Муза по вызову. аудио

Прослушать в исполнении автора:   http://linear.ucoz.ru/MuzaPoVyzovu.mp3


– Семерикин Николай Иванович? Писатель?

– Да, а вы собственно к кому? – Семерикин уже жалел, что оторвался от рукописи и открыл дверь незнакомому человеку.

– К вам, Николай Иванович. Я ваша Муза. Муза Степановна. Буду жить с вами, помогать в творчестве. Позвольте пройти, не стоять же на пороге. Так-так, интересно, и тут вы, значит, творите?

– Позвольте, что значит Муза? Между прочим я женат, – выдвинул он несокрушимый по его мнению аргумент.

– Это ничего, – успокоила его Муза, – объясним. Главное, чтобы вы, дорогой наш писатель, не отрывались от дела, писали на радость своим читателям. Жене некогда – работа, хозяйство, приготовь, постирай, а мужа послушать-вдохновить некогда, да и неохота.
 
Семерикин, как завороженный кивал, соглашаясь со словами Музы, но вдруг спохватился.

– Жена у меня – замечательный человек, она вопреки всем житейским трудностям находит минутку, чтобы вдохновлять меня на новые свершения!

– Вот и я говорю, – согласилась Муза Степановна, – житейские трудности – вещь опасная. Сегодня ты им вопреки, завтра они тебя поперек. Кстати, со мной будет жить мой муж, на все руки мастер, затейник и балагур. Обещаю – скучать не придется.

– Постойте, что значит муж? Я понимаю – Муза, но про мужа никто никогда не говорил, я не согласен, – уперся Семерикин, смирившийся уже с неотвратимостью существования Музы Степановны.

– Дорогой вы наш, а как же без мужа, что жена ваша подумает? То-то и оно. А так все по-людски, все по правилам, комар носу не подточит. К тому же кто-то должен и мужскую работу в доме справлять – табуретку починить, стекло вставить, мясо порубить, ремонт квартире дать в конце-то концов. Вы знаете, Николай Иванович, сколь пагубное влияние оказывает на творчество писателей затянувшийся ремонт? Вот! А мой Прохор мигом весь ремонт закончит.

– Я ж разве спорю? Я и не спорю вовсе, – поник плечами Семерикин, представивший совместную жизнь двух семейств в маленькой однокомнатной квартирке.

В комнате он на пишущей машинке стучит, рядом с ним Муза Степановна вдохновляет, на кухне жена сковородками гремит и между всего этого шмыгает мастер на все руки и балагур Прохор с молотком и гармошкой.

– Вот и замечательно, – подвела итог разговору Муза Степановна. – Так, что мы тут пишем?

Она достала из футляра очки, нацепила их на нос и, отставив лист на расстояние вытянутой руки, прочитала громко с выражением:

«Смеркалось. Зловещая ночь словно подкрадывалась к не спящим от ужаса сельчанам, притаившимся за крепко закрытыми дверями и ставнями. Ветер зловеще выл в трубах, вытягивая последнее тепло из нетопленных печей.»

– Нет, никуда не годится, нашему читателю этого не надо, – решительно заявила Муза и разорвала лист. – Садитесь и пишите!

Семерикин автоматически плюхнулся на стул, заправил чистый лист в машинку, пальцы его замерли над клавишами:

– Что писать? – задал он дурацкий по его мнению вопрос.

Дурацкий, потому что писатель этот вопрос задает лишь самому себе и собственному вдохновению, но никак не постороннему человеку, даже если тот называет себя Музой.

– Пишите!

«Занимался рассвет. Нежное розовое утро ласково обнимало спящие дома сельчан. Светлана чихнула и проснулась. Луч солнца золотой проник в щель ставни и заиграл на ее золотистых кудрях. Ах, – воскликнула Светлана, – утро новой жизни, новой любви, я так люблю своего Прохора.»

– Постойте, я не буду писать эту чушь, – возмутился Семерикин, отодвигая от себя пишущую машинку. – У меня есть собственные мысли и я буду их писать, даже если они вам не нравятся.

– Что значит собственные? – возмутилась Муза Степановна. – Откуда эти собственнические настроения? Вы писатель, я ваша Муза и мысли у нас общие – пишите, я вам говорю!

– Не буду, мне не нравится, я так не пишу, – слабо сопротивлялся Семерикин, не привыкший спорить с женщинами. – И почему героя зовут Прохор?

– Так зовут моего мужа, – как малому ребенку терпеливо пояснила Муза Степановна. – Вам без разницы, а мне было бы приятно увековечить его имя. Николай Иванович, не отвлекайтесь, у нас работы невпроворот, нам писать и писать. У меня этих самых творческих задумок на семь романов и пять повестей, мы с вами ого-го как прославимся.

Писатель Семерикин представил перспективу совместного написания с Музой Степановной семи романов и пяти повестей, взвыл от горя и бухнулся головой об стол. Свет померк в его глазах.

– Коля, Коленька, очнись миленький, – услышал он как через вату озабоченный голос жены.

Противный запах нашатыря ударил в нос, заставив Семерикина подскочить на месте и в ужасе открыть глаза. Он лихорадочно озирался, нигде не находя зловредной Музы.

– Где она, куда она подевалась? – в страхе твердил он, вцепившись в руку жены.

– Коленька, кто она? Тут никого, кроме нас нет! Успокойся, миленький, вот водички выпей и успокойся.

– Тут Муза была, – стуча зубами о край стакана, признался он.

– Ах, Муза, – облегченно вздохнула жена. – Ушла Муза, нету ее, пора тебе отдохнуть, Коленька, совсем заработался со своей книжкой.

– Нету? – не поверил Семерикин. – И дверь запертая была? – спохватился он, вспомнив, что дверь за Музой Степановной не закрыл. – Все вещи на месте?

– Коленька, успокойся, что у нас можно украсть? – усмехнулась жена. – А дверь совершенно точно была закрытой.

Семерикин облегченно вздохнул – сон, глупый сон, переработал, вот и сморило.

– На чем ты там остановился, писатель мой великий? – жена вытянула лист из пишущей машинки и близоруко прищурилась.

«Занимался рассвет. Нежное розовое утро ласково обнимало спящие дома сельчан. Светлана чихнула и проснулась. Луч солнца золотой проник в щель ставни и заиграл на ее золотистых кудрях. Ах, – воскликнула Светлана, – утро новой жизни, новой любви, я так люблю своего Прохора.»

– Как интересно, – засмеялась жена, – совсем на тебя не похоже. А почему героя зовут Прохор?

Семерикин медленно оседал на стул – не приснилось!

------
Аудиоверсию миниатюры можно прослушать здесь: http://linear.ucoz.ru/MuzaPoVyzovu.mp3