Нужно только захотеть...

Мишка проснулся весь в поту...
“Опять я ночью летал в городок, где раньше жил”, - подумал он, вспоминая, как во сне вдруг оказался в своей старой квартире на втором этаже, где теперь жила другая семья...
Разница во времени - два часа. Здесь все еще спят, а там уже спешат в школу.
Всего год, как они уехали из городка, отца перевели... Что поделаешь - служба у него такая. Военные - люди подневольные, куда пошлют, туда и едут... Как кочевники, с той лишь разницей, что не сами выбирают место, а за них все решают... Мать иногда бубнила, что надоела ей цыганская жизнь, но неизменно ехала с отцом в любую глухомань и поддерживала его, как могла.
Мишка тоже все понимал, но первое время неуютно ему было в чужом городе, переживал страшно, но старался не показывать свою боль. Бродил возле нового дома, а перед глазами - старый двор. Крепость с вышками из толстых бревен, избушка на высоком пеньке, как на курьей ножке, качели, карусели и турник, песочница для малышей и беседка, где можно было посидеть вечером, скамейки причудливой формы, а кругом - столетние сосны. Городок стоял в лесу...
И вот уже второй раз ночью Мишка каким-то неведомым образом оказывается там... Первый раз он появился возле школы. Было рано, школа еще закрыта, кругом - никого. Он вдыхал воздух и удивлялся, как много ароматов в нем. Мишка обошел здание школы, отметил про себя, что покрасили ее наспех, и исчез... Очнулся в постели...
А сегодня - вновь появился в городке, да не просто в городке, а в комнате, где жил раньше. Он подошел к окну и прислонился лбом к холодному стеклу.
Хлопнула дверь подъезда. Из соседнего двухэтажного дома вышла Галка. Она была года на два младше Мишки, задиристая, худенькая,  с копной рыжих волос на голове и веснушками вокруг курносого носа, но очень добрая. Ее во дворе все звали Рыжик. Галка поправила бант поднебесного цвета, которым были стянуты волосы, по привычке посмотрела на Мишкины окна и затрясла головой, прогоняя наваждение. Но Мишка не растаял и не исчез. Он увидел, как  девчонка, резко повернувшись, со всех ног понеслась в школу, и улыбнулся.
А потом появилась одноклассница Аленка. Мишке показалось, что солнце засветило ярче, а деревья радостнее зашелестели листьями.  Она размахивала сумкой, и при этом что-то мурлыкала себе под нос.
Аленка почувствовала на себе Мишкин взгляд и обернулась. Возле  окна на втором этаже, в квартире, где раньше жил Мишка, она увидела его самого улыбающегося, лохматого спросонья и до боли родного. Ей стало не по себе, а Мишка, как ни в чем не бывало, приветливо помахал ей рукой.
Аленка дико закричала, забыв, что спешила к Вовчику, чтобы этот лентяй не проспал в школу. Мишка вздрогнул от ее крика и исчез. А проснувшись, ощутил на лбу холод от оконного стекла.



