одним женатым мужчиной, которому скучно.
- С ума, что ли, сошла?
- Почему?
- Тебе молодых мало?
- Причем здесь это?
- Как причем? У человека жена, дети, а ты лезешь... Он же потом, как волк, которого сколько ни корми, все одно назад оборачиваться будет. Лес милей становится, когда убежишь от него.
- Ты кладезь мудрости. Но здесь другое. Ему скучно, захотелось с кем-то пообщаться...
- Все они, кобели, так говорят...
- Да не знаю я его.
- Приехали. А чего болтала с незнакомым?
- Опять плохо? Отстань. Мне не нужны раненные старикашки.
- Я слышала твое щебетание. Он задел тебя чем-то.
- Глупости. Иди спать, “ночка”, - засмеялась Лада.
- И когда ты серьезной станешь? – вздохнула мать.
- А надо ли? – спросила Лада, когда за матерью закрылась дверь.
Тишина была ответом. Она попыталась сбросить с себя бремя разговора с Виленом. Это ей удалось сразу. На душе стало светло и радостно. Она понимала, что у человека проблема, но он сам породил ее и только сам сможет все поставить на свои места, если захочет. С этими мыслями она уснула.
Она видела чудесный сон. В райском саду на поляне сидели прекрасные люди, а учитель во всем белом что-то рассказывал им. Лада подошла поближе, чтоб послушать, но учитель вдруг замолчал, строго посмотрел на нее и спросил:
- А ты что здесь делаешь?
- Гуляю, - ответила Лада. – Красиво здесь, спокойно. Послушать можно?
- Нет, - резко ответил учитель. – Это не для тебя.
- А откуда вы знаете? – удивилась Лада.
- Я все знаю, - улыбнулся учитель. – Когда-нибудь и ты будешь сидеть здесь, но не сейчас, возвращайся.
- Но я не знаю дороги, - вспомнила вдруг Лада. – Я не знаю, как очутилась здесь. А след, как собака, я взять не могу.
- Ты очень часто влезаешь туда, куда не следует лезть. Влезаешь ты, а возвращать тебя должны другие, - учитель вздохнул и слегка опустил голову.
Поляна исчезла, райский сад – тоже. Лада открыла глаза. Она лежала в постели в своей комнате.
“Приснится же такое”, - подумала она.
Еще какое-то время Лада находилась под впечатлением сна, но думать о его смысле и значении ей не хотелось. Просто осталось ощущение доброты, света и гармонии. Хорошее состояние. Хотя бы ради этого состояния стоило увидеть этот сон.
Лада быстро вскочила с кровати, попрыгала, потом присела несколько раз и решила, что этого достаточно для нее.
Мать услышала мурлыкание из комнаты дочери, а это значит, что пора было ставить чайник. Лада пробежала мимо матери, бросив на ходу:
- Привет!
- Давно не виделись, здрасте вам, - ответила мать.
- Как спалось? – спросила, улыбаясь, Лада.
- Пока спала – не думала, а проснулась – забыла...
- Значит, нормально, - засмеялась Лада.
- А Бог его знает. Щас чайку попьем, кишочки промоем, тогда и о норме можно будет поговорить.
- С тобой не соскучишься.
- Мне некогда скучать – все дело в этом... Ты когда познакомишь меня со своим парнем?
- Как только, так сразу.
- И что ты шарахаешься от парней? – спросила мать.
- Это они от меня шарахаются, а не я от них.
- Не говори глупости. Ты девушка умная...
- Вот-вот, а кому нужен мой ум?
- Как кому?- опешила мать. – Я не понимаю тебя.
- Ладно, проехали. Я сегодня задержусь, мы после института в театр идем.
Как только Лада вышла из подъезда, то, по привычке, посмотрела на дорожку, где обычно раньше стоял Ленька. Соседский парень учился в восьмом классе. Был тайно влюблен в Ладу, ходил за ней, как тень, месяца три провожал в институт по утрам. Шел он, правда, при этом на приличном расстоянии, зная, что ей не нравятся его прогулки в столь ранний час у нее за спиной. Иногда он стоял у нее под дверью часами и вздыхал.
Лада видела все это, пыталась поговорить с Ленькой, чтоб не морочил себе голову, объясняла, что она стара для него, но он не понимал смысла ее слов, он просто смотрел на нее влюбленными глазами и кивал головой.
Как вылечить парня, Лада не знала. Все ее психологические ухищрения не приносили никакого результата, потому что он оглох, он слышал в ее голосе только серенады или симфонии. Потом Лада поняла, что чем больше она пытается доказать Леньке абсурдность его положения, тем больше он убеждается в обратном.
В конце концов, ей надоело твердить ему, что она не его судьба. А

потом смирилась с тем, что за ней, словно тень, ходит чудак. И вот тут-то случилось чудо: Ленька отстал от нее.
А где-то через месяц она увидела его с сияющими глазами рядом с одноклассницей. Все разрешилось само собой.
Вот тогда-то она поняла, что в жизни часто так бывает: чем больше усилий прикладываешь, тем сложнее получить ожидаемый результат. Все дело в сопротивлении. Закон физики: “На каждое действие есть противодействие”.
И все же каждый раз, когда она выходила из дома, дорожка притягивала ее взгляд. Нет, не Леньку хотелось увидеть там. Она сама не знала кого. Но женщине всегда приятно, когда ее кто-то ждет.
Учиться Ладе было всегда интересно. Она решила когда-то, что личное счастье зависит от степени увлеченности делом, работой, творчеством, человеком, наукой – кому что. Главное, чтоб интересно было жить. Ей было интересно, но иногда ее посещала тоска по тому, чего нет.
Любить и быть любимой хочется всем, но не у всех это получается в силу каких-то причин. У каждого эти причины разные. Но желание любви сидит в каждом человеке, даже если внешне это не проявляется никак. Оно может быть скрыто так глубоко, что и сам человек до поры до времени об этом не догадывается. Но иногда это желание вырывается наружу. И тем, кто не знает, что с ним делать, доставляет массу хлопот, страданий.
