Повелитель волков, глава 5 - yaoi, nc21, DS -

Глава 5

"К чему приводят обиды"

На землю опустились сумерки. Где-то вдали заухала сова, предупреждая о начале охоты. Послышалась заунывная песнь волка. Туман призрачным покрывалом растелился по траве, заструился между мрачных шершавых стволов, заклубился в причудливо изогнутых корнях деревьев, заставляя обитателей нор, забиться поглубже, спрятаться от вечерней прохлады и вездесущих ночных хищников.
 Грен бежал рядом с Агаром, ни на шаг не отставая от волка.
- Ты чуешь?!
Огромный, темно-серый зверь щелкнул пастью, показывая, что ни на миг не упустил следа.
Где-то, совсем рядом бродило большое, опасное животное.
- Чужак?
Снова недовольно щелкнули зубы. Агар фыркнул.
«Значит, все-таки одиночка пришел в мои владения… Вот кто режет скот крестьян… - Размышлял про себя повелитель волков, замечая, что к охоте уже присоединилась родная стая. – Надо его уничтожить, а то, не ровен час, люди начнут травлю… А у нас в стае щенки, никак нельзя сейчас допустить резню!»
Чужак был близко, он похоже почуял погоню и вел себя осторожно. Обходил ловушки и небольшие группы дозорных.
Грен заметил место его недавнего пира, – самку оленя и двух детенышей.
«Выродок, убивает просто для забавы? Уже третья жертва, он оставляет четкий след своих деяний! Это не волк?.. Тогда кто же?..»
Запах чужого неприятно пощипывал ноздри, но никак не давал точного представления о незнакомом охотнике. Агар чихнул, потряс головой и вдруг поднял шерсть на загривке, остановился, навострив уши.
Вдали послышалось громкое гиканье.
- Дарги?! – Молодой человек застыл. – Он и им поперек дороги встал?
Рев незнакомого животного перекрыл воинственный клич маленьких охотников. Затрещали деревья, показалось, будто землю хорошенько тряхнуло.
- Что это такое?! – Грен присел, видя как его волки поджали хвосты и прижали уши.
На миг все стихло, а потом обреченно закричала жертва, и послышались чавкающие звуки, работающих топоров.
- Нам там делать нечего… - Поморщившись, сказал Грен, предпочитая ретироваться с тропы мелких, но сейчас слишком озверевших от вида крови, даргов. – Идем!
Волки-загонщики, повинуясь приказу повелителя, тут же растворились в темноте леса. Их охота на сегодня была окончена.
Агар оскалился, прижал уши и вздыбил шерсть на загривке, застыл, всматриваясь в темноту, потянул носом.
- Большой зверь. – Грен тоже втянул носом воздух. – Думаю врата открывались снова и опять пропустили кого-то в наш лес.
Агар встряхнулся, фыркнул и, развернувшись, засеменил прочь от, едва различимой, тропы, по которой прошли дарги.
«В нашем мире, только люди считают охоту развлечением, не знаю, что это был за зверь, но он так же как и крестьяне просто убивал всякого, кто попадался на его пути. – Грен задержался, немного постоял, слушая воинственные выкрики, возвещающие о победе. – Ладно, действительно нет смысла соваться сейчас  к даргам. Ну, да мне хватит и моего невольника!».
Молодой человек развернулся и быстро скрылся в темноте, возвращаясь домой. По пути освежевал, убитую чужаком, оленуху.
«Надеюсь, ты уже не сердишься, Фил?.. - Выбрал лакомый кусок, чтобы порадовать своего любовника. – Чего добру-то пропадать?!»
Пещера встретила мраком. Не полыхал жаркий веселый костер и вкусный запах, заваренного человеком, чая тоже не дразнил аппетитно ноздри. А сам пленник все так же лежал у стены, завернувшись в шкуру.
- Спишь? – Грен пихнул меховой сверток ногой, но ответа не получил, услышал только неясную возню, да сопение.
Сам развел костер, подвесил над огнем мясо, не удосужившись даже посолить. Косился на человека, но не заметил никакого шевеления. Надеялся, что его привлечет запах готовящейся еды, но Фил не соблазнился, все так же лежал, завернувшись в шкуру, разве что сопеть начал интенсивнее.