* * *
Аленка неслась в школу, не чуя под собой ног. Она ворвалась в класс и с порога закричала:
- У меня потрясающая новость! Я сейчас Мишку Краснова видела в своей прежней квартире. В окно смотрел. Я испугалась жутко вначале. Ведь знаю же, что он далеко, письма пишет почти всем нам, да и через границу, кто его пустит запросто так... И вдруг - стоит!
Девчонки окружили Аленку. Им хотелось знать подробности, но хохот Сергея отрезвил их:
- Во, загнула! Складно врешь.
- Заткнись! - закричала на него разъяренная Аленка.
Она села за стол и закрыла лицо руками.
“Если бы врала, было бы понятно, а здесь - ни слова лжи, а он хохочет”, - подумала она.
Обида захлестнула ее. Наташке стало жаль Аленку, весь класс веселился над ее “новостью”. Наташка погладила подружку по плечу и ласково проговорила:
- Померещилось, должно быть. Соседа приняла за Мишку. Такое бывает. Вот я в том году... - и она стала рассказывать правдоподобную  историю про обман зрения из серии “аналогичный случай”.
Аленка не слушала ее совсем. Зато всех заинтересовала история Наташки. Погрустневшая Аленка посмотрела на одноклассников и подумала:
“И зачем я только им рассказала? Дура. Все равно же не поверили. Как на чокнутую смотрели”.
Весь урок она пыталась слушать вкрадчивый голос Ларисы Петровны, объясняющей нечто очень важное и нужное, без чего им в жизни ну, никак не обойтись. Только вот беда, Аленка не могла понять смысла слов, потому что перед глазами стоял Мишка... Вьющиеся волосы, пронзительный взгляд карих глаз. Казалось, еще немного, и он продавит лбом оконное стекло...
“Нет, - подумала она, - не померещилось мне и не спутала я его с соседом. Сашка рыжий, курносый и маленький. Я Мишку видела. А может, они вернулись?”
Лариса Петровна чертила что-то на доске, записывала формулы, размахивала указкой и говорила, говорила, говорила... Аленка видела происходящее, как на экране немого кино, и в какой-то момент ее это так развеселило, что бедная Лариса Петровна не выдержала и выгнала нерадивую ученицу за дверь.



* * *
Мишкина мама ласково потрепала по щеке свое чадо:
- Миша, вставай. Проспишь. В школу пора.
Он потянулся и прошептал, не открывая глаз:
- Еще минуточку. Ладно, мам? Я сегодня под утро такой сон видел... - Мишка открыл глаза и посмотрел на мать. - Как будто я в свою квартиру в городке попал минут на пятнадцать. В комнате никого не было. Я подошел к окну и с тоской смотрел на наш двор. И знаешь, что я увидел? Ничего не изменилось. Правда, Аленку испугал, закричала на весь двор. А Галка головой трясла, словно привидение увидела. Знаешь, я уже второй раз там бываю во сне, а потом исчезаю... Жаль, что так быстро возвращаюсь. Мам, а Аленка подросла, из косы прическу какую-то сооружает... Раньше я таких ярких снов не видел... А здесь и запахи ощущал... Фантастика!
Елена Петровна улыбнулась, присела на край кровати и погладила сына по голове:
- Ты столько времени тосковал по своим ребятам, городку, школе - вот и снятся они тебе. Вставай, не заговаривай мне зубы.
Мишка вскочил и, попрыгав немного (зарядка называется!), побежал умываться. А Елена Петровна посмотрела на свои трясущиеся руки и попыталась успокоиться.
“Ничего страшного не произошло. Все хорошо. Господи! Неужели это был не сон у него? Неужели он и вправду второй раз исчезает и появляется в городке... Бред! Первый раз я не видела ничего, но сегодня...”
То, что произошло сегодня, Елена Петровна хотела забыть. Ибо нормального объяснения просто не существовало. Она случайно встала  часов в пять или чуть позже. Заглянула в комнату сына и не увидела его. Она подошла к постели, которая еще хранила тепло его тела, и подумала, что он только что встал. Но ни на кухне, ни в ванной комнате, ни в туалете сына не было. Елена Петровна вернулась в комнату и еще раз осмотрела ее.
Она уже хотела разбудить мужа, чтобы сообщить страшную новость: пропал их сын. Сердце у Елены Петровны, казалось,  увеличилось в объеме раза в три, и ему стало просто тесно в груди на привычном месте. К тому же оно забилось, словно посаженная в клетку птица, пытающаяся вырваться на свободу. Елена Петровна вышла в коридор, постояла в нерешительности, а потом вновь  заглянула к сыну в комнату.
Мишка безмятежно спал. Она приказала себе не думать о случившемся и отправилась принять душ. Немного погодя ей стало лучше. Она глубоко вздохнула, и сына уже будила, как обычно...
То, что произошло, она объяснить не могла, поэтому решила не рассказывать никому. Выглядеть дамочкой с неустойчивой психикой ей не хотелось. Муж и так периодически говорит, что нервы у нее стали сдавать. Может, ей лечиться надо? Но ведь не придумала же она исчезновение сына?
А если дело не в ней, а в сыне? Может, у него дар телепортации открылся?                                                “Нет, это невозможно, - подумала Елена Петровна, стоя у плиты. - А собственно говоря, почему? Потому что не укладывается в привычные мерки? Пока понаблюдаю, а там - видно будет”.                                                Из задумчивости Елену Петровну вывел голос мужа. Извиняющаяся улыбка застыла на ее лице: она не слышала, что он сказал.
- Опять витаешь в облаках? - вздохнул он.
- Андрюша, завтрак готов. Где Миша?
- За столом с пустой тарелкой сидит. Да что с тобой, Ленуся? Рассеянная ты какая-то сегодня. Не выспалась, что ли?
- Все хорошо, - проговорила Елена Петровна. - Все очень хорошо, правда.



