Красный след в белом поле. Часть 4. 2

ЧАСТЬ 4. СЕМЬЯ И РОДИНА (продолжение)

ИНТ. БЛЕСТЯЩИЙ ЧЕРНЫЙ АВТОМОБИЛЬ УТРО

Павел сидит на заднем сидении между Полицейскими 1 и 2. Глаза Павла рыщут по окнам, определяя направление движения.

ПАВЕЛ
(по-шведски, старается значительно, даже строго)
Куда мы едем?

Полицейские 1 и 2 не роняют ни звука.

Водитель, ловко управляющийся с педалями и рулём, и СТАРШИЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ, сидящий на переднем сидении и отличающийся от остальных тёмными очками и кожаными перчатками, также остаются совершенно безучастными.

Кулаки Павла непроизвольно сжимаются.

Полицейские 1 и 2 стискивают Павла с боков чуть жёстче.

НАТ. УЛИЦА ПЕРЕД ЗДАНИЕМ ПОЛИЦЕЙСКОГО УПРАВЛЕНИЯ УТРО

Чёрный блестящий автомобиль тормозит у самых дверей двухэтажного здания с флагом на фасаде и гербовой вывеской при входе.

Полицейский 2 выскакивает и встаёт у машины, оставляя между собой и дверью проход для Павла.

ИНТ. КОРИДОР ПОЛИЦЕЙСКОГО УПРАВЛЕНИЯ УТРО

Павла быстро проводят по коридору, останавливают перед большой дверью с табличкой (по-шведски) "Начальник полиции Ларс Хенрикссон".

Старший полицейский скрывается за этой дверью.

СТАРШИЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ
(по-шведски, закрывая за собой дверь)
Можно, шеф?

Почти тут же дверь снова открывает и зовёт Павла через порог.

СТАРШИЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ
(по-шведски)
Входите!

Павел, внутренне собранный, как в пропасть, шагает в кабинет.

Старший полицейский пропускает Павла и закрывает за ним дверь снаружи.

ИНТ. КАБИНЕТ ХЕНРИКССОНА УТРО

Павел задерживается у двери ярко освещённой обширной комнаты.

АЛЬМ
(за кадром)
Проходите, Павел!

Почти скрываемые врывающимся прямо сквозь них в комнату солнечным светом, от огромного окна к Павлу приближаются Маркус и Анна.

Альм протягивает Павлу руку.

АЛЬМ
Доброе утро!

Павел автоматически пожимает поданную руку.

АННА
Здравствуй!

Анна целует всё ещё ничего не понимающего Павла.

Альм подводит Павла к топающему навстречу от бескрайнего стола, стоящего в центре комнаты, необъятному мужчине в форме – ХЕНРИКССОНУ.

АЛЬМ
Расрешите Вам представить… Ларс Хенрикссон, шеф полиции…

АННА
И отец Ингрид…

Павел едва удерживается от смеха, припомнив определение, данное отцу Ингрид на кладбище, и иронично смотрит на Анну. Это воспоминание позволяет Павлу почувствовать себя гораздо свободнее.

Анна, как будто, тоже вспомнила тот эпизод, покрывается стыдливым румянцем и опускает взгляд, глянув искоса на добряка Хенрикссона, не заподозрил ли он чего…

АЛЬМ
(по-шведски, продолжает, к Хенрикссону)
Павел Ковриснек, мой заместитель и почти зять.

Хенрикссон энергично трясёт руку Павлу.

ХЕНРИКССОН
(по-шведски)
Доброе утро, господин Ковриснек! Очень приятно. Маркус рассказывал о Вас много хорошего…

ПАВЕЛ
(по-шведски)
Я тоже очень рад.

Павел чуть жёстче сжимает пухлую ладонь Хенрикссона, вынуждая того поскорее выдернуть свои мягкие пальцы.

ХЕНРИКССОН
(по-шведски, стремительнейшей скороговоркой)
Я имел честь и привилегию пригласить Вас, господин Ковриснек, чтобы с удовольствием сообщить, что Его Величество Густаф V…

На лице Павла отражается беспомощность непонимания.

АЛЬМ
(по-шведски)
Ларс, дружище, ты говоришь слишком быстро… Позволь мне объяснить.

ХЕНРИКССОН
(по-шведски, с сожалением, но весьма добродушно)
Пожалуйста…
 

АЛЬМ
Павел… Вас пригласили, чтобы сообщить, что Его Величество Король Швеции Густаф V милостиво принимает Вас в число своих подданных, и в снак этого вручить Вам паспорт Королевства Швеция!
(по-шведски, Хенрикссону)
Продолжай.

Хенрикссон вручает Павлу пахнущий свежей краской документ.

ХЕНРИКССОН
(по-шведски)
Поздравляю!

Снова сердечно встряхивает Павлу руку.

Альм обнимает Павла.

АЛЬМ
Посдравляю!

АННА
Поздравляю!

Закрепляет все поздравления долгим поцелуем.

ИНТ. КОМНАТА ПАВЛА И ГОЛИКОВА В ДОМЕ ЮХАНА ВЕЧЕР

Павел сидит на кровати, откинувшись к стене, и задумчиво следит за действиями Голикова.

Голиков обрывает с календаря листок с надписью (по-шведски) "Пятница".

ГОЛИКОВ
Вот и Ваша суббота, товарищ капитан!…

Слово (по-шведски) "Суббота" на календарном листке вырастает и заполняет всю стену.

ИНТ. КОМНАТА ПАВЛА И ГОЛИКОВА В ДОМЕ ЮХАНА НОЧЬ

Под мелодию сверчка Павел ворочается в темноте с боку на бок, осторожно поскрипывая кроватью.

Голиков сладко сопит в своей постели, подложив сложенные вместе ладони под щёку.

ИНТ. КОМНАТА ПАВЛА И ГОЛИКОВА В ДОМЕ ЮХАНА УТРО

Рассвет едва начинает отбеливать ночь за окном.

Павел тихонечко встаёт, забирает практически на ощупь в охапку брюки и рубашку, берёт туфли и на цыпочках выходит из комнаты.

ИНТ. ЛЕСТНИЦА В МАНСАРДУ В ДОМЕ ЮХАНА УТРО

Павел спускается по лестнице, как по минному полю. Тем не менее, раза два-три древние ступеньки взвизгивают весьма пронзительно.

НАТ. УЛИЦА ПЕРЕД ДОМОМ ЮХАНА УТРО

Павел сходит с крыльца. Стоит, не одеваясь, некоторое время, стремясь определиться с настроением. Потом вдруг бегом бросается в сторону моря.

НАТ. БЕРЕГ БОТНИЧЕСКОГО ЗАЛИВА УТРО

Перескакивая с валуна на валун, Павел спускается к воде, бросает одежду и туфли и с разбега ныряет в холодную волну.

НАТ. БОТНИЧЕСКИЙ ЗАЛИВ УТРО

Павел заплывает далеко от берега, плавает долго, меняя стили и направления, подныривая, выскакивая, взметая тучи брызг, кувыркаясь…

НАТ. БЕРЕГ БОТНИЧЕСКОГО ЗАЛИВА УТРО

На фоне лишь краем держащегося за горизонт Солнца Павел вылезает из воды весьма продрогшим, но взбодрившимся, полным сил и целеустремлённым. Натягивает брюки, суёт голые ноги в туфли и, на ходу пытаясь попасть в рукава рубашки, бежит к дому.

НАТ. УЛИЦА ПЕРЕД ДОМОМ ЮХАНА УТРО

У дома стоит представительный легковой автомобиль, в котором сидит водитель. Возле автомобиля ожидает блестящий Петер, а у крыльца пыхтит трубочкой Юхан, вполголоса что-то деловито обсуждая с Астрид.

Появляется Павел, заправляющий рубашку в брюки.

Петер делает шаг навстречу Павлу.
 

ПЕТЕР
(по-шведски)
Господин Ковриснек, фрёкен Анна желает Вас срочно видеть!

ПАВЕЛ
(по-шведски)
Что случилось?

ПЕТЕР
(по-шведски)
Не могу знать.

Павел, расчёсывая пятернёй мокрые волосы, собирается сесть в машину.

ПЕТЕР
(по-шведски)
Наденьте костюм, пожалуйста.

Павел оглядывает себя и направляется к дому.

Рядом с выжидательно смотрящими на него Юханом и Астрид, задерживается.

ПАВЕЛ
(по-шведски)
Я думаю, мы встретимся уже в ратуше?…

ЮХАН
(по-шведски)
Хорошо!

Астрид просто кивает.

Павел взбегает на крыльцо и скрывается в доме.

ИНТ. ХОЛЛ ДОМА АЛЬМОВ УТРО

Анна в белом, но не свадебном, платье стремительно сбегает по лестнице.

Бросается на шею одетому в светлый костюм Павлу, вошедшему в дом через придерживаемую Петером дверь.

Подхватив Анну за талию, Павел делает с ней оборот вокруг себя, ставит на пол, с удовольствием целует.

ПАВЕЛ
Что случилось?

Анна хватает Павла за руку и, как маленький нетерпеливый паровозик, окутанный облаком платья, тянет вверх по лестнице.

ИНТ. КОРИДОР В ДОМЕ АЛЬМОВ УТРО

Анна стремительно тянет Павла за руку.

ИНТ. ДОМАШНИЙ КАБИНЕТ АЛЬМА УТРО

Альм расхаживает по комнате приятно озабочен, но вряд ли глубоко счастлив.

Распахивается дверь, Анна втягивает в комнату Павла и подтаскивает к Альму.

АЛЬМ
Сдравствуйте, дети мои
(обнимает обоих)
Как Ваше настроение, Павел? Боитесь?

ПАВЕЛ
Есть немного…

АЛЬМ
Это правильно. Я тоже боялся, хотя любил её мать
(прижимает к себе Анну)
больше всех на свете.
(к Анне)
А ты не боишься?

АННА
(энергично)
Нет!

АЛЬМ
(гордо)
Ты у меня храбрая девочка.
(целует Анну в лоб)
Павел… мы посвали Вас раньше вот для чего… Мы снаем, что у советских коммунистов не принято венчаться в церквах. Но мне хотелось бы, чтобы ваш союс был скреплён не только семным саконом, но и божеским.

Анна отрывается от отца, по-прежнему держа Павла за руку.

АЛЬМ
(продолжает, не жёстко, но твёрдо)
Поэтому, мы просим Вас, Павел, согласиться с краткой церемонией венчания.

Анна смотрит на Павла умоляюще.

АЛЬМ
(продолжает)
Уверяю Вас, никакого шума и лишних глас не будет…

АННА
(Павлу)
Пожалуйста!…

Павел пожимает плечами, давая понять, что не имеет особых причин противиться этой пустой формальности.

НАТ. ЗАДНИЙ ДВОР ДОМА АЛЬМОВ УТРО

Альм, Анна и Павел выходят из дома через небольшую заднюю дверцу.

