Стандарт

Лучезарный дремал в кресле, а сотни охранников в это время не смыкали очей. Вопиющая несправедливость этого факта не удивляла никого. Охранников много, а Лучезарный один. И дело здесь было не в количестве, а в качестве.
Из десяти жрецов после испытания оставался один. Он и становился Лучезарным. Никто не знал, что за испытание выпадало на их долю. Лучезарный никому не говорил, а остальные не в состоянии были уже ничего сказать, ибо их не было среди живых. А основное достоинство мертвых – их молчание.
От Лучезарного очень многое зависело в Мире. Он не был оракулом или предсказателем в общепринятом значении этого слова, ибо у них спрашивали и получали ответ. Лучезарному никто никогда не задавал вопросов. В его задачу входило смотреть сны.
Он жил в Верхнем Замке. Сотни слуг и охранников оберегали его покой и сон. После пробуждения к Лучезарному приходил Верховный Предсказатель и выслушивал его очередной сон.
Верховный Предсказатель должен был трактовать сон Лучезарного. Но очень часто сны не подлежали вообще никакой трактовке. В них было указание к действию.
Вооруженный знаниями Верховный Предсказатель бежал в Нижний Замок и рассказывал все Правителю.
Мир жил в гармонии. Мудрый Правитель доверял снам Лучезарного. Все были довольны. Мир процветал. Справедливость – главный критерий в Мире. Об этом говорили все.
А пока Лучезарный спал и видел сны, Верховный Жрец отбирал среди двухлетних мальчиков особо одаренных. Команду из десяти малышей уводили в горы, где готовили к предстоящему подвигу Жизни. Когда-нибудь один из них станет новым Лучезарным, а пока их матери тайком вытирали слезы и молили Небесного Творца, чтобы его благодать коснулась сыновей.
Никто, кроме Верховного Предсказателя, не видел Лучезарного в лицо. Никто не знал его имени. И каждая из десяти матерей в тайне надеялась, что это ее сын победил в Испытании.
Существовала определенная цикличность в отборе малышей. Никто из простых смертных не знал, когда должен наступить новый цикл. Об этом ведал только Верховный Жрец. Он и его помощники осматривали каждого малыша соответствующего возраста, когда приходило время. Отобранные должны были соответствовать стандарту, описанному в магических завитках древней ленты.
Откуда взялась эта лента, не помнил никто, да и узнать не пытался. “Стандарт вечен”, - так говорил Верховный Жрец. Отсюда выходило, что магические завитки ленты тоже были всегда. Эта истина не подвергалась сомнению.
Люди приходили в этот Мир, чтоб укрепить его величие, а не разрушить сомнениями. Святая Вера вела их к определенной цели. Что за цель была, никто из простых смертных не знал. Это не их удел. Они делали то, что предписывал Правитель.
Стать жрецом в этом мире было не просто. Ни достаток семьи, ни уважение жителей, ни служба в определенных сферах – не могли повлиять на выбор. Стандарт – вот эталон отбора.
Верховный Жрец ежегодно посещал школу при монастыре и в течение недели наблюдал за выпускниками. После чего один достойный ученик пополнял армию Служителей Верховного Жреца. Жрецы не имели семей. Если человек начинает делить свои привязанности, то ничего хорошего из этого не выйдет. Все устремления, все силы и знания должны быть направлены в одно русло. К тому же человек слаб, и сколько бы он ни пытался, но быть объективным по отношению к своему ребенку трудно, если не сказать больше: порой просто невозможно. А это значит, что могут возникать нездоровые желания: пристроить дитяти, подогнать его под стандарт или стандарт под него. Склоки, ревность, обиды – вот конечный результат.
Верховный Жрец и его окружение должны быть свободны от этого. Коль служишь, так и служи со светлой головой и чистым сердцем. Правитель – голова, а жрецы – его руки. Что будет, если руки не станут подчиняться голове? “Преданность – основа порядка”, - говорил Верховный Жрец людям, а уж он знал, что говорил.
Верховному Предсказателю вступать в брак тоже было нельзя. Семья – обуза для человека на его должности. Но иметь женщин ему не запрещалось. Наоборот, такие связи поощрялись. Все дети, рожденные от него, были собственностью Верховного Жреца.
Считалось, что эти дети обладали повышенной чувствительностью, поэтому сразу после рождения их забирали у матери. Никто не знал, где они содержались до пяти лет. А потом такого ребенка привозили на центральную площадь Предсказаний, где юный оракул обязан был выдавать предсказания всем желающим бесплатно.
Ребенок не выдерживал долго таких нагрузок. Его жизнь превращалась в ад. Чтобы ввести его в транс, перед выездом на площадь ему давали пить снадобья. Нервы и психика сдавали очень быстро. Через год-два на его месте оказывался новый претендент. Дорогая плата за удовольствия отца никого не смущала. Это считалось справедливым, но было ли таковым на самом деле, никто не задумывался.
Верховный Предсказатель старался не встречаться с одной и той же женщиной дважды и уж тем более не желал ничего знать ни о ее судьбе, ни о судьбе своих детей. Пока он их не видел, это как бы и не касалось его. Он жил в Замке, а дети “работали” предсказателями на площади. Такова их судьба. Он их не видел, никаких чувств ни к женщинам, ни к их детям не испытывал, совесть не мучала его.
