Мальвина

Спарт проснулся от странного топота на нижнем этаже.
“Чего они там себе позволяют? Лошадей выводят что ли на водопой? Скачки устроили...” - подумал он с раздражением.
Вообще-то жилец из тринадцатой квартиры отличался мирным характером, был весьма уравновешен и гордился этим. Но сейчас что-то на него нашло. Раздражение росло, и подавить его было не под силу человеку, за которым закрепилось мнение чудаковатого.
“Один, два, три... десять”, - начал считать он.
Однако ни топот внизу, ни его раздражение не собирались исчезнуть, чтобы создать иллюзию покоя и гармонии.
“Всё, - решил он, - иду вниз и устраиваю скандал. А почему, собственно, смотритель не замечает безобразия? Ночь все же. Или его сон может нарушить только пушечный выстрел? Тогда жаль, что у них там нет бочки с динамитом или порохом, уж об огоньке я бы позаботился”.
Он схватил трубку, набрал номер смотрителя и почти прокричал, что у него голова опухла от шума. На другом конце провода повисла тишина, которой разбуженный среди ночи жилец не выдержал.
- Не могли бы вы вытащить вату из ушей и принять меры? - ехидно спросил Спарт.
- Это не смотритель, - услышал он в трубке грубый голос, - а полиция. Смотритель мертв...
Вначале жильцу из тринадцатой квартиры показалось, что кто-то неудачно шутит. Потом ему захотелось узнать подробности, но, видно, в планы полицейского не входила беседа с жильцами дома в столь поздний час. Послышались гудки. Спарт недоуменно посмотрел на трубку радиотелефона, отключил ее и бросил с досадой на кресло.
Спать после услышанного ему расхотелось. Он почувствовал холод, и только тогда заметил, что стоит босиком на полу. Он не помнил, как вскочил с кровати, как бегал по комнате во время разговора, хотя мог бы и не вставать...  Спарт запахнул халат, потер замерзшие ноги о коврик, нырнул в тапочки и отправился на кухню варить кофе.
Мысли вновь и вновь возвращались к услышанной новости, но он гнал их прочь. Спарт неотрывно смотрел на кофеварку, словно в ней была разгадка случившегося. Он встряхнул головой, постучал себя по пустым карманам и только тогда вспомнил, что вчера торжественно уничтожил последнюю пачку сигарет с твердым намерением бросить курить.
“Кретин, - вздохнул Спарт, - ну, хоть бы одну оставил на всякий случай”.
Ужасно хотелось курить. Казалось, что от одной только затяжки весь хаос в голове уляжется, и мысли четко заработают в нужном направлении. Он понимал, что это всего лишь иллюзия, что срабатывает стереотип мышления, что сила привычки иногда пуще неволи. Но так уж устроен человек! “Если нельзя, но очень хочется, то можно”, - писал когда-то Шолом-Алейхем. Спарт просто хотел курить, но взять сигареты среди ночи было неоткуда: к соседям не пойдешь, тащиться в супермаркет - лень, да еще могут и не выпустить...

“Что делать? Что делать?” – вопрос постоянный,
Но разве мы стали глупей?
Поныне в нас бродят какие-то планы
И множество всяких идей...”, - пробубнил Спарт.
Вода в кофеварке забулькала, аромат от кофе поплыл по кухне. Спарт выключил кофеварку, налил себе чашечку ароматного напитка, поднес к губам, вытянул их трубочкой и, обжигаясь, сделал маленький глоток.
В его голове родилась бредовая идея спуститься вниз в каморку смотрителя и посмотреть, что там такое стряслось, а заодно и стрельнуть сигаретку у кого-нибудь. На что только не решится курильщик, когда нечего курить?! Спарт не любил зрелища, связанные с насилием над человеческой личностью. Он не собирался смотреть на труп смотрителя. Он просто хотел потолкаться среди полицейских, выкурить сигарету, поболтать и, если посчастливится, узнать что-то. Спарт лихорадочно натягивал брюки, долго не мог попасть в рукава рубашки. Потом бегал в поисках то одного носка, то другого.