НАТ. САД ПРИ ДОМЕ АЛЬМОВ УТРО

Анна, Альм и Павел идут через сад, где деревья наряжены в цветочные одежды, словно сшитые у того же портного, что и воздушное одеяние Анны и выходят к маленькой остроглавой часовенке, к которой сад примыкает.

ИНТ. ЧАСОВНЯ АЛЬМОВ УТРО

Открываются окованные железом двери, и входят Анна с Павлом. За ними следует Альм.

ИНТ. ЧАСОВНЯ АЛЬМОВ УТРО

Происходит церемония венчания. Ведёт церемонию ПАСТОР в парадном балахоне.

По лицу Анны видно, что она готовилась к этому моменту с детства, что это - едва ли не главная вершина её жизни.

Пастору помогает мальчишка, с любопытством разглядывающий Павла.

ПАСТОР
(за кадром, по-шведски)
…согласны ли Вы взять в жёны присутствующую здесь Анну…

Павел за ходом процедуры не особо следит, предпочитая рассматривать – правда, лишь движением глаз – скромное убранство часовни.

ПАСТОР
(за кадром, по-шведски, продолжает)
…пока смерть не разлучит вас?

ПАВЕЛ
(по-шведски, спохватившись вовремя)
Да.

ПАСТОР
(по-шведски)
Анна, согласны ли Вы взять в мужья присутствующего здесь Пауля и заботиться о нём в тревоге и радости, пока смерть…

Павел вдруг чувствует, что формальность наполняется смыслом, что ему крайне важно то, что ответит сейчас Анна. Он внимательно, с лёгкой тревогой смотрит на Анну.

ПАСТОР
(за кадром, по-шведски, продолжает)
…не разлучит вас?

АННА
(по-шведски)
Да!

НАТ. ДВОР ЧАСОВНИ АЛЬМОВ УТРО

На улице за низеньким заборчиком стоит автомобиль Альма.

Павел, Анна и Альм выходят из часовни. К ним приближается Петер с подносиком, на котором стоят бокалы с шампанским.

Павел снимает кольцо с левой руки и надевает на правую.

Анна, Альм и Петер вопросительно смотрят на Павла.

ПАВЕЛ
Я всё-таки русский!…

Альм берёт с подноса бокал, Анна и Павел следуют его примеру.

АЛЬМ
Са счастье новобрачных!

Все выпивают.

Анна и Павел скрепляют тост поцелуем.

АЛЬМ
Будьте счастливы и благополучны, дети мои!
(возвращает бокал Петеру)
А Вы, Павел, помните, не сабывайте ни на миг, что Анна – самый единственный и самый дорогой для меня человек на семле.

Анна и Павел ставят опустевшие бокалы на поднос.

Петер отходит к автомобилю.

АЛЬМ
(продолжает)
Я никому не позволяю обижать её и никогда не прощу того, кто не сбережёт её от несчастья, хотя бы самого маленького…

АННА
(укоризненно и возмущённо)
Папа!

Павел смотрит на Альма прямо, видно, что слова его задели.

ПАВЕЛ
Не надо, дорогая… Твой отец говорит так только потому, что любит тебя.

АЛЬМ
(очень тихо)
Да, люблю… Она – моя дочь… И она так похожа на свою мать…

Голос Альма срывается, глаза блестят.

Анна бросается к Альму в объятия.

АННА
(по-шведски, с великой любовью)
Папа!…

АЛЬМ
(по-шведски)
Всё в порядке, моя маленькая девочка… Всё хорошо…

Как маленькую, гладит Анну по голове. Потом мягко отстраняет от себя.

АЛЬМ
(Анне и Павлу одновременно)
Идёмте в автомобиль. Я хочу вас куда-то отвести…

АННА
(живо, утирая слёзы)
Куда?

АЛЬМ
Скоро уснаете.

Легонько стукает Анну пальцем по кончику любопытного носа.

НАТ. УЛИЦА ПЕРЕД ДОМОМ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Перед светлым двухэтажным особнячком останавливается автомобиль Альма. Из него выходят Альм, Павел и Анна.

Альм втискивается между Анной и Павлом, обнимает их.

АЛЬМ
(торжественно)
А вот это мой свадебный подарок вам, дети мои. Это - ваш дом!

Стремительно подходит к дверям и распахивает их.

АЛЬМ
Прошу!

ИНТ. ДОМ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Альм проводит Анну и Павла по дому. В отличие от старого угрюмоватого жилища Альмов здесь царство света и цвета. Широкие лестницы и проходы, большие окна. Новенькая обстановка. Живописные пейзажи в лёгких рамах на стенах.

Анна идёт, как заворожённая.

Павел, хотя и привычно сдержан, но вовсе не равнодушен.

Альм доволен произведённым эффектом.

Все подходят к одной из дверей. Альм принимает вид матёрого заговорщика.

АЛЬМ
А са этой дверью - самая главная сегодня комната… Спальная!

Дверь растворяется, открывая вид уютной комнаты.

ИНТ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Комната оформлена в нежных, тёплых красках, обставлена с тонким вкусом, в центре - безбрежная кровать.

Анна, переполненная восторгом, прыгает, хлопая в ладоши, и повисает у Альма на шее.

АННА
(по-шведски)
Спасибо, папочка! Спасибо!!

Павел подходит к Альму, крепко пожимает тому руку.

ПАВЕЛ
Спасибо, господин Альм!

Альм и Павел обнимаются.

Глаза Альма вновь увлажняются.

АЛЬМ
Я рад, что вам понравилось…
(торопливо)
Я вас сейчас оставляю. Осматривайтесь, привыкайте. Если хотите поесть, то в столовой подготовлен лёгкий савтрак.

Выходит из спальни. Павел и Анна следуют за ним.

ИНТ. КОРИДОР В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Альм подходит к двери и указывает на неё.
 

АЛЬМ
Столовая здесь. Перекусите, но не наедайтесь – вашим желудкам ещё предстоит сегодня славно трудиться!…
(хитро подмигивает)
Отдыхайте сейчас. Встретимся в ратуше.

Стремительно удаляется.

Анна и Павел вдруг теряются, не в силах придумать, что делать дальше. Они очень долго молчат, лишь изредка переглядываясь.

Павел приоткрывает дверь в столовую.

АННА
Давай ещё выпьем шампанского!

ИНТ. СТОЛОВАЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

В комнате стоит не слишком обширный стол, накрытый лёгкими, но добротным блюдами.

ПАВЕЛ
Честно говоря, я бы и, правда, съел чего-нибудь…

АННА
После!

ПАВЕЛ
Сегодня крошки ещё во рту не было!

Анна, захватив со стола бутылку шампанского и два фужера, подступает к Павлу вплотную, вручает ему бутылку.

АННА
(шепчет)
Я хочу сейчас шампанского…

В глазах Анны пляшут бесовские огоньки.

Не в силах отвести взгляд от лица Анны, Павел, прошипев пробкой, откупоривает бутылку, почти на ощупь наполняет фужеры.

Молча выпивают, и Анна вдруг хлопает бокал об пол. Павел следом уничтожает свой.

Анна прижимается к Павлу и тянется губами к его губам.

Они смыкаются в решительном поцелуе.

Поцелуи Павла покрывают лицо Анны, переходят на шею, спускаются к груди…

АННА
Не здесь…

Павел подхватывает Анну на руки и едва ли не бегом выносит из комнаты.

ИНТ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Анна соскальзывает с рук Павла и разворачивает его лицом к стене.

Павел стоит, тупо глядя на цветочки на обоях. За кадром отчётливо слышно, как шуршит падающее платье, затем лёгко вздыхает под опускающимся на неё изящным телом перина.

АННА
(за кадром, тихо)
Павел!…

Павел оборачивается, лицо его приобретает растерянное выражение.

Анна, натянувшая до самых глаз покрывало, практически сливается с белоснежным постельным бельём. Только глаза её сияют с подушки.

АННА
Иди ко мне…

Павел двигается к кровати, снимая по пути туфли. Берётся было за пуговицу пиджака и останавливается, застигнутый неожиданно сомнениями, неуверенностью и даже робостью.

АННА
Не стесняйся – я закрою глаза.

Крепко зажмуривается.

Быстро скинув костюм, Павел забирается под покрывало.

Анна и Павел некоторое время лежат - каждый на своей половине кровати - старательно изучая стену напротив. Потом несмело придвигаются ближе друг к другу. Второй приступ вожделения накатывается стремительно.

Рука Анны под одеялом устремляется в сторону Павла и натыкается на что-то, что заставляет поражённую Анну резко отпрянуть.

Блеснув обнажёнными плечиками, Анна садится на кровати, подобрав под себя ноги.

АННА
(строго)
Почему ты одет?! Я тебе не нравлюсь? Ты не хочешь меня?

Павел пристыженно молчит.

Анна скрывается под одеялом, затем быстро выныривает обратно со снятыми с Павла трусами. Игриво их демонстрирует и бросает на пол.

ПАВЕЛ
Вообще-то, у нас это принято делать после свадьбы…

АННА
Не знаю, как у вас, а я хочу тебя сейчас. Ты мой по божьему закону, и при чём тут причуды России?!

Устраивается у Павла на груди.

АННА
(перемежая слова поцелуями)
Я же твоя законная жена… Ты… мой муж… У нас… должны быть дети… Я хочу иметь ребёнка. Ты понял меня, капитан?…

Поцелуи становятся всё зажигательнее, и Павел не выдерживает и, набросившись на Анну, как бешеный, подминает под себя.

ИНТ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Последнее усилие, вздох, и два расслабленных тела падают на подушки.

АННА
(со стоном)
Я люблю, тебя капитан…

Павел довольно улыбается, блаженно уставившись в потолок.
 

АННА
(отдышавшись)
У тебя ведь были раньше другие женщины?…

По лицу Павла видно, что ему меньше всего сейчас хотелось бы ворошить прошлое.

Раздаётся громкий звонок телефона.

Анна соскальзывает с кровати и нагишом подбегает к телефону и берёт трубку.

АННА
(по-шведски)
Алло!

Павел лёжит на боку, подперев рукой голову, и, не отрываясь, любуется Анной.

Анна слушает сообщение по телефону, и её точёная фигурка буквально светится изнутри, облитая льющимся в окно солнцем.

АННА
(по-шведски)
Да, понятно.

Кладёт трубку и оборачивается.

Павел пожирает Анну взглядом.

Анна не спешит возвращаться, бесстыдно дразня Павла прелестью совершенного тела.

АННА
Звонила Ингрид. За нами приедут к 11:30.

Павел коротко смотрит на часы, стоящие на комоде.

ПАВЕЛ
(многообещающе)
Ещё куча времени…

Анна демонстративно медленно возвращается к постели, раззадоривая Павла. В её движениях проявляется некоторая неловкость, неудобство.