Сам факт, что Верховный Предсказатель выбирал какую-то женщину, считался особой честью для нее. Женщины, избранные им, получали после рождения ребенка некоторые привилегии. Они почитались в обществе, потому что дарили ему маленьких оракулов. Брак с такой женщиной был почетен. А что эти женщины испытывали на самом деле, отдавая ребенка, не знал никто, потому что их не спрашивали об этом. Предполагалось, что женщины должны были гордиться, потому что исполнили свой долг.
Наверное, так продолжалось бы и дальше. Но однажды Верховный Предсказатель увидел в толпе синеокую девушку, которая перевернула ему душу. Он изменил своему правилу, забыл о других. А через полгода она сбежала. Гордость и задетое мужское самолюбие не позволили ему организовать поиски. Он достойно принял удар судьбы, но от женщин с тех пор отвернулся.
Что творилось в его душе, знал только он один. Верховный Предсказатель доложил только факт: женщина бесплодна, при нем ее больше нет. Рана со временем затянулась, но шрам постоянно напоминал о пережитой боли. Верховный Предсказатель не мог никому признаться, что был не в состоянии увидеть будущее женщины, сбежавшей от него. Эмоции перекрывали все видения, неудачные попытки следовали одна за другой, пока он не смирился с очевидным. Он потерял Марион (так звали эту женщину).
Лучезарный вздохнул и открыл глаза. Об этом сразу же доложили Верховному Предсказателю. Он вошел в спальню. Лучезарный снял маску и пристально посмотрел на человека, с которым был связан неразрывно.
- Ты встревожен, – проговорил Верховный Предсказатель.
- От тебя трудно скрыть что-либо. Я видел сон. Прекрасная женщина ласкала тебя на твоем пурпурном ложе, твои глаза светились... они излучали восторг, нежность, гамму чувств, о которых ты и не догадывался. Ты не знал, что такое может быть... Она поняла, что носит твоего ребенка под сердцем. Страх потерять родное дитя толкнул ее на безумный шаг. Она переоделась в мужские одежды и без всяких препятствий покинула замок. Она понимала ответственность и осознавала, что ее ожидает, если кто-либо узнает, что она не просто сбежала, а скрыла весть о ребенке. Домой она не могла идти. Родители - законопослушные люди, и выдали бы ее сразу. Ребенок от Великого Предсказателя не принадлежит матери, об этом знают все. Она ушла в горы. Весь наш мир – огромный остров в каменной пустыне. За горами – только горы. Жизнь в долине – это знают все. За горы люди не ходят, да и в горы – тоже. Она знала, что там ее не найдут, но и шансов выжить никаких. Но она вспомнила древнюю легенду о горных людях. Если появилась легенда, может, и люди есть? Она рисковала ради ребенка, ради его спасения. В одной из пещер она нашла племя запредельного Мира. Что это значит? Люди этого племени живут по своим законам, так было всегда. Наш мир отверг их когда-то. Женщина родила мальчика. Люди гор стали заботиться о ней, но она не из их числа. Она подчиняется законам нашего Мира. Все очень зыбко. Я видел корысть в глазах старой женщины... Предательство поселилось в ее голове. У тебя есть неделя, чтоб изменить судьбу женщины с ребенком. Смерть для них не лучший выход, - Лучезарный прикрыл глаза.
- Ты понимаешь, что говоришь?
- Сон, я видел сон.
- Я должен буду пересказать его Правителю. Ее казнят вместе с ребенком. Я все равно не смогу ее спрятать в Мире, где все знают друг друга. Наш Мир слишком мал для этого...
- Ты любишь эту женщину...
- Я  служу Правителю...
- А если женщина исчезнет до того, как ты расскажешь мой сон Правителю, ты нарушишь закон?
- Что это значит?
- Я видел не один сон сегодня... В горах, где прячется беглянка, есть скала с белой отметиной. Ты знаешь ее.
- Да. Священная усыпальница для наших Правителей.
- Это знают все, но никто не догадывается о том, что эту скалу выбрали не случайно. Жил когда-то в нашем Мире Великий Ученый. Сейчас у нас нет такого Служителя. Это он строил пещеру. В ней он проводил свои опыты. Там есть Большой Священный камень. Закон запрещает прикасаться к нему. Мы законопослушные люди, поэтому за всю историю не было ни одного нарушения. Никто не знает, почему нельзя этого делать. Пусть твоя женщина возьмет ребенка на руки и прислонится спиной к камню. Она исчезнет. Но останется жива. Это дверь в другой Мир. К сожалению, люди на той стороне не столь мудры или просто у них не было Великого Ученого. Обратной дороги нет. Она не сможет вернуться, ты не увидишь их, но они будут живы... Да, а теперь сон для Правителя. Звезды не будут светить три ночи. Черные тучи с севера принесут холодный дождь. Он будет идти ровно три дня и три ночи. Дождь опасен для здоровья людей. Они должны все это время сидеть дома. Ни один человек не должен подставлять свое тело под капли холодного дождя...
- Он несет мор?
- Нет. Он несет тебе свободу перемещения на три дня. Спаси женщину, ибо ты не сможешь жить в мире со своей совестью, а значит, и служить людям.
