Вернись и поверь

- Катька, где ты? - мать бегала по пустырю и звала дочь, а та, спрятавшись в канаве, наблюдала за ней.
Мать выкрикнула еще раз проклятия и угрозы в адрес безумной Катьки и, махнув рукой, поплелась к землянке. Катька видела, как она остановилась. Мать размахивала руками, что-то доказывая себе самой, и, наконец, темная пасть землянки поглотила ее.
Катька облегченно вздохнула и размазала по лицу слезы, еще недавно катившиеся ручьями из глаз.
Вечерело. Вместе с темнотой подкрадывался холод. Он стал щипать Катьку за ноги, спину, залез под рваное платьице, потрепал и без того худенькое тельце и уходить не собирался. Катька вскочила на ноги и воинственно притопнула на невидимого противника, а затем вылезла из канавы и побрела в сторону свалки. Там жили ее друзья. Они, если и не накормят, то обязательно пригласят посидеть у костра... Холод отступил и затаился рядом: перед силой духа даже природа готова преклониться.  При мысли о друзьях ее сердце радостно забилось.
Катька любила эти ночные посиделки возле огня. Конечно, в землянке теплее, но когда к матери приходили гости и приносили бутылку, оставаться там ей не хотелось. Она опережала события и убегала задолго до того, как пьяные кавалеры начнут выставлять ее среди ночи “погулять”. Мать для вида бегала по пустырю и звала Катьку. Это Катька тоже понимала.
Начало осени выдалось на удивление теплым, но земля, такая теплая и щедрая летом, собиралась на отдых и не хотела больше греть Катькины ноги. Она жалела, что не прихватила из землянки какое-нибудь тряпье. Можно было бы и ноги замотать, и самой укрыться.
Послышался свист. Катька остановилась. Она знала, что сейчас Федькины дозорные рассматривают ее и решают, пропускать ли дальше.
- Эй, - услышала Катька. - Проходь.
Она приблизилась к дозорным - двум курносым братьям-близнецам чуть младше ее. Сенька критически осмотрел Катьку и плюнул сквозь зубы, явно, подражая кому-то.
- Одежа не по погоде, - проговорил он.
Его брат почесал затылок и вытащил из кармана рваной телогрейки замусоленный шарф.
- Накройся, все теплее будет, - посоветовал он.
- Погодь, - Сенька юркнул в кусты и через некоторое время выполз с женскими туфлями непонятного фасона и цвета. Каблуков у них не было, с боку зияла дыра, как рваная рана. Носы сморщились от старости, но подошва была цела.
- Напяль, - предложил Сенька.
- Она ж потеряет их, - засомневался Костька.
- Ничего, привяжем. Пошарь по карманам. Можа, веревка есть? - Сенька посмотрел на брата.
- Скажи на милость! Склад отыскал! - Костька не любил, когда брат начинал строить из себя главного. - Щас я рожу тебе веревку. Больше ничего не надо? Ты не стесняйся, выкладай...
Катька посмотрела на братьев. Они сейчас были похожи на задиристых петухов. Ей не хотелось, чтоб они ссорились.
- Ладно вам. Авось, не потеряю.
Катька “влезла” в башмаки. Это слово, как нельзя лучше, выражало истинное положение дел: уж слишком велики были найденные Сенькой туфли. Катьке стало смешно. “Ну, вылитый клоун я в них”, - подумала она, а вслух сказала:
- Ну, прям как по мне сшиты...
Братья заулыбались. Она намотала на шею шарф и скорчила рожицу:
- Ну, как я вам? Хороша?
- Катьк, ты во всех одежах хороша, - серьезно проговорил Сенька, - ты иди, там у костра погреешься. Сегодня Козел шинель со свалки приволок, напялил на себя, вылезать не хочет... У него фуфайка хоть и пробитая бандитской пулей, молью и без рукавов, а все же греет. Одолжит, поди. Он сегодня добрый. Дуй давай, а то посинеешь здеся.
- Я провожу, - вызвался Костька.
Сенька нахмурился и процедил сквозь зубы:
- Топай, только быстро. Одна нога здеся, другая - там, понял? Крот придет пост проверять - схлопочешь.
- Ладно, - буркнул Костька и пошел впереди.
А Сенька с тоской посмотрел им вслед.
Катька старалась не отставать от Костьки. Башмаки ей только мешали, но сбросить их Катька не решалась. Подарок все же. Послышались голоса. Костька повернулся, посмотрел Катьке в глаза и прошептал:
- Притопали. Давай лапу. Прощаться будем.
Катька протянула руку. Костька вцепился в нее и затряс. Этого момента он ждал всю дорогу, ради него и отправился провожатым. Катька выдернула руку.
- Оторвешь. Кто пришивать будет? - засмеялась она.
Костька промолчал, повернулся и побежал в темноту.
     У костра было шумно. Козел дрался с Лысым. Федька, как генерал, невозмутимо сидел возле костра и делал вид, что не замечает происходящего.
- Садись, Кать, -  пригласил он.
Крот, Федькин адъютант, тут же пододвинул ящик и торжественно усадил Катьку. Федька одобрительно кивнул. Она подставила руки к огню и зябко передернула плечами. От внимательного взгляда Федьки ничего не ускользало.
- Крот, - проговорил он, - там у Козла фуфайка лишняя. Она ему ни к чему теперь: он у нас шинельный. А добро копить вредно. Мы реквизируем ее... - Федька выговорил трудное слово и замолчал.
Крот сорвался с места и через минуту уже набрасывал Катьке на плечи замусоленную, рваную телогрейку без рукавов.
- Как душегрейка. Буржуи такие носят, - решил блеснуть эрудицией Крот.
Федька схватился за живот и закатился от смеха.
- Ну, ты даешь! Буржуи, буржуи, - пытался что-то сказать Федька и никак не мог.
Катька тоже засмеялась, представив, как толстый буржуй натягивает рваную фуфайку Козла на себя.
- Чего ржете? Я же не эту имел в виду, а новую, фасонную, на заказ сшитую... - обиделся Крот.
Послышались крики. Федька успокоился и обратился к дерущимся:
- Ша! Сюда идите. Судить буду.
Козел схватил Лысого за руку и потащил к костру. Мелюзга зашумела в ожидании развлечения. Крот поднял дубину и погрозил ею. Воцарилась тишина.
Федька встал, грозно оглядел “враждебные стороны”, как он окрестил Козла и Лысого. По имени их никто не звал. Катька даже не знала, почему Лысого звали Лысым, хотя у того были кудри до плеч, а уж про Козла и говорить нечего. Ничего козлиного в его внешности не было. Разве что задиристый. Федька выслушал одного, потом другого и произнес:
- Лысый обвиняется в воровстве общественного имущества. Он сожрал то, что предназначалось для всех. Козел был прав, но решать спор мордобоем нельзя. Козел лишается ужина за нарушение дисциплины. А Лысый... - Федька помолчал. - В древности был обычай. Ворам отрубали руку за воровство. Мы не будем отрубать... Лысый, подними правую руку.
Тот безропотно исполнил приказ Федьки. Малыши, затаив дыхание, ждали, что же будет дальше. Федька был строг, но справедлив.
- Крот, в костер ее, - приказал Федька.
Крот схватил Лысого за руку и потащил поближе к огню.
- Не надо, - вопил Лысый, - я больше не буду! Больно! Пусти!
Крот изловчился, повалил  “осужденного” на бок, и рука Лысого оказалась в огне. Вопли Лысого слились с криком Катьки.
- А-а-а! - закричала она и - проснулась.
Над ней склонился обеспокоенный муж. Она осмотрелась по сторонам, села на кровати и потерла виски руками.
- Что случилось, Люси? - Анджей нежно погладил жену по спине, присел рядом и заглянул в глаза. - Ты чего испугалась, родная?