АННА
Ты что-то сделал со мной - я стала плохо ходить…

ПАВЕЛ
Иди скорей сюда, и всё пройдёт!

У самой кровати Анна останавливается, притворно задумавшись.

АННА
(лукаво размышляя)
Да. Пожалуй, придётся. Надо же исправить походку…

ПАВЕЛ
Конечно, надо!…

Размашистым жестом приподнимает покрывало, приглашая Анну в постель.

Анна вдруг вскрикивает от испуга.

Простыня в пятнах крови.

ПАВЕЛ
Не пугайся… так должно случаться. Не бывает у девки красной приданого краснее красного. Так у нас в деревне говорили… Иди ко мне!!…

Анна опускается на постель, Павел прикрывает её покрывалом, и после первого же лёгкого прикосновения снова их тела впиваются друг в друга.

ИНТ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Опустошённый, Павел лежит, уткнувшись одним глазом в подушку. Второй медленно моргает. Павел очевидно засыпает.

Анна, тоже порядком вымотанная, пальчиком мечтательно водит по щеке Павла.

АННА
Ты сильный, Павел. Я хотела такого мужа и получила его. Мы должны быть счастливы, и у нас будут хорошие дети.

Глаз Павла в очередной раз закрывается.
 

НАТ. ЛЕТНЯЯ ЭСТРАДА В ПАРКЕ ДОМА ОТДЫХА МЕДРАБОТНИКА СОН

Испугавшие Анну пятна крови на белой простыне вытягиваются, разбухают, превращаясь в длинную кровавую полосу.

Эта полоса – след, оставляемый котёнком с перебитыми лапами, ползущим по сцене летней эстрады.

На пустой танцплощадке кружатся в вальсе Шура и Хохлов.

На Шуре белое платье из последнего довоенного вечера. Её лицо, руки, ноги настолько бледны, что совершенно сливаются с цветом платья.

Хохлов в пилотке, тщательно отглаженной гимнастёрке, в портупее, с кобурой, и в одних трусах. Над правой бровью запеклась маленькая ранка.

Пара кружится под стук собственных сердец. Сначала обычное, биение становится всё громче, всё чаще, превращаясь в непрерывную пульсацию.

Вместе с сердцами ускоряется темп вальса. Быстрее. Быстрее. Ещё быстрее. Ещё…

Кожа Хохлова начинает пузыриться, чернеть, дымиться. Волосы вспыхивают открытым огнём.

Шура превращается в Катю. Платье её стремительно набухает кровью из огнестрельных ран над правой ключицей и под левой грудью. Вместо головы образовывается каша из волос, костей и мозга…

КОТЁНОК
(голосом Анны, с интонацией Кати)
Муж мой!

Кошмарный вихрящийся вальс продолжается.

КОНЕЦ СНА

НАТ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА ДЕНЬ

Павел резко вырывается из сна. Часто дышит, пот катится с него градом. Опасливо смотрит на Анну.

Анна мирно спит. На губах играет лёгкая милая улыбка.
 

АННА
(сквозь сон, по-шведски)
Ну, пожалуйста…

Часы на комоде показывают 10:43.

Павел облегчённо выдыхает, восстанавливает дыхание. Окончательно придя в себя, поворачивается на бок, легко касается плеча Анны.

ПАВЕЛ
Просыпайся, дорогая… Пора одеваться!…

Распахиваются счастливые глаза Анны.

ИНТ. ХОЛЛ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА ДЕНЬ

Нетерпеливый Павел и спокойный Голиков стоят в холле. На Павле – делающий его слегка похожим на пингвина безукоризненно сидящий свадебный фрак. Голиков - "пингвин" другого оттенка.

Слыша приближающиеся шаги, Павел и Голиков поднимают взгляд на ведущую в холл лестницу.

На лице Голикова проявляется восторг.

Павлом овладевает восхищение, восходящее к обожествлению.

Анна в свадебной причёске, одетая в настоящее чудо портняжного искусства, именуемое подвенечным платьем, появляется на ведущей в холл лестнице. Анну сопровождает Ингрид, которой на фоне Анны совсем не заметно. На фоне Анны незаметным становится всё вокруг.

НАТ. УЛИЦА ПЕРЕД ДОМОМ АННЫ И ПАВЛА ДЕНЬ

Анна и Павел усаживаются в поместительную открытую белую карету в цветах и лентах.

Павел смотрит только на Анну.

ИНТ. ЗАЛ ПРИЁМОВ В РАТУШЕ ДЕНЬ

Сквозь ряды гостей Анна и Павел подходят к столу градоначальника.

Градоначальник в великолепном одеянии произносит пышную церемониальную речь.

Павел смотрит только на Анну.

НАТ. ЛУЖАЙКА ЗА ДОМОМ АННЫ И ПАВЛА ДЕНЬ

За длинными столами сидят многочисленные гости. За главным столом – Ингрид, Альм, Анна, Павел, Голиков.

Одинокая тучка прикрывает солнце.

Альм, стоя, держит торжественную речь.

Павел смотрит только на Анну.

Говорит поднявшийся с места Морозов с бокалом в руке.

Павел смотрит только на Анну.

Поздравительные слова звучат от одного из гостей, очень СОЛИДНОГО ВИДА ГОСПОДИНА.

Павел смотрит только на Анну.

ТИМОФЕЕВ
(издалека, с места)
Горько!!!

МОРОЗОВ
Ой, горько!… Горько! Горько!

На лице Альма появляется задорное выражение.

ТИМОФЕЕВ, МОРОЗОВ, ЖИРКОВ, ГОЛИКОВ, УРБЕЛЬ
(хором)
Горько! Горько! Горько! Горько!…

Павел, встрепенувшись, бросает веселый и благодарный взгляд в сторону Тимофеева и припадает к губам не понимающей происходящего Анны.

Шведские гости в вежливом недоумении.

Голиков, Тимофеев, Морозов, Урбель, Жирков и Альм пересказывают суть обычая соседям. Те одобрительно и оживлённо кивают.

СОЛИДНОГО ВИДА ГОСПОДИН
(жутко коверкая)
Горько!

Все без исключения хором подхватывают призыв.

Анна и Павел обмениваются долгим-долгим поцелуем.

НАТ. ЛУЖАЙКА ЗА ДОМОМ АННЫ И ПАВЛА ВЕЧЕР

Часть гостей поёт под небольшой оркестр. Остальные танцуют.

Тучи заполняют последние просветы чистого неба.

ИНТ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА ВЕЧЕР

Взбудораженные, страстно друг друга желающие Анна и Павел вбегают в комнату.

Павел плотно смыкает за своей спиной вкрадчиво щёлкнувшие замком створки двери.

Оконные стёкла тут же содрогаются от первого удара грома.

ИНТ. СТОЛОВАЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Сильно беременная Анна и Павел завтракают.

Павел привычно совмещает завтрак с просмотром газеты и поглаживанием молодых усов.

Прислуживает за столом СЕЛЬМА - расторопная красотка, стреляющая то и дело в Павла проникновенными взглядами.

Анна немного раздражена и чем-то встревожена.

АННА
(по-шведски, весьма жёстко)
Вы свободны, Сельма!

Сельма, поджав губки, удаляется.

Павел отрывается от газеты и внимательно смотрит на Анну.

ПАВЕЛ
Как ты себя чувствуешь, дорогая?

АННА
(отчасти умиротворённая)
Хорошо.

ПАВЕЛ
Чем собираешься сегодня заняться?

Допивает кофе.

АННА
(как бы прося согласия)
Хочу сходить в гости к Ингрид…

Павел бросает взгляд в окно.

День за стеклом обещает быть приятным.

ПАВЕЛ
Правильно.
(утыкается в газету)
Прогуляешься, подышишь свежим воздухом.
(с лёгким ударением)
Обсудите новости…

Выставляет на секунду из-за газетного листа один глаз и прячется обратно.

ПАВЕЛ
(продолжает)
Пусть Сельма сопровождает тебя.

АННА
Нет!

ПАВЕЛ
Прекрати… Она, конечно, особа легкомысленная, но одной я тебе запрещаю оставаться!
(откладывает газету окончательно)
Кстати, ты не забыла, что сегодня придёт доктор Вальстад?

АННА
(обиженно)
Не забыла.

ПАВЕЛ
Прошу тебя, не будь ребёнком, не упрямься, рассказывай ему всё, как есть на самом деле.

Поднимается из-за стола и подходит к Анне. Присаживается перед ней на корточки.

ПАВЕЛ
Обещаешь?…

АННА
(нехотя бубнит)
Обещаю…

Смотрит на состроенную Павлом умильную рожу, не выдерживает, начинает смеяться.

АННА
(весело и искренне)
Обещаю!

ПАВЕЛ
Вот и отлично!
(поднимается)
Я сегодня задержусь – надо к Морозову зайти.

АННА
Только не долго!

ПАВЕЛ
Постараюсь…
(целует Анну)
До свидания!

АННА
До свидания! Передай привет папе.

ПАВЕЛ
(на ходу)
Непременно!

ИНТ. КАБИНЕТ АЛЬМА В ЗАВОДОУПРАВЛЕНИИ ДЕНЬ

Альм и Павел сидят за столом для совещаний, обложившись документами.

ПАВЕЛ
…Третий – 99,8. Седьмой – 99,6. Девятый – 99,9. Десятый – 99,8. Пятнадцатый готов полностью.
 

АЛЬМ
(кивает)
Холик…
(делает очередную пометку в своём блокноте)
Как всегда первый.

ПАВЕЛ
Да… Даже с учётом седьмого в сроки мы укладываемся, ещё и с запасом.

АЛЬМ
Отлично!… Вы были в банке?

ПАВЕЛ
Был. По аккредитиву никаких вопросов - деньги начнут падать на наш счёт против первых же коносаментов и фактур. А вот со следующим кредитом – задержка.

Альм поднимает голову от бумаг.

АЛЬМ
В свяси с чем?

Павел утыкается в свои листки.

ПАВЕЛ
Требуют увеличить залог. Иначе линия будет закрыта.

Альм серьёзно задумывается.

АЛЬМ
В Стокхольме тоже садерживают с моим новым сакасом. А об авансовом платеже и слышать не желают… Боюсь, нас ожидают трудности…
(пристально смотрит на Павла)
Павел, Вы напрасно исбегаете говорить по-шведски. Для ясыка крайне обясательна практика.
 

ПАВЕЛ
Я не избегаю, господин Альм. Просто на русском я пока соображаю быстрее.

АЛЬМ
Хорошо…

Откладывает в сторону карандаш.

АЛЬМ
(после паузы, медленно, словно преодолевая себя)
Вчера ко мне приходил Ларс…

ПАВЕЛ
Шеф Хенрикссон?

Альм подтверждающе кивает.

АЛЬМ
Их департамент негласно рекомендовал управлениям проводить профилактику необоснованной активности иностранных граждан, временно находящихся на территории королевства.

ПАВЕЛ
Это как?