- Но я и без нее не смогу.
- Зато ты в состоянии думать и принимать решения...
- Сколько человек может пропустить камень?
- Хороший вопрос. Если бы ты был Великим Ученым, то о ком бы захотел позаботиться в случае опасности?
- О себе, о Правителе, о Верховном Жреце...
- Правильно. Знание, власть, богатство. Ни для кого не секрет, что Верховный Жрец – это еще и хранитель драгоценностей Мира. Итак?
- Ты хочешь сказать, что лишь трое смогут уйти отсюда?
- Это ты сказал, но правильно.
- Я не предатель, - заявил Верховный Предсказатель.
- Кого ты предашь, если о тайне этого камня не знает никто, даже Великий Правитель? Великий Ученый унес эту тайну с собой. Мне жаль тебя. Если спасение любимого человека для тебя предательство, то забудь о моем сне, - Лучезарный прикрыл глаза. – Я устал. Время умываться, одеваться и принимать пищу. Я хочу подышать воздухом перед дождем. Я все рассказал, – Лучезарный водрузил маску на лицо и позвал слуг.
Верховный Предсказатель продолжал стоять. Впервые он не знал, что делать. В его душе шла борьба. Лучезарный отдал на суд его совести любимую женщину, виноватую лишь в том, что не захотела потерять своего сына. Но закон придумал не он. Мир держится на законах, которые необходимо соблюдать, иначе... Что будет “иначе”, Верховный Предсказатель не успел облечь в слова, потому что услышал:
- Мир не только вокруг нас, но и внутри нас. Попытка сохранить порядок в одном за счет другого, не это ли вопиющая несправедливость? Как бы ты ни поступил, ты все равно предашь кого-то. Где меньший грех? И что есть грех? – Лучезарный замолчал. – Дождь придет из мертвой каменной пустыни через десять часов. У тебя есть время. Не торопись.
- Я не принадлежу себе... Я служитель... Долг предписывает мне одно, голова – другое, а сердце – третье. Я соответствовал стандарту, а это значит – высшая степень надежности заложена во мне... Я не смогу...
- Что? Спасти человека?
- Если это будет позволено одному, значит, и другие смогут обходить закон...
- Но кто узнает об этом?
- Я. Я знаю об этом. И это знание не даст мне жить, как прежде. Я не смогу быть Верховным Предсказателем, не смогу помогать Правителю управлять Миром, зная о содеянном...
- Любовь и Власть, что важнее для тебя?
- Долг.
- Ты поступишь честно, если уйдешь со своего поста, коль нарушишь закон... А уж если быть совсем честным, то ты будешь просто обязан покинуть этот Мир...
- Но что ждет нас там? Ты знаешь?
- Нет. Но это шанс...
В дверь постучали. Слуга доложил Лучезарному, что воду для умывания уже подогрели.
- Можешь идти. Не забудь ароматические масла... - потом повернулся к Верховному Предсказателю. – Вода имеет свойство остывать.
Верховный Предсказатель почтительно склонил голову и вышел из спальни Лучезарного.
Правитель восседал на мягких подушках и пил ароматный напиток, приготовленный по старинному рецепту. Говорят, что его обнаружили в одной из магических лент. Сила и молодость – необходимы Правителю, как и Верховному Жрецу. Этот напиток – их привилегия. Верховный Предсказатель застыл в ожидании. Наконец, процедура поглощения таинственного напитка закончилась, и Правитель пригласил верного Служителя присесть. Верховный Предсказатель был слегка напряжен. Правитель уловил его настроение.
- Что встревожило тебя?
- Сон Лучезарного. С севера движется беда. Из проклятой Творцом и людьми мертвой каменной пустыни идет дождь. Он несет мор и несчастья. Через десять часов он прольет на наши головы мертвую зыбь. Три дня и три ночи будет он нагонять тоску на людей. Спасение одно – не подставлять тела под его убийственные капли. Земле он не страшен, она видела и не такое.
- Пиши: “Под страхом казни запрещаю покидать дома на время дождя. Правитель”. Далее: “О всех нарушениях доложить после дождя, несущего мор”. Время его начала запиши, чтоб люди могли заранее спрятаться. “Верховный Жрец предписывает провести это время в молитвах у домашних алтарей. Объединенная молитва поможет нам отвести от нашего Мира беду”. Все, - он вздохнул. - Хочу услышать твое мнение на этот счет. Чем вызвана эта напасть?
- Человек грешен и слаб. Негативное притягивается проклятым местом. Когда наступает переизбыток отрицательного, оно устремляется туда, откуда было стянуто. Равновесие восстанавливается. И вновь мертвая пустыня способна очищать наш Мир. Так было задумано изначально: подобное тянется к подобному.
- Мудрость во всем, - проговорил Правитель, а Верховный Предсказатель отправился к Верховному Жрецу с указанием Правителя.
Без его подписи ни один документ не имел силы. Успокоение посетило Верховного Предсказателя, и печать уверенности легла на его чело. Он временно “забыл” о двух других снах Лучезарного, и они не тревожили его.
Подпись получена, все остальное – не его забота. Послеобеденный сон Лучезарного принесет новые откровения. Жизнь продолжалась.
