Отзвуки детства Пепита дьвола и чёрная рука

                Пепита  дьявола  и  чёрная  рука

     Театром я заболела с детства, с тех пор, как впервые смотрела в драматическом театре «Барабанщицу». На всю жизнь запомнила, как трепетно сжималось сердце от жалости к слепой Иоланте на гастрольном спектакле оперы Чайковского. Поход в театр был истинным праздником.  А каждое воскресенье  мы с мамой усаживались рядом с чёрной тарелкой радиоточки и погружались в волшебный мир, слушая передачу «Театр у микрофона». Я запоминала большие куски спектаклей почти дословно, вплоть до комментариев типа: Петров вышел, хлопнув дверью, или в комнате тихо, у стола сидит героиня, или Яго с завистью смотрит на Отелло….
      А вечерами во дворе на жёлтых пахнущих свежим деревом досках, сложенных штабелем у забора, собирались соседские ребята. Приходили и из других дворов. Мы рассаживались рядком, как куры на насесте и начинались долгие разговоры. В основном солировали двое. Сначала я пересказывала радиоспектакли, а когда начинало темнеть, выступал Вовка со своими страшными историями, которых знал множество.
         В то воскресенье по радио передавали оперетту «Вольный ветер». Я взахлёб пересказала содержание и даже попыталась спеть куплеты Фомы и Филиппа и песенку Пепиты:

                «… ровно шесть девчонок,
                ровно шесть мальчишек
                И одни чертёнок – это я!
                Да, я всегда была Пепита дьявола,
                Пепита дьявола…, а дьяволы
                не любят унывать…»
       После песенки о чертёнке к месту началась очередная  Вовкина история. Он сделал страшное лицо, и медленно растягивая слова, зловещим голосом начал:
  -  Стоял чёрный пречерный лес, в этом чёрном пречёрном лесу, стоял чёрный пречёрный дом…,  -  Вовка очень старался. Он выставил вперёд руки и даже привстал с места. 
Ох, и нагнал он страху.
   - … в чёрном гробу лежал чёрный человек, у него не хватало одной чёрной руки. Отдай мою руку!!  - громко закричал Вовка. Все дружно ахнули. А рассказчик довольный хлопнулся на своё место. И вдруг  напугал всех резким писком. Ребята с криками посыпались с досок, как орехи с дерева. Рванул с места и знаток страшилок. Но что-то крепко держало его сзади.
   - А-а-а, чёрная рука-а-а, - громко закричал Вовка, и под ним  по земле предательски растеклась лужица.
    Когда разобрались, оказалось, что доска,  на которой он  сидел, соскользнув с места, больно ущипнула рассказчика за попу.  Резко вскочив, парнишка ещё и зацепился штанами за край другой доски. Больше Вовка не рассказывал страшных историй. Только я воскресными вечерами открывала на дощатых подмостках свой театр у микрофона.


Февраль 2009г.