АЛЬМ
Это сначит, что все иностранцы, самеченные в нелегитимной деятельности, каковую можно расценить как пособничество одной ис ведущих боевые действия сторон будут арестовываться и депортироваться.
(словно стыдясь)
Швеция – нейтральная страна… Ты снаешь, что Ларс хороший человек… но полицейский он ещё лучше. Исполнять прикасы – его долг, и он не будет ведать сомнений.

ПАВЕЛ
Но я…

АЛЬМ
Да, Вы – шведский подданный. Но Ваши друсья – нет! Куда они попадут, если их вышлют?

Павел качает головой, скорее, несогласно.

АЛЬМ
Я тоже не снаю, хорошо ли это сакончится… Даже для Вас…

Павел и Альм замолкают в задумчивости.

Открывается дверь, на пороге предстаёт Секретарша.

СЕКРЕТАРША
(по-шведски)
Ваша машина подана, господин директор!

АЛЬМ
(по-шведски)
Благодарю Вас, фру Грёнхольм!
(поднимается, к Павлу, по-русски)
Исвините, мне пора в порт.

Павел быстро собирает бумаги и идёт к выходу.

Альм тоже направляется к двери и почти на пороге, поймав под локоть, задерживает ещё Павла и проникновенно смотрит ему в глаза.

АЛЬМ
Я не хочу, чтобы моя дочь осталась вдовой в девятнадцать лет!

НАТ. УЛИЦА ПЕРЕД ДОМОМ МОРОЗОВА ВЕЧЕР

Перед дверью парадной стоит знакомый блестящий чёрный автомобиль.

Павел подходит к дому.

Из подъезда выходит Старший полицейский в чёрных очках. За ним Полицейские 1 и 2 выводят Морозова. Морозов в наручниках. Полицейский 2 несёт чемодан.

Павел прибавляет шаг и успевает перехватить полицейских и Морозова у машины, дверцу которой Полицейский 1 уже держит открытой.

Павел встаёт на пути Старшего полицейского, не позволяя усадить Морозова в автомобиль.

ПАВЕЛ
(по-шведски, строго)
Что здесь происходит? В чём дело?!

Старший полицейский в целом доброжелателен, но в голосе заметен оттенок досады.

СТАРШИЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ
(по-шведски)
Не вмешивайтесь, пожалуйста, господин Ковриснек…

Павел продолжает преграждать путь полицейским.

МОРОЗОВ
Оставь, Пал Михалыч. Не надо бы тебе попусту портить отношения с полицией.

Павел нехотя отступает в сторону, и полицейские подталкивают Морозова к задней двери автомобиля.

Начинается холодный нудный дождь.

ПАВЕЛ
Я поговорю с Хенрикссоном…

Морозов усаживается в автомобиль.

МОРОЗОВ
Не нужно. Бесполезно… не он это придумал…
(из салона)
Свяжись, лучше, побыстрее с Урбелем, теперь он будет за старшего.

Захлопывается дверца, фыркает мотор, и автомобиль убегает под занавес дождя.

ИНТ. КАМОРКА УРБЕЛЯ ВЕЧЕР

За маленьким заляпанным грязью оконцем, глушащим шорох сыплющихся с неба капель, время от времени мелькают ноги спешащих прохожих.

В тесной комнате за шатким столом уместились Павел и Жирков. Перед Павлом лежит раскрытая записная книжка в…
 

…дорогом переплёте, в руке "Паркер" с золотым пером. Жирков помогает себе размышлять, щелчком пальца превращая монету в блестящий волчок.

Урбель сидит на корточках перед железной печуркой, в открытый зев которой методично подкладывает аккуратные палочки.

ЖИРКОВ
Выходит,
(щелчком запускает монету по столу)
мы остались даже без той убогой связи, что была…

ПАВЕЛ
Я могу съёздить в Стокгольм.

ЖИРКОВ
Ага… Интересно, как ты там его искать будешь? Объявление дашь по радио? "Внимание, внимание! Советский резидент, срочно подойдите к дежурному по вокзалу! Вас ожидает агент Коврижных"… Этого хлыща посольского, никто, кроме Морозова, не видел.

Сердитая ладонь Жиркова прихлопывает жужжащую монету.

Жирков вскакивает и нервно проходится по комнате, едва не столкнув в печку Урбеля.

ПАВЕЛ
(тоже начиная заводиться)
Хорошо, ты что предлагаешь?

Жирков делает ещё круг по комнате, плюхается обратно на жалобно скрипнувший табурет.

ЖИРКОВ
(ни к кому конкретно)
За полтора года мы потеряли в этих проклятых горах двадцать шесть человек и ни шиша толком не выяснили.
(ДАЛЬШЕ)
 

ЖИРКОВ (ПРОД.)
Связи с Москвой, считай, как не было путной, так уже и не появится. К тому же, только Морозов знал всю структуру организации и явки. У нас с вами контактов почти нет, мы даже не знаем наверняка, какое звено какое выполняет задание…

Монета снова начинает кружиться по столу.

ЖИРКОВ
(продолжает)
Закрывать надо лавочку!

ПАВЕЛ
Что?! Не согласен категорически! Категорически!! Узнали мы не так уж и мало. Нам доподлинно известно, что в зоне ведутся работы в рамках проекта по созданию атомного оружия. Это раз.
(галочкой помечает тезис в записной книжке)
С высокой степенью уверенности мы можем судить о масштабах работ. Это два.
(галочка)
Мы знаем точно координаты, границы санационной зоны. Это три.
(галочка и восклицательный знак)

ЖИРКОВ
А расположение объектов внутри зоны? А схема охраны?

ПАВЕЛ
Это и будет главной задачей всем без исключения звеньям.

Жирков опять раскручивает монету.

ПАВЕЛ
Да оставь ты монету в покое!

Жирков подхватывает монету, вертит бесцельно в пальцах и отправляет в карман.

ПАВЕЛ
Нам троим, думаю, известны в общем, если не все, то почти все руководители звеньев, поэтому, управление организацией, как и связь с посольством, вполне можно восстановить. Конечно, потребуется какое-то время…

ЖИРКОВ
То-то и оно!

Неугомонные пальцы Жиркова неосмысленно ловят лежащую на столе чайную ложку и начинают её крутить.

ЖИРКОВ
(продолжает)
Наши войска уже выходят к госгранице. Пока мы восстановим управление и связь, война кончится!

ПАВЕЛ
Вот именно, товарищ старший лейтенант. Война катится туда, откуда пришла, и, раз уж мы не можем быть на фронте, то здесь-то обязаны помогать Родине поскорей покончить с врагом всем, чем можем и не можем!… Так-то вот!…

Жирков не находит, что ответить. В надолго затихшем полуподвале разговаривают только дрова в гудящей печке.

УРБЕЛЬ
Я полагаю, товарищ Жирков прав…

Суёт в разинутый печной рыжий рот последнюю щепку, аккуратно притворяет дверцу, запирает её и поднимается.

УРБЕЛЬ
(продолжает)
Всё, что было в наших силах, мы выяснили… Проникнуть в зону оказалось для нас невозможным…
(ДАЛЬШЕ)
 

УРБЕЛЬ (ПРОД.)
Тем более, самостоятельно мы не в состоянии никаким образом помешать ведущимся там работам… У нас нет ни оружия, ни людей.

Нависает над столом.

ПАВЕЛ
Но…

Урбель останавливает его спокойным движением.

УРБЕЛЬ
Мы, конечно, можем, наверное, все героически погибнуть, прорываясь в эту самую зону… но, честно говоря, я не вижу в этом большого смысла и пользы для Отечества.

ПАВЕЛ
Я не об этом говорил!

УРБЕЛЬ
Я понимаю… Постарайтесь понять и Вы: полиция арестовала именно Морозова, я полагаю, для того, чтобы показать, что они всё хорошо знают об организации и не позволят ей больше существовать. Любые наши попытки действовать дальше лишь вызовут новые аресты.

ЖИРКОВ
Пересажают запросто!

Оставляет в покое и ложку. Видя, что Урбель на его стороне, перестаёт нервничать.

ПАВЕЛ
(неохотно)
Речь идёт о депортации… Тестю об этом сказал шеф Хенрикссон.
 

УРБЕЛЬ
(мягко)
Видите, как всё серьёзно…
(после паузы)
Итак. Как исполняющий обязанности руководителя организации и старший по званию командир объявляю вам своё решение.

Коврижных и Жирков встают.

УРБЕЛЬ
(продолжает)
С настоящего момента организацию считать расформированной. Какую-либо деятельность организации прекратить. Имеющиеся в распоряжении организации сведения и документы передать в посольство СССР. Ответственный – капитан Коврижных. Данное Решение безотлагательно довести до членов организации через подотчётных каждому из нас руководителей звеньев.

ИНТ. КАМОРКА УРБЕЛЯ НОЧЬ

Бесшумно закрывается за Жирковым дверь в каморку.

Урбель, только что принявший трудное решение, грузом упавшее на его совесть, тяжело опускается на ободранный табурет.

НАТ. НЕБОЛЬШОЙ СТАРЫЙ ПИРС В ГОРОДСКОМ ПОРТУ ДЕНЬ

Крайне разгневанный Юхан стремительно идёт по направлению к своей шхуне. За ним едва поспевают Павел и Голиков.

ЮХАН
(по-шведски)
Это ваше решение, вот вы его и выполняйте!… Там
(резко останавливается, указывает на горы)
погибли мои друзья и родственники, и я не собираюсь останавливаться… Можете оставаться дома. Я пойду туда один!

Не ожидая ответа, нимало не озабоченный реакцией на его слова, немедленно бежит дальше. Запрыгивает на борт шхуны.

ЮХАН
(по-шведски, на ходу)
Отходим! Отдать швартовы!

Шхуна начинает бурлить кормой и неторопливо отваливается от причала.

ГОЛИКОВ
Извините, товарищ капитан, я пойду с Юханом.
(шагает к шхуне)
Разрешите?…

ПАВЕЛ
Иди.

ГОЛИКОВ
Спасибо, товарищ капитан!

В последний момент перепрыгивает на палубу и, не оглядываясь, скрывается в рубке.

ПАВЕЛ
(втайне от самого себя)
Храни вас Бог!…

Узенько, неумело, стесняясь, крестит шхуну.

Павел долго стоит на пирсе, нахохлившись на холодном зимнем ветру.

Вслед шхуне смотрят с тоской и тревогой глаза человека, страстно желающего тоже оказаться сейчас на её борту.

Шхуна скрывается за горизонтом.

НАТ. НЕБОЛЬШОЙ СТАРЫЙ ПИРС В ГОРОДСКОМ ПОРТУ УТРО

Пустая, далёкая, холодная предрассветная граница неба и воды.

За ней с тревогой и надеждой, следят глаза Астрид, до боли вглядывающейся в море.
 