* * *
Прошла неделя, не прояснившая абсолютно ничего. Елена Петровна стала забывать об утреннем недоразумении, все списывая на свою рассеянность и расшатанные нервы.
- Я письмо получил! - раздался ликующий голос Мишки, как только открылась дверь.
Его рюкзак, сделав замысловатое сальто, упал в кресло. Мишка плюхнулся рядом и, разорвав конверт, ничего уже не слышал.

Мишка! У нас в городке все по-старому. Вчера, правда, Аленка Орлова выкинула номер. Целое представление устроила. Представляешь, врывается утром в класс с воплем, что тебя видела в окне твоей бывшей квартиры... Смеху было! Ее мальчишки ясновидящей окрестили, а она делает вид, что ее это не волнует.
Недавно всем классом ездили на экскурсию. Наша Петровна все распиналась о достопримечательностях и от себя ни на шаг не отпускала. Ну, вылитая квочка.
Мы к конкурсу готовимся “А ну-ка девушки”. Будем соревноваться с девчонками из восьмого класса. Пока что наш седьмой лидирует. Правда, наша обиженная графиня Орлова отказывается выступать. Говорит, что ей не интересно. Но я-то знаю истинную причину... Вредничает. Поменьше врать надо... Не любят у нас этого.
Вот и все новости. А вообще в городке скучно без тебя.
Пиши, как твои дела? До свидания. Лариса П. 13.05.
               