Наконец, он накинул куртку на плечи и выскочил за дверь. Возле лифта Спарт задумчиво посмотрел на домашние тапочки, но возвращаться не захотел. Конечно, вид не ахти... Забыть про башмаки! Он еще раз нажал на кнопку вызова лифта, попытался опустить брюки пониже, чтобы не так бросались в глаза его домашние тапочки. Хотя кому какое дело, как он одет. Это дело вкуса.
Лифт не работал, что не удивило Спарта. Оставалась лестница. Он неторопливо стал спускаться, но на полпути дорогу Спарту преградил верзила в форменной одежде. Его взгляд красноречиво говорил: “Не положено”.
Спарт даже обрадовался, что его не пустят туда, где разыгралась трагедия. Они молча постояли, разглядывая друг друга.
- Закурить не найдется? - спросил Спарт.
Верзила молча протянул пачку.
- Я две возьму, можно?
В ответ последовал кивок головы. Спарт взял сигареты, поблагодарил и направился назад.
- Эй, - услышал он.
Спарт повернулся и увидел улыбающееся лицо полицейского. На всякий случай Спарт тоже растянул лицо в улыбке. Кто знает, что бродит в голове этого мужлана, лучше уж не нарываться на неприятность.
- Возьми всю пачку, я бросил курить, - заявил верзила.
- Я тоже.
- Как хочешь, - рука полицейского медленно сдавила сигареты.
- Постой! - закричал Спарт.
- Поздно, - констатировал очевидное верзила и бросил смятую пачку в угол.
Спарт с сожалением посмотрел на то, что еще минуту назад было сигаретами высшего качества. Верзила проследил за его взглядом и развел руками. Спарт кивнул головой. Немая сцена позабавила обоих.
Спарт заспешил к себе, туда, где на кухне его ждал кофе. Перед дверью он вспомнил, что ключи остались в плаще. А дубликат ключей был у смотрителя в сейфе, как раз на такой вот случай.
Он опять спустился к полицейскому и объяснил, в чем дело. Верзила презрительно хмыкнул и вместо того, чтобы отправиться со Спартом в каморку смотрителя, пошел наверх, остановился на площадке перед квартирой Спарта и спросил: “Твоя?”
- Моя, - обреченно произнес Спарт, мысленно подсчитывая, во что ему обойдется ремонт выбитой двери.
Он закрыл глаза, чтобы не видеть этого варварства. Грохота падающей двери не последовало, а через минуту страж порядка потряс рассеянного жильца за плечо.
- Все, - услышал он.
- Что все?
- Открыл, - сказал полицейский.
Спарт недоверчиво потрогал дверь. Полицейский вновь хмыкнул. Как много, оказывается, можно вложить в несколько звуков, ничего не значащих, но передающих целую гамму эмоций, выражающих отношение к происходящему. Про это “кхм” когда-нибудь напишут целое исследование, и люди с восторгом будут читать...
Спарт пересилил себя и пригласил верзилу на чашечку кофе. Тот смерил стоящего перед ним “хлюпика” презрительным взглядом и процедил сквозь зубы:
- Парень, я сюда не в гости пришел... работа у меня, - и он медленно повернулся и засвистел что-то монотонное себе под нос, выражая таким образом свое отношение к происходящему.
Спарт пожал плечами и захлопнул дверь. Кофе остыл и потерял всю прелесть божественного напитка. Он проглотил горьковатую жидкость и, скривив губы, выдавил: “Пойло”.
Усевшись поудобнее в кресло, Спарт закурил. Хаос в голове постепенно выстраивался в определенную мысль, которую он еще не мог четко сформулировать, но смысл ее уже будоражил ум. Спарт подумал, что жизнь, как всегда, предоставляет ему шанс... Кто его знает, когда еще будет такая возможность? Он может использовать свое изобретение, чтобы распутать тот клубок, за который никак не могут ухватиться полицейские внизу. Правда, машина еще не запатентована и не совсем доведена до ума... Соблазн велик. Но когда еще представится такой случай?