НАТ. НЕБОЛЬШОЙ СТАРЫЙ ПИРС В ГОРОДСКОМ ПОРТУ ДЕНЬ

Астрид в развевающемся от ветра стареньком пальто в одиночестве стоит на пирсе.

Горизонт безнадёжно пуст.

НАТ. НЕБОЛЬШОЙ СТАРЫЙ ПИРС В ГОРОДСКОМ ПОРТУ ВЕЧЕР

Бледное, размытое облаками солнце прячется за гору.

Астрид стоит всё на том же месте, всё также в надежде вглядываясь в море.

От берега по пирсу спешит Ингрид.

Она подходит к Астрид, встаёт рядом и тоже пристально следит за горизонтом.

На море начинается шторм, волны сердито ударяют в причал, обдавая Астрид и Ингрид колючими брызгами.

Сыплется снег с дождём, поднимается пронизывающий до костей ветер. Но Астрид и Ингрид стоят неподвижно, не обращая на них внимания.

НАТ. НЕБОЛЬШОЙ СТАРЫЙ ПИРС В ГОРОДСКОМ ПОРТУ ВЕЧЕР

Практически в полной темноте Ингрид почти силой уводит Астрид в сторону берега.

НАТ. НЕБОЛЬШОЙ СТАРЫЙ ПИРС В ГОРОДСКОМ ПОРТУ УТРО

Астрид стоит на пирсе и всматривается в море.

Низко стоящее над горизонтом солнце по поверхности воды протягивает к пирсу дорожку.

Над дорожкой скользят тоскующие чайки, наполняя душу жалобными стонами.

Особо громко выделяется голос одной из чаек, похожий на плач ребёнка.

Его перекрывает, оглашая мир, действительный первый крик новорождённого человека.

ИНТ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

В детской кроватке, лежит деловито сопящий младенец. Это ОЛЬГА.

Павел в священном трепете стоит над кроваткой, пытаясь понять, что же такое, стать вдруг отцом, и он явно почему-то боится Ольги.

Дверь в спальню открывается. В неё заглядывает Анна.

АННА
(по-шведски, негромко, кому-то за дверью)
Он здесь!

Павел мельком бросает взгляд на дверь и снова возвращает всё внимание Ольге.

Вслед за Анной Альм, Ингрид и Хенрикссон на цыпочках, затаив дыхание, входят в комнату и приближаются, не подходя вплотную к колыбели.

Анна одна подходит к Павлу.

АННА
Вот ты где спрятался!

Прижимается к Павлу.

АННА
(не сводя глаз с Ольги)
Ты уже придумал, какое мы дадим ей имя?

ПАВЕЛ
Ольга.

АННА
(пробует на вкус)
Ольга…

Словно откликнувшись, распахиваются недовольные бесцеремонными взрослыми глазищи Ольги.

ИНТ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА ВЕЧЕР

В колыбели Ольга энергично дрыгает ножками и бренчит подвешенными над ней погремушками.

Анна и Павел лежат на своей кровати. В руках у Анны толстенная книга в кожаном переплёте. Рядом с Павлом лежит словарь.

Анна, выискивая в книге примеры, растолковывает, как терпеливая учительница, столкнувшаяся с не слишком понятливым учеником.

АННА
Прошедшее время сослагательного наклонения глаголов первого, второго и третьего спряжения имеет форму, полностью совпадающую с прошедшим временем изъявительного наклонения этих глаголов. А глаголы четвёртого спряжения образуют прошедшее время сослагательного наклонения из формы множественного числа прошедшего времени изъявительного наклонения путём замены окончания –о на –е… например: jag g;ve, я дал бы, du g;ve, ты дал бы и так далее. Часто эта форма заменяется формой со вспомогательным глаголом skulle и инфинитивом смыслового глагола без частицы att… например jag skulle giva я дал бы, du skulle giva ты дал бы…

ПАВЕЛ
Всё, надоело! Мне эти наклонения, спряжения, супины, инфинитивы во сне уже снятся!… Между прочим, прошлой ночью я уже даже обсуждал вопросы шведского словосложения с королём.

АННА
(совершенно серьёзно)
Прошлой ночью ты спал!

ПАВЕЛ
(расплывается в улыбке)
Так я во сне и обсуждал…

АННА
(рассмеявшись)
Дурак!

Хлопает Павла легонько книгой по макушке и оказывается немедленно в его объятьях.

ПАВЕЛ
(проникновенно)
Между прочим, во сне я говорил по-шведски не хуже шефа Хенрикссона…

Пытается поймать поцелуй ловко уворачивавшейся Анны.

ПАВЕЛ
(продолжает)
Так, может, нам отложить пока книги… и потрудиться усердно… физически?

Руки Павла добросовестно пытаются разогреть в Анне желание принять его предложение.

ПАВЕЛ
(продолжает)
Чтобы устать хорошенько, крепко уснуть и продолжить урок с Его Величеством…

Анне удаётся вывернуться и, хотя она уже заметно возбуждена, она одёргивает рубашку и поправляет волосы.

АННА
(строго)
Хорошо, отложим пока грамматику… Займёмся переводом!

ПАВЕЛ
(умоляюще складывает руки)
Потом!

АННА
(вручает Павлу книгу)
Сейчас! На сегодня тебе задание перевести вот отсюда… и до…
(пальчиком отмеряет изрядный кусок текста)
сих пор.

ПАВЕЛ
(возмущённо)
Ого!
 

АННА
И без разговоров! Иначе физически тебе не придётся трудиться до конца книги…

Павел со вздохом берётся за работу.

Анна устраивается у плеча Павла так, чтобы и ей книга была хорошо видна.

ПАВЕЛ
(медленно)
Долгий путь проделал храбрый рыцарь, преодолел много трудностей, победил много врагов, прежде чем он смог войти в…

Пошелестев страницами словаря, находит нужное слово.

ПАВЕЛ
…пределы его земли…

АННА
Своей…

ПАВЕЛ
…своей земли… Или страны?…

Вопросительно смотрит на Анну.

АННА
В данном случае лучше земли. Речь именно о его владении.

ПАВЕЛ
Прежде чем смог войти в пределы своей земли и увидеть красивые…
(шелестит словарём)
…чертоги…

Анна одобрительно кивает.

ПАВЕЛ
(продолжает)
…красивые чертоги своего замка. Навстречу ему вышла красивая…

АННА
Прекрасная…

ПАВЕЛ
…прекрасная женщина. Рыцарь обратился к ней: "Я вернулся… прекраснейшая…

АННА
(подтверждает)
Прекраснейшая…

ПАВЕЛ
(продолжает)
…из женщин, чтобы сказать: Я люблю Вас!

Замолкает, обдумывая прочитанное. Пристально и серьёзно смотрит на Анну.

ПАВЕЛ
(по-шведски)
Я люблю Вас, Анна.
(по-русски)
Я люблю тебя, Аннушка.

Обжигает Анне губы легчайшим поцелуем.

Менторская строгость, педагогические принципы улетучиваются, Анна откликается на призыв самозабвенно.

Книги, сбитые страстным движением, летят на пол.

ИНТ. СТОЛОВАЯ В ДОМЕ АЛЬМОВ НОЧЬ

Альм, Ингрид, ожидающая вскоре второго ребёнка Анна, Павел, Урбель, Жирков, Тимофеев стоят у новогоднего стола.

Древние часы отбивают последние секунды уходящего года.

ВСЕ
(хором)
…Восемь! Семь! Шесть! Пять! Четыре! Три! Два! Один! Ура!!! С Новым годом! С Новым годом!

ИНГРИД
(по-шведски)
С Новым годом!

АЛЬМ
(по-шведски, к Ингрид)
С Новым годом!

Звенят чокающиеся бокалы, сверкая и пузырясь шампанским.

Все выпивают. Собираются занять свои стулья за столом.

АЛЬМ
Друсья мои!… Расрешите мне срасу же происнести тост… Я хочу, очень хочу выпить за то, чтобы наступивший только что 1945 год принёс уже мир Европе, чтобы война сакончилась скорее, чтобы вы все смогли вернуться к своим семьям, а мой второй внук
(все смотрят на Анну)
не услыхал бы никогда даже слова "война"!

ПАВЕЛ
За Победу!

ВСЕ
(почти хором)
За Победу!

Бокалы смыкаются в едином порыве.

ИНТ. КОРИДОР ГОРОДСКОЙ БОЛЬНИЦЫ ДЕНЬ

Позабытая бутылка шампанского сиротливо жмётся в угол между стеной и ножкой скамеечки.

На скамеечке сидит Ингрид и, сама полна беспокойства, ободряюще держит за руку Альма.

По коридору мимо деловито снующих медсестёр и нянечек нервно расхаживает Павел.

Когда Павел оказывается в дальнем от Альма и Ингрид конце коридора, из палаты, напротив которой они сидят, выходит ВРАЧ.

Альм и Ингрид порывисто поднимаются навстречу Врачу.

Врач что-то говорит Альму.

Почти бегом, хотя соблюдая всё же больничные приличия, Павел устремляется назад.

Ещё до того, как Павел подходит, Врач вновь скрывается в палате, Ингрид возвращается на лавочку и в отчаянии закрывает лицо руками, а Альм, потерянный, один остаётся посреди коридора.

ПАВЕЛ
(вполголоса кричит)
Что?! Что случилось? Что он сказал?

АЛЬМ
Состояние остаётся крайне тяжелое… восможно, придётся делать выбор, кому сохранить жиснь, ребёнку или…
(через силу)
Анне…

Павел дёргается в сторону палаты. Альм придерживает его.

АЛЬМ
Не надо. Вы помешаете.
(требовательно глядя Павлу в лицо)
Готовы ли Вы делать такой выбор?

Взглянув на Альма как на врага, безумного фанатика, людоеда, Павел судорожно грозит Альму пальцем, плюхается на скамеечку, бросает на Альма ещё один злобный взгляд и надолго затихает, уставвившись в подвешенный под потолком светильник.

Матовый больничный плафон ослепляет.

ИНТ. КОРИДОР ГОРОДСКОЙ БОЛЬНИЦЫ ВЕЧЕР

За окном кромешная тьма.

Накал ламп в пустом коридоре ослабевает, делая их менее яркими.

Альм, Ингрид, Павел неподвижно сидят рядом на скамеечке в долгом тревожном ожидании.

Появляется Хенрикссон. Перебрасывается с Альмом и Павлом парой едва слышных слов. Затем с трудом, при поддержке Альма и Павла, уговорив, уводит Ингрид.

Павел достаёт из кармана яблоко и молча предлагает Альму.

Альм яблоко берёт.

АЛЬМ
(по-шведски)
Спасибо…

Какое-то время вертит яблоко в руках, затем кладёт возле на скамейку.

ИНТ. КОРИДОР ГОРОДСКОЙ БОЛЬНИЦЫ УТРО

Окно заметно светлее.

Дверь палаты устало раскрывается. В коридор выходит утомлённый, но довольный Врач.