Лада верила в судьбу, в некое предопределение свыше, поэтому надеялась, что когда-нибудь появится принц в ее жизни, и они пойдут, взявшись за руки, по огромной светлой дороге. Красивая сказка помогала ей преодолевать многое в реальности. Она ждала, но никто не знал об этом.
Все думали, что она помешана на учебе, что ее интересуют в этой жизни только знания. Мы привыкли судить о людях по их форме, а не по сути, хотя очень часто говорим, что форма выражения одной и той же сути может быть различной, но говорить – не значит этим жить.
А по вечерам раз в неделю звонил Вилен. Эти разговоры превращались в некую традицию. Он никогда не говорил больше о своей семье или личных проблемах. Это были размышления вслух о жизни вообще, о духовности, о судьбе, о предопределении, о человеческих пороках и добродетелях – да мало ли философских тем в этом мире?
Шли годы. Она закончила институт, устроилась работать психологом в одну приличную фирму. Ее подруги повыходили замуж, нарожали детей, а она все ждала единственного и неповторимого.
По выходным она приходила в гости к кому-нибудь из подруг, с удовольствием играла с их малышами. Глядя на ее непосредственность, подруги вздыхали и говорили почти всегда одно и то же: ей пора обзавестись своими детьми.
- Мужика подцепить не проблема, - отшучивалась Лада, - проблема отцепиться от него, когда поймешь, что он тебе не пара. Не хочу выступать в роли прищепки: прицепил-отцепил. Не мое это.
- А что твое? Служить Отечеству? Людей делать счастливыми за определенную плату? Смотреть, как другие рожают, воспитывают детей, и рыдать в подушку? – Соня всегда была категоричной, а в последнее время ее прорывало, когда Лада приходила к ней.
- Кто тебе сказал такую глупость? Я счастлива. Не всем же иметь семью и детей? И вообще, давай не будем, мне хватает нытья матери на этот счет, - Лада вдруг рассмеялась. – Нет, ты представляешь, она подговаривает своих подружек, и те приходят в гости с сыновьями, как бы случайно. Скажи, почему так устроены люди? Им обязательно нужно поучаствовать в судьбе ближнего. Всем хочется найти для меня пару. Хоть плохенького мужичка, но пытаются привести. Неужели вы все думаете, что я не в состоянии найти сама того, кто мне нужен? Но если я не ищу никого, если мне никто не нужен пока, неужели это противозаконно? Скажи, я имею право жить так, как мне хочется, а не как моим родным, друзьям и знакомым?
- Да ну тебя. Мы же как лучше хотим. Сережа сегодня придет со своим другом, он холостой. Извини. Убежишь, что ли?
- Сводничество до добра не доводит. Чего хоть мужику сказали, по какому поводу пировать будем?
- Скажешь тоже – пировать. Скромный ужин на четверых. Статью Сережкину напечатали. Отметим это событие в узком кругу.
Соня заглядывала в глаза, как нашкодивший ребенок. Это было так забавно, что Лада улыбнулась.
- Не пропадать же твоему пирогу, - проговорила она.
- Спасибо, - запрыгала Соня.
- Что с тобой?
- Радуюсь, что не сердишься.
- Неужели я на монстра стала похожа?
- Скорее, на профессора, принимающего экзамен.
- Занудой, требующей отчета, я не считаю себя. И вообще – все хорошо.
- Скажи, а твой телефонный роман все продолжается?
- Это не роман, - сочла необходимым уточнить Лада.
- Как в кино. Романтично. Разговаривать с человеком в течение нескольких лет и не знать, где он живет, какой телефон у него, а самое смешное – ни разу не встретиться. Кто там за этим голосом стоит? Что ему нужно? Просто поболтать? Ты же не телефон доверия и не Служба спасения. А может, у него ритуал такой? Раз в неделю позвонить тебе, исповедаться, а потом жить дальше после очищения. Но ты не поп. В разряд монашек еще можно записать...
- Я психолог.
- Ну и что? Я тоже психолог. Однако мне никто не звонит домой. Для этого есть рабочий кабинет. Скажи, а может, это ты из-за него ни с кем не хочешь встречаться, и замуж не вышла? Тебе скоро тридцать. А ему?
- Какое это имеет значение? Сорок пять. Ты решила устроить мне допрос?
- Нет, но мне кажется, что я попала в десятку. Тебя не смущает идиотизм ситуации?
- Нет. Это хороший знакомый моего дяди. Мы просто друзья. Нас устраивает это общение по телефону. Во встрече нет необходимости. Мы не хотим ничего менять в своей жизни.
- А он еще и не может?
- Возможно. Для того чтобы быть другом, совсем не обязательно ломать свою личную жизнь.
- Он кретин. Он просто кретин. За двенадцать лет бесплатных консультаций как он расплачиваться будет с тобой? Хоть бы в кафе пригласил на чашку кофе с бубликом каким-нибудь...
- Ты ужасная пошлячка, Сонька, ей-богу.
- А ты такая же кретинка, как и твой знакомый. Скажи, неужели тебе никогда не хотелось увидеть его физиономию?
- Хотелось. Но я боялась этой встречи больше... гораздо больше, чем желала ее.
- А чего боялась-то?
- Разочарования. Мне не хочется разрушить добрую сказку. Пусть остается все так, как есть.
- Господи! И откуда ты такая свалилась на нашу грешную землю?
- Наверное, оттуда же, откуда и все.
- Ну, уж нет. Не примазывайся ко всем. Если бы все были такими же, во что наше общество превратилось бы?
- Не знаю, - улыбнулась Лада.
- А я знаю, но промолчу, - заявила Соня, - вот так. Ладно, пойдем накрывать на стол, скоро мужики пожалуют.