- Вылезай! – Приказал Грен, теряя остатки терпения. – Живо, или я поколочу тебя сильнее, тогда будет за что дуться!
Невольник не послушался.
Дикарь набросился на сверток, разорвал шкуру будто писчую бумажку и вытащил человека на свет. Пленник ожесточенно защищался, располосовал ногтями руку обидчика, вцепился зубами в плечо, и хотя, в ответ, получил несколько зуботычин, способных вырубить на месте, сдаться и не подумал.
- Надоел ты мне, не могу больше!.. – Взвыл Фил, отбиваясь от жестокого и злобного хозяина пещеры, теряя самообладание и последние капли терпения. – Ненавижу!
Грен извернулся и, отвесив мощную оплеуху, схватил человека за шкирку, поволок вон из пещеры, выкинул легко, словно тот ничего не весил.
- Остынь!
И вернулся обратно, к костру и ужину.
Фила трясло будто в лихорадке, он упал на землю, стал царапать ее ногтями и выть, словно дикий зверь, лишившийся добычи. Потом замолчал, лежал без движения, ощущая прохладу ночи, чувствуя, как туман пробирается по вспотевшей, вмиг озябшей, коже, ползет, поглощая тепло, заставляя тело покрываться неприятными мурашками.
Мужчина перевернулся на спину, увидел в небе огромную, желтую луну и вспомнил, как когда-то, в деревне, так же лежал на сеновале и наблюдал за звездами и луной. После жаркого дня прохлада, идущая с реки, тогда дарила отдых и радость. Сейчас же, холод начал забирать контроль над телом, озноб сотрясал изнутри, а зубы, вопреки желанию хозяина, выстукивали какой-то навязчивый мотивчик. А может, это сказывались последствия нервного выброса, который произошел только что?
Фил закрыл лицо руками, пытаясь унять дрожь, полежал еще немного на земле, пока не продрог окончательно.
«Надо возвращаться… - Подумал он и тут же представил злорадную физиономию Грена, который, празднуя свою победу над сломленным пленником, начнет издеваться. – Нет, не хочу!»
Мужчина осторожно подполз к входу, ощущая тепло, идущее из пещеры, заглянул внутрь и почувствовал, как рот наполняется слюной, от запаха жареного мяса. В животе предательски заурчало. 
- Остыл? – Спросил хозяин, даже не взглянув в сторону наказываемого.
Фил насупился и отпрянул от входа. Он пошел по тропинке к озеру, надеясь, что эту дорогу выучил хорошо, но в потемках заплутал и оказался на незнакомой поляне. Как назло тучи скрыли луну, и, с исчезновением этого скудного источника света, беглец окончательно потерялся.
Сначала он как-то не обращал внимание на голоса ночи, но как только осознал, что не может найти знакомой дороги, тут же услышал все звуки ночного леса.
Над далекими холмами пронеслась заунывная песнь волка. Совсем рядом запищало какое-то животное, обреченно и жалостливо. Раздалось хлопанье больших крыльев и страшный клекот, - так ночной охотник праздновал свою победу. Ветер шуршал в темных ветвях елей, и казалось, будто они перешептываются между собой, обсуждая незваного гостя, забредшего в самый бор. Неожиданно лес огласился резким, неприятным криком, заставившим вздрогнуть, словно сумасшедшая женщина то рыдала, то хохотала, и от этого адского хохота леденела кровь.
«Бог мой, страшно-то как!» - Фил повернул обратно, побежал не разбирая дороги и, споткнувшись, свалился в небольшой овраг. Полетел кубарем, больно ударился о землю.
На краю зашуршали кусты. Какой-то, невидимый со дна, ночной странник прошел совсем близко, засопел, втягивая носом воздух, фыркнул, клацнул зубами и побрел мимо своей дорогой.
«Пронесло!»