ВРАЧ
(по-шведски)
Господин Ковриснек, поздравляю! У Вас замечательная здоровая дочка.

АЛЬМ
(по-шведски)
Что с Анной?

ВРАЧ
(по-шведски)
С мамой тоже всё в порядке…

Павел хватает руку Врача, готовый чуть ли не целовать её.

ПАВЕЛ
(по-шведски)
Я благодарю Вас, доктор!

ВРАЧ
(по-шведски)
Это мой долг.

ИНТ. ПАЛАТА В ГОРОДСКОЙ БОЛЬНИЦЕ ДЕНЬ

На койке лежит Анна, прикрыв глаза, бледная до синевы, с прилипшими ко лбу волосами. Рядом с койкой стоит пустой стул.

Павел подходит к Анне, несмело касается её руки.

Анна тут же открывает глаза.

Павел присаживается перед кроватью на корточки, игнорируя стул.

ПАВЕЛ
Как ты?…

Анна берёт руку Павла в свою ладошку.

АННА
Теперь уже хорошо… Ты видел нашу девочку?

ПАВЕЛ
Да. Она – красавица. Совсем как её мама… Хочешь чего-нибудь?

Целует пальцы Анны.

АННА
Очень…
(смотрит хитро-хитро)
Сына!

ИНТ. КАБИНЕТ ПАВЛА В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Анна сидит в кресле. Вид у неё вполне здоровый, но последствия болезни всё же ещё чувствуются.

Павел, стоя у стола, складывает в портфель документы. Видно, что настроение у него замечательное.

Раздаётся телефонный звонок. Павел поднимает трубку.

ПАВЕЛ
(по-шведски, бодро)
Алло!

Слушает, что ему говорят, и улыбка исчезает с его лица.

Не издав ни звука, сосредоточенно-задумчивый, вешает трубку, отходит к окну и долго в него смотрит.

Анна тревожно следит за Павлом.

АННА
Что произошло, Павел?

ПАВЕЛ
(не оборачиваясь, бесцветно)
Звонил твой отец. Германия капитулировала. Войне конец.

АННА
Слава Богу!

Павел молча продолжает смотреть в окно.

 
НАТ. УЛИЦА ПЕРЕД ДОМОМ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Чистенькие тротуары. Сочная свежая зелень. Аккуратные деревья. Довольные жизнью люди идут по привычным делам. Обыденность.

ИНТ. КАБИНЕТ ПАВЛА В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА УТРО

Павел по-военному разворачивается.

ПАВЕЛ
Ну, я пойду, пожалуй…
(немного натянуто улыбается)
Пока!

Чмокнув Анну несколько небрежно, стремительно направляется к выходу.

В сердце Анны прокрадывается предчувствие приближающейся беды.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА НОЧЬ

Анна мечется в тревоге по комнате.

У тёмного окна стоит Альм, также видимо взволнованный.

АЛЬМ
(по-шведски)
Успокойся… Ларс обещал, Ларс найдёт его.

Слышится звонок во входную дверь.

Анна, опережая Альма, устремляется из комнаты.

ИНТ. ХОЛЛ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА НОЧЬ

Сельма открывает дверь и отступает в сторону, в ужасе прикрыв ладонью рот.

В дверном проёме предстаёт Хенрикссон, держащий на руках безжизненно обвисшее тело Павла в перепачканном плаще.

Анна приближается смертельно перепуганная, едва не теряя сознание.

АННА
(по-русски)
Павел…
(по-шведски, к Хенрикссону)
Он… жив?…

Хенрикссон кивает утвердительно.

ХЕНРИКССОН
(по-шведски)
Он только сильно пьян.

АЛЬМ, АННА
(по-шведски, в один голос)
Пьян?!!!!

Павел в некоторой степени приходит в чувство.

ПАВЕЛ
Ну да, я пьяный… Немного…

Павел дёргается, пытаясь самостоятельно встать, отчего Хенрикссон едва его не роняет.

Альм подхватывает Павла с другого бока.

АЛЬМ
Держись, капит;н!

АННА
В спальню его!

ИНТ. КОРИДОР В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА НОЧЬ

Альм и Хенрикссон волокут Павла. Анна идёт следом. Впереди бежит Сельма.

ПАВЕЛ
(с огромными паузами)
Я… то есть, я… к ребятам… с ребятами… совсем по чуть-чуть…

Приближаются к лестнице, ведущей на второй этаж, тащат Павла туда.

ПАВЕЛ
(продолжает)
с ребятами… за… Ой!

Нога Павла цепляется за ступеньку, теряет грязный ботинок.

ПАВЕЛ
(продолжает)
С ребятами немного… за победу… ого! Нашу с ребятами…

Подходят к спальне.

ПАВЕЛ
(продолжает)
за такую Победу! Мы…

Сельма распахивает двери спальни.

ИНТ. СПАЛЬНЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА НОЧЬ

Альм и Хенрикссон втаскивают Павла в комнату. Анна идёт следом.

Сельма остаётся снаружи и лишь заглядывает в дверь.

Павла подтягивают к кровати.

ПАВЕЛ
Я сам!

Прямо в одежде его водворяют на кровать.

Ткнувшись носом в покрывало, Павел затихает.

АННА
(по-шведски, к Хенрикссону)
Разрешите мне поблагодарить Вас за всё, Ларс.

Протягивает Хенрикссону руку. Тот пожимает её, лишь застенчиво улыбаясь в ответ.

АЛЬМ
(по-шведски, Анне)
Ну, всё… До завтра!

Целует Анну и с Хенрикссоном, пропустив того вперёд, выходит из комнаты.

Анна оглядывает Павла. Она не сердится, не расстроена. Ситуация сейчас, скорее, забавляет её.

Снимает с Павла оставшийся ботинок. Поднапрягшись, переворачивает Павла на спину, хочет расстегнуть костюм…

На Анну смотрят совершенно трезвые глаза Павла.

ПАВЕЛ
Извини. Я хотел помянуть всех, кого потерял… Всего лишь по одной капле за каждого…

НАТ. ЛУЖАЙКА ЗА ДОМОМ АННЫ И ПАВЛА ВЕЧЕР

Солнечный тёплый летний вечер на лужайке, окружённой теперь молодыми деревцами.

Ольга что-то подбирает с травы и тянет в рот, Анна старается ей помешать. Рядом в лёгкой коляске лежит МАРИЯ.

Появляется Павел. По костюму и портфелю видно, что он пришёл с работы.

ПАВЕЛ
Добрый вечер, любимая…

Целует Анну.

АННА
Здравствуй!

ПАВЕЛ
Ну-с, чем вы тут занимаетесь?…

Подходит к коляске.

ПАВЕЛ
Привет, Машуня!

Щекочет Марии животик.

Мария довольно смеётся.

АННА
Ольга пытается съесть божью коровку, а мы с Марией следим, чтобы этого не случилось.

Павел подхватывает на руки Ольгу.

ПАВЕЛ
(Ольге)
Разве Вас, фрёкен, плохо сегодня кормили? За что Вы хотите проглотить несчастное насекомое?

Ольга немедленно вытаскивает из нагрудного кармана пиджака Павла платок и пытается сунуть его себе в рот.

Павел ей в этом не препятствует. Анна платок осторожно отбирает.

АННА
Нельзя есть папины платки. Они невкусные!

Ольга не протестует и тут же тянется к усу Павла.

Анна вкладывает платок обратно в карман Павлу.

АННА
Ты голоден?

ПАВЕЛ
Не очень…

Отчаянно крутит головой, стараясь спасти от Ольги усы.

ПАВЕЛ
(продолжает)
Думаю, жареного на вертеле гуся, большого блюда путипанны, трёх десятков сосисок с горшком соуса Альмов, пары караваев и полведра мочёных яблок для начала будет достаточно.

АННА
(как бы ошеломлённая)
Обжора!

Подхватывает на руки Марию.

АННА
(продолжает)
Твой папа, Мария, скоро будет толстым, неповоротливым и ленивым, и мне придётся катать в коляске вас обоих!

ПАВЕЛ
Ничего подобного!

Все направляются к дому.

ПАВЕЛ
(продолжает, многозначительно)
Жёны, помните: хорошо питая мужей, вы обеспечиваете себе их бесперебойную и качественную работу в течение ночной смены!

ИНТ. СТОЛОВАЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА ВЕЧЕР

Павел и Анна сидят за столом.

Павел ужинает с аппетитом.

Анна ест очень мало, о чём-то раздумывая.

АННА
Ты знаешь, что в порт пришёл русский теплоход?…

ПАВЕЛ
Угу…

Дожевывает кусок.

ПАВЕЛ
(продолжает, внешне беззаботно)
Всех советских приглашают вернуться на родину, домой. Отправление через неделю, в субботу, в 20:00.

АННА
(заранее пугаясь ответа)
И что ты думаешь?…

Павел оканчивает ужин. Не спеша, размеренно. Молча выпивает кофе, вытирает чересчур тщательно салфеткой губы и поднимается из-за стола.

Анна тоже встаёт, подходит к Павлу вплотную, берёт за руки.
АННА
Что ты решил?

ПАВЕЛ
А что решать? Мой дом здесь, где ты, где наши девочки. Куда же я без вас…

Просиявшая Анна повисает у Павла на шее, и даже поджимает ноги. Павел подхватывает её, и они долго стоят, просто прижавшись друг к другу.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА ВЕЧЕР

На подоконнике сидит Тимофеев.

К косяку соседнего окна, за которым угадывается поздний вечер, прислонился Павел.

У глухой стены с большой и хаотичной картиной стоят рядом Альм, держащий пустой стакан, и Анна.

По комнате с сигаретой и пепельницей в руках расхаживает Жирков.

У камина смотрит в огонь Урбель.

ТИМОФЕЕВ
(с нажимом)
Значит, капитан, ты точно не едешь?…

ПАВЕЛ
Точно.

Жирков гасит в пепельнице сигарету.

ЖИРКОВ
Вот и ладушки!… Будем друг к другу в гости ездить! В отпуск.

АННА
(с готовностью)
Конечно! Наш дом всегда будет открыт для вас. Правда, Павел?…

Павел не реагирует.

АННА
(продолжает)
И мы обязательно будем приезжать в Россию…

Альм отрывается от Анны, подходит к столику с напитками, ставит на него стакан.

АЛЬМ
Я на вашем месте тоже пока не спешил бы плыть в Россию…

Все непонимающе смотрят на него.

АЛЬМ
(продолжает)
Вы снаете, мы всегда желали вашего скорейшего восвращения на родину…

Наполняет стакан вином.

АЛЬМ
(продолжает)
но есть нехорошие слухи… Я расговаривал с моим датским партнёром. Он скасал, что этот русский теплоход уже был в Осло и Кёпенхамне, и там происходили странные вещи. Кажется, его пассажиров ждали не очень сердечной встречей. Ларс… Шеф Хенрикссон утверждает, что так же было и в Хельсингфорсе…

Возвращается к Анне.