Единственное, чего он желал сейчас, так это поскорее остаться одному. Временное умолчание – еще не преступление. Все еще возможно изменить. Долг – не карающий меч, а состояние души. Внутренняя борьба не была столь яростной, как он предполагал. Просто впервые он захотел разобраться в своих чувствах, поступках. А так ли справедлив Мир, который он призван охранять и защищать от неожиданностей?
Управлять можно лишь тем, что предсказуемо. В людях с рождения воспитывали момент подчинения. С молоком матери они впитывали в себя знание: законы справедливы, Мир держится на законах, их не обсуждают, не подвергают сомнению, их просто выполняют. Стандарт магических завитков ленты справедливо возносил одних, готовил к управлению другими. Все логично. Способен – неси, нет сил – сиди... Делай то, что можешь. А то, что ты можешь, определит стандарт.
Он впервые осознал, что все в его Мире делается, вроде, для человека, но помимо самого человека. От его воли ничего не зависит. Нет права выбирать самому, потому что это приведет к хаосу. Миру не нужен хаос. В нашем Мире нет ошибок при выборе Служителей и Правителей, потому что в основе отбора – стандарт. Никто никогда не сомневался в том, что это самое мудрое решение. Не сомневался и Верховный Предсказатель. Глобальные моменты управления, устройства и самой жизни в Мире были направлены на благо. В этом Верховный Предсказатель был уверен. А что будет, если начать учитывать чувства, желания отдельно взятого человека? Они могут быть противоречивы, могут взаимоисключать друг друга... Что происходит, если повозку начинают тянуть в разные стороны? Движение прекращается.
“Я все это знаю, - подумал Верховный Предсказатель. – И до недавнего времени меня не интересовала судьба отдельно взятого человека. Так что же произошло сейчас? Лучезарный сказал, что это Любовь. Но в нашем Мире ей нет места. Она делает человека непредсказуемым, неуравновешенным, зависимым, сомневающимся... Этого нельзя допустить в Мире Высшей Справедливости, где основа всего – стандарт.
А почему считается правильным лишить мать ребенка? Потому что дети принадлежат Миру, а не родителям, это знают все. А почему надо лишать жизни того, кто нарушил закон? Чтобы ни у кого больше не возникло желания поступать вопреки закону. Значит, это справедливо? Справедливо, – ответил он сам себе. – Все справедливо. Но почему тогда я хочу, чтоб эта женщина жила?”
Он не знал, как отнестись к тому, что поселилось у него в душе. И не важно, какое определение дал Лучезарный этому состоянию.
“Но раз это чувство родилось во мне, значит, оно имеет право на жизнь?”
“Но что по этому поводу говорят магические завитки лент?” Доступ к ним имеет только Верховный Жрец. Проявлять интерес к ним не принято. Каждый должен заниматься своим делом».
Его мысли были прерваны сообщением, что Лучезарный задремал в саду и видел сон.
А раз так, то он должен быть рядом с ним. Верховный Предсказатель вдруг ощутил, что встреча с Лучезарным принесет ему душевную боль. Он еще не знал, откуда появилось это ощущение...
- Я рад тебя видеть, - произнес Лучезарный. – Садись.
- Спасибо.
Дверь спальни закрылась, и они остались одни.
- Я слушаю, - произнес Верховный Предсказатель.
- На Главной площади собрался народ. Он недоумевал, потому что было объявлено, что предстоит казнь Глупости. Люди ждали до вечера. Глупость не привели. Разочарование застыло на лицах, потом появилось недовольство. Их обманули. Вот и все.
- Что ты думаешь по поводу своего сна? – спросил Верховный Предсказатель.
- Думать – это по твоей части. Моя задача – смотреть.
- Твой сон – часть от целого.
- Тогда жди другие части, чтоб собрать их в целое...
- Спасибо, - Верховный Предсказатель встал.
Через некоторое время он доложил Правителю об услышанном. Свои выводы он обещал сделать позже, толкование - тоже. Нужно взять всю картину в целом. По одной части можно составить искаженное представление о сути увиденного.
- Тревоги во сне Лучезарного я не чувствую, - произнес Верховный Предсказатель.
- Это обнадеживает. Подождем. Если бы что-то угрожало Миру, Лучезарный увидел бы об этом сон. Ты можешь не докладывать части из целого. Избавь меня от процесса поиска. Это твоя работа. Трактование целого – вот что мне нужно. Частями занимайся сам. Если в эти части вклинится другой сон – тогда приходи, а так – работай, ищи...
Верховный Предсказатель склонил голову, показывая свое почтение Правителю. Самое смешное, что теперь временное умолчание некоторых снов – законно. Правитель сам приказал не бегать по мелочам. Хотя все знают, что мелочей не бывает. Из них строится крупное. Но сейчас Верховному Предсказателю хотелось остаться одному. Слишком много всего свалилось сегодня на его плечи.
“Отдых, отдых!” – кричало его сознание.
Но, оставшись наедине с самим собой, он забыл о нем. Он вспомнил, как однажды Лучезарный сказал: “Сон тела есть трезвое бдение Ума, и закрытые глаза открывают истинный Свет”, - это слова мудреца. Я думаю, что в них весь смысл моего Служения Миру. А кто такой мудрец? Это человек, который Знает. Тот, кто ищет мудрости, должен идти непроторенным путем”.
