Жизнь сумасшедшей 10

- Я здесь-
Оркестр грянул увертюру из "Порги и Бесс"
-Уберите чурок - тявкнул Одноглазый .
Рожу у него совсем свело, единственный глаз слезился мокротой. Гальку сдуло медно-духовыми, даже скрипок не понадобилась, она ведь пришла не то пожрать, не то пое...ся.
Я побежала поздороваться с Бернстайном, но он отдирижировал меня в тронный зал, где я и уселась, без титула и без царя.
Оркестранты застучали по пюпитром, когда Бернстаин кончил и взошёл на престол. Нам вдвоём было тесно как в гробу - уж я то это знала. Не раз и не два меня в него укладывали, но башка не лезла.
Я тихо пискнула " Браво" и на удивление мне Бернстайн поклонился и простёр свою прекрасную длань в сторону оркестра - полилась моя любимая голубая рапсодия.
- Только бы не припёрлась какая-нибудь жалкая немочь,-
думала я, лихорадочно погружая взгляд в стихию из струн, дерева, серебра и меди.
Звук висел застывшими смарагдами царя Соломона. Наверное, он их всех роздал своим наложницам в обмен на тактильность ушам.
В этот момент все великие мира сего потеряли свои сокровища, для узрения восторга, который сам по себе лез в меня и составлял рваные части моих субстанций.
Где-то закричала роженица и в одну секунду всё смолкло.
-Вкушайте яблоки рая-, злобно отреагировал одноглазый, сейчас придёт Галькин муж - на этом поток его фантазий закончился , да и сам как-то истёк последним глазом. Иногда, мне кажется, что у него их было больше, чем два.
- не жалейте- хлама, не копите его - сверкало в моей голове - не складывается музей мозаик. Потеряйте обрывки и тогда они найдутся в пожелтевшем конверте вместе с льняной прядью.
А лысый пациент все- таки ещё жив.
- Ну почему - я не могу ничего сделать, чтобы ни получить в ответ - удар или окрик или оскал, а не хотя бы дежурную улыбку. Почему даже скрипки трещат павшим валежником как павшие или спавшие герои. Я сильно задумалась, по ходу я услышала плач и это было сильнее.
Есть круг, в который допускаются, знающие правила. Где эти правила, где и кто их писал?. Есть груда вповалку спрятанного от глаз неограниченного субстанта, черепушек , зачем их гранить, то есть ограничивать. Ограниченность - тот круг за которым остались редкие чокнутые, с вынутым мозгом.
Одноглазый опять достал Библию, которую он не читал, а доставал как могильную плиту собственной идентичности. За седьмую печать он заглянет уже завтра, а штемпелей на нём не пролезть.
-Огдноглаз- но я люблю Вас, потому что ВЫ уродились не пущенными туда, где мне Ясно как Божий свет.
Буквы можно переставлять как угодно, я давно заметила бессмысленность языка, исправления вносят порядок в систему сплетений или сплетен. Ну, зачем это знать - издавайте милые сердцу звуки и, - страшно даже подумать, но меня больше никогда не возьмут за руку.   
- Ура- заорала я во всю глотку и тут меня прорвало...


 Конец увертюры, пауза.