АЛЬМ
(продолжает)
Кто снает, в чём вас могут обвинить советские власти.

ЖИРКОВ
Нас?! Обвинить?!

Тимофеев сползает с подоконника.

ТИМОФЕЕВ
(возмущён)
В каких это грехах?!

ПАВЕЛ
Не в чем нас обвинить!… Мы честно воевали. Не предавали Родину ни в плену, ни здесь. Чем могли, помогали Победе!

АЛЬМ
Это, конечно, так… Но, кто в России ведает о том? Кто сможет подтвердить?

Все задумываются.

Урбель отрывается от камина, направляется к столику.

УРБЕЛЬ
А ведь, правда… Кому-то рассказывать постороннему… не поверит!… Нет, не поверит.
(ДАЛЬШЕ)
 

УРБЕЛЬ (ПРОД.)
Честно говоря, я сам бы, наверное, не поверил. Даже обязательно бы не поверил… Очень будет на книгу, на роман похоже.

Урбель останавливается у столика, забыв, зачем к нему подошёл.

Жирков осторожно крутит в руках пепельницу.

ЖИРКОВ
Роман… Чтоб как есть всё описать – чтоб и правильно было, и получилось красиво – такой талантище понадобится! Где его возьмёшь сейчас?…

УРБЕЛЬ
Ну почему? Трудные времена часто рождают большие таланты. И как знать, быть может, родился уже мальчик… или девочка, которая лет через двадцать-тридцать найдёт в себе верные слова…

ТИМОФЕЕВ
Ага… как Серёгин "Як" с ним ругался?

УРБЕЛЬ
Отчего же нет? И о Серёжином истребителе, о Вашей, Костя, высоте, о Пашином вальсе… И о том, как мы все много теряли наших лучших людей… друзей и товарищей…

НАТ. ЛЕТНЯЯ ЭСТРАДА В ПАРКЕ ДОМА ОТДЫХА МЕДРАБОТНИКА СОН

На танцплощадке среди множества прочих пар вальсируют Павел и Анна.

Анна одета в белое платье Шуры.

Темп вальса плавно, но быстро ускоряется. По мере его ускорения пар на площадке становится меньше, пока не остаются только Анна и Павел, кружащиеся практически вихрем в полном одиночестве.
 

РАХЛИН
(по-шведски, за кадром)
Господин Ковриснек?

Вальс обрывается.

В парадной форме войск НКВД стоят вооружённые немецкими автоматами Рахлин и Лейтенант госбезопасности.

РАХЛИН
Следуйте за нами!

КОНЕЦ СНА

ИНТ. ХОЛЛ В ДОМЕ АННЫ И ПАВЛА ВЕЧЕР

Павел, несколько раздражённый, берёт с вешалки шляпу.

Анна, готовая дать волю плачу, обеими руками крепко хватает Павла за рукав летнего выходного костюма.

АННА
Не ходи! Не ходи, я умоляю тебя!

ПАВЕЛ
Что ты так переживаешь?! Я быстро. Провожу только ребят и назад. Успокойся!

Павел высвобождает рукав, движение получается довольно резким.

ПАВЕЛ
Я быстро.

Надевает шляпу и выходит из дома.

Дверь за ним ощутимо громко хлопает.

Анна вздрагивает.

НАТ. ПРИЧАЛ В ГОРОДСКОМ ПОРТУ ВЕЧЕР

На небе ни единого облачка. Было бы жарко, если бы не ветерок с моря.

Теплоход в военной раскраске не отличается выдающимися размерами или осанкой. Но от развевающегося на корме красного флага веет такой уверенностью, такой всесокрушающей мощью, что, кажется, даже самые тяжёлые морские грузовики, самые роскошные и гордые пассажирские…
 

…лайнеры почтительно расступились, освободив русскому кораблю лучшее место в порту.

У трапа под вопли чаек-скандалисток собралось десятка три нарядных, с тяжёлыми новенькими чемоданами, возвращающихся домой советских граждан и человек десять провожающих. Среди прочих – Урбель, Жирков, Тимофеев и Павел.

Вход на трап охраняет АВТОМАТЧИК 1.

АВТОМАТЧИК 1
Проходите, граждане, проходите, не задёрживайте. Через полчаса отходим. Поспешайте, граждане. Домой, домой поедем! Добро пожаловать! С возвращеньицем!

Урбель обменивается с Павлом рукопожатием.

УРБЕЛЬ
Что же, прощайте, Паша. Надеюсь, мы ещё когда-нибудь с Вами увидимся…

ПАВЕЛ
Обязательно!

ТИМОФЕЕВ
Ну, бывай, капитан!

Обнимает Павла.

ПАВЕЛ
Бывай… Дома первым делом зубы вставь!

ТИМОФЕЕВ
Ладно!

ЖИРКОВ
Прощай, Пал Михалович.

Протягивает Павлу ладонь, которую тот не спешит отпускать.

ПАВЕЛ
Давайте-ка, я вас до каюты провожу… посмотрю, как устроитесь. Позвольте, Эвальд Антсович, я Вам помогу.

Берёт пузатый чемодан Урбеля, все четверо всходят на трап.

НАТ. ТРАП ТЕПЛОХОДА ВЕЧЕР

Первым поднимается Жирков, за ним Тимофеев, далее Павел, последним идёт Урбель.

Тимофеев оступается, цепляется за поручень висящим на плече вещмешком.

Крышка чемодана Тимофеева отскакивает, Тимофеев успевает её прихватить в последний момент.

Павел поддерживает Тимофеева.

ПАВЕЛ
Стоять!

Все продолжают подниматься.

Павел внимательно приглядывает за Тимофеевым.

НАТ. ПАЛУБА ТЕПЛОХОДА ВЕЧЕР

У верхнего конца трапа стоит на посту огромных размеров АВТОМАТЧИК 2.

Тимофеев ступает на палубу, сразу, рядом с Автоматчиком 2 приседает на корточки, откидывает крышку чемодана и любовно поправляет его содержимое.

Сверху лежит яркое, очень красивое платье в весёлый цветочек.

Павел и Урбель проходят мимо возящегося с чемоданом Тимофеева и подходят к Жиркову. Все осматриваются.

На борту теплохода обилие автоматчиков, которые вроде бы остаются безучастными ко всему, но располагаются так, что свободным остаётся лишь один проход к двери, ведущей во внутреннее помещение.

ЖИРКОВ
(Павлу, негромко)
Не ходил бы ты дальше… что-то мне тут начинает активно не нравиться…

Присоединяется Тимофеев.

ТИМОФЕЕВ
Чуть не потерял для матери подарки! Капитан, там, вроде, твоя машина едет…

Павел смотрит на берег.

НАТ. ПРИЧАЛ В ГОРОДСКОМ ПОРТУ ВЕЧЕР

По пирсу мчится легковой автомобиль.

НАТ. ПАЛУБА ТЕПЛОХОДА ВЕЧЕР

Павел опускает чемодан Урбеля.

ПАВЕЛ
Я сейчас…

Направляется к борту. Делает не более четырёх шагов.

Путь Павлу загораживает ЛЕЙТЕНАНТ С УСИШКАМИ.

ПАВЕЛ
В чём дело?

ЛЕЙТЕНАНТ С УСИШКАМИ
(криво ухмыляется)
Дело в том, что в этом порту высадка пассажиров у нас не предусмотрена.

ПАВЕЛ
Что это всё значит?!

Урбель, Тимофеев и Жирков подаются на помощь Павлу.

Автоматчики наготове пресечь их попытку.

Павел лезет себе в карман.

ПАВЕЛ
Я подданный Швеции!
(достаёт паспорт)
Вот мой…

ЛЕЙТЕНАНТ С УСИШКАМИ
Ты, тварь, дезертир и изменник Родины, а паспортишко этот свой можешь затолкать себе в задницу!

НАТ. ПРИЧАЛ В ГОРОДСКОМ ПОРТУ ВЕЧЕР

Легковой автомобиль тормозит со свистом у самого, поднимаемого уже, трапа.

Анна стремительно выскакивает на пирс.

АННА
Павел!!!!!!!!!!!!


НАТ. ПАЛУБА ТЕПЛОХОДА ВЕЧЕР

Павел отшвыривает Лейтенанта с усишками в сторону и бросается к трапу.

ПАВЕЛ
Пусти!

Лейтенант с усишками с размаху стукается макушкой о надстройку.

Фуражка слетает с его головы и катится в сторону.

ЛЕЙТЕНАНТ С УСИШКАМИ
(с провизгом)
Харламов!!

Автоматчик 2 шагает от трапа навстречу Павлу.

Урбель, Жирков и Тимофеев устремляются к Павлу.

Десяток стволов мигом окружает их своими свирепыми рыльцами.

Автоматчик 2 молча, изо всех сил ударяет на шаге прикладом Павлу в лицо, одним махом опрокинув того навзничь.

Павел затылком ударяется о железную палубу. Палуба гулко гудит. Раздаётся зычный рёв теплохода.

Лицо Павла изуродовано, правый глаз выбит, кожа рассечена до черепа, кость продавлена прикладом, всё обильно залито кровью. Состояние практически бессознательное.

Дальнейшие картины - исключительно в багрово-розовых тошнотворных тонах.

ИНТ. ВНУТРЕННИЕ ПОМЕЩЕНИЯ ТЕПЛОХОДА ВРЕМЯ СУТОК НЕВНЯТНОЕ

Два автоматчика тащат находящегося без сознания Павла вниз по трапу.

Штанина брюк Павла цепляется за трап и разрывается с лёгким треском до колена.

Обшарпанный коридор, освещаемый тоскливыми зарешёченными лампочками.

Открывается со скрежетом дверь одной из кают.

ИНТ. КАЮТА ТЕПЛОХОДА ВРЕМЯ СУТОК НЕВНЯТНОЕ

Переделанная под камеру тесная, грязная каюта с нарами вдоль каждой стены.

Рябой потолок, ржавая краска на котором пузырится, лопается, свисает лохмотьями.

Лоскут краски отрывается и падает в устроенную в углу парашу.

НАТ. ЛЕНИНГРАДСКИЙ МОРСКОЙ ПОРТ НОЧЬ

Две шеренги вышколенных конвоиров, готовых принять колонну.

Немного в стороне два охранника разглядывают, держа в руках, яркое платье в весёлый цветочек из чемодана Тимофеева.

В свете фонаря у моря ничего не замечающая влюблённая пара.

НАТ. ГОРОДСКАЯ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ УТРО

Остервенело лают беснующиеся собаки, пытаясь сорваться с поводков.

Охранники, норовя с размаху попасть по голове деревянной колотушкой на длинной ручке, по очереди загоняют в товарный вагон заключённых.

СТАРШИЙ ОХРАННИК стоит так, чтобы видеть всё и всех.