- Сон, - проговорила Люси, - это был сон. Я опять его видела!
- Успокойся, все будет хорошо, - проговорил Анджей.
- Нет, ты не понимаешь, я не просто вижу одно и то же, я живу там, я та самая злополучная Катька. Я вижу каждый раз все новые и новые подробности, детали, которые упустила раньше или на которые не обратила внимания...
- Тебе просто надо развеяться. Хочешь, поедем за город? Сейчас удивительная пора: ранняя осень прекрасна. Побродим по лесу, сходим к нашему озеру. Ты как на это смотришь? - спросил Анджей.
- Никак, - равнодушно отозвалась Люси. - В следующий раз, ладно?
- Хорошо, - согласился Анджей.
Люси спрыгнула с кровати, подошла к зеркалу, задумчиво нарисовала на нем пальцем фантастический знак, похожий на крендель, села на пуфик, заглянула в шкатулку, захлопнула ее, побарабанила по шкатулке пальцами. Анджей наблюдал за действиями Люси. Тревога заползала в его душу, окутывала ее своей сетью и не хотела отпускать. Он сел в кресло. Люси не обращала на мужа внимания: она была занята своими мыслями.
Анджей подумал, что все-таки придется обратиться к врачу. В одной из частных клиник работал его школьный друг. Анджей попытался вспомнить его фамилию, но ничего не получилось. Имя всплыло сразу же - Эрик. Живучим оказалось и прозвище - Косматый. Эрик Косматый... Анджей невольно улыбнулся, представив, как он просит доложить Эрику Косматому о том, что его ожидает в приемной старый друг.
“Позвоню всезнающей Сесил: она, по-моему, сидела с ним за одной партой в гимназии”. От принятого решения ему стало немного легче.
Люси, наконец, увидела в зеркале встревоженное лицо мужа. Она сделала смешную рожицу и проговорила:
- Все нормально... Пойдем завтракать...
- Ты же в пижаме еще. Иди в ванну, прими душ, а потом спускайся вниз. Я сварю кофе и приготовлю тосты. Хорошо?
Она кивнула головой в ответ и тут же позабыла о муже.
Через какое-то время Люси решительно встала, произнесла: “Так” - и снова села на пуфик. Она отдавала себе отчет в том, что происходящее с ней не совсем нормально.
“Скорее всего, это информация пришла из моего прошлого воплощения. Надо посоветоваться с психиатром. Позвоню Самсону, он все-таки друг нашей семьи, лечил меня в детстве... Нет. Никаких знакомых. Лучше обратиться в частную клинику! Я где-то видела объявление о суперновой службе медицинского обслуживания”, - Люси вскочила, вспомнив, что Анджей ждет ее на кухне, схватила халат и побежала в ванную комнату.
Минут через двадцать Люси появилась на кухне. Анджей был приятно удивлен, увидев, что жена улыбается. Перед ним стояла стройная, элегантная женщина, милая и желанная. Она подошла к мужу, поцеловала его в щеку и проговорила:
- Извини, что заставила тебя ждать. Знаешь, я подумала, что на следующей неделе мы обязательно поедем с тобой в лес... если, конечно, погода не подведет.
Анджей повеселел и сразу же забыл о своем намерении разыскать Эрика Косматого. Уже в машине у него мелькнула мысль, что, может, все-таки позвонить Сесил просто так, на всякий случай. Но потом решил, что всегда успеет это сделать, если Люси будет хуже. Зачем торопить события? Люси - натура впечатлительная и легкоранимая. От его спокойствия очень многое зависит. Он задышал ровнее, заулыбался, потом рассказал жене новый анекдот и окончательно успокоился.
Анджей довез жену до туристической фирмы, где она работала переводчиком. Он гордился тем, что его Люси знает пятнадцать языков и говорит на каждом из  них, как на своем родном... Он бросил прощальный взгляд на жену и сразу же тронулся с места. Мысли Анджея переключились на работу. Он подумал о том, что надо поторопиться с производством нового клея. “Если Рафаэль прав, то это будет сенсацией века...”
Анджей оставил машину на стоянке возле офиса и тут же увидел Рафаэля. Все складывалось как нельзя лучше.  Тот сам окликнул его.
- Ты мне будешь сегодня нужен, - проговорил Анджей после взаимного приветствия. - Зайди через час ко мне в кабинет, захвати документацию на твой клей. Я хочу еще раз все просмотреть...
А Люсю, проводив взглядом удаляющуюся машину мужа,  облегченно вздохнула: идти на работу она сегодня не собиралась.
Люси прошла немного вперед, зашла в кафе, заказала себе кофе и позвонила по “мобильнику” своему директору. Получив официальное разрешение на отдых, Люси успокоилась. Она повертела пустую чашку в руках, будто впервые в жизни увидела этот предмет, немного помедлила и достала из сумочки газету с рекламным объявлением. Затем решительно набрала номер. Выяснив, где находится нужная ей клиника, и как до нее добраться, она убрала телефон в сумочку и кокетливо помахала рукой хозяину.
- Всего доброго, - проговорила она. - Спасибо за кофе.
- Заходите еще, - пригласил тот.
Люси поймала такси и через полчаса уже сидела в кабинете весьма известного врача, профессора Авеля. Они мило поговорили о погоде, о последних событиях в мире, после чего Люси подробно рассказала о своих проблемах.
- Я думаю, ничего страшного, - проговорил профессор, - пока не произошло и, надеюсь, не произойдет. Если вы не против, то мы  воспользуемся услугами доктора Чинасо. Его метод известен во всем мире. Мы с вами “пройдемся” по всем вашим прошлым жизням, выясним, откуда тянется этот эпизод с Катей и ее друзьями, уберем причину и “выправим” всё. Как мы это сделаем? Это наши проблемы. Но, смею вас заверить, что от нас вы уйдете здоровой.  Вы совершенно избавитесь от своего странного “сна”, и покой воцарится в вашей душе.
Он еще что-то говорил про доброту, про помощь ближнему... Люси смотрела на ласковое лицо профессора и только покачивала головой в такт его речи.
В кабинете вдруг “проявился” добродушный бородач с голубыми глазами. Белый халат висел на нем, как на вешалке. Люси подумала, что он, наверное, бестелесный. “Проявившийся” бородач погладил ее по голове как ребенка, потом защелкал по клавишам небольшого устройства, которое держал в руках... Люси не помнила, что произошло дальше. Скорее всего, она уснула от елейных изречений профессора Авеля, потому что очнулась на кушетке. Авель заглядывал ей в лицо. Бородача рядом не было.
- Ну, вот и все. Мы “пробежались” по вашим прежним жизням...
- Почему я ничего не помню? - спросила Люси.
- Потому что мы заблокировали эти воспоминания, они вам ни к чему...
- Но я должна знать... - начала Люси.
- Все, что вы должны знать, вы обязательно узнаете, поверьте, - улыбнулся профессор и помог Люси встать.
- Я была этой девочкой в прошлом? - спросила она.
- К сожалению, нет.
- Почему “к сожалению”?  Что со мной, профессор?
- Пока не могу вам ничего сказать... Мы должны обработать полученные данные, чтобы  выяснить до конца все... На это уйдет дня три.
- Но... - начала Люси.
- Никаких “но”. Вы хотите, чтобы мы помогли вам? - твердо спросил профессор.
- Да, конечно.
- Тогда наберитесь терпения. Три дня - не такой уж большой срок. Поверьте, вы абсолютно нормальны психически. Это мой телефон, - он протянул визитку. - Если что-то будет беспокоить, сразу же звоните. Хотя, я думаю, внутреннее осознание у вас уже началось. Самое главное - это понять, что вы не одиноки, что помощь вам будет оказана, что вы избавитесь не только от своего навязчивого сна, но и от страха, связанного с ним. Не вешайте носа, - улыбнулся профессор.