В дверь позвонили. Соня полетела открывать. Лада услышала восторженные приветствия, но не двинулась с места. В комнату мужчины умудрились втиснуться одновременно. Это развеселило Ладу.
Лада видела, как сильно ее любит Соня, как хочет устроить ее жизнь. Правда, все ее ухищрения были наивны, но зиждились они на святой вере, что необходимо проявлять активность, а не пассивно ждать, когда судьба столкнет тебя с кем-то. Ей непонятно было, как можно столько лет не проявлять элементарного любопытства, не попытаться увидеть того типа, с которым общаешься, не говоря уж об остальном. Поведение Лады и ее образ мыслей  были не понятны многим. Из своего опыта Соня знала, что клин клином вышибают.
- Знакомьтесь. Это Лада, а это Петр – одаренный ученый, интересный собеседник и просто умничка, - щебетала Соня.
Сонина реклама ввела в краску бедного ученого. Лада поняла, что сейчас последует реклама в ее адрес, и опередила Соню.
- А я обыкновенный человек.
- Скажешь тоже. Ты, - начала Соня.
- Твоя подруга, работающая психологом, умеющая использовать знания для оказания помощи другим и совершенно беспомощная, не знающая, куда эти знания девать, когда дело касается меня лично.
- Это нормально, - заявил Петр. – Быть объективным по отношению к себе трудно.
- Но ведь все великие философы утверждают, что человек должен научиться вначале помогать самому себе...”
- Теория и практика не всегда совпадают. Об этом говорит и история жизни этих философов...
- Все это хорошо, - начала Соня, - но я хочу пригласить вас к столу...
Она посадила Ладу рядом с Петром и постаралась, чтобы их бокалы были наполнены. Последовал тост. Всем стало весело. Потом Сергей рассказывал о своей статье, хвалил Петра за оказание помощи в ее написании. В конце концов, он заявил, что это их совместное творчество и предложил выпить за это. Потом Соня вспомнила студенческие годы, рассказывала смешные эпизоды из их с Ладой прошлого. Затем Петр читал свои стихи. Потом... А вот что было потом, Лада помнила смутно.
Как они оказались с Петром на улице, она не могла вспомнить. Ей было плохо – это она знала. Они долго гуляли, Лада зачем-то рассказала про Вилена, расплакалась на плече Петра. А тот решил ей помочь изменить всю жизнь.
Вот тогда-то он и привез ее в свою лабораторию. Он долго и нудно объяснял принцип работы его детища. Лада уяснила одно, что с его помощью она может очутиться в прошлом, до женитьбы Вилена, и попытаться изменить ход событий. Он объяснил, что там она будет девочкой, но с сегодняшним опытом жизни... что ей нельзя встречаться с самой собой... Она согласилась и вот теперь звонила из автомата дяде на работу, выпросив у прохожего монету.
- Что случилось, Ладушка? Мы только что с тобой распрощались по телефону, а теперь ты звонишь мне из автомата и требуешь разрешить тебе приехать ко мне на работу. Можно спросить: зачем? Посмотреть, как я работаю? Резонно. Да, я обещал тебе когда-то... Что с тобой? Такой настырной я тебя еще не видел. Что? Я и сейчас не вижу, а слышу. Лада, не морочь мне голову. На минуточку? Ладно, подъезжай, я тебя встречу у проходной, - он положил трубку и с удивлением подумал:
“И как это я дал девчонке себя уговорить?”
Она вскочила в трамвай и только потом вспомнила, что, возможно, в ее карманах нет мелочи, чтоб заплатить кондуктору за проезд. Но тут она подумала, что раз попала в прошлое, то, наверное, все должно быть разрешимо каким-нибудь образом. Кондуктор дремала на своем рабочем месте, разморенная жарой. Лада проскользнула тихонько мимо нее и села рядом с пожилой женщиной. Через две остановки она выпорхнула из трамвая, не успев пошарить по своим карманам.
Дядя ждал ее, как и обещал.
- Веди, - приказала она, - показывай, где ты работаешь.
- Ишь, командир в юбке. Пошли, - улыбнулся дядя. - Это чудо со мной, - сказал он вахтеру, который смешно поднял одну бровь и отдал честь неизвестно кому.
Но Лада решила, что этот спектакль он разыграл ради нее. Ведь дядя не носил форму.
Они шли по заводу, дядя что-то рассказывал ей о производстве, о важности добросовестного отношения к труду, о том, как человек становится Человеком. О чести и доблести, о гражданском долге дядя не говорил в этот раз, но Лада знала, что он думает о них постоянно и пытается привить ей правильное понимание жизни. Он учил ее, как свою дочь. Лада терпеливо слушала, потом вклинилась в поток его речи и попросила показать ей его кабинет.
- Живые люди – вот наше сокровище, а не бумаги, - проговорил дядя.
- Но ведь в кабинетах тоже работают люди, - резонно заметила она.
С этим доводом трудно было не согласиться. Себя-то уж дядя точно считал Человеком, и это Лада знала. Она увидела дверь с табличкой:
И.О.Главного инженера
Прайс Вилен Оттович
- Какое чудное отчество, да и фамилия тоже... А сам человек?  Он – сокровище или нет? И что такое И.О.?
Последние два вопроса она задала, чтоб сбить с толку дядю. Она прочитала недоумение в его глазах. Он еще не успел ответить ни на один из ее вопросов, а она уже просила показать ей этого самого Прайса.
В голове дяди что-то защелкало, сигнальная лампочка показывала сбой программы, это было написано на его лице. Резкие переходы племянницы, лишенные всякой логики, ставили его в тупик. Пока он обдумывал ее просьбу, кто-то из служащих подбежал к нему и сообщил, что его вызывают наверх, “сам” на проводе, отчет требует... О ком шла речь, Лада не поняла. Зато дядя знал. Его голова снова заработала в рабочем режиме. Он постучал в дверь Прайса и с порога проговорил:
- Присмотри за бестией. Меня “сам” требует...