- Это глупость, - возразил тогда он. – Если есть проторенная дорога, почему человеку надо отказываться от нее человеку?
- Я не утверждал, что человеку надо отказываться от чего-то, я говорил про ищущего мудрости. Иногда наши высказывания, вместо того чтобы помочь человеку, могут ввести его в заблуждение. И если существует такая вероятность, всегда лучше промолчать. Помогать надо старательным, ленивым помогать – грех.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Ничего. Только то, что сказал. Избыток добродетели – тоже порок.
- Я не понимаю тебя.
- А должен бы. Ведь ты – Верховный Предсказатель.
- Наши беседы – не обязанность.
- Верно. Все люди знают, чего они хотят, и почти никто не знает, что им нужно. А ты знаешь? – он помолчал и добавил. – Не отвечай. Не важно, что я услышу сейчас, важнее, чтоб ты задумался над этим.
Он не знал тогда, что ему нужно, да и не думал об этом никогда. Зачем Лучезарный задает ему такие странные вопросы?
Новая встреча еще больше озадачила Верховного Предсказателя. До начала дождя Лучезарный успел рассказать ему еще три сна, которые приближали к чему-то. Только вот к чему, он пока не знал, а Лучезарный не объяснял.
Вот его сны-загадки:
“На площадь привезли Доверчивость. Народ требовал, чтоб она разделась. Уж очень интересно ему было, что у нее там под одеждами. Она покраснела, но выполнила требование. И народ был изумлен многоликости ее. Там была Боль, Недоумение, Разочарование и еще нечто, чего народ не знал”.
“Народ был свидетелем рождения Долга. Его распирала гордость. Толпа ликовала. Детище нужно было, но вот кому? Появился хозяин в черном, безликий, неузнаваемый... Он поднял Долг над толпой, и все сразу поняли, что он превыше всего... И никто не хотел видеть его естественный рост. Ребенок велик – вот что осталось в сознании толпы”.
Третий сон Лучезарный рассказал после небольшой паузы:
“Нищий пришел на Площадь и объявил, что нашел Любовь. Он не мог ее показать, столь велика она была, не мог дать потрогать, столь хрупка и нежна она была, что не выдержала бы такой экзекуции. Он не мог продать ее, от такой операции она умерла бы сразу... “Кому она нужна такая?!” – завопила толпа. Народ прогнал нищего с его чудом и так и не узнал, что несет, что рождает, как преображает хозяина Любовь, и еще много чего не узнал... А уж сколько потерял, никто никогда не считал. За нею вслед побежала Мудрость и Надежда, а Вера, чтоб выжить, надела несвойственный ей наряд...”
Верховный Предсказатель встал и подошел к окну. Обещанный народу дождь пошел вовремя. Он наводил ужас, хотя и не был ужасным.
- Я  все рассказал, - вздохнул Лучезарный.
Верховный Предсказатель молча поклонился и вышел из спальни. Его голова раскалывалась от вихря мыслей, которые уносили его к пропасти, имя которой “Сомнение”. И он бежал вслед за ними, как безумный, не в силах остановиться.
“Законы нашего Мира ограничены каменной грядой, они не поднимаются над ней, потому что слишком тяжелы для полета. А может, то, что  мы называем законами - всего лишь правила поведения и реакции человека, придуманные как раз для того, чтобы лучше управлять им? Верховный Жрец утверждает, что законы взяты из магических лент. А кто видел завитки этих лент? Ответ: “Верховный Жрец”. В нашем Мире обязательно все замыкается...” - он оборвал себя, не посмев закончить даже мысль.
“Что происходит со мной? Сомнение не должно посещать Верховного Предсказателя”.
Ему стало холодно. Сколько он просидел, уставившись в черноту ночи, он не знал. Монотонный шум дождя не успокаивал.
Сколько б он ни сидел на развилке дорог, все равно придется сделать выбор или сидеть вечно. Идти сразу по двум дорогам не может никто. Он не был трусом. И смерть не пугала его. Но сделать необычный шаг – трудно.
Никто не видел человека в черном, покинувшего Замок среди ночи. Верховный Жрец советовал молиться во время дождя, и народ молился. Возле пещеры его кто-то окликнул.
- Заходи, просохни. Посиди возле огня.
Человек остановился, но промолчал.
- Да ты никак не горный? Ищешь кого или заблудился?
- Чего пристала к человеку? Видишь, – промок весь. Поставь котелок на огонь. Заходи, человек, - старик взял факел из рук пожилой женщины и осветил вход в пещеру.
Человек в черном подошел поближе.
- Иди за мной, - проговорил старик.
В пещере было тепло и сухо.
- Садись к огню. На вот, - он протянул самотканный шерстяной плед, - укутайся. А накидку старуха развесит, просохнет к утру.
- Почему ты мне помогаешь? – спросил гость.
- Потому что мы люди...
- Я ищу молодую женщину с ребенком...
- Она не на вашей территории, и не обязана идти с тобой...
- Я знаю. Я просто хочу видеть ее.
- А она тебя?
- Не знаю. Это надо у нее спросить.
- Марион, - позвал старик, - здесь человек из твоего Мира.
Женщина с ребенком на руках замерла в растерянности.