- Постараюсь, - вздохнула Люси.
Профессор Авель проводил Люси до двери, долго тряс ее руку и ободряюще улыбался. В конце концов, Люси поверила, что через три дня она избавится от своего кошмара и будет счастлива.
     Дверь за пациенткой закрылась, а профессор все продолжал улыбаться. Доктор Эраст, тот самый бородач, что так внезапно “проявился”  перед  Люси, подождал немного и проговорил:
- И долго ты будешь так стоять? С этой пациенткой чертовщина какая-то...
- Пошли в лабораторию, - предложил Авель. - Приемное отделение не располагает к серьезной беседе...
- Пациентов располагает, а тебя - нет? - пошутил Эраст.
- Да ладно тебе. Просто здесь неординарный случай. Я хочу перекурить и немного подумать, - заявил Авель.
- С этим я согласен, - проговорил бородач.
- Итак, что мы имеем? - спросил Авель уже в лаборатории. - Данные на ее родителей захватил?
- По нашему каналу я получил подробную информацию на Люси Строймах, в девичестве Галенскую, на ее родных и близких и сверил с данными, полученными сегодня в результате “вторжения”. С десятилетнего возраста все совпадает, никаких зацепок. А вот что было раньше? Компьютер утверждает, что Люси Галенская родилась в Польше, в замке своих предков в 1978 году. Единственное чадо у известной четы Галенских. Отец - биолог с мировым именем, мать - нейрохирург... Последнее время они работали в частной лаборатории. Результаты опытов тщательно скрывались. Чем они там занимались, одному Богу известно. Люси была неизлечимо больна почти с рождения. Ее возили ко всем светилам мира. Что с ней, никто не мог определить. Ребенка никому не показывали. Сиделка и родители - единственные, кто виделся с ней постоянно. Говорят, что свои исследования вконец отчаявшиеся родители посвятили проблеме спасения дочери. По всей видимости, это им удалось, потому что в десять лет Люси пошла на поправку. “Организм справился с недугом сам”, - объявили родители и их домашний доктор. И с этого момента Люси подробно рассказывает о себе. То, что было до этого - чистый лист! Мы вначале думали, что родители пригласили доктора Самсона - учителя нашего Чинасо, и заблокировали эти воспоминания, чтоб не травмировать ребенка. Но ты же знаешь, что Чинасо умеет свободно снимать такие блоки... Его заключение ошеломило меня. Там - пусто, Авель! Это уму непостижимо! Но факт остается фактом. Информация стерта, а не заблокирована. Интересно, что Люси  очень подробно излагает события этого периода, но только со слов своих родителей. Это не ее опыт! “Мама говорит... папа утверждает...” А сама она ничего не помнит. Такое ощущение, что до десяти лет это был другой ребенок, - он осекся.
- Что ты мелешь, Эраст? Предположения, догадки - это не по нашей части. Факты и только факты, - проговорил Авель.
- Не нравится мне все это. У меня такое чувство, что мы не туда лезем, - вздохнул Эраст.
- Оставь свои ощущения при себе. Пригласи лучше Ореста. По-моему, это по его части.
- При чем здесь частный детектив? - удивился Эраст.
- Я попросил пригласить его, а не задавать мне вопросы. Я и сам еще не знаю, зачем он мне нужен, - признался Авель.
- Оригинально. Хотя ты начальство, тебе виднее, - заявил Эраст и подошел к окну.
Авель оставил без замечания последнюю реплику Эраста.
- Да, запроси все печатные труды Галенских. Может, в них найдем какую-нибудь зацепку...
- Шеф, зачем нам все это надо? - спросил Эраст.
- Затем, что у нас не просто платные услуги. Мы имеем дело с людьми. Не забывай об этом. Частных клиник много. Такая, как у нас - одна.
- Это я помню. Но, знаешь, я немного сентиментален, мне иногда жить хочется, а не валяться в канаве с разбитой головой, - проговорил Эраст.
- Хорошее желание, - одобрил Авель. - Я тоже не собираюсь умирать. А когда желания двоих людей совпадают - это уже кое-что, - ответил Авель, думая о чем-то  своем.
Он потер пальцем переносицу, передвинул подставку для ручек на столе, затем  посмотрел на Эраста и спросил:
- Ты все еще здесь?
- Как видишь, - ответил Эраст.
- Где Орест?
- Сейчас будет.
- Подожди-подожди, а печатные труды? - спросил Авель.
- Достанем.
- Уверен? - с сомнением спросил Авель.
- Шеф?
- Ладно-ладно, ты иди, я позову тебя чуть позже. Кстати,  пригласи ко мне Чинасо.
     Эраст  наклонил голову и вышел из лаборатории. В коридоре он столкнулся с Орестом, слегка полноватым, но очень подвижным мужчиной средних лет. Эраст знал его не первый год, и каждый раз удивлялся, почему Орест похож на всех, но ни на кого конкретно. Было что-то расплывчатое в его лице. В их службе был спецкабинет по обновлению внешности, но Эраст точно знал, что Орест его услугами не воспользовался ни разу. И как ему удавалось изменять свою внешность, никто не знал.
     Это был Мастер, работу которого можно было назвать искусством.
Эраст отвлекся всего на секунду, но Ореста уже и след простыл. Был и исчез! Эраст пожал плечами.
- Вы хотели меня видеть? - услышал Авель голос Ореста у себя за спиной.
Профессор опять прозевал тот момент, когда Орест проник к нему в лабораторию, хотя все время смотрел на дверь.
“Не просочился же он сквозь водопроводный кран?” - подумал  Авель, а вслух произнес:
     - Да.
От внимательного взгляда частного детектива невозможно было ничего скрыть. Он сделал вид, что не заметил разочарования Авеля, и спокойно пояснил:
- Вы опять смотрели не на ту дверь...
Орест заметил, как брови Авеля непроизвольно взметнулись вверх.
- То есть? – спросил Авель.
- Ваша лаборатория имеет не одну дверь.
- Да, но...
- Я просчитал, из какой двери вы будете ждать меня, - проговорил Орест.
- Стереотипное мышление, ты хочешь сказать...
- Вы сказали. Просто я видел вашего заместителя. Он был  озабочен.  И я позволил себе предположить...
- Ладно, я не удивлюсь, если на самом деле ты проходишь сквозь стены! – воскликнул Авель.
- Вы мне льстите. Я не стал бы ради развлечения делать это.
- Что ты хочешь этим сказать? - поинтересовался профессор.
- Только то, что сказал.
- У нас возникли проблемы с одной пациенткой, - и Авель изложил Оресту причину его вызова.
- Забавно, - улыбнулся Орест. - Так, значит, труды Галенских будут позже? А ваш зам Эраст и профессор Чинасо сейчас подойдут, чтоб объяснить мне детали этого дела, не правда ли?
- Да.
- Видеокамера во время приема работала? - спросил Орест.
- Конечно.
- Тогда до их прихода я бы хотел просмотреть запись, а уж потом выслушать их объяснения...
- Пожалуйста, только пройди в соседний кабинет.
Минут через двадцать Орест уже задавал вопросы Чинасо, проявляя при этом удивительную компетентность. Эраст протянул сыщику медицинскую карту Люси.
- Адрес и телефон имеются, - проговорил он.
- Это мне не нужно, - заявил Орест.
- Но... - Эраст не договорил.
- Адрес Галенских мне тоже ни к чему... Они же погибли в автомобильной катастрофе? Их родовой замок сейчас пустует... Странно! Я бы там жил или продал его. Хотя у богатых свои причуды. Их логика подобна китайской грамоте... Сколько времени у меня в распоряжении? Когда Люси придет к вам еще раз? - поинтересовался Орест.