- Хорошо. Проходи, красавица, - улыбнулся молодой человек.
Лада узнала знакомый голос, сердце запрыгало в груди. Она уставилась на него, пытаясь получше разглядеть и запомнить все мелочи.
- Что? Не нравлюсь? – улыбнулся он.
- Наоборот. Я не ожидала, что ты такой приятный. Ты даже лучше, чем я думала.
- Это как понимать? – Вилена заинтересовало туманное высказывание Лады.
- А так и понимай, как я сказала. Можно сесть?
- Можно. Нам с тобой некоторое время придется провести вместе...
- Я согласна на вечность, - вырвалось у Лады, но увидев удивление
в глазах Вилена, она уточнила. – Дядя все время учит меня и читает лекции...
- А почему ты решила, что я не буду учить тебя?
- Потому что времени мало, - ответила Лада, - да я и не за этим пришла.
- Насколько я помню, тебя привел дядя, - начал Вилен.
- Это не важно, - заявила Лада.
- А что важно? – спросил Вилен.
Он почувствовал неординарность сидящего перед ним ребенка. Он не мог объяснить свои ощущения, но в какой-то момент ему показалось, что она его сверстница.
- Я хочу попросить тебя.
- Ну, - улыбнулся Вилен.
- Не женись.
- Совсем? – рассмеялся он.
- Нет. В течение пяти лет. Ты сделаешь большую ошибку, о которой потом будешь жалеть всю жизнь...
- С чего ты взяла?
- Знаю.
- Что еще ты знаешь? – то ли серьезно, то ли в шутку спросил он.
- Сказку.
- Какую сказку? – опешил он.
- Жила-была прекрасная принцесса. Она любила сидеть в замке у окошка и петь песни. Как-то шел мимо молодой человек. Покорило его сердце пение принцессы. Долго слушал он. И не заметил, как сам запел. Прислушалась принцесса, замерла в своей келье. Отозвалось ее сердце на его пение. Но она сидела так высоко, а окошко было так мало, что она не видела того, кто стоял за воротами. А он не мог видеть девушки, что пела в башне замка. Он только слышал ее. И тогда он поблагодарил ее за пение и низко поклонился. И услышал в ответ слова благодарности и восхищения его пением. Полюбили они друг друга. Но он был уже женат, и дочка росла, он не мог оставить их и предать их не мог, не такой он человек был. Узнав об этом, принцесса отказалась от всех претендентов на ее руку и сердце, перешла жить в башенку, чтоб слышать любимого иногда. Добровольно заточила она себя там. Из года в год раз в неделю он приходил к воротам замка, чтоб послушать ее прекрасные песни, выплакивал в песне свою тоску и уходил. Он никогда не видел ее, она – его, но это не мешало им любить друг друга. Правда, они не осознавали до конца, что любят. Каждый из них объяснял себе по-своему, почему так ждет новой песни другого. Один – интересом к пению, другой – любовью к песне. А потом, когда принцесса повзрослела, и ей разрешили выходить из замка, она не решилась выйти, чтоб увидеть того, кто так хорошо пел. Она испугалась, - Лада замолчала.
- Печальная сказка, - проговорил Вилен серьезно.
- Да.
Ему показалось, что девочка знает нечто такое, чего не знает он.
- Кто та принцесса? – глядя ей в глаза, спросил он.
- Я.
- А молодой человек – это я?
Она кивнула.
- С чего ты это взяла?
- Я знаю. Дождись... Я пришла сюда не только для того, чтоб увидеть тебя, наконец, но и изменить.
- Изменить что? – ошарашено спросил он.
- Наше будущее, судьбу. Я не больна. И ты здоров... поэтому не беги к врачу, когда я растаю.
Лада встала, подошла к двери, взглянула на часы, оставалось две секунды до ее возвращения.
- Дождись, - проговорила она и исчезла.
Очнулась она на больничной койке в большой светлой палате. Дежурившая возле нее медсестра подскочила к ней и защебетала:
- Слава Богу! Очнулась!
- Где я? – спросила Лада.
- В больнице.
- Что со мной?
- Две недели без памяти... А ты не помнишь, что случилось?
- Знакомый Сережи изобрел машину, я была у него... упросила отправить меня в прошлое. Видно, произошло какое-нибудь возмущение... Несколько минут назад я разговаривала в прошлом с человеком, который мне очень дорог.
- Доктор! – завопила медсестра.
В палату вбежал врач.
- Что случилось? Пришла в себя?
Медсестра кивнула головой.
- Позови ее мужа с дочкой, - проговорил доктор, заглядывая в какие-то  записи.
- Какого мужа? – спросила Лада.
- Твоего, - улыбнулся доктор.
- Я не замужем.
- Доктор, – вмешалась медсестра, – она говорит такое, что я не знаю, что и думать. Про какую-то машину, про путешествие в прошлое...
- Доктор, у меня нет мужа и дочери, - начала объяснять Лада.
- Вот, видите, - медсестра закатила глаза к потолку.
- Амнезия, это бывает. Кома...
- Какая амнезия? Какая кома? Я помню каждый день своей жизни, каждый час...
- Когда ты родилась? – спросил доктор.
Лада ответила без запинки, добавив сведения о смерти отца, назвала имя матери, дяди...
- Все верно, - заулыбался доктор.
- Я закончила психфак. Работаю психологом...
- Частичная амнезия, - констатировал доктор.
- Что это значит? – спросила Лада.
- Ты закончила мединститут. Ты работаешь в нашей клинике...
- Не может быть, - прошептала Лада.
- Сейчас придет твой муж с ребенком, познакомишься заново...
- Что со мной случилось?
- Мы проводили один очень важный эксперимент... Ты обследовала больного и вдруг упала в обморок... который продлился около двух недель.
