Неблизкая тема

     А слёзы капали… и текли струйками… и потом извергались, казалось, отовсюду, заливая лицо и шею Сани.
     Саня плакал, когда его никто не видел – это было нетрудно, он часто оставался дома один.
     Много времени он проводил в кресле у компьютера. Главным было вот что – по эту сторону монитора находился он, а все остальные - по другую. Его никто не видел, это был большой плюс.
     Иногда он думал – кем же он становится, погружаясь без оглядки в эти сети? Освобождается ли он от «цепей»? Или его небольшое умолчание о себе есть на самом деле ложь и попытка жить придуманной жизнью?
     В дебрях Инета он познакомился со многими-разными людьми, но это было специфическое общение – безличное, в формате коротких комментариев. Такое общение и отвлекало, и съедало время, но в целом оставляло чувство неудовлетворённости.
     Девочка Манюся появилась в общей куче собеседников, ничем особенно не выделяясь. «Прикольные у тебя картинки… классный анекдот!.. откуда ты их качаешь?... и я обожаю это кино!», - этот словесный пинг-понг перерос в переписку, и они обнаружили, что, оказывается, очень похожи, поскольку любят много одинаковых вещей!
     Виртуальные романчики заводились и обрывались вокруг в большом количестве, в рабочем порядке, так сказать…
     Но в Саниных неспокойных мозгах важность подобного события возводилась в энную степень.
     Саня радовался каждому выходу на связь. Он с нетерпением ждал её записок, он ПРИВЫК их получать. Угнетало одно - нужно было как-то сказать ей о главном.
Однажды он всё-таки собрался с силами, и, чувствуя нарастающий озноб, отстучал:
     - Я не совсем здоров, Манюся.
     - Ну, ничего, поправишься! – бодро ответила она.
     - Это будет трудно…
     - Не парься, Сань! Да мне всё равно – какой ты! Мы так классно общаемся, что глупо было бы из временных трудностей строить проблемы!
     - Ты не поняла… Я передвигаюсь в кресле. И никогда из него не встану.
     Только он знал – чего ему стоили эти слова…
     Манюся мгновенно ответила, накидав ему сердечек в коммент:
     - Не психуй, дорогой, я с тобой!
     После этого ничего не изменилось.
     Но со временем стало заметно, что Манюся как-то отдаляется и теряет интерес, её записки стали приходить всё реже, а потом Саня получил такое сообщение:
     - Извини, не знаю, как сказать. Мне это очень тяжело… Забудь. Не пиши больше…
     В общем-то, это могло произойти с ним и в прошлой жизни… Могло. Но произошло именно сейчас.
     Саня давно готовил себя к тому, что это когда-нибудь случится. Теперь же эти слова проникли в него вместе с болью – как ранение.
     Слёзы, едкие, как щёлочь, текли без остановки, и, казалось, проедали кожу до мяса…   
     Всё потеряло смысл. Круг замкнулся, внутри звенела пустота.

     А раньше он жил и был, не доискиваясь особого смысла, по молодости лет принимая всё видимое ему вокруг как должный порядок вещей.
     И вдруг, когда ему исполнилось двадцать, просто и быстро, вот так – раз и всё! – случилось непоправимое.
     Он прыгнул в воду, наткнулся на камень и сломал шею.
     Раз – и ВСЁ… 
     Прошёл первый год. Год неприятия… Неосознания… Звериной тоски и слёз. Саня не понимал - каким образом он, классный, нормальный парень, у которого всё впереди, оказался в данном времени и месте? И почему – именно он?!! События без его участия вращались и складывались в виде стёклышек калейдоскопа  - как сами того хотели.
Саня долго лежал, но в результате интенсивного лечения через некоторое время смог сидеть и частично владеть руками.
     Он ненавидел все гадкие проявления жизни своего тела. Была ли это жизнь? Тело не слушалось, существовало как будто отдельно, и, главное – оно менялось, усыхая, деформируясь и преподнося неприятные сюрпризы в моменты физиологических отправлений. К тому же оно требовало постоянного ухода.
     Саня боялся смотреть на себя.
     Ещё больше он нервничал, когда на него смотрели другие. Любопытные на улице… Снисходительные знакомые, не видящие в нём теперь никаких перспектив … Равнодушные медики, проделывающие над его беспомощным телом различные  манипуляции…. Девушки, испуганно отводящие глаза…
     Он ещё не знал, что люди по большей части бывают заняты только собой, поэтому их интерес – праздный и поверхностный, воспринимал болезненно остро. Каждое утро теперь он говорил себе: «Сейчас сдохну», в каждый новый день он шёл как на войну.
     На него навалилось вдруг всё то, что здоровый человек не замечает за ненадобностью.
Саня обнаружил, что жизнь увечных, каким теперь стал и он, извне устраивалась так, чтобы они пореже выбирались из своих квартир, и не «отсвечивали» в публичных местах, смущая добрых людей. Это было такое особое бытоустройство – отсутствие поручней… въездов и выездов для колясок… широких дверей… работающих лифтов….  У многих - отсутствие средств на лечение.
     К счастью, у родителей Сани были и силы и средства, чтобы обеспечить ему достойное существование.

     Саня без былого энтузиазма продолжал бродить в Интернете. История с Манюсей постепенно отболела. Нужно было жить дальше. Лечиться. Бороться с пустотой…
     Вместо прежнего массажиста, который практически жил у них, к нему стала приходить молодая массажистка Катя. Симпатичная, разговорчивая и неглупая, она на два часа отвлекала его от тяжёлых мыслей своей доброжелательностью и живостью.  Саня смотрел на неё и боялся думать о том, что если бы не его немощь… Если бы! Если бы…
     Её тёплые руки трогали его, и он чувствовал, что жив, что живо его непослушное тело, и живее всего остального -  его вечно плачущая душа. Иногда ему казалось, что между ними пробегает электричество…  что всё как будто не просто так… Казалось?… Он по сто раз на дню запрещал себе эти мысли, понимая, что потом будет ещё больнее. Но как-то раз подумал: «Да пропади всё пропадом!», закрыл глаза и прикоснулся губами к её  руке… А дальше всё было как у всех – просто, прекрасно, мучительно…  Счастье, горьковатое на вкус.
     Ни она, ни он не знали, как быть дальше. Саня считал себя не в праве ей что-то предложить. А Катя не могла взять и исчезнуть, забыть… Отвернуться.
     - Я беременна, - сказала она в один из дней.
     Мать Сани, которая молча наблюдала все этапы их романа, не спала по ночам.
     - Катя, вы не должны к нам больше приходить. Не должны… Я вполне вам верю, верю в то, что вы привязались к нему… до некоторой степени. Но быть сиделкой инвалида быстро вам надоест. Вы его бросите - и добьёте этим.
     - Я люблю Саню. Мы решили пожениться.
     - Подумайте хорошенько – и о себе, и о нём. Когда вы исчезнете, он как-нибудь это переживёт…  Но как?..
     Подъехавший в этот момент Саня резко развернул коляску и, ослепнув на мгновение, устремился в свою комнату. Катя бросилась за ним. Она пыталась сдержать крупную дрожь его тела, губами собирала слёзы с его лица, и шептала ему такие обычные слова:
     - Всё будет хорошо, мой родной! Всё будет хорошо…
     Он изо всех сил прижался к ней, вдохнул её запах, и почувствовал, что слёзы больше не жгут, слёзы высохли…
     Слёзы…  В конце концов это просто солёная вода.