- Через три дня... Заставлять ее ждать дольше мы не можем. У нас особая служба, - напомнил Авель.
- Ясно. Об этом я тоже помню, - проговорил Орест.
Еще в течение часа частный детектив задавал вопросы Чинасо, Эрасту и Авелю, выслушивал их обстоятельные объяснения, влезал в такие специфические области, что у Авеля порой возникало сомнение, что Орест - всего лишь сыщик.
     Получив исчерпывающую информацию, Орест отошел чуть в сторону, улучил момент, когда все взоры были обращены на  Чинасо, и незаметно выскользнул из кабинета. Чинасо упоенно рассказывал об одном забавном эпизоде из его практики.
- Вот какие чудеса еще бывают на свете, мой дорогой Орест, - проговорил он, обращаясь к частному детективу, и открыл рот.
- А куда он делся? -  спросил Чинасо.
- Исчез, - развел руками Авель.
- То есть, как исчез? А где же его элементарная воспитанность? Он даже не попрощался с нами, - проговорил Чинасо.
- А он и не поздоровался, - улыбнулся Авель.
- И вы терпите такое безобразие? - спросил Чинасо.
- Что поделаешь, приходится мириться с его чудачествами.  Орест - профессионал, и этим все сказано, - спокойно проговорил Авель.
- Да, но... что за манера исчезать в самый разгар беседы? -  не мог успокоиться Чинасо.
- У него каждая минута на счету. Орест узнал то, что ему было нужно, и ушел, - объяснил Эраст.
А частный детектив поднялся в лифте на третий этаж здания, которое занимала многопрофильная служба Авеля, и через несколько минут уже сидел у себя в кабинете и не подозревал даже, что его “уход” мог  вызвать чье-то недовольство.
- Соло, - обратился он к одному из своих помощников, атлету средних лет.
- Я - Соломон, - напомнил тот.
- Слишком длинно. Имя Соло лучше выражает твою сущность... Итак, за компьютер. У нас всего три дня. Мне нужны все труды Галенских, официально опубликованные, закрытые, секретные, если таковые имеются, и даже те, что остались в стадии разработок... Где хранится их архив?
Соломон исподлобья смотрел на шефа, ни один мускул не дрогнул на его лице.
- Узнаешь, сделаешь, достанешь, скопируешь все... Не мне тебя учить!
- Понял, - проговорил Соломон. - Можно выйти на Центр Научных работ...
- Мне важен только результат... Действуй, милый Соло, - проговорил Орест и тут же обратился к худощавому верзиле, - Кирк, за тобой - прошлое Галенских и их окружения. Всю подноготную выверни... Особенно меня интересует период 12-15-летней давности. Если распишешь каждый их шаг по минутам, я буду тебе благодарен.  Покопай, там обязательно что-то должно быть...
- Сколько у меня времени? - поинтересовался Кирк.
- Сутки.
- Уйма времени, - пошутил Кирк.
- Я тоже так думаю. Все средства и люди в твоем распоряжении, - проговорил Орест. - Гарри, - он посмотрел на добродушного толстяка, - у тебя задача полегче – Люси... Вот данные о ней... Сам понимаешь, что на компьютерных данных далеко не уедешь. Так что ищи!
Орест вздохнул.
- Смит и Паул, вам бы не мешало пошарить в замке Галенских и у них в лаборатории. Вы же понимаете, то, чем они там занимались, одному Богу известно... Только чтоб чисто было. Не мне вас учить... “Невидимки” вы замечательные.
Друзья заулыбались. Худенькие, подвижные, они так и рвались в бой.
- Вся техника, - Орест кивнул на дверь секретной комнаты, - ваша. Берите, что нужно, и - вперед.
Еще минут пять опытный сыщик давал указания Питу, Карлу и Осману, всегда работавшим вместе.
     Братья-близнецы и всевидящий Пол, как окрестили его друзья-сослуживцы, остались в распоряжении самого Ореста.
     Ровно через десять минут ввалился Соломон и высыпал на стол кучу дискеток.
- Оформлять заявку на них - долгая процедура. Я скачал все данные с секретного файла... Постараюсь раздобыть еще что-нибудь, - и с этими словами он выбежал из кабинета.
Старый сыщик взглянул на дискетки и проговорил:
- Иногда я жалею, что я не крыса... Да, - воскликнул он, глядя на Пола и братьев-близнецов, - ради того, чтоб усвоить все это, - он кивнул на дискетки, - сожрал бы, ей-Богу, сожрал...
- В таком случае, как хорошо, что вы не крыса! - проговорил Пол.
- Болван. Не развлечения ради сожрал бы. Что говорит про крыс наука? Она сожрет противника и знает все, что он знает. Вернее, знал...
- Я про то же, - заявил Пол.
- Уточни, - потребовал Орест.
- Вы бы не стали поглощать все это в гордом одиночестве. А у меня желудок больной... - улыбнулся Пол.
- Тогда дели на всех, изучать будем. Через час... нет, через два, - Орест посмотрел на часы, - обмениваемся данными...


                * * *      
     Люси, покинув клинику Авеля, даже не догадывалась, какую бурную деятельность развернули сотрудники клиники, чтобы выйти на истинную причину ее заболевания. Ей просто стало легче оттого, что за дело взялись профессионалы. Люси решила пока не говорить мужу об этом.
     Она зашла в магазинчик, что находился на углу их улицы, купила фруктов, несколько пирожных и свой любимый шоколад с орешками. Настроение у Люси улучшилось. Надежда, вселенная молодым симпатичным профессором, не покидала ее. В ней вдруг  проснулась жажда деятельности. Она критически осмотрела свою квартиру, подбежала к телефону, позвонила в фирму “Уют”, услугами которой пользовалась постоянно, и сделала заказ на одиннадцать двадцать. Потом ей пришла в голову новая идея: изменить прическу, и она вызвала парикмахера.
     Когда сотрудники фирмы “Уют” покинули квартиру, Люси по-настоящему оценила качество их работы. Недаром цены в этой фирме  были почти в три раза выше, чем в других. Люси осталась  довольной. Ей хотелось петь, танцевать, делать что-то необыкновенное. Такого вдохновения и прилива сил она давно не ощущала в себе.
     Люси решила поставить огромную розу в хрустальную вазу. Не долго думая, она схватила садовые ножницы и отправилась в свой сад на поиски жертвы.
Старый садовник с любопытством наблюдал за хозяйкой, прогуливающейся среди пышных кустов и смешно морщившей носик. Наконец, он обратился к ней:
- Вам помочь?
- Да. Я хочу срезать большую розу, - сообщила Люси.
Садовник улыбнулся.
- Тогда - это то, что вам нужно, - проговорил он и срезал такую розу.
- Спасибо. Где ты раскопал ее? Я же проходила здесь, - удивилась Люси.
Садовник промолчал. Люси вдруг почувствовала усталость, ей снова показалось, что всё на свете суета. Зачем она заставила садовника срезать эту королеву? Ради собственной прихоти? Минутного порыва? Люси решила, что просто в ней проснулся эгоизм собственника. И, тем не менее, она поставила розу в хрустальную вазу.
“Чего я паникую? Это всего лишь сон, к тому же весьма занятный. Ничего ужасного в нем не произошло. Мало ли что другим  снится? Но никто же из них не умирает и не сходит с ума! Мне давно надо было сходить к врачу, а я мучалась, даже довела бедного Анджея до нервного расстройства”, - думала Люси.
Она немного успокоилась и стала думать о том, как ей отблагодарить профессора Авеля через три дня, когда она снова придет к нему. У Люси появилась уверенность, что раз уж он взялся за дело, то обязательно доведет его до конца. Она избавится, наконец, от своего бестолкового сна, и все станет по-прежнему.