СТАРШИЙ ОХРАННИК
…Сорок первый пошёл!… Сорок второй пошёл!… Сорок третий пошёл!… Сорок четвёртый пошёл!… Сорок пятый…

НАТ. ПРОВИНЦИАЛЬНАЯ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ ДЕНЬ

Белый вокзальчик с красным флагом на фронтоне.

На дороге перед зданием вокзала выстроена окружённая конвоем колонна заключённых.

Утробно гудят голодные кровососы, облаком накрывшие людей.

Рядом с колонной на лошади сидит КОМАНДИР КОНВОЯ.
 

КОМАНДИР КОНВОЯ
(механически, громко, внятно, без пауз между словами и предложениями)
Шаг в сторону, шаг назад расценивается как попытка к бегству, прыжок на месте как провокация – конвой применяет оружие без предупреждения. Вопросы есть? Шагом марш!

НАТ. ПРОСЁЛОЧНАЯ ДОРОГА ДЕНЬ

По бесконечной дороге, петляющей среди унылых сопок, бредёт, поднимая тучи пыли, колонна заключённых.

НАТ. КАМЕНОЛОМНЯ ДЕНЬ

Зима. Сквозь резкую позёмку проглядывает морозное солнце.

Бур дырявит камень.

Взрыв рвёт камень на куски.

Наполненная кусками камня вагонетка. Толкают вагонетку руками заключённые.

НАТ. ЛАГЕРНЫЙ ДВОР ДЕНЬ

Над землёй колышется тяжёлое знойное марево июля. Солнце ослепительно яркое.

ИНТ. ЛАГЕРНЫЙ БАРАК ВЕЧЕР

На длинных нарах лежат заключённые.

По бараку идёт, переходя от одних нар к другим, МАЛЬЧИК лет 12, с худым чумазым личиком.

Подходит к нарам, с которых смотрит Павел.

МАЛЬЧИК
Дяденька, напишите в Москву товарищу Сталину, чтобы меня отпустили. Я больше не буду…

НАТ. ЛАГЕРНАЯ ПОМОЙКА ВЕЧЕР

Осенний, косой, стегающий по щекам ливень.

В помойке копошатся несколько заключённых. Находя что-то похожее на съестное, жадно заталкивают в рот.

Из под козырька над крыльцом своего домика созерцает двор НАЧЛАГ.

Его взгляд натыкается на помойку, и на лице отражается предвкушение развлечения.

НАЧЛАГ
Разогнать гусей!

Несколько охранников налетают на заключённых и обрушивают на них свои дубины.

В грязи лежит с раскроенным черепом Мальчик. Его спокойный, умиротворённый взгляд сознающего, что умирает, но совсем не напуганного этим юного уставшего жить старика, быстро угасает.

НАТ. СОПКИ ДЕНЬ

Сопки покрыты ковром ярких весенних цветов.

НАТ. ЛАГЕРНЫЙ ДВОР ДЕНЬ

Над крыльцом домика Начлага установлен флаг с траурной лентой.

НАТ. ЛАГЕРНЫЕ ВОРОТА УТРО

Ворота лагеря распахиваются и из них открывается вид на убегающую вдаль искрящуюся снежную дорогу.

НАТ. ГОРОДСКАЯ ОКРАИНА ВЕЧЕР

Заваленная сугробами высотой в человеческий рост немноголюдная улочка.

Завалившийся, заметённый больше чем наполовину штакетник. Слева от висящей на одном гвозде калитки растёт рябина, к которой прикреплён побуревший почтовый ящик с видимой ещё надписью "Коврижных".

За забором вместо дома ровная снежная площадка.

Ягоды рябины, капнувшие в снег.

ПАШКА
(за кадром)
А ты, дедушка, кто?

Багрово-розовая завеса исчезает. Возвращаются обычные краски.

Оборачивается Павел. Его изуродованное лицо перехвачено пиратской повязкой.

Перед Павлом стоит и внимательно его изучает одетый во всё не по размеру ПАШКА.

ПАВЕЛ
А ты?

ПАШКА
Я Пашка!

Поправляет сползающий на сопливый нос рваный взлохмаченный треух.

ПАВЕЛ
А фамилия?

ПАШКА
Мясниковы мы.

Павел смотрит на соседский дом и надолго забывает о Пашке.

ПАШКА
(после некоторых сомнений)
Ты чего молчишь-то?

Дёргает Павла за полу потрёпанного пальто. Треух снова съезжает Пашке на нос.

Павел не реагирует.

ПАШКА
(после паузы, махнув рукой)
Да ну тебя!

Собирается убегать.

ПАВЕЛ
Постой!

Скинув с плеча котомку, приседает над ней, достаёт здоровенный кусок сахара и протягивает Пашке.

ПАВЕЛ
Держи, тёзка…

Слышится паровозный гудок.

Позади огородов пыхтит небольшой товарный состав.

Пашка осторожно хватает сахар, крутит его, пожирая глазами.

ПАШКА
Я его есть не буду сейчас! Мамке отнесу.

Прячет сахар в карман.

ПАВЕЛ
Молодец!

Поправляет непослушную Пашкину шапку. Потом поднимается.

ПАВЕЛ
Ну, я пойду?

ПАШКА
Ага.

Павел протягивает Пашке руку.

ПАВЕЛ
Прощай, Пал Андреич…

Пашка пожимает руку, стараясь быть совсем взрослым.

Павел поворачивается и уходит.

Пашка догоняет Павла и ловит сзади за рукав.

ПАШКА
Мамка спросит, кто сахар дал!

Павел смотрит на пустырь.

ПАВЕЛ
(после паузы)
Прохожий…

Круто развернувшись, не оглядываясь, решительно шагает прочь в начинающуюся метель.

Снег быстро припорашивает рябиновые капли у калитки.

ИНТ. ОБЩИЙ ВАГОН ПАССАЖИРСКОГО ПОЕЗДА КОНЕЦ 1950-Х УТРО

Девочка теребит за рукав Дедушку.

ДЕВОЧКА
Ещё! Почитай ещё, дедушка. Почитай!

Дедушка собирается с духом, бросает взгляд на расположившегося у окна Павла.

Павел не отрывается от отверстия, процарапанного в покрывшей стекло изморози.

НАТ. ОКРЕСТНОСТИ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ УТРО

Мимо тянется заваленный снегом сиротливый провинциальный вокзальчик.

Проплывает утонувшая в сугробах деревенька.

Минуют тёмные ели, что нахохлились вдоль откоса, нахлобучив тяжёлые белые шапки.

Показывается сверкающее поле, укрытое простроченным звериными следами снежным одеялом.

ДЕДУШКА
(за кадром)

Хорошо вам. / Мёртвые сраму не имут. / Злобу / к умершим бойцам туши. / Очистительнейшей влагой вымыт / грех отлетевшей души.

НАТ. МОСКОВСКАЯ ОКРАИНА УТРО

Грязный снег унылой окраины, колченогие тропки, голодные бродячие собаки, чёрные дыры помоек, покосившиеся изгороди, вросшие в землю хибары, пустоглазые бараки.

ДЕДУШКА
(за кадром, продолжает)
Хорошо вам! / А мне / сквозь строй, / сквозь грохот / как пронести любовь к живому? / Оступлюсь – / и последней любовишки кроха / навеки канет в дымный омут.

НАТ. МОСКВА ЯРОСЛАВСКИЙ ВОКЗАЛ УТРО

На перроне встречающие: замёрзшие, но радостные.

Открываются двери вагонов прибывшего поезда.

Приехавшие враз, многоголосо, со смехом, слезами, объятьями запруживают перрон.

Павел идёт по перрону, одинокий в толпе, толкающей его плечами, локтями, вещами, подставляющей пятки, налетающей сзади.

Людской поток направляется в двери здания вокзала.

ДЕДУШКА
(за кадром, продолжает)
Чт; им, / вернувшимся, / печали ваши, / чт; им / каких-то стихов бахрома?! / Им / на паре б деревяшек / день кое-как прохромать!

НАТ. МОСКВА ПЛОЩАДЬ ТРЁХ ВОКЗАЛОВ УТРО

Людской, шумно дышащий муравейник.

Спешит мешочник, увешанный узлами.

Пузатый носильщик катит вихляющую пустую тележку.

Вальяжный путешественник стоит в ожидании, окружённый чемоданчиками, чемоданами и чемоданищами.

Лоточница торгует горячими пирожками.

Суетятся, сигналят автомобили.

ДЕДУШКА
(за кадром, продолжает)
Боишься! / Трус! / Убьют! / А так / полсотни лет ещё можешь, раб, расти. / Ложь! / Я знаю, / и в лаве атак / я буду первый / в геройстве, / в храбрости.

НАТ. МОСКВА УЛИЦА БОЛЬШАЯ ЛУБЯНКА УТРО

На краю тротуара стоит монументальный ПОСТОВОЙ, герой войны, воплощение надёжности и защиты.

Павел подходит к Постовому и задаёт ему какой-то вопрос.

Постовой слушает с большим удивлением, подозрительно, долго и подробно осматривает Павла, и наконец основательно, уверенно и детально отвечает, для наглядности показывая направление рукой.

Павел благодарит Постового, на что тот чётко и холодно козыряет.

Павел уходит.

Постовой внимательно смотрит ему вслед.

ДЕДУШКА
(за кадром, продолжает)
О, кто же, / набатом гибнущих годин / званный, / не выйдет брав? / Все! / А я / на земле / один / глашатай грядущих правд.

НАТ. МОСКВА УЛИЦА АРБАТ ДЕНЬ

Павел не быстро, но целеустремлённо идёт по улице. Встречные и попутные пешеходы, кто куда-то торопится, другой прогуливается, третий ждёт кого-то и подпрыгивает, чтобы согреться, четвёртый тоже спешит…

Павел идёт, внимательно приглядываясь к окружающему. Подворотня, подъёзд, вывеска, окно с геранью, название улицы, номер дома…

Показывается выход на Смоленскую набережную, мост через реку Москва.

ДЕДУШКА
(за кадром, продолжает)
Сегодня ликую! / Не разбрызгав, / душу / сумел, / сумел донесть. / Единственный человечий, / средь воя, / средь визга, / голос / подъемлю днесь.

НАТ. МОСКВА МОСФИЛЬМОВСКАЯ УЛИЦА УТРО

Павел подходит к перекрёстку и останавливается.

Напротив по диагонали - Посольство Швеции.

У ворот Посольства прохаживается зоркий милиционер.

Со стороны Сетуни показывается грузовой фургон с надписью "Мясо", и, быстро набирая ход, приближается к Посольству.

Павел, словно вдохнув пред стартом, делает шаг на проезжую часть.

На фасаде Посольства ветер маняще разворачивает шведский флаг.
ДЕДУШКА
(за кадром, продолжает)
А там / расстреливайте, / вяжите к столбу! / Я ль изменюсь в лице! / Хотите – / туза нацеплю на лбу, / чтоб ярче горела цель?!

2004.6.1