Человек подождал немного, прислушался, но снова почувствовал холод, не позволяющий долго сидеть на одном месте. Поэтому беглец поднялся, попытался вылезти из ямы, но поскользнулся и снова оказался на дне, только с третьего раза, перемазавшись и избившись, он, наконец, преодолел подъем, присел на минутку, отдышался, а потом поплелся вперед, не зная в какую сторону следует идти.
Грен не организовал погоню, и не кинулся на его поиски. С одной стороны, это радовало, - значит решил оставить его в покое, но с другой…
«Неужели, ему все равно, что со мной случится? – Осознавать такое было обидно. – Нет, мне-то без разницы, пусть плюет на меня, лишь бы не трогал больше!.. А все-таки, неужели даже сердце не дрогнуло?!»
Фил брел по влажной, мягкой земле, чувствуя, как ведет голову от терпкого пряного запаха. Впереди засветился неяркий свет, словно кто-то зажег фонарик.
«Люди?!»
Человек замахал руками, собрал остаток своих сил, а после блуждания по лесу их осталось не так и много, бросился вперед.
- Люди! Я здесь! Помогите!
Земля разверзлась, вмиг став бездной, и что-то густое, чавкающее обхватило ноги, всосало, потянуло вниз.
Судорожно цепляясь за траву, разрезая в кровь пальцы, проваливаясь все глубже, Фил боролся с трясиной.
«Я не хочу… Нет… Не хочу… Мамочки!..»
Неожиданно всплыла, запомнившаяся откуда-то фраза, что самая страшная смерть, это утонуть в болоте.
«Все равно как и где… - Зло и, одновременно с этим, испуганно думал Фил. – Умирать по любому страшно! Не хочу!»
- Помогите! – Истошный вопль переполошил всю округу.
Из низкого болотного кустарника грузно взлетела темная птица, жалобно закричала, жалуясь на дебошира. Врассыпную бросилась стайка каких-то животных, напуганных не меньше птицы, серые маленькие тени заметались по кочкам. Совсем рядом квакнула лягушка, а кузнечики, трезвонящие на всю округу, резко смолкли.
- Помогите мне! – Орал во всю глотку очумевший от страха человек.
Болото ответило жадным чавканьем и неприятным, утробным рыком. Оно, пусть и не живое, плотоядно приветствовало новую пищу. Будто зазывало в свои темные глубины, упрашивало прекратить глупое сопротивление, сдаться и покорно завершить свой земной путь.
- Грен! Спаси меня, Грен! – Единственное имя, которое сейчас пришло на память, единственное существо в этом мире, которое могло прийти на помощь.
- Не ори! – Дикарь будто соткался из тьмы. – И перестань суетиться! Застынь!
Молодой человек тихонечко прошел по колышущейся поверхности болота, не доходя до темной воды, в которой, словно в невесомости завис Фил, лег на живот, тихонечко, опираясь на руки, подполз к краю.
- Как тебя угораздило? – Проговорил тихо, но в голосе так и слышалось обещание, мол, только дай я тебя вытащу, ты у меня получишь…
Пленник болота дернулся и тут же провалился по плечи.
- Сказал, застынь! – Хозяин рявкнул жестко, приказным тоном, но именно эти интонации заставили слушаться беспрекословно.
Грен подтянулся на руках, подползая к самой кромке, протянул руку, пытаясь дотянуться до человека.
Фил засуетился, в надежде подплыть ближе, но лишь погрузился еще глубже.
- Да что же за бестолочь?!
Спасатель едва сам не стал жертвой трясины, он почувствовал, что теряет опору, слабый, колышущийся грунт под ним начал расползаться. Грен  быстро ретировался к ближайшей кочке и тут же растворился во тьме.
- Не бросай меня, пожалуйста! – Прошептал человек, от страха голос отказал ему. – Я буду слушаться, я больше не шевелюсь! Помоги мне, Грен!..
Он застыл, как ему было приказано все же ощущая, что проваливается глубже, медленно погружаясь в черную воду. Напряженно вглядывался в темноту, но с каждой секундой терял надежду, а вместе с ней  и последние силы.
- Эй, ты здесь еще?! – Голос спасателя звучал чуть мягче. – Только не шевелись, тихо.
- Я думал, что ты меня бросил… - Фил снова воодушевился.