Надежда окрыляет, а вера творит чудеса. Именно поэтому  вечер, проведенный в обществе мужа, порадовал Люси. Впервые она не ощущала страха от приближения ночи.
     Рядом ровно дышал ее муж. После близости с ней лицо его преобразилось. Морщины над переносицей разгладились, и ей почему-то показалось, что он похож на младенца. Люси не стала сопротивляться приятной усталости и уснула.
- Катька! - услышала она вдруг голос матери и по-настоящему испугалась.
Люси пыталась что-то вспомнить, что-то очень важное, что изменит всю ее последующую жизнь.
- А-а-а, - завопила мать, - вот ты где? - она схватила Катьку за шиворот и потащила из укрытия.
- Пусти! - отбивалась Катька. - Пусти! Я не поеду с ними!
- Они деньги заплатили, в люди обещали тебя вывести, у-у-у, звереныш, кусаться? Я покажу тебе! - орала мать и таскала бедную Катьку за косу...
- Вспоминай, - приказала себе Люси, но видение вдруг расплылось, покрылось туманом, и Люси, набирая скорость, стала стремительно куда-то падать. Ужас сковал ее грудь, она испугалась и... проснулась.
Люси молча уставилась в потолок. Сегодня она увидела нечто новое про Катьку. Но это новое не вписывалось в тот эпизод, что она видела почти каждую ночь. Происходили эти события до или после сцены у костра и когда именно, Люси не знала. Просто прорвался какой-то кусочек сцены без начала и конца...
И только сейчас Люси поняла, что впервые за долгие годы она пыталась что-то вспомнить во сне. Фантасмагория сна и реальность переплелись каким-то странным образом. Что она должна была вспомнить? В том, что это “что-то” было очень важным, Люси не сомневалась. Она тихонько встала и пошла на кухню. Открыла форточку, взяла сигареты и закурила.
Люси попыталась сосредоточиться. Авель уверил ее, что она вполне нормальна. Значит, это не сумасшествие. А раз так, то надо попытаться найти какое-нибудь объяснение. Но сколько Люси  ни ломала голову, ничего не приходило ей на ум. Она была не в силах объяснить происходящее, поэтому оставалось положиться на Бога, клинику профессора Авеля и счастливый случай.
- Ты чего вскочила среди ночи? - услышала Люси  обеспокоенный голос Анджея. - Опять твой сон?
- Какой сон? - удивилась Люси. - А-а-а, нет, что ты. Я сегодня спала без всяких снов. Просто решила покурить. Я уже иду, - она потушила сигарету и бросила окурок в пепельницу.
- Замерзла вся. Так и простыть не долго... - Анджей прижал Люси к себе, пытаясь согреть своим телом.


* * *
     А в кабинете частного детектива Ореста его помощник Пол честно поделил дискетки, разбросанные на столе, на четверых, взял свою долю и вздохнул.
- Не вздыхай, - проговорил Крис, один из братьев-двойняшек.  - Это все же лучше, чем на основании трудов Галенских создать летательный аппарат или, скажем, вывести новую породу жеребца в течение получаса.
- Ты так думаешь? - спросил Пол.
- Уверен.
- Это хорошо, когда хоть в чем-то есть уверенность, - мечтательно проговорил Пол.
- Время, - напомнил Орест. - В вашем распоряжении “консультанты” последней модели, Ф-600. Используйте их на полную катушку. Профессиональный вывод они сделают не хуже вас. Главное - правильно сформулировать задачу. Чтобы “консультанты” поняли, чего вы от них хотите. Опишите ситуацию, пусть помогут вам  найти зацепки в  трудах Галенских, если таковые имеются.
Крис распихал по карманам дискетки с научными трудами Галенских. Затем осмотрел себя, слегка располневшего, в зеркало и проговорил:
- Вообще, в продуктивности им не откажешь. Столько понаписали всего, а ты иди теперь и изучай эту дребедень...
- Не забывай про жеребца, это хоть как-то скрасит твою участь, - напомнил Пол.
- Иди ты... - Крис не договорил, но зато так выразительно посмотрел на Пола, что тот сразу все понял.
- Ладно, не прибедняйся. “Консультант” все изучит, а к тебе, поверь, ничего не прилипнет... Стать ученым после этой процедуры тебе не грозит, - заверил Криса  его брат-двойняшка.
- Но! - замахнулся он.
- Все! - гаркнул Орест. - По своим местам... Вы мне начинаете мешать.
Шеф деловито поставил на стол компактную машину Ф-600, подключил ее в сеть и пощелкал кнопками. Подчиненные тут же испарились.
Пол уселся в соседней комнате и, прежде чем начать диалог со своей Ф-600, перекрестился. На экране высветились названия работ Галенских. Пол добросовестно поведал машине ситуацию, попросил о помощи. Через несколько секунд перед ним уже лежал  отпечатанный лист.
“О замене у человека недостающих органов путем выращивания дубликатов в лабораторных условиях”, “Теория “зацикливания” как метод продления биологической жизни. Использование аналогий этой теории в других психофизических структурах”, “Опыт нейрохирургии в создании комплексно-совершенного человека”, “Биологические аспекты при создании новых объектов из различных частей других живых существ”.
- Все остальные труды не представляют никакого интереса по вашей проблеме, - заявил “консультант”.
- Из двадцати трудов - четыре. Это уже легче, - проговорил Пол. - А о чем они?
- Изучаю. Прошу не беспокоить, - сообщил “консультант”. - Будьте внимательны, излагаю суть.
Пол приготовился слушать. Четко и доступно “консультант” выдал информацию, проанализировал перспективы, вероятность ее использования в данной ситуации, сделал выводы. Пол попросил умную машину выдать письменное заключение. Через минуту перед ним уже красовалась внушительная стопка печатных листов. Пол посмотрел на часы, радостно потер руки и подергал себя за мочку уха. Он уложился в отведенное шефом время!
- Молодец, - проговорил Пол то ли себе, то ли “консультанту”.
Пол был уверен, что все “сливки” достались ему, а не братьям-близнецам и шефу, поэтому ликовал. Он представил себе, как выльет на головы сослуживцев уникальную информацию. Но  каково же было его удивление, когда “грызуны”, снова собравшиеся  в кабинете шефа, достали папки ничуть не тоньше, чем у него.
Шеф уловил настроение Пола.
- Возможно, что в разных работах получила свое развитие одна, основная идея... или... Ладно, не будем гадать. Давайте сюда свои папки. Придется еще раз обратиться к помощи “консультанта”. Можете покурить.
     Пол сделал равнодушное лицо, но уголки губ поползли вниз помимо его воли. Он почувствовал это и отвернулся к камину. Шеф тут же это заметил и сказал:
- Пол, мне на днях прислали сигары, возьми одну в шкатулке, я угощаю. Технические накладки бывают везде.
- Спасибо, шеф. Я воспользуюсь Вашим хорошим настроением и сигарой, естественно, - Пол открыл шкатулку, поднес сигару к носу и заулыбался. - Да, мне такое сокровище не присылают...
- Чтобы что-то получить, надо вначале отдать... Это древняя мудрость, Пол, - произнес шеф.
В дверь тихонько постучали. Пол оторвал взгляд от сигары и увидел в лице шефа ту самую мудрость, о которой он только что говорил. Полу стало как-то не по себе. Он мотнул головой, как бы прогоняя наваждение, и застыл в изумлении: перед ним сидел обычный шеф и улыбался.
- Кто это такой вежливый пожаловал? - протянул Пол, продолжая смотреть на шефа.
- Соло, - ответил тот. - Скоро Центр научных работ закроется, а перед закрытием...
