Я - декабрь

Черное.
Я – декабрь.
Темное. Чуть теплое. На снегу едва заметное. Я - декабрь.
Пульсирует что-то тяжелое, в висках стучит.


Вкус жизни уничтожает во мне всякое желание жить. Такой вкус горек и противен. Пульсирует-то что? Черт, темнота вокруг. Плотные шторы. Пыль на окнах. Виски мои свинцом утяжелены, тянут к земле, обратно к кровати. Но надо вставать.


Отключусь ли от всего человеческого когда-нибудь, найдя время сделать что-то стоящее?
Никогда не найду путь. Как же тебя почувствовать в этом потоке пустоты? Как я пойму этот момент? Каменное сердце мое не разбить затертыми образами, не сломать его словами про чувства. Я сам порождаю слова, я их не боюсь. Любых.
Когда я вчера познакомился с тобой в сети, даже не представлял, куда зайдет мое любопытство.
Об этом ли мы говорили, пуская в глаза друг другу какую-то мутную струю? Ненужные слова. Ненужные вопросы. И какое-то чувство ответственности за себя, за тех, кого.


Мой дом утопает в лунном сиянии непроигранных мелодий. День сменил ночь и не вернулся уже никогда. Я должен был быть готов к такому общению. Не его ли я искал всю свою проданную жизнь? Теперь, когда ты пришла таким странным образом, мне не остается ничего, кроме как подчинить свое существование твоему.


Ты знаешь, я уже не могу писать так, как я писал раньше. Я выхожу из своей берлоги все реже. Мне сложно найти слова, связать их во что-то путное, придать смысл. Не говоря уже о сюжете…
Представляешь, я перечитываю то, что писал 8 лет назад, и умиляюсь: кто этот человек, что смог так сказать, выразить такие невероятные чувства? Как он подобрал слова, чтобы стало так легко, так грустно и, вместе с тем, - радостно?


И писал я что? Маленькие клочки вырванной из меня жизни становились такими же клочками бумаги, никому в большинстве своем не нужные. Это жалкие блики их жизней, таких же непонятых, таких же израненных. А мечтал ли я о чем-то большем? К чему себя готовил? Мерил ли время километрами к своей цели?


В кино все такие, какими мы никогда не будем. Я хожу в кино затем, чтобы увидеть себя со стороны. Там такой полет юношества в любом проявлении. Там такой хрупкий мир иллюзии, манящей пресыщенными порциями мороженого, растаявшего на брюках. Я никогда не вернусь в реальность.


В этом фильме о себе я не увижу ни одного актера. Только я сам и дикие декорации. Я не мог сознаться самому себе в том, что бездарен, и вот что из этого вышло!


Об этом ли мы говорили, пуская в глаза друг другу какую-то мутную струю? Об этом ли надо было говорить? Сколько времени потеряно так глупо! А сколько - так и не истрачено ради чего-то прекрасного?


Я спускался вниз по улице, обходя дворовые баскетбольные площадки, охраняющие твой сон. Чувствовала ли ты теперь этот запах приближающейся грозы? Запах молодых капель дождя? Время прижалось к твоим наручным часам как продрогшая собачонка, когда ты вышла на лестницу. Засматриваются ли на тебя дворовые парни? Караулят ли у подъезда, аккуратно положив перед дверью букет алых роз?


Я не знал ответов на многие вопросы. Когда у меня не хватало слов, чтобы выразить свои чувства, простые, не чувства любви или страсти, я просто смирялся с этим, всякий раз забывая думать о том. Я совершал ошибку, полагая, что ты меня понимаешь, я не должен был рассчитывать в этом на тебя. Да и как ты могла чувствовать меня на таком расстоянии в тысячи световых лет?


С этого момента я должен понять, что как раньше - не будет. И что делать дальше, я не знаю, просто не умею иначе. Я так и не проснусь сегодня. Черт, темнота вокруг.



22.02.2009 г.