- Как ты нашел меня. Никто не знал. Донесли? Нас казнят?
Глаза женщины наполнились слезами.
- Не успели донести, хотя и собирались. Твоя жена, старик, хотела получить награду за нее.
- Он говорит правду? – глаза старика метали молнии.
- Он демон... Я только подумала...
- Мне наплевать, кто он. Я хочу знать, кто ты?
- Твоя жена...
- Уже нет, я освобождаю тебя, - старик отвернулся.
- Прости, бес попутал...
- Бес, говоришь? Жадность, злоба, зависть и ревность – имя этому бесу. Дура! Разве ж на смерти тех, кто тебе жизнь доверил можно заработать? Был бы помоложе, вышиб дурь из твоей башки. Живи, но черные мысли оставь. В моей пещере им нет места, - старик презрительно плюнул.
- Зачем ты пришел? – спросила Марион. – Чтоб сообщить мне о ее тайных помыслах?
- Я хотел видеть тебя. Кто у нас родился?
- Сын.
- Как он?
- Спит.
- Покажи, - попросил он.
Она не услышала его просьбы.
- Я нарушила закон, - начала она.
- Я тоже, - проговорил он.
- И что теперь будет?
- Сядь.
- Подожди, - она взяла одеяльце, накинула на ребенка и села рядом с ним. – Что ты сделал? – услышал он ее шепот.
- Много чего. Уже одно то, что я вышел на улицу во время дождя, грозит мне казнью. Потом... я умолчал о снах Лучезарного про тебя... Я знал, где ты, знал про сына и никому не сказал... и еще... здесь ты все равно в опасности... Старуха не донесла, донесет молодуха... Корысть толкает иногда на преступление слабых духом людей.
- Я сама хотела вернуться и объявить, что у меня родился мертвый ребенок... Тогда бы я не нарушила закон, а отдала бы то, что мне не должно принадлежать...
- Но...
- Да, наш мальчик жив. В соседней пещере через неделю после меня женщина родила девочку, бездыханную. Вот тогда-то и родился мой план. Я хотела купить за свою шаль труп ребенка... Я пришла к ней, договорилась... Взяла в руки холодное тельце... прижала к себе... А она... ожила, задышала... Мои руки исцеляют... Я бессильна перед судьбой. Мой план рухнул. Я не знаю, как долго мы сможем прятаться здесь. Мой отец может спросить на Площади оракула о моей судьбе. У него достаточно средств, чтоб купить предсказание... И тогда... я знаю, что он первый сообщит об этом. Нарушитель закона должен быть наказан. Сколько осталось нам? День? Неделя? Месяц? Скажи, ты же можешь... Все-таки ты... Послушай, а имя у тебя есть?
- Было. Тор.
- Ты же можешь, Тор.
Он покачал головой.
- Нет. Вы слишком дороги мне.
- Что ты сказал?
- Я сказал, что испытываю к вам большое чувство. Лу... Короче, один хороший человек назвал это чувство Любовью.
- Тогда я люблю тебя...
- А я – тебя.
Заплакал ребенок.
- Я не хочу вашей смерти. А здесь вас рано или поздно все равно казнят.
- И что нам делать?
- Я могу отправить вас в другой Мир... Я не знаю, что это за Мир, кто там живет, но это шанс.
- А ты?
- Я останусь здесь и понесу наказание за содеянное.
- Я с тобой.
- Что значит “с тобой”?
- То и значит, что жизнь без тебя лишена смысла. Пусть и меня казнят...
- Извините, - вмешался старик. – Пещера слишком мала, чтоб не слышать вас. Хочу спросить: “Долго еще вы умирать будете?” Не проще ли вам жить вместе?
- Но... - начал Тор.
- А ты без “но”. Ответь честно мне, старику.
- Для кого-то, может, и проще... Мир не должен страдать из-за моей глупости.
- Что это за Мир, если глупость одного человека может развалить его? Или что это за человек, так сильно влияющий на Мир?
- Это наш Мир, и этот человек – я.
- Что происходит в вашем Мире, когда кто-то умирает?
- Странный вопрос. Мы провожаем его в последний путь...
- А кто заменяет его?
- Достойный.
- Ты хочешь сказать, что в твоем Мире нет ни одного достойного, способного заменить тебя?
Тор растерялся.
- Нет. Я так не думаю.
- Тогда дай возможность молодым попробовать свои силы на твоем поприще. Я не знаю, кто ты, да это и не важно. Мы грубый народ. У нас все просто. Твою женщину полгода никто не искал, потому что не было указаний на этот счет. Она ушла, и все. Родители верят, что дети им не принадлежат, они воспитывают их для блага Мира. Дети уходят Служить и не вспоминают родителей. Вы все обособленные, бесчувственные какие-то. Но если кто-то завтра прибежит на Площадь и сообщит Миру о вопиющем факте  неповиновения бедной женщины, все будут ждать расправы над ней и верить, что это справедливо. Несколько человек решают за всех, направляют, управляют, указывают, приказывают и ждут только одного: бездумного повиновения. Зачем людям вашего Мира головы? У них есть Правитель, Жрец, они выберут себе помощников. Ваши люди беспомощны без них. Большие дети. Может, они слишком доверчивы? А может, им забили головы не тем, чем надо? Ум, способности ценятся в вашем Мире. А что вы сделали со своим сердцем?