Вошел Соломон и договорил за шефа:
- А перед закрытием электронный сторож пройдется по всем ячейкам... Отсутствие видеокассет, дисков или дискет, а также печатной информации в виде книг, докладов, рукописных записей и тому подобное - это ЧП. Так что через полчаса я должен отнести то, что взял на место. “Гостей” встречать мне как-то не хочется... – и Соломон положил на стол шефа тяжелую сумку.
- Мне тоже, - заметил шеф. – Через пять минут кассеты будут свободны...
“Консультант” замигал красным индикатором от последнего заявления шефа.
- Шеф, - Соломон покачал головой, - мне кажется, он обиделся!
- Ты думаешь? - спросил шеф.
- Уверен, - в глазах Соломона запрыгали бесенята.
- Тогда, - шеф склонился над “консультантом” и прокричал, - “звиняйте дядьку”!
“Консультант” деликатно промолчал, сотрудники - тоже. Не деликатности ради, а просто в силу привычки: уж больно непредсказуем был их шеф! Но тот весьма серьезно относился к своим подчиненным, и “консультанты” входили в их число. Шеф  ценил ум независимо от того, в какой оболочке он находился.
     Все заворожено смотрели на шефа. Его “выходки” умиляли, порой раздражали, но не оставляли равнодушными никого из его окружения. 
     “Консультант” неожиданно  проговорил:
- С тобой приятно работать, шеф. Я не обижен, и остальные, думаю, тоже.
- Вот и славненько, - заулыбался Орест.
У Соломона открылся рот. Он хотел что-то сказать, но выходка “консультанта” вышибла все мысли из его головы.
- Орест, он что? Он серьезно? Я же шутил... - наконец, проговорил Соломон.
- Ты не забыл случайно, зачем пришел? – спросил его шеф. -  Забирай кассеты. И не смотри так серьезно на “консультанта”. Это очень умная, но всего лишь машина.
- Ладно, потом разберемся. Я пошел... - проговорил Соломон, но продолжал стоять у порога.
- Так иди, - улыбнулся Орест. - Ты мне еще понадобишься. К тому же я надеюсь получить к утру сведения от Смита с Паулом, а там и Кирк подоспеет. Остальные прибудут к обеду. Я надеюсь, что мы сможем кое-что сделать сообща...
Шеф устало потянулся. Пол и братья-близнецы застыли в ожидании, готовые сорваться с места.
- А бежать вам некуда. Пока некуда... - шеф сделал акцент на последнем слове. - Да не стойте вы, присядьте!
Распахнулась дверь, и в кабинет буквально влетел Смит.
- Шеф, Паул еще по замку шарит, а у меня задача новая возникла, решить бы надо. Я за одобрением...
Пол подвинул Смиту стул. Крис протянул ему банку с пивом. Смит выпил, смял двумя пальцами банку и бросил ее в корзину.
- Мы следы Катьки разыскали, - проговорил Смит.
Шеф довольно прищурился.
- Надо в приют Каролины смотаться... - Смит внимательно посмотрел на шефа.
- Там же психи... - заметил Пол.
- Не психи, а умственно больные, и в основном - дети, - уточнил Смит.
- Тебе помощник нужен? - спросил шеф и сам же ответил: - Нужен. Пол едет с тобой. Вот ключи от машины, Смит...
Орест демонстративно вздохнул и бросил ключи на стол.
- Шеф, он же пиво пил, ему нельзя за руль... – возмутился  Пол.
- А ты на что? - спросил Смит. - Стал бы я пить, если бы не был уверен, что машину поведет другой...
- По-моему, все наоборот. Ты вначале выпил, а уж потом подумал...
- Время, ребята, - напомнил шеф.
- Да, - заметил Смит и положил на стол объемную сумку, – здесь много интересного и просто забавного...
- Целый саквояж? - удивился Пол.
- Нет, - буркнул Смит, - половина...
- Аппаратуру заберешь? – спросил шеф Смита.
- Думаю, что придется. Пол, будь добр, возьми все необходимое. Я хочу немного отдохнуть, а то у меня до сих пор руки трясутся...
     Уже в машине Пол проговорил:
- Хочешь тонизирующую пилюлю? Через пять минут будешь в форме...
- Когда совсем хреново станет, тогда проглочу, - пообещал Смит. - А сейчас, если ты не возражаешь, я подремлю. К тому же в таком состоянии мне лучше думается.
Пол включил зажигание:
     - С Богом.
- Толкнешь, когда к приюту будем подъезжать...
Всю дорогу Смит сопел носом. Полу было жаль будить напарника, но впереди показалось здание приюта, и он легонько потряс Смита за плечо.
- Что? Уже? - он протер глаза. - Как я выгляжу?
- Как невеста перед свадьбой... - пошутил Пол.
- Я серьезно.
- Посмотрись в зеркало.
Смит провел рукой по щекам.
- Ну и рожа, - вздохнул он.
- Нормальная, - успокоил его Пол. - Возьми бритву и немного поскоблись.
- Я еще не сошел с ума, - заметил Смит. - Или ты думаешь, что у шефа в машине не найдется крема “гиго”?
Смит нашел в “бардачке” то, что ему было нужно. Нанес на щеки тонкий слой крема, убрал тюбик на место, после чего взял салфетку, вытер посвежевшее лицо и самодовольно присвистнул.
- Остановись у главных ворот, на территорию приюта заезжать запрещено. Больные дети не знают правил дорожного движения...
- Ворота закрыты на замок, - заметил Пол. - Так что выметайся из машины и сумку захвати...
Смит хлопнул дверцей машины. Возле калитки появился сторож в форменной одежде.
- Господа, вы к нам? - спросил он.
- К вам, - ответил Пол.
- Тогда поспешите, а то не застанете нашу управляющую, сестру Маргарэт...
Смит и Пол уверенно зашагали по дорожке к главному входу. На пороге приюта их встретила миловидная девушка в монашеском одеянии.
“Прекрасно, - подумал Смит. - Теперь, по крайней мере, ясно, почему они здесь все “сестры”. Приют от какой-нибудь богодельни...”
Он мило улыбнулся, поклонился, как ему показалось, весьма смиренно и проговорил:
- Здравствуйте, сестра.
- Здравствуйте, - ответила она. - Вы пришли проведать кого-нибудь из детей или по делу?
- По делу, - ответил Пол.
- Тогда вам нужно к сестре Маргарэт.
- А вас как зовут? - спросил Смит.
- Сестра Каролина.
- Скажите, сестра Каролина, а ваших пациентов забирают когда-нибудь в семьи?
- Нет. За время моей службы здесь таких случаев не было. Сюда только привозят. С больными много хлопот... Идите за мной, я провожу вас.
Сестра Каролина заспешила по дорожке к другому зданию.
- Здесь живет обслуживающий персонал, и находятся служебные помещения, - пояснила сестра Каролина, распахнула входную дверь и пригласила: - Проходите, пожалуйста. Присядьте вот здесь... - она показала на небольшой диванчик. - Я доложу сестре Маргарэт о вас, - и она вопросительно посмотрела на гостей.
- Скажите, что господин Смит Браун со своим другом просят принять их, - подсказал Смит.
Сестра Каролина исчезла за кожаной дверью и через минуту появилась вновь:
- Можете войти.
- Благодарю вас, - и Смит смиренно поклонился.
Пола удивило актерское мастерство Смита. Подражать ему он не рискнул и просто слегка склонил голову.
Сестра Каролина подождала, когда они войдут в кабинет, закрыла за ними дверь и присела на диванчик, на котором совсем недавно сидели Смит и Пол. Сестра Маргарэт попросила ее не уходить далеко.
Пол и Смит увидели худощавую женщину, сидевшую за столом. Монашеская одежда не портила ее. Сквозь очки она смотрела на мир светло-зелеными глазами, полными необыкновенной доброты.