- И не мечтай… Не брошу! Так просто ты от меня не отделаешься. – Пообещал Грен, подтаскивая к себе длинную палку. Протянул ее утопающему.
- Осторожно освобождай руку, только не суетись. Медленно!
Фил послушался, он с трудом потянул руку из зыбкой жижи, ощущая онемение, будто эта часть тела больше не принадлежала ему. Урчащее болото долго сопротивлялось, наконец, отпустило, позволило двигаться. Побелевшие пальцы ухватились за конец палки, сжались на ней мертвой хваткой. Грен потянул на себя. Тело несчастного не поддалось, болото не собиралась уступать свою жертву. Фил почти уже скрылся под водой, рискуя захлебнуться в грязной, вонючей жиже. Он судорожно задрал голову, не собираясь сдаваться, когда спасение так близко, шумно втянул воздух.
- Не суетись! – Рыкнул хозяин. – Вторую руку вынимай, медленно…
Уговаривать не пришлось, со второй рукой провозился гораздо меньше, и вот Грен снова с силой потянул на себя.
Нехотя, с недовольным хлюпаньем и вздохами, рыча и булькая, трясина сдалась на милость победителя, и выпустила пойманную жертву, разомкнула черные объятия и позволила спасателю доделать работу.
Когда они оказались на твердой почве, оба повалились на землю. Спасенный все так же сжимал палку, будто боялся выпустить ее и снова оказаться в трясине.
- Все уже хорошо, можешь отпустить. – Сообщил Грен, нависнув над человеком и хмуро уставившись на него.
Фил, понял, что сейчас его будут наказывать за все то, что он совершил, поэтому, не отдавая себе отчет, он выполз из-под своего грозного хозяина и тут же, каким-то необъяснимым образом, оказался на дереве.
- Ты что, кошка, по деревьям лазить?! – Смеясь спросил дикарь, поднимая шишку с земли и швыряя ее в своего пленника.
- Кошка, не кошка, а так надежнее. – Парировал Фил, забираясь все выше.
- Не забирайся высоко! – Предупредил Грен. – Из болота я тебя еще могу вытащить, а вот с дерева не сниму, не люблю я по деревьям лазить, я, в конце концов, волк.
- Вот и сиди на земле, а меня не трогай! – Беглец уселся на ветку.
- Не трону, обещаю, слезай, давай!
- Это ты сейчас так говоришь, но я только слезу, ты меня опять накажешь! Нет уж… Хватит!
- Ну и сиди, бестолочь! – Грен махнул рукой и пошел восвояси.
«Куда это он?! - Фил проследил глазами, покуда хватало взгляда, наконец, маленькую фигурку в серых меховых одеждах поглотила тьма. – Неужели правда ушел?!»
Вмиг стало тоскливо и очень холодно. Мокрая шкура не грела, а ветер, гуляющий в ветвях деревьев пробирал до самых костей.
- Черт, лучше бы я спустился и пошел с ним, а теперь что, подыхать что ли?
В ответ, где-то недалеко завыл волк, ему коротко ответили еще несколько, будто собираясь для увлекательной охоты. И вот уже в свете луны сверкнула пара желто-зеленых глаз, за ней вторая и третья. Несколько серых спин закружилось вокруг дерева. Хищные пасти взметнулись к кроне, блеснули зубы. И Фил мог поклясться, что даже увидел слюну, капающую с высунутых, бледных языков.
«Бог мой, значит он решил скормить меня своим питомцам?!» - Хотелось кричать от животного дикого страха. И пальцы вмиг перестали слушаться, а холод сменился жаром, прокатившимся от макушки до копчика и дальше к пяткам.
Луна же поднималась все выше и звезды сияли ярче. К середине ночи совсем похолодало, и серые стражи внизу выпускали облачка пара при дыхании, изредка задирая лобастые головы, поглядывая на свою жертву, потявкивали от нетерпения и предвкушения пищи.
А вдали сумасшедшая птица то хохотала, то принималась рыдать, будто оплакивала горькую судьбу несчастного человека, потерявшегося в зачарованном диком лесу.