Мишка перечитал письмо еще раз. А потом не вытерпел и побежал к матери.
- Ма, прочитай. Ты только на число посмотри...
Миша следил за реакцией Елены Петровны, но ни один мускул не дрогнул на ее лице.
- Очень хорошее, теплое письмо... У тебя замечательные друзья.
- Ма, я не об этом. Аленка видела меня двенадцатого, и я видел ее как раз из окна нашей бывшей квартиры там, - Мишка неопределенно взмахнул рукой, - в этот же день. Так что же получается? Это был не сон? Я что? И вправду могу летать куда угодно?
Елена Петровна беспомощно заморгала глазами.
- Миша, я должна признаться... Я думала, что у меня что-то с головой. Видишь ли, ты действительно под утро двенадцатого исчезал из дома... Давай расскажем все отцу. Может, он что-то посоветует.
Мишка согласился. Вечером Елена Петровна вначале покормила мужа, помня наставление мудрой матушки, что с мужчиной нельзя разговаривать серьезно на голодный желудок.
Андрей Павлович был польщен вниманием жены. Она убрала со стола и нежно обняла мужа.
- Андрюша, у нас с Мишей к тебе разговор есть...
Андрей Павлович спокойно выслушал историю с исчезновением. Он понимал, что от него ждут поддержки, поэтому обнял жену и сына, помолчал немного для солидности и, как на партсобрании, заявил:
- Нельзя из всего трагедию делать. В мире и так напряженка. Способности, даже и такие - это дар, их развивать надо. Как это сделать, не знаю, врать не буду... Но избавляться в наше время ни от чего нельзя. Раз было дано, значит, в тебя верят, сын.
Кто верит, Андрей Павлович уточнять не стал. Про Бога говорить не к лицу, всю жизнь атеистом был. Про Родину не к месту, ситуация не та. Хотя, может, как раз Родине и нужен дар его сына. К кому вот только обратиться? Он судорожно перебирал своих знакомых и вдруг радостно крякнул. Эх, послать бы все далеко и надолго, да и сказать по-русски: “Не бойся, сын. Любой дар от Бога. Положись на него и живи, как сердце подскажет”. Так нет же... должность, звание... что подумают окружающие... Вечная зависимость от начальства... Приказали - исполнил... без обсуждений... приучили.
Жена и сын ждали, что же он посоветует, и с надеждой смотрели на него.
- Есть у меня один знакомый... Все с рамками бегает. Я слышал краем уха, что есть и группа ученых, которая занимается всем необычным... Проконсультируюсь и доложу. Не паникуйте раньше времени.
- А никто и не паникует, - проговорил Мишка, почувствовав смущение и растерянность отца.
Он впервые увидел отца таким. Он всегда шел напролом, потому что все было ясно. Вперед, так вперед. Бежать, ползти - какая разница. Есть начальство, ему виднее. А здесь неординарная ситуация.
- Вот и отлично, - похлопал сына по плечу Андрей Павлович. - Подумаешь, из постели исчез, а в городке объявился. Эка невидаль. Сегодня суббота, а вот в понедельник я найду этого умника. Потерпите немного...



* * *
А вечером в понедельник пришел притихший отец. Он еле стоял на ногах. Видно, хорошо угостил знакомого, чтоб получить нужную информацию.
- Ты знаешь, Лена, я с Григорием Павловичем не стал в открытую говорить... Спосил про телепортацию... Сам он проблемой телепатии занимается. Насмотрелся на всякое... Говорит, что у них там Бог знает чем занимаются, но вот ни одного испытуемого, умеющего телепортироваться у них в наличии нет... И сведений, что практически этим кто-то пользуется, у них тоже нет. Ни одного субъекта в мире... Теоретически это возможно... Он сказал, что глупости все это. Но если у меня есть кто-то на примете, он будет благодарен, так сказать. Правда, размеры благодарности не уточнил. Я, конечно, о нашем феномене умолчал. Думаю, что Михаилу и тебе, Ленок тоже придется помалкивать. Чтоб из нашего Мишки подопытного кролика... Да я их взорву всех, полк подниму в атаку... - он икнул.
- Успокойся...
- Лен, я пьяный в стельку, но соображаю... Мишку в обиду не дам. Вот те крест, - он перекрестился.
А жена подумала, что, видно, он хорошо угостил друга, и язык развязал ему настолько, что после услышанного ее Андрей Бога вспомнил. Видно, больше не к кому обращаться за помощью. Елена Петровна позвала сына, чтобы как-то объяснить ситуацию.
- Не надо, мам, я слышал все. Я и так никому не говорю, не волнуйся.
- Эх, - только и сказал отец.