- Я слушаю вас, - произнесла она.
- Мы по не совсем обычному вопросу, - начал Смит. - Видите ли, много лет назад в ваш приют попала девочка Катерина Ненашева... Мы бы хотели узнать о ее судьбе.
- Кем вы приходитесь ей?
- Моя жена – родная сестра мамы этой девочки, - уверенно проговорил Смит и вздохнул. – У нее рак легких, и ей осталось совсем немного жить... В жизни каждого человека наступает время, когда начинаешь ощущать раскаяние от того, что что-то не сделал в своей жизни. И хочется исправить то, что еще можно исправить...
Весьма расплывчатое объяснение произвело на монашку  впечатление.  От ее сочувствующего взгляда Смиту стало даже жалко себя.
- Как зовут девочку? – переспросила сестра Маргарэт.
- Катерина Ненашева... она эмигрировала из России...
- Вы русский? - удивилась сестра.
- Нет, но моя жена – из России. Я мало что знаю о ее прошлом и еще меньше о прошлом ее сестры. Вы должны меня понять... – Смит внимательно посмотрел в глаза управляющей и добавил: - Так эта девочка у вас?
Сестра Маргарет сняла очки и аккуратно протерла их платочком. Затем водрузила очки на нос, встала, подошла к старинному шкафу из красного дерева, извлекла толстую папку и стала просматривать ее содержимое.
- Должна вас огорчить, - почти прошептала она, - вы опоздали.
- То есть? - вырвалось у Смита.
- Эта девочка умерла девять лет назад. У нее было расстройство психики... Бедняжка! Она не узнавала даже свою родную мать и все твердила, что она - Люси Галенская. Госпожа Ненашева отказалась от ребенка. А супруги Галенские, приехавшие  оформлять девочку в приют, объяснили, что взяли Катеньку к себе в прислуги. Но девочка, после перенесенного  ею менингита, стала вести себя более чем странно. И тогда они пригласили психиатра, который несколько месяцев ее наблюдал. В конце концов, психиатр поставил диагноз: прогрессирующая шизофрения. Видимо, психика ребенка, взятого из неблагополучной семьи, просто не выдержала. Девочка прожила у нас в приюте, если это можно назвать жизнью... почти, - монашка сделала паузу и заглянула в последнюю страницу в папке, - два года. У девочки вначале отнялись ноги, а потом  руки. Последнее время девочка  соглашалась иногда с тем, что она - Катя, а потом сознание ее вновь затуманивалось. Наши сестры усердно молились за нее, но все оказалось напрасным. Девочка таяла на глазах... Вот здесь, - сестра Маргарэт постучала пальцем по папке, - дневник, который вела сестра Ани о вашей родственнице. Вы можете забрать его, если хотите. Но станет ли от этого легче вашей жене?
Смит сделал вид, что задумался. Затем он вытер платком слезу и молча взял дневник из рук управляющей. Она положила папку на место и закрыла шкаф на ключ.
- Сестра Каролина, - позвала она, - проводите, пожалуйста,  господ. А если они пожелают, покажите им могилу Кати Ненашевой...
На кладбище Смит обратил внимание на то, что на могиле Катерины стояли свежие цветы, а сама могила была ухожена.
- Ко всем праздникам мы прибираем могилки, ухаживаем за всеми одинаково, - пояснила сестра Каролина.
- А цветы, - спросил Смит, -  тоже вы приносите?
- Нет. Это сестра Ани. Да вон и сама она идет...
     Из разговора с этой миловидной женщиной Смит и Пол выяснили, что Галенские не раз приезжали в приют, когда еще жива была Катенька. Она даже вспомнила, как однажды Галенская сказала своему супругу: “Бедная девочка! Как все ужасно! Мое сердце не выдержит этого”. И сестре Ани эти слова показались странными, ведь Галенские – люди науки, и их сентиментальными не назовешь.
Поздно вечером Пол и Смит вернулись в город, и сразу же направились к шефу.
- О’кей, - проговорил шеф, когда друзья подробно отчитались о проделанной работе. - Идите домой, отоспитесь, но ровно в шесть жду вас у себя.
- Да, - протянул Пол, - громко сказано: “отоспитесь”, если уже два часа ночи. А впрочем, могло бы быть и хуже...
               


* * *
Ровно к шести утра в кабинете частного детектива  собрались почти все его сотрудники, которые занимались расследованием дела Галенских.
     - Кто еще не вернулся у нас? - спросил шеф.
- Пит и Карл, - ответил Соломон.
- Они подойдут через час... – заявил шеф. - Значит, все на месте. Кирк идет работать со своим “консультантом”. Пол принесет  результаты ночной работы, а остальные могут покурить...
Пока сотрудники частного детектива Ореста докапывались до истины, жизнь в клинике Авеля шла своим чередом. К знаменитому профессору обращались все новые и новые пациенты. Они приносили его клинике славу и хороший доход. Но волновало профессора одно единственное обращение: самое запутанное и непонятное “заболевание”, которое он пока не знал, как лечить.
Авель приехал на работу раньше времени и был несказанно удивлен, когда столкнулся в фойе со своим заместителем.
- Ты не узнавал у Ореста, как идут дела? - спросил Авель вместо приветствия.
- Вы же знаете его характер. Орест не любит этого. Раз он обещал, что все выяснит к полудню,  так оно и будет.
Авель непроизвольно посмотрел на часы.
- Сейчас всего лишь половина восьмого... - опередил его заместитель.
- Спасибо, Эраст. Принеси распечатку пациентов, записавшихся ко мне на прием...
Эраст пожал плечами.
“С каких это пор шеф стал интересоваться такими мелочами до начала рабочего дня? – подумал он. - Это работа его секретарши, и она  выполнит ее ровно в восемь утра. Авель просто нервничает...”
А в кабинете Ореста люди работали, как часы.
- Итак, все в сборе, - объявил Орест после перекура. -  Когда я говорю “мы”, то имею в виду не только вас, - он кивнул сотрудникам, собравшимся у него в кабинете, - но и, конечно же,  наших помощников...
“Консультант” на столе шефа довольно заурчал и выдал:
- Я объявлю всем остальным “консультантам”, что ими довольны: им будет очень приятно узнать это.
“Не может шеф без цирка”, - подумали многие.
      - Это не цирк, это моя позиция, - заметил шеф и спросил своего “консультанта”. - Итак, вы готовы изложить нам суть дела?
- Да, конечно. Устраивайтесь поудобнее: разговор предстоит долгий, - обрадовал “консультант”.
По кабинету прошелестел легкий шумок, задвигались кресла. Пит и Карл пересели на диванчик. Воцарилась полная тишина.
- Я могу начинать? - осведомился “консультант” шефа.
- Прошлое Галенских можешь опустить, - заметил шеф.
- Галенские - видные ученые. Они могли бы устроить переворот в науке. Но обстоятельства сложились так, что Галенские  посвятили себя совсем другой проблеме. Заболела их дочь Люси. Заболевание было связано с головным мозгом. На современном уровне развития врачи не могли ничем ей помочь. Тогда Галенские решили применить на своей дочери принцип “зацикливания”, чтобы выиграть время...
- Описание “зацикливания” опусти, оставь его для врачей, нам это ни к чему, - проговорил Орест.
- Записи из дневников говорят о том, что родители  просчитали, сколько их дочери осталось жить. Цифра оказалась неутешительной: год-полтора. Супруги объединились в одном общем усилии: спасти свою дочь. Применение принципа “зацикливания” позволило выиграть время. Оригинальная идея требовала детальной разработки и проверки. После долгих раздумий Галенские решили пересадить своей дочери мозг донора. Операция уникальная. Они скрупулезно записывали все лабораторные исследования и опыты на животных. Мелочей в этом деле не должно было быть, речь шла об их дочери. Первые удачи окрылили ученых. Блестящие результаты подтвердили правильность теории. На следующем этапе они занялись поисками донора для дочери. Два года “зацикливания” - это, своего рода, сенсация. Обреченный человек продолжает жить...