- Когда это было? Назовите день, время... только поточнее.
- Сейчас, - доктор почесал затылок. – Аспирант записывал под твою диктовку. Перед этим поставил дату, время, а через две секунды ты грохнулась. Сейчас, - он прошептал что-то молодому человеку в белом халате.
Когда тот появился в палате, Лада не видела. Он выбежал куда-то, а через минуту вернулся с какой-то папкой.
- Ну, - доктор заглянул в записи и назвал число и точнее время, когда она исчезла из кабинета Прайса.
И тут ее осенило.
- Назовите мою фамилию, - попросила она.
- Прайс. Доктор Лада Прайс.
- Боже! Как могло такое случиться?
- Мы разбираемся. Вся аппаратура исправна. Скорее всего, это результат твоего переутомления, - начал доктор.
- Сколько лет дочери?
- Десять, - ответил доктор.
- Сколько лет я замужем?
- Двенадцать. Не волнуйся, постепенно к тебе вернется память, и ты все вспомнишь.
- Боже, но если все так хорошо у меня в жизни, то почему я не знаю об этом?
И тут она подумала, что, может, вообще это не она сейчас лежит на больничной койке, а настоящая жена Вилена, а она просто сошла с ума...
- Зеркало! – закричала вдруг она. – Дайте мне зеркало.
- Ты хорошо выглядишь, - начала медсестра, - сейчас умоем, причешем, и не страшно будет мужу показаться.
- Я попросила зеркало. Или я разговариваю на иностранном языке, и меня не понимают? Может, это вы все были в коме, страдаете амнезией, а не я?
- Принесите зеркало, - распорядился доктор.
Лада схватила его и приготовилась к самому худшему, но из зеркала на нее смотрело ее собственное лицо.
“Вилен женат семнадцать лет, его дочери пятнадцать. Сдвиг на пять лет. Но я же просила его подождать с женитьбой. Видно, он внял моей просьбе, дождался, когда мне стукнет восемнадцать”.
Она легла и закрыла глаза.
- Уснула, - удивилась медсестра.
- Отмени посещение родственников до завтра, - распорядился доктор.
В палате стало тихо. Лада не стала открывать глаза, чтоб проверить, все ли ушли. Ей хотелось подумать, чтоб никто не мешал. Она попыталась выстроить предположительные события в своей новой жизни, но ничего не смогла придумать. Тогда она перенесла все их телефонные разговоры в круг семейного общения – и опять – ничего. Событий за этими разговорами не было. Получалась какая-то статичность, а для динамики не было места. Ей стало страшно. Она не знала, как соединить то, что она знала на самом деле, с тем, что было с ней как бы без нее. Абсурд какой-то.
“Муж” приходил к ней в больницу вместе с дочерью. Она всматривалась в лицо человека, которого знала только по телефонным разговорам, пыталась соединить того и этого воедино. Это плохо получалось. В результате она должна была признаться сама себе, что  совсем не знает этого человека.
Лада не могла больше выносить этот кошмар. Кто из них сумасшедший? Либо она сошла с ума, либо все остальные. Но это была реальность. Какая-то искаженная, но реальность.
Она еле дождалась, когда “муж” и дочь уйдут домой, обрадованные известием, что завтра ее выпишут. Это наказание... вот так сидеть, смотреть друг на друга и не знать, о чем же говорить.
Дверь в палату снова открылась. На пороге появилась медсестра. Она поправила подушку, одеяло, полюбовалась видом из окна. Лада подумала, что она никогда не уйдет из ее палаты. Все так заботятся о ней, что еще немного, и она поверит, что у нее, действительно, амнезия.
“Надо разыскать Петра, - решила Лада. – Сбежать из больницы при таком уходе, вряд ли, удастся. К тому же денег на такси нет. Ладно, пусть выпишут, съезжу, посмотрю, как живет доктор Лада Прайс. Из дома

легче сбежать”, - решила она.
И вот она “дома”. Экскурсия по квартире закончилась. Лада не нашла того, чего ожидала. Все чужое, холодное, незнакомое. Она вдруг поняла, что в их “семье” нет тепла и понимания. Каждый жил своими интересами.
Лада посмотрела на кровать. Радости оттого, что она будет спать рядом с “мужем”, она не испытывала.
Потом Вилену позвонили с работы. Он долго что-то объяснял, потом взорвался:
- А вы на что? Бездельники! Еду.
Он недовольно посмотрел на Ладу, будто она ему звонила.
- С тобой дочь останется. Мне надо...
- Конечно, - сразу согласилась Лада.
Удивление промелькнуло на его лице, но он промолчал. А когда они остались вдвоем с девочкой, Лада попросила записать ее их домашний телефон и адрес.
- Я хочу походить по ближайшим улицам. Вдруг воспоминания вернутся, - решила схитрить она.
- Я с тобой, - заявила девочка. – Папа не велел отпускать тебя одну, он будет недоволен.
- Я забыла некоторые эпизоды из прошлого. Но я не сумасшедшая. Я хорошо ориентируюсь в настоящем, а если вы будете постоянно опекать меня, я никогда не восстановлю память, - пообещала Лада. – Так что я иду гулять. И одна, - добавила она.
- Но папа, - начала девочка.
- С папой я разберусь сама, - заявила Лада.
Теперь удивление застыло на лице ребенка. “Их все удивляет, - подумала Лада. – Так какая же я стала? И что общего у нас с Виленом? Ребенок? А что еще?”
Вопросы, на которые она не знала ответов. На улице ей стало немного легче, но не настолько, чтоб смириться с создавшимся положением дел.
Она вихрем ворвалась в лабораторию Петра.
- Верни мне мою жизнь! – заорала она с порога.
- Ты? – удивился ученый.
- Я. А ты не ждал?
- Ждал. Но ты не появилась в назначенное время у меня в капсуле...