Дым от выкуренной сигареты рассеялся, а вместе с ним и иллюзии. Спарт отлично понимал, что его машина никому не нужна, а уж остолопам, что орудуют внизу, - тем более. Он резко поднялся с кресла, покрутил кулаком о ладонь, расслабил руки и звонко щелкнул пальцами.
“Брось, Спарт, зачем тебе лезть в это дело? - спросил он сам себя. - Тебе покой надоел? Доведи вначале “Мальвину” до совершенства”.
Таким необычным именем Спарт назвал свою малютку не случайно. Машина была не только умна, но и красива внешне. Идею ее создания Спарт вынашивал давно. И вот теперь он на пороге завершения! Убийство внизу - это «подарок» судьбы, который он должен принять с благоговением, или искушение? А о том, что это трагедия, он даже не подумал.
Вопрос остался без ответа, потому что изобретатель уникальной машины уже бежал в кладовку, используемую не по назначению. Кресло и стол с “Мальвиной” - это все, что уместилось здесь. “Но дело не в размерах помещения, а в удобстве”, - успокаивал себя Спарт.
Конечно, квартира была тесной и неуютной, но на лучшую у него просто не было денег. Да и где их мог взять мелкий служащий, не собирающийся обворовывать клиентов? За порядочность не платят. Да и кому была нужна его порядочность? Даже жена Карен сбежала от порядочного и низкооплачиваемого Спарта к менее порядочному, но имеющему приличный доход человеку.
Спарт отнесся к этому спокойно. Философский подход к жизни не раз спасал его в трудных ситуациях. С уходом жены у него появилось больше свободного времени. Он занялся вплотную идеей, которую вынашивал несколько лет. 
Карен по-своему любила своего бывшего мужа. И даже после развода периодически появлялась в его квартире, наводила порядок, готовила обед, чмокала в щеку и убегала. Иногда они пили кофе вдвоем. Карен с жалостью смотрела на осунувшееся лицо первого мужа, синяки под глазами и печально качала головой.
Говорили они мало. Обходились без слов. Да и о чем говорить, когда все уже было сказано друг другу раньше? Карен так же неожиданно исчезала, как и появлялась. Она никогда не предупреждала о своем визите. А Спарт деликатно молчал. Ключи он сразу не забрал, а потом всё как-то было не до них. Конечно, можно было бы поменять замки, но... проходило время, и Спарт просто хотел видеть свою бывшую жену. Хотя иногда визиты Карен откровенно раздражали Спарта.
В конце концов, каждый имеет право на личную жизнь. Но иногда Спарт представлял сцену объяснения... ведь Карен могла вломиться в самый неподходящий момент... Правда, в реальности такое не могло случиться, потому что Спарт не водил женщин к себе домой, и Карен, по-видимому, это знала. Он предпочитал встречаться с дамами на нейтральной территории. Гостиничный номер вполне подходил для таких целей.
Спарт уселся перед “Мальвиной”, нежно погладил ее корпус, как руку любимой, и решительно включил питание. Она тихо зажужжала в ответ.
Шум внизу стих. Полицейские, наверное, уже закончили работу. Сейчас для Спарта все ушло на задний план. Главное - он принял решение. Назад дороги не было. Спарт был не из тех людей, которые могут отступать от принятых решений. Если бы не эта черта его характера, то и “Мальвина” никогда бы не “родилась”.
Он заложил данные, условия, место трагедии, предположительное время... Труп смотрителя, по всей видимости, повезли в морг. Значит, есть вероятность успеть проделать работу до вскрытия. Капельки пота побежали по спине. Сказывалось напряжение и волнение: что ни говори, а это первый опыт. Потом будет проще. Если будет... вообще. Жизнь покажет. Спарт посмотрел на экран монитора с цифровым счетчиком и только теперь сообразил, что сидит в куртке и в тапочках. Переобуться он уже не успевал – отсчет времени пошел. Да и зачем ему надо было переобуваться, он не знал. Может, торжественность момента обязывала, а, может, он просто хотел сидеть в нормальной обуви, но выключать ради этого “Мальвину” Спарт не собирался.