- Опусти детали, - посоветовал Орест.
- Хорошо. Галенские умолчали об этом открытии. Варварство, - пробубнил “консультант”. – Донора, Катерину Ненашеву ученые нашли в России. Спившаяся мать, голод, жизнь в землянке. Девочка была удивительно здорова физически, неплохо развита для своих лет. Она была моложе их дочери на два года. За солидное вознаграждение мать отдала свою дочь в услужение Галенским. Потом была операция. Во время ее проведения у госпожи Галенской возникла новая идея...
- Пересадка головного мозга запрещена законом, - заметил Пол. - Они преступники. Девочка-донор была убита ими. Галенских надо было судить...
- Не кипятись, Пол, – воскликнул шеф. - Мы не полиция, и расследованием уголовных дел не занимаемся. У нас несколько иные задачи... Слушаем дальше!
- Госпожа Галенская привязалась к русской девочке и не могла смириться с тем, что ее придется принести в жертву. Она решила хоть как-то оправдать свои действия. Так возникла идея “обмена” головного мозга. Катерине Ненашевой – донору, которого они так долго искали, - пересадили мозг их дочери. Обе девочки остались живы. Техническую сторону опускаю, описание самой операции - тоже. Еще одна сенсация: они убрали шрамы. Визуально их стало не видно. А небольшой шрамик объяснили травмой. Их дочь упала незадолго до операции, ударившись головой. Были свидетели. Так что вопросов позже не возникало ни у врачей, ни у знакомых. Как можно было скрыть последствия операции? Это еще одна сенсация, связанная с технологиями будущего, и, похоже, весьма далекого.  Галенская ликовала. Теперь ей предстояло “стереть” у Люси информацию, относящуюся к Катерине. Просить об этом личного врача они не могли. К тому же он умел блокировать память только на определенный срок. Это ученых не устраивало. Их дочь не должна была знать ничего о существовании Катерины. И Галенские сами разработали новую методику, простую и весьма эффективную. Описание опускаю, - монотонно предупредил “консультант”. - На девочке-доноре эту методику нельзя было применить: больной мозг не выдержал бы... Первые месяцы девочка-донор чувствовала себя прекрасно. Она сразу же заявила, что она – Люси. Но потом Галенские стали замечать, что физически здоровое тело девочки стало дряхлеть. Она все чаще стала впадать в тяжелые депрессивные состояния. К тому же оказалось невыносимым для супругов нахождение ее в доме. Она находилась в отдельной палате, ухаживали за ней они сами... Девочка признала Галенских за своих родителей, изводила их своими “воспоминаниями”... И тогда они решили отдать ее в приют. Вызвали из России ее мать, объяснили, что девочка сошла с ума, прилично заплатили... И тогда мать подтвердила, что у девочки  и раньше наблюдались нарушения психики... Та, кто раньше была Катериной Ненашевой, скончалась после двух лет мучений в приюте.
- Изверги, - не выдержал Крис. - Раз они известные ученые,  то им можно все? Пристрелил бы их на месте!
- Они и без этого наказаны, - заметил “консультант”. - Госпожа Галенская была на грани помешательства. “Кто моя дочь? - этот вопрос она задавала себе постоянно. - Та, что с  телом Кати  или с ее мозгом?” К тому же Галенская зачастила в приют, подолгу просиживала у постели Кати, которая целовала руки “своей мамочке” и просила забрать ее из приюта... Нервы Галенской могли не выдержать, и супруг запретил ей ездить в приют. Галенская совсем забросила науку, в момент очередного стресса стала громить лабораторию... Муж пытался переключить ее внимание на Люси. Вычеркнутые из памяти дочери годы супруги заполняли рассказами о ее детстве. Потом было обучение... Кстати, ювелирная работа Галенских при проведении операции будет будоражить умы профессионалов не один век. Физическое состояние их дочери Люси постепенно нормализовалось... Девочка была спасена, это суть. Остальное - для узких специалистов...
- Будь добр, отпечатай данную информацию, - попросил Орест “консультанта”.
- Шеф... – открыл рот Смит.
- Не знаю, - ответил Орест на мысленный вопрос Смита. - Ты прав в одном: информация в голове Люси была стерта. Тогда откуда она просочилась? Авель пусть голову ломает, это по его части. Спасибо всем. Вы порадовали меня своим мастерством и оперативностью. Можете отдыхать, - сказал Орест и встал со своего кресла.
Кабинет быстро опустел. Сотрудников не надо было уговаривать расходиться: все очень устали.
Оставшись один, Орест вздохнул. “Неблагодарное это дело - возиться в дерьме, - подумал он. - В полиции проще: совершил преступление - получи наказание. Знаешь, что результат твоего труда не пропал даром. А здесь лечебное учреждение... Эх! Не Люси лечить надо, а ее гениальных родителей. Натворили, наворотили и ушли в мир иной. Страна потеряла гениальных ученых. Пол говорит: “Галенских надо было судить”, - а они сами наказали себя страшнее любого суда. Жили и мучились. Я теперь понимаю, почему Галенские не настаивали, чтобы их дочь жила рядом с ними... Да разве они одни такие? Многие во имя высоких идей совершают ложные поступки...”
- Готово, - в который раз напомнил Оресту “консультант”.
- Умничка ты у меня, - ответил Орест.
Если бы у “консультанта” было лицо, то оно обязательно бы озарилось улыбкой!
А профессор Авель собрал вскоре в своей клинике руководящий состав и обнародовал выводы “консультанта”.
- Какие будут предложения? - спросил Авель.
- А у самого “консультанта” Вы не спрашивали об этом, - поинтересовался Эраст у частного детектива.
Авель также вопросительно посмотрел на детектива.
- Нет уж, мы предоставляем такую возможность вам, - ответил частный детектив, встал и вышел из кабинета.
Он улыбнулся и засвистел себе что-то под нос. Навстречу по коридору респектабельной клиники шла красивая дама с двумя маленькими девочками-погодками. Одна из малышек удивленно посмотрела на частного детектива и сморщила курносый носик. Мама заметила гримасу на лице девочки и строго произнесла:
- Люси, что это такое? Бери пример с Катеньки...
Орест невольно вздрогнул. Ему стало душно, он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, ослабил на шее дорогой галстук и уже в лифте, прислонившись к стене, с удовольствием выругался.
В своем кабинете он закурил сигару и подошел к окну, из которого вновь  увидел женщину с двумя девочками. Его мысли невольно вернулись к недавнему расследованию...
  “Как помочь Люси? – подумал Орест. - Снова блокировать ей память? Так прошлое и без того стерли в ее голове. Но раз что-то просачивается, значит, не очень чисто стерли. Может, упустили что Галенские? Хорошо, а как быть с подсознанием? Может, это оно отправляет Люси “послания”? Психологи пусть голову ломают, врачи. А что бы сделал я на месте профессора Авеля? Я бы, разумеется, “подчистил” за Галенскими. Люси ведь не виновата. Да и самих Галенских я не могу судить... Они, конечно, не симпатичны мне. Гений и корысть не совместимы, и их судьба еще раз доказывает это. Авель умница, он поможет Люси... Люси или Катерине? Приходится вычеркивать из жизни одну ради другой. Но два человека в одном - это патология. А может, и вся наша жизнь – тоже патология? Мы просто не задумываемся над этим, и счастливы в своем неведении...”
Он подошел к “консультанту” и спросил:
- Что делать будем?
- Жить, - просто ответил “консультант”.

               
Сентябрь-ноябрь 1992 г.