- Верни мне мою жизнь, Кулибин, - повторила она и схватила его за грудки.
- Но ты же сама хотела.
- Хотела, - подтвердила она, - но не того, что получила. Я не знаю, как я прожила эти двенадцать лет. Если до восемнадцати я могу предположить, что основные события остались те же, то, что случилось потом, я не помню, вернее, не знаю. У меня заботливый муж и дочь, они прожили со мной, оказывается, столько времени, а я ничего не знаю об этом. У меня остался опыт моей настоящей жизни, а не измененной.
- Правильно, это ты проявилась в прошлом, а не они. Они жили, как жили. У него по судьбе – жена-врач и дочка. Для него все то же – это суть. Женщина другая, но события – те же. Сдвиг по времени, но это не важно. А ты по судьбе шла другой дорогой... Произошло наложение. Я не знаю...
- А кто должен знать? Это ты отправил меня туда, утверждая, что безопасно... что у тебя сама идея новая. Ты возвращаешь в прошлое не сегодняшнего индивидуума, а помолодевшего ровно на столько лет, на сколько он перемещается. И назвал это еще так замысловато: “эффект Юдера”. Что ты сделал?
- То, о чем ты просила. Я был в ударе в тот вечер, мы выпили. Я был очарован тем, что нашел благодарного слушателя в твоем лице.
- Все одно к одному, а мне Сонька душу взбередила. Мысль, что ничего нельзя изменить в прошлом, мучила меня... А потом ты со своей фантастической идеей.
- А разве я обманул тебя?
- Нет. Но, милый, я не смогу заполнить пустоту. Они будут ожидать определенных поступков от меня, деятельности, короче, будут ждать одного, а я смогу дать только другое. Я-то знаю, что никакой я не врач, я психолог. Я не знаю, как обращаться с дочерью, которую не рожала, с мужем, который на самом деле мне не муж. Я даже не знаю, люблю ли я его? Быть сумасшедшей до конца дней моих я не хочу. Как я смогу доказать, что я не вру, что я тот, кто я есть, а не тот, кто должен быть. Верни... Пусть будет все, как было.
- Лада, но тогда ты потеряешь единственную возможность получить любимого человека в качестве мужа...
- Но не такой же ценой?
- Сейчас у тебя семья: дочь и муж...
- Которые считают, что я сошла с ума. Они в больнице посещали меня и все просили вспомнить то, что я не могу вспомнить в силу того, что я не делала этого. Почему произошло раздвоение? Мы же еще в детстве читали Герберта Уэллса, его герои спокойно путешествовали в машине времени, и все нормально...
- Не забывай, там – фантазия автора,  здесь – реальность. И у меня не машина времени, не прогулочный катер, а структурно-молекулярный трансквилентный разрыватель для временного вклинивания в прошлое с обратным отсчетом временной шкалы для самого объекта. По моей методике человек не может попасть туда, где не жил и в то время, когда его не было. Мой аппарат учитывает опыт и жизнь самого объекта при таком вклинивании. Я все обосновал теоретически. Ты – первый опытный вариант. Теперь я могу утверждать, что восстановление самого объекта идет без учета изменений, внесенных его вклиниванием в прошлое. Отсюда как бы раздвоение. Я говорю “как бы”, потому что это прошлое... Ты осталась прежней в настоящем (со своим прежним воспоминанием о прошлом, ибо воспоминание тоже в настоящем), а в прошлом ты стала другой, но в определенной точке настоящего происходит слияние тебя прошлой с тобой настоящей. Настоящее доминантно для новой личности. В момент слияния ты со своим новым прошлым растворилась, и этот процесс в настоящем должен вызвать состояние, близкое к коме...
- Откуда ты знаешь, что я две недели была без сознания?
- Я не знал, я рассуждаю...
- Послушай, философ, порассуждай лучше, как бы вернуть все на свои места.
- Чего ты паникуешь? Радоваться надо. Рядом с тобой муж...
- Я психолог, я помогаю людям выйти из стресса, но тебя я введу в него, если ты ничего не придумаешь...
- В твоем характере прослеживаются новые нотки, - начал Петр.
- Откуда тебе знать об оркестре, коль ты едва слышишь, как звучит скрипка. А в оркестре моего характера есть еще и контрабас, и литавры, и труба... Говори, спасибо, что они не заиграли...
- Образно, но понятно. Ты не можешь в сегодняшнем своем состоянии просидеть у меня до тех пор, пока я не нащупаю выход. На это может уйти неделя или больше. Твой муж будет тебя искать. Он уверен в твоей амнезии. Если ты не вернешься, он подключит соответствующие органы, наймет частного детектива, короче, организует поиск. Тебя найдут, решат, что тебе нужен охранник, чтоб ты не “заблудилась”, как в прошлый раз, а это значит, что я не смогу с тобой встретиться, пока ты
не “поправишься”. А как долго ты будешь “поправляться”, одному Богу известно. Если учесть, что “вспомнить” хирургию тебе будет проблематично. Остальное, конечно, проще. Можно что-то домыслить. А значит, процесс “выздоровления”, исходя из этого, никогда не будет окончательным.
- Ладно, в этом ты прав. Я веду себя, как сумасшедшая. Запиши мой новый телефон. Я теперь живу, оказывается, в центре. Нет. Я сама буду звонить. Так лучше. Только, пожалуйста, постарайся. Ты же смог придумать нестандартное решение с возвращением в прошлое, придумаешь и как исправить то, что произошло со мной. Кстати, хочешь посмеяться? Моя настоящая квартира числится за мной, я утром заходила в нее. Хозяйка меня узнала.
- Спасибо, что рассказала об этом, - он схватил ручку и стал что-то записывать.
Она вернулась домой вовремя. Вилен еще не пришел с работы. А его дочь читала у себя в комнате.
- Все нормально? – спросила Лада.
- Да. А у тебя?