Время он задал с опережением на пару часов. Экран засветился. Спарт нажал последнюю клавишу и невольно вздрогнул, когда одна стена кладовой начала бледнеть и как бы растворяться, хотя он и знал теоретически все этапы...
Стена исчезла. За ее границей появилась каморка смотрителя.  Спарту стало неуютно. Хотя он и понимал, что его не видно, что он надежно защищен силовым полем, но это была реальность, пусть и возвращенная на время... но - реальность. Расстояние для его машины не имело значения...
Теперь все зависело от быстроты его реакции и внимательности.
Входить в возвращенный мир изобретатель “Мальвины” не собирался, поэтому он постепенно успокоился, и тапочки на ногах его больше не раздражали.
Послышался щелчок. Спарт сообразил, что дверь каморки сейчас откроется. Он затаил дыхание. На пороге появился смотритель Джеф.
Спарт невольно вжался в кресло и стал дышать даже через раз. Но смотритель не увидел ничего необычного в своем жилище. Джеф снял форменную куртку, бросил на диван, прошел к бару, взял бутылку виски, сделал несколько глотков и заученным движением поставил недопитое на столик. Он включил музыкальный центр, и звуковая какофония заполнила все пространство.
Спарт имел утонченный вкус, прекрасно разбирался во всех тонкостях музыки и то, что он сейчас был вынужден слушать здорово било по его нервам. Он не понимал, как можно слушать этот скрежет. Но ведь слушали и восхищались! Такая музыка вносила хаос в сознание и заставляла дергаться тело. Но это было его, Спата, мнение. А большинство, к сожалению, думало иначе.
И Джефу такая музыка нравилась. Смотритель плюхнулся на диван рядом с курткой, забросил ноги на столик и закурил.
Время тянулось ужасно медленно. Спарт давно успокоился. Ему даже захотелось закурить. Он втянул воздух ноздрями, но дым от дешевых сигар смотрителя не проникал в кладовую Спарта. Он пожалел, что упустил такую важную деталь, как запахи. Звук проникал сквозь защиту, запахи - нет.
“А впрочем, - подумал он, - запахи бывают и смертельными”.
Джеф задремал, не выпуская из рук сигары. Гром вылетаемой из музыкального центра музыки заглушал все другие звуки. Даже готовый к появлению “гостя” Спарт вздрогнул, когда в каморке, словно из небытия, проявилась женщина. Просто он был сконцентрирован на Джефе и  упустил что-то.
Женщина осмотрелась, бесшумно “проплыла” к сейфу, где хранились ключи от квартир жильцов. Спарт не знал ее. Весьма выразительное лицо с белыми локонами притягивало взгляд изобретателя. Брюки скрывали ее ноги, но Спарт мог поспорить, что они были так же хороши, как и ее пышная грудь... под обтягивающей блузкой. Туфли явно были сделаны на заказ и стоили весьма прилично. Дорогой плащ расстегнут... Сумочка на плече из натуральной кожи... У дамочки водились деньги!
Спарт нажал еще две клавиши. “Мальвина” займется ею на досуге и выдаст всю интересующую его информацию, а пока... остается только наблюдать. Девица быстро справилась с электронным кодом, видно, неплохо разбиралась в технике. После чего раскрыла сумочку, достала два ключа и заменила их на нужные ей. Спарт не видел, от каких квартир дама взяла ключи.
Красавица благополучно закрыла сейф. Провела рукой в белой перчатке по лбу и повернулась спиной к Джефу, собираясь покинуть его жилище. Но произошло непредвиденное. Сигара из руки Джефа выпала, по всей видимости, в тот момент, когда Спарт усиленно следил за действиями дамы. Иначе бы он не упустил такую важную деталь... Брюки смотрителя задымились. Джеф с воплем вскочил и опрокинул бутылку.
Глаза его не предвещали ничего хорошего непрошеной гостье.
- Какого черта?! - вместо приветствия заорал он. - Я же сказал Френку, что выхожу из игры.