- Ты говоришь так, словно жил в нашем Мире.
- Я убежал из вашего Мира.
- Вы беглецы?
- Нет. Когда-то мы жили не так, как сейчас. Потом Мир распался на согласных и несогласных.
- Согласных с чем?
- С тем, как вы сейчас живете. Ты пришел к нам, чтоб узнать о нашей жизни?
- Нет. Я пришел к своей женщине. Я хочу ее спасти.
- Так спасай ее и себя заодно. Ты слишком много говоришь, рассуждаешь, думаешь, предлагаешь, но пока ничего не делаешь. Забирай женщину с ребенком...
Он не договорил, потому что в пещеру вбежал мальчик.
- Черные люди кого-то ищут.
- Но никто не имеет права выходить в дождь, это приказ Правителя. Никто не рискнет его нарушить.
Старик повернулся к говорившему.
- Ты не простой житель Мира, за тобой был прикреплен “Смотритель”. Он сообщил, где ты...
- Я не знал.
- Конечно. На то они и “Смотрители”, чтоб о них не знали. Решай, у тебя мало времени. Если они придут сюда, то уведут вас силой. Мы не лезем в ваши внутренние дела, они – в наши.
- Марион, бери сына. Как быстрей пройти до священной пещеры? Там скала с белой отметиной.
- Мальчик проводит тебя. Но там негде спрятаться. Мы не переступаем запретной границы... нам не нужна вражда. И там есть страж: Белый воин.
- Я знаю.
- Что ж, это хорошо, что ты знаешь, что делаешь.
Начинало светать. Подбежала старуха с узелком в руках.
- Это лепешки и плоды кезало, возьми. Прости, - начала она.
- Некогда им заниматься отпущением грехов. Я сам с тобой разберусь, - проговорил старик.
У священной пещеры мальчик остановился.
- Мне дальше нельзя. Черные люди придут сюда скоро.
- Спасибо, - Марион погладила его по мокрой от дождя голове.
- Да чего уж там, прячьтесь, - и мальчишка скрылся в кустарнике, словно растаял за завесой дождя.
Они подошли к Белому воину.
- Освободи дорогу для Верховного Предсказателя, - проговорил Тор и показал свой нагрудный знак.
Воин отошел в сторону и почтительно склонил голову.
- Быстрей в пещеру, - подтолкнул он Марион.
Возле камня, про который говорил Лучезарный, он засомневался в правильности своего решения, но приближающийся шум заставил его действовать. Он встал спиной к камню, обнял за плечи Марион с сыном на руках и решительно прислонился к чуду, что когда-то изобрел Великий Ученый. Что произошло, он так и не понял.
- Где они?! – закричали люди в черном, но в пещере никого не было.
Тор открыл глаза. Они стояли обнявшись возле огромного валуна посреди двора. На пороге дома сидели два старика.
- Во, смотри. К тебе гости прибыли. Из камня вывалились... Говорил, давай взорвем эту дрянь. А ты все: красота, красота! Глянь-кось на свою красоту!
- Пить меньше надо. Упокойница жена говорила мне: “Федя, не увлекайся”. Допился, мать твою. Женщина с ребенком и мужик из камня вылезать стали.
- Не, Федь, я домой побег. Мне жутко на твоем хуторе. Разбирайся сам с ними. Я ничего не видел. Покуда пробегусь, хмель вылетит. Счастливо оставаться.
Проходя мимо застывших “гостей”, Иван снял шляпу. “Гости” вежливо поклонились.
- Федь, а они ничего, мирные! - крикнул Иван и побежал к лесу.
- Пойдем, - проговорил Тор.
- Где мы? – спросила Марион.
- Не знаю.
Федор протер глаза. “Гости” из камня не исчезли.
- Эй! - крикнул он.
- Он зовет нас, - Марион со страхом посмотрела на Тора.
- Идите сюда, - старик улыбнулся, - праздник у меня нынче. Шесть десятков мне стукнуло.
- Я понимаю его речь, - проговорил Тор. – Это искаженный язык книжников. Ты тоже должна знать его.
- С прибытием вас... Давно вы... того... э-э-э... в камне обитаете?
- О чем ты, старик? – спросил Тор.
- А-а-а, ладно, какое мне дело, откуда вы вывалились. Пойдем выпьем...
- У вас Правитель есть? – спросил Тор.
- Правитель? – старик почесал затылок. – Как не быть. Есть. А зачем он вам?
Марион пожала плечами.
- Правители в столице живут, а мы в Сибири. Им нет дела до нас...
- А Верховный Жрец?
- Кто? Попа знаю, а этих нет... Может, где-нибудь и есть, не знаю, не хочу врать.
- А Лучезарный?
- Послушай, не морочь мне голову. Наш председатель все про светлое будущее лекции читает, а колхоз развалил. Хорошо еще, что я не слушал его. Мой хутор – полная чаша: пасека, огород, сад, живность есть, да еще пенсию платить будут... иногда, - уточнил он. – И все ж вы откуда будете, милые? – спросил старик.
Тор показал на камень.
- Мы оттуда. Мы сбежали из своего Мира. Я вышел в дождь на улицу, нарушил закон, а она не хотела отдавать своего ребенка... За это положена казнь.