* * *
Мишка закончил школу, поступил в институт. По чистой случайности или по провидению свыше они с Аленкой поступили в один и тот же институт, да еще на один факультет, где благополучно и проучились пять лет. Ее отца направили служить в тот же город, что и Мишкиного в свое время.
На улице было лето в полном разгаре. Аленка шла чуть впереди Мишки. Она кокетливо повернулась к нему и проговорила:
- Еще месяц, и - прощай институт. А впереди - работа.
- Я даже не знаю, радоваться мне этому или печалиться...
Она взяла Мишку за руку и заглянула ему в глаза:
- Боюсь, разбежимся мы, а я так и не узнаю правды. Знаешь, столько лет прошло, а я все думаю, видела ли я тебя на самом деле тогда в окне... через год после вашего отъезда... Ты знаешь... понимаешь, о чем я спрашиваю? Я не могу успокоиться, это выбивает почву у меня из-под ног...
Аленка замолчала. Мишка обнял ее за плечи.
- Видела, Аленка, и я тебя видел. Ты спешила, пересекала двор. Закричала, увидев меня, уронила сумку, а потом побежала и, споткнувшись о корягу возле избушки, разбила коленку...
Глаза Аленки засияли.
- Спасибо, Мишка. О том, что я кричала, сумку уронила и упала, я не говорила никому. Значит, это было... Фу, сто пудов свалилось с плеч...
И она счастливо засмеялась.
- Спасибо, - повторила она.
- За что?
- Понимаешь, это трудно объяснить, но теперь я спокойна. А как тебе удалось это?
Мишка пожал плечами.
- Наверное, во всем виновата тоска... и очень сильное желание вернуться к вам... Я ни разу после этого случая не телепортировался. Это хорошо и плохо... Я испугался, когда ты закричала, и желание появляться среди вас пропало... Что за радость, когда от тебя шарахаются, принимают за привидение...
- Жаль, - вздохнула Аленка. - Я бы с удовольствием побывала во дворе нашего детства. Это же так здорово!
Они сели на скамейку в сквере.
- Ты правда хочешь этого? - спросил Мишка.
Она кивнула головой. Не долго думая, Мишка обнял Аленку. Девушка доверчиво прижалась к нему. Легкое головокружение, ощущение растворения...
Проходившая мимо уже немолодая пара с удивлением посмотрела на скамейку, где только что сидели парень и девушка.
“Исчезли, - подумала дама, - пора к психиатру”.
А ее спутник сделал вид, будто ничего не произошло...
- Мишка, что это?
Аленка озиралась по сторонам, не веря своим глазам.
- Наш городок. Не узнаешь, что ли? Старый добрый двор... Вот они, три двухэтажных дома буквой П... Только не проси тебя ущипнуть. Это не сон...          
Аленка увидела качели и заулыбалась:
- Смотри-ка, до сих пор живы... А так и не узнаешь двор. Все другое, - с грустью проговорила Аленка.
- Ты держись на всякий случай за меня, - посоветовал Михаил.
- Пошли покачаемся?
- Давай попробуем сесть вместе... Тесновато будет, - улыбнулся Мишка. - Садись ко мне на колени лучше и держись покрепче...
Он оттолкнулся ногами от земли. Качели протяжно заскрипели, будто решили поприветствовать старых друзей. Аленке стало весело. На ее смех из окон выглядывали любопытные.
- Сломаете качели... детки, тоже мне отыскались! - крикнула женщина и плюнула в сердцах...
Ни парня, ни девушки во дворе не стало. Только скрип качелей еще долго был слышен вокруг...
Женщина испуганно перекрестилась и захлопнула открытое окно.
“Натворила дел!” - подумала она.
Под порывом ветра застонал старый дуб. Старушка испуганно повернулась и увидела на скамейке парня, на руках которого сидела притихшая девушка и обнимала его.
- Что за молодежь пошла, - возмущенно проговорила она, - ни стыда, ни совести.
Если б рядом была толпа, старушка прочитала лекцию о моральном поведении. Но поблизости никто не проходил и не стоял, и ее возмущение повисло в воздухе и абсолютно не затронуло молодых людей. Девушка светилась вся. И ей не было никакого дела до старушки, стоящей поодаль.
- Опять на скамейке... Ты подарил мне детство, Мишка, - прошептала Аленка.
- Ну что ты! Значит, способности остались... Я понял, я все понял! Главное - очень сильно захотеть! - выкрикнул он и, глядя в счастливые глаза Аленки, нежно поцеловал ее.
- Ну и нравы, - пробубнила та же старушка и, вздохнув, заспешила по своим делам.


Март 1989 г.