Дама непроизвольно прижала сумочку к груди и попятилась к двери.
- Свистнула уже, сука! - Джеф бросился на нее с кулаками, но на полпути свалился с пробитым черепом.
Женщина закрыла рот рукой, уронила пистолет с глушителем и беззвучно разрыдалась. Потом она достала платочек, вытерла слезы, посмотрелась в зеркальце, подкрасила глаза и губы, спрятала пистолет в карман плаща, поднялась и, оглянувшись на труп, сделала неприличный жест.
Что будет дальше, Спарт приблизительно знал. Через час, не раньше, придет полиция. Обнаружит труп и займется расследованием. Дамочка за это время обчистит со своими сообщниками две квартиры, жильцы которых в отъезде. При осмотре каморки Джефа не найдут ничего подозрительного... Даже ключи от квартир жильцов в сейфе все будут на месте. С кражами будут разбираться позже, когда жильцы заявят... И только тогда их свяжут с убийством смотрителя.
Спарт еще раз посмотрел на труп Джефа, и, словно пианист-виртуоз, пробежался по клавишам “Мальвины”, затем передвинул пару ползунков и замер в ожидании. Он спешил отыскать тело Джефа. Спарт увеличил приближение. Зал с замороженными телами его не интересовал, он переместился в комнату с только что доставленными трупами. Спарт нажал кнопку выбора. Он “приблизился” к черному мешку, лежащему на столе, взял его в кокон и “заменил” сущность теперешнего Джефа на ту, что была введена в память “Мальвины”. Спарт пощелкал кнопочками, зафиксировал момент “перехода” и невольно вздохнул. Теперь надо было распылить ненужный уже труп Джефа, чтобы не вносить путаницу. Спарт задал новую программу. “Мальвина” загудела, на экране монитора появилась надпись: “Распыление закончено”. Изобретатель отодвинул изображение, чтобы вся панорама комнаты была перед глазами.
Мешок зашевелился, послышалась отборная ругань. Джеф никак не мог выбраться из мешка. О чем думал в это время оживший смотритель, Спарт не знал. Джеф, приложив максимум усилий, перевернулся на бок и свалился на пол. На шум прибежал дежурный и дико закричал. Через минуту в комнате оказался врач, полицейский и два огромных санитара.
Джеф тщетно пытался вылезти из мешка, раздавая проклятия, больше похожие на мычание. Два дюжих санитара подхватили его и уложили на стол. Резким движением они вскрыли мешок. Джеф тут же выплюнул проклятия в их адрес: он грозился упечь их в каталажку или устроить самосуд. Невозмутимые атлеты в белых халатах выдернули Джефа из мешка, словно игрушку, и посадили на стол.
Полицейский, выросший перед Джефом, мгновенно привел его в чувство. А вид врача со шприцем в руках заставил смотрителя закрыть рот на полуслове. Джеф никак не мог соединить события воедино. Выпавшее звено нарушало цепь событий. Он не мог соединить несоединимое и после недолгого молчания уже спокойно спросил полицейского:
- В чем дело, приятель?
Полицейский со страхом смотрел на воскресшего. Ни одно здравомыслящее объяснение не подходило в данной ситуации. Он постучал дубинкой по столу, на котором восседал Джеф, и повернулся к врачу:
- Не могли бы вы осмотреть его?
- Это еще зачем? - подал голос смотритель.
- Ты был ранен, тебя приняли за мертвого и доставили в морг, - проговорил полицейский.
- Но вы же видите, что я живой. Чего еще?
- Час назад я точно так же видел тебя мертвым, - ответил полицейский и уступил место врачу.
Джеф не рискнул больше возмущаться. Полицейский же связался по мобильному телефону со своим непосредственным начальником,  капитаном Уалтоном, и рассказал о происшествии в морге. Уалтон надолго замолчал.  Полицейский не выдержал:
- Здесь доктор, я не сошел с ума. Пострадавший требует отпустить его. У меня нет прав задерживать смотрителя.