- Тоже. Читай, не буду тебе мешать, - проговорила Лада и закрыла дверь в ее комнату.
- Соня, милая Соня, как я хочу услышать сейчас твои “нравоучения”, - подумала она. – А кто мне мешает это сделать? Раз хозяйка квартиры меня узнала, может, и Соня вспомнит?”
Она прошла в спальню, набрала ее номер телефона и прошептала в трубку:
- Соня, это я, Лада.
- Ты куда исчезла? Мы здесь все извелись, дома тебя нет, на работе – тоже. Твой начальник ничего не понимает, мы – тоже.
- Боже! Сонечка, какое счастье! Ты, начальник, - она чуть было не сказала Петр, но вовремя остановилась. – Значит, я есть?
- Ты о чем? – спросила Соня.
- Кем я работаю? – Лада задала встречный вопрос.
- Что с тобой? – испугалась Соня.
- Ничего. Ответь.
- Мы ж учились с тобой вместе.
- Я не об этом. Кем я работаю?
- Сейчас?
- А что было до этого?
- До чего?
- До “сейчас”.
- Ладка-шоколадка, издеваешься? Психолог хренов, крыша, что ли, поехала?
- Значит, я психолог? – спросила Лада.
- Лад, это уже не смешно. И что ты все сипишь в трубку?
- Не хочу, чтоб они услышали...
- Кто они?
- А я знаю? Я их совсем не знаю, Сонечка, - всхлипнула Лада.
- Я сейчас приеду.
- Нет. Со мной все в порядке. Все объяснения потом, - пообещала Лада, понимая, что не сможет ничего ей объяснить, и положила трубку.
- Мам? – услышала Лада, но не сразу сообразила, что это обращаются к ней, - ты с кем разговаривала?
- С подругой.
- А как ее зовут? – спросила девочка.
Что она могла ей ответить? Возможно, что они не слышали никогда о Сонечке, а это значит, что все равно она не поверит сказанному.
- Это что? Допрос? – спросила Лада.
- Как ее зовут? – повторила дочь.
- Не знаю, - ответила Лада, - оставь меня. Я хочу отдохнуть. Где мне взять постельное белье?
- Зачем оно тебе?
- Хочу постелить себе на диване.
- Но...
- Я могу забыть, что сплю с папой и напугать его среди ночи своими воплями и вопросом, кто он такой. И вообще, я так хочу.
А Вилена ее решение почему-то обрадовало. Она почувствовала это. Видно, не очень дружно они жили.
На следующий день, как только Вилен ушел на работу, а дочь в магазин, она позвонила Петру.
- Я нашел выход! – орал он в трубку. – Я перекрою одно событие другим. Я отправлю тебя в прошлое.
- Опять?
- Да, но только в тот день, когда мы с тобой познакомились. Я ничего не буду знать о предстоящем эксперименте там. Не проявляй ко мне интереса, потому что ты, как и в первый раз, придешь уже с сегодняшними знаниями. Исправь все, не ходи ко мне в гости или так... Эксперимент рассчитан на час. Через час уходи. Не раньше не позже, чтоб исчезнуть сразу у них за дверью. В худшем случае, у тебя выпадет из памяти кошмар этих двух-трех недель. Мы с тобой это переживем.
- Спасибо.
- Подожди радоваться.
- У меня вопрос, а куда мы денем ту Ладу, что уже сидит в  гостях у Сони?
- Я отправлю тебя раньше ее прихода. Придумаешь чего-нибудь, чтоб она не пришла. Уж себя-то ты лучше всех знаешь. Позвонишь ей. Ты помнишь, во сколько вышла из дома?
- Помню.
- Ну вот, я тебя раньше этого времени отправлю. Путешествие рассчитано на час, - повторил он. – Уйди раньше, чтоб людей не пугать.
- А где я в обморок упаду, кто мне скажет?
- Какой обморок? Ты о слиянии?
- Да.
- Так теперь это будет тройное слияние... Я стараюсь предусмотреть все. Я ввел все известные параметры. Мы знаем, когда ты попала в больницу...
- И что нам это знание даст? Если я в этот раз отменю ту программу? Что ты накручиваешь?
- Я не накручиваю. Я стараюсь предусмотреть все. Ты у меня в лаборатории должна упасть, если вообще это будет падением.
- И зачем я связалась с тобой?
- Я не настаиваю на повторном подвиге. Живи с “амнезией”.
- Не могу.
- Если честно, я не понимаю тебя, но это мое...
- Ладно, великий комбинатор. Я еду.
У подъезда она встретилась с дочерью.
- Ты куда? – спросила девочка.
- Подышать свежим воздухом, - проговорила Лада. – Иди домой.
- Через два часа придет врач, ты не забыла?
- Нет, - ответила она и почти побежала прочь.
После звонка Лады Петр сел возле своей установки и уставился на часы. Эта женщина ворвалась вихрем в его жизнь. Никому и никогда он не позволял навязывать себе чужие желания.
И уж, тем более, пойти на какую-то авантюру было не в его характере. А здесь произошло что-то странное. Он держал в секрете свое изобретение, потому что еще не все учел, не все до конца просчитал. Степень надежности еще не была поднята на достаточный уровень, чтобы рассылать людей налево и направо. Да, диапазон был сужен до судьбы одного человека, и то получалось, что менялась не вся судьба, а какой-то фрагмент, он так и задумывал...
И вот он перед этой женщиной распушил хвост, как павлин, и стал демонстрировать свое величие, свою гениальность. Это мания какая-то. Неуравновешенным людям нельзя работать в этой области. Но он не был таким.
Его мысли обо всем и ни о чем были прерваны появлением Лады.
- Ну, готова? – вместо приветствия спросил он.
- Давай быстрей, я всего на пару часов вырвалась из-под домашнего контроля, - заявила она.