Старик опустился на крыльцо.
- И правильно сделали, что сбежали, - всхлипнул Федор. – Варвары, дите у матери забирать... Милые, а вы живите у меня, я вам убежищу предоставлю... эту, как ее, вот... политическую. А если тебе нравится под дождем бегать, так на здоровье... У нас свобода... А документы у вас есть?
Тор и Марион переглянулись.
- Ладно, в сельсовете Иван работает. Вы видели его. Мои родственники достойны уважения. Сделаем. Сейчас все теряют документы, к тому же своровать могли. Вы ж с дороги, пойдемте, я вам комнату вашу покажу...
Старик вздохнул.
“Услышал, видно, Бог мои молитвы. Отозвался на просьбу. Ишь и дети есть тепереча, и внук аль внучка. Нет, не умрет род Поликарповых. Не умрет”.
- Вы посидите, а я пойду камень подорву, чтоб варвары не просочились.
- Не надо, старик. Камень больше не может пропустить никого.
- Ты уверен? А то пару шашек динамита под него – и все, улетит к хренам собачьим.
- Пусть стоит. Он красивый. Да, старик, - проговорил Тор, не ходи завтра в свой сельсовет. Сгорит он. Если пойдешь, тебя в поджоге обвинят. Увезут далеко.
- Какая сволочь подожжет его?
- Очаг оставит женщина включенным...
- Очаг? Обогреватель Тонька забудет выключить. Говорил ей Иван... Постой! Откуда ты знаешь это?
Тор пожал плечами.
- Сгорит, говоришь... А это даже и лучше... Пусть горит. Книги регистрационные тоже сгорят... И никаких тебе концов! Во!
Логика старика была не понятна Тору. Но если он видит в пожаре благо, то, может, так оно и есть?
- Как тебя величать? – спросил старик.
- Тор.
- Не пойдет. Будешь Тарасом. А жену как кличешь?
- Марион.
- Марина по-нашему. Хорошее имя.
- А ребенка?
- Мы не назвали его еще, - проговорил новоиспеченный Тарас.
- Мальчик?
- Да.
- У меня сын в Афгане погиб. Василий, - старик заглянул в глаза родителям малыша.
- Ты хочешь, чтоб наш сын носил это имя?
- А можно?
- Можно. Будет Василий.
- Спасибо, - старик прослезился. – Я и пить-то стал с горя. Сын погиб... Крепился сначала, а как жену похоронил, застыло в душе что-то. Боль поедает изнутри. Вот я ее самогоном и глушу. Заливаю, а она, подлая, опять разгорается.
Марион протянула руку и дотронулась до груди старика.
- Я вижу ее. Она тает. Не будет у тебя боли больше. И заливать ее не надо. Жидкость эта твой разум туманит, паутину плетет и ограничивает его все больше и больше. Чистить надо голову твою, - она дотронулась до затылка старика и облегченно вздохнула.
Старик почувствовал прилив сил, легкость в душе и во всем теле. Хмель весь куда-то улетучился.
- Ты ворожея?
- Я не знаю этого слова. У меня руки лечат.
- Деточка, дорогая, - старик опустился на колени перед Марион, - это Бог послал вас ко мне.
- Встань. А нам как тебя звать? – спросила женщина.
- Федор я. Для вас – дядя Федор, а для Васятки – дедушка.
- Федор, ты покажешь нам свой Мир? – спросил Тор.
- Милай, я могу вам только тайгу показать и то кусочек, да райцентр. А весь мир – эка загнул. Мне жизни не хватит. Да ты понимаешь, о чем просишь? Кто ж меня пустит за границу и на какие шиши я туда отправлюсь, да еще и вас повезу?
- Ты хочешь сказать, что у вас много Миров, разделенных границей?
- Тарасик, дорогой, ты грамотный?
Недоумение отразилось в глазах Тора.
- Ну, читать умеешь?
- Книжный язык?
- Да.
- Умею.
- Тогда я отведу тебя в библиотеку. Вот документы справим вам... Так... завтра пожар, не до нас будет. На следующей неделе, значит, и сходим. Там у нас Лиза работает, она тебе подберет книжки. Радио послушать можно. Телевизора у меня нет. У Ивана есть. К нему в гости как-нибудь сходим...
- Радио, телевизор. Зачем они?
- По радио новости передают, песни, слушать можно, там о жизни беседуют. А по телевизору нашу жизнь показывают, ну... кино, вообще... как живые картинки. Посмотришь, – поймешь.
- Вы техникой пользуетесь?
- А вы?
- Головой. Мой сын одаренный.
- Я не сомневаюсь в этом. От умных родителей и должен родиться умный ребенок, - проговорил старик.
- Я не об этом. А, да ладно. Все-таки сильно влияние стандарта, если даже в другом мире я ориентируюсь на него.
- Это излечимо, - заверил старик. – Марина вылечит тебя. У меня и в голове светлей стало от ее рук.
Женщина улыбнулась. А Тор только теперь осознал, что обратной дороги нет.
“Что ж, - подумал он, - придется идти по непроторенному пути, чтоб обрести мудрость. А она мне, по всей видимости, будет необходима в этом мире”.

Май 1998 г.