- А рана? Черепно-мозговая рана - это не причина?
- Но... ее нет!
- Как нет? Ты чего мелешь? У меня на столе заключение медэксперта... Здесь записано черным по белому: “Смерть наступила в результате выстрела в...” К черту заключение! Я сам видел. У него черепушка, как тюльпан была!
- Заросла, - проговорил полицейский.
- Издеваешься?
- Никак нет.
- Мы выезжаем, до нашего приезда смотрителя не отпускай. Он свидетель... главный свидетель...
- Чего? - взревел полицейский.
- Да, - согласился Уалтон, - Чего? Собственного убийства, что ли? Бред! Черт бы его побрал со своим воскрешением! Шлепнули же! Чего ему надо?! – в трубке послышались короткие гудки.
Полицейский выругался. “Отдуваться-то мне, а не капитану. И откуда я знаю, чего теперь надо воскресшему смотрителю? Ну, жить он хочет. Мало, что ли?”, - подумал он.
Врач закончил осмотр воскресшего и не обнаружил на его теле даже царапины. Кровоподтек на боку - это результат падения со стола. Синдром опьянения - тоже был налицо и лабораторного подтверждения не требовал: от Джефа несло перегаром за версту.
Полицейский решил объяснить “пострадавшему”, почему его не отпускают домой:
- На вас напали, вы были без сознания, и вас приняли за труп... Но вы должны знать, кто совершил нападение. Сейчас капитан Уалтон приедет, снимет с вас показания... А пока доктор проводит вас в палату...
- Но... - начал было Джеф, потом посмотрел на двух санитаров и передумал возражать, - мне тяжело идти, - выпалил он.
- Вас довезут, - ответил полицейский и отвернулся.
- А домой когда, шеф?
Полицейский сделал вид, что не расслышал слов “потерпевшего”. Зато санитары быстренько уложили Джефа на каталку и повезли к двери.
Спарта слегка лихорадило. Операция закончена. “Мальвина” прошла испытание! Все остальное его не касается. Пусть эти дуболомы из полицейского участка сами, как хотят, объясняют феномен воскрешения смотрителя Джефа. Изобретатель свернул панораму, выключил “Мальвину” и устало потянулся. Итак, вся операция заняла полтора часа.
“Недурно”, - подумал он.
Спарт погладил свое детище, накрыл его мягким кожаным чехлом и встал.
“Конечно, можно кое-что усовершенствовать и усложнить... Но в целом - впечатляет. Жаль, что изменять в прошлом я ничего не могу, приходится увязывать с настоящим. А, ладно... воскрешение - тоже неплохо! Стать Избранным, повелителем и вершителем человеческих судеб... Многие только мечтают об этом... А я уже стал им!”
Гордость распирала его. Он невольно расправил плечи. А потом достал последнюю сигарету и закурил. И тут его осенило!  Он даже вспотел от таких мыслей. Но куртку не снял.
“Уалтону не раскрутить это дело, я бы мог на них работать... Мы с “Мальвиной” будем на вес золота. И что это даст нам? Многое! Собственная вилла, путешествия... шикарные женщины, яхта, машина... Черт побери! Да у меня прекрасное будущее! Я заслужил это!”
Он схватил трубку радиотелефона и медленно опустил ее на базу. Постояв немного в задумчивости, он снова протянул руку к телефону.
Его раздирали противоречия: звонить или не звонить капитану? Спарт порылся в справочнике, отыскал нужный номер и решительно набрал его.
- Капитана Уалтона можно? - спросил он.
- На выезде. Если что-то срочное - соединю, - ответил женский голос.
- Срочное, - подтвердил Спарт.
- Слушаю... - почти сразу же прозвучал голос капитана.
- Не могли бы мы встретиться? Я по поводу волшебного воскрешения недавно убиенного...
- Кто вы?
- Изобретатель...
- И что?
- Я могу помочь вам...
- Ладно. Завтра в десять у меня в кабинете. Как добраться, Вам объяснят... - вместо прощания изобретатель услышал короткие гудки.