Все произошло слишком быстро. Хорошо еще, что в подъезде Сониного дома никого не было. Она посмотрела на часы и побежала вверх. Соня открыла дверь.
- Привет! – улыбнулась она. – Ты раньше обещанного.
- Да, извини. Мне нужен телефон, - Лада ворвалась в комнату. – Это срочно.
- Я понимаю, - проговорила Соня, ничего не понимая, но как человек деликатный, оставила ее наедине с аппаратом.
Лада набрала свой номер телефона.
- Я слушаю, - услышала она свой голос.
- Лада, - запищала она, подражая Сониному голосу, - извини, встреча отменяется. Давай встретимся завтра. Мне необходимо уйти, позвонил Сережа, я еду к нему.
- Что-нибудь случилось?
- Нет, просто его статью напечатали, и нас будут ждать в редакции, - врала она.
- Поздравь от моего имени мужа. Желаю удачи.
- Спасибо. До завтра.
- Ты перехватила меня вовремя, я случайно вернулась, забыла зонт, а на улице пасмурно. Если бы не это, мы бы разминулись.
- Мне пришлось бы оставлять тебе записку, ты бы поняла меня.
- Конечно, без проблем.
- Целую.
- Я тоже.
Лада положила трубку и шлепнулась на диван. В комнату заглянула Соня.
“Сейчас будет сообщать новость про друга Сережи”.
- Закончила? – спросила она.
- Да.
- Я позвала тебя не случайно сегодня...
Лада выслушала монолог Сони, плавно перешедший в диалог. Когда они дошли до телефонного романа, Лада встала и объявила:
- Это мое дело. Не лезь, прошу тебя, если хочешь остаться подругой.
Воцарилась тишина. Сценарий менялся.
- Давай накрывать на стол, - Лада посмотрела на часы, еще полчаса она должна провести в прошлом.
Через десять минут в дверь позвонили. Радостное знакомство. Тост за виновника этого торжества. Взгляд на часы. Пять минут. Лада улыбнулась.
- Мне так хорошо с вами, но, увы, я должна покинуть вас, - она встала.
- Это что за фокусы? – спросила Соня.
- Потом объясню, извините, я должна бежать. Да, Петр, я рада, что познакомилась с тобой. Эта встреча перевернула всю мою жизнь, - не удержалась она.
- Ты сегодня какая-то сумасшедшая, - проговорила Соня уже в коридоре.
Прощальный поцелуй. Закрытая дверь и все.
Она открыла глаза. Над ней склонился Петр.
- Ну что? Получилось? – спросила она.
- Получилось. И никакой комы. Мы вернули все на свои места.
- Подожди, дай телефон. Голова еще кружится.
- Это пройдет, - он протянул аппарат.
Она набрала номер телефона “своего” дома. К телефону подошел Вилен.
- Слушаю, - услышала она.
- Здравствуй, это я, - проговорила Лада.
- Лада? Откуда ты узнала мой телефон?
- Он приснился мне. Как твоя дочь?
- Жена вместе с ней пошла в магазин. Что значит твой звонок?
- Ничего. Извини, - она положила трубку и посмотрела на Петра. – Все, как прежде, - она всхлипнула.
- Я не вижу никакой логики. То ты хочешь все изменить, то вернуть на место, а когда все восстановлено, плачешь.
- А кто сказал тебе, что это от горя, - улыбнулась Лада. – Да я за эти путешествия столько поняла, что тебе и не снилось, - она хотела встать.
- Лежи, - он ласково взял ее за плечи и заглянул в глаза.
- Петр, - протянула Лада, - или я ошибаюсь?
- К сожалению, нет, - он смущенно опустил голову.
- Почему “к сожалению”?
- Потому что вытеснить твоего Вилена может только бронетранспортер из твоей жизни.
- Ты уверен?
- В чем?
- Ни в чем, - она взъерошила ему волосы и неожиданно для себя самой поцеловала его в щеку.
Глаза Петра увлажнились.
- Ты уверена? Может, я опять что-то изменил в прошлом?
- Оставь, мы в настоящем. И мне кажется, что это моя судьба, - прошептала она. – У меня кружится голова.
- Поспи немного.
- Это не от усталости, а от счастья, глупый, - проговорила она и засопела, как младенец, а Петр, как верный пес, сидел и сторожил ее сон.
А у Вилена в это время защемило сердце. Оно почувствовало потерю. Сегодняшний звонок Лады нарушил размеренность, определенный ритм их игры. Правила игры изменились. Он не знал еще, что именно теперь должно измениться, но то, что изменится, в этом он не сомневался. Инстинкт самосохранения подсказывал ему подождать звонить Ладе, как обычно. А через месяц она сама позвонила и сказала:
- Привет! Я выхожу замуж. Порадуйся за меня.
Он потерял дар речи. И только в эту минуту осознал, как сильно любил ее и что потерял. Она послушала тишину и тихонько повесила трубку.
Вот и все. Жизнь только начиналась. А к телефонной будке бежал Петр с охапкой роз и на ходу пытался сочинить экспромт, чтоб удивить
Ладу, но вместо этого прокричал:
- Я любу тебя, Ладушка, - и рассмеялся, удивив всех, и уже тише: - Люблю.
- Я тоже любу, - хохотала Лада, принимая розы, - и тебя, и эти розы, и весь мир. Слово-то какое сотворил: “любу”.
Люди возле ЗАГСа смотрели на двух чудаков, обнимающих розы с двух сторон и пытающихся поцеловаться сквозь эти заросли. «Розовый» поцелуй состоялся, и толпа облегченно вздохнула. Влюбленные застыли в странном объятии, позабыв обо всем на свете. Две души, соединенные розами, пели хвалебный гимн небесам. И их песня была такой трогательной, что небеса не выдержали и всплакнули. Люди раскрыли зонтики, а чудаки продолжали стоять под дождем, они плакали от счастья вместе с небесами.

Май 1998 г.