И вновь сомнения стали сжимать сердце Спарта. Он даже подумал, а не поторопился ли со своим предложением? Но перед глазами опять замаячила сказочная вилла на берегу моря, яхта и красавицы...
Капитан Уалтон был если и не очень умен, то весьма практичен. Он выслушал “бред” странного изобретателя и сразу же понял, что если такая машина существует, то через какое-то время весь их отдел окажется на улице среди толпы безработных. Поэтому он начал издалека:
- Это очень нужное изобретение... Сотни спасенных... Верно... Но за что я буду сажать убийц? И что мне даст задержание той дамочки? Смотритель-то живой! Значит, и она не убийца, хотя убийца. Здесь надо все обмозговать... А нельзя ли наоборот?
Вопрос капитана насторожил Спарта.
- Что?
- Если запустить твою машину в массовое производство, то насильственной смерти как бы и не будет... И что делать нам прикажете? Спасателями работать на твоей штуковине? А ведь можно и по-другому... - капитан замялся...
Спарт никак не мог уловить, чего же хочет этот чинуша.
- Зачем воскрешать всех подряд? Будем раскрывать преступления... Преступники тоже люди... Пусть платят... за отсутствие “преступления”. Можно и нашим людям подрабатывать... Если надо... - и только тут до Спарта стало доходить, что он породил из благих своих намерений.
- Это интересно, - улыбнулся Спарт, - и прибыльно.
Капитан облегченно вздохнул.
- Так что, парень, давай сотрудничать... Где твоя “красотка” хранится?
- В надежном месте. Я привезу ее завтра...
- Зачем откладывать? У меня машина... Поехали, - предложил Уалтон.
- Я бы не хотел больше никого брать в долю... Это должно стать нашим делом...
- Прекрасно, - проговорил капитан, думая о чем-то о своем.
Спарту в какой-то момент показалось, что и он может стать лишним в этом “деле”.
“Влип”, - пронеслось в голове изобретателя, и он стал лихорадочно искать выход.
В это время раздался звонок телефона. Капитан заерзал на месте, повторяя одно только слово: “Есть”. Уалтон встал, глаза его забегали.  Спарт понял, что капитан вынужден идти с бумагами на доклад к начальству. Изобретателя это почему-то обрадовало.
- Дождись меня, - бросил Уалтон и крикнул в коридор:
- Хенк, поставь дежурного возле двери моего кабинета.
Спарт промолчал, а Уалтон криво усмехнулся. Весь его вид говорил: “Что поделаешь. Служба такая!”
Возле двери вырос громила. Уалтон похлопал его по плечу:
- Отвечаешь за парня головой, - услышал Спарт и по-настоящему испугался.
Он еще ничего не сделал, а его уже как преступника задержали и стража поставили. Промелькнула мысль о том, что все же это великое счастье, что он не успел свое изобретение запатентовать.   
Спарт мысленно досчитал до десяти, тихонько подошел к окну, распахнул его, еще раз поблагодарил Бога, что кабинет Уалтона оказался на первом этаже, а не на восьмом, поцеловал нательный крестик и выпрыгнул из здания, в котором должны были восстанавливать справедливость согласно букве закона.
Он не помнил, как доехал до своей квартиры, как вбежал в кладовку и стал лихорадочно вынимать из “Мальвины” жизненно важные платы и вставлять другие, как перепаял схему, уничтожил чертежи и все записи своего изобретения. У Спарта была феноменальная память, и он знал, что при необходимости  сможет восстановить свою “Мальвину”… “А надо ли?” - подумал он и впервые напился...
Будто сквозь толщу воды Спарт слышал, как какие-то люди шарили у него в квартире и матерились, на чем свет стоит...
“Мальвина” предлагала им сексуальные услуги и набор противозачаточных средств, а голографические леди приставали к непрошеным гостям...
- Он  просто сумасшедший! – донесся до Спарта чей-то взволнованный голос.
Кто-то врезал Спарту в челюсть, а тот пьяно захихикал, вытирая кровь, хлынувшую из губы...


Апрель 1992 г.