Бурьяны

                Сухая осень 1979 года,  ГСВГ 73-й Гвардейский ИАП, я старлей, техник самолета Миг-21 СМ. Мой самолет стоит не в укрытии, а на пятачке, рядом спарка и еще один боевой, пятачок маленький, поэтому хвосты  самолетов свешиваются далеко за пределы бетонки над высокой жухлой травой.
                Предварительная подготовка к полетам на завтра. Ожидается, что в составе пары  мой самолет пойдет на подыгрыш,  как условная мишень и его кто-то будет перехватывать. Все группы обслуживания уже прошли, завершив свои работы и реализовав  параллельно-последовательный метод предварительной подготовки.  Больше всего сегодня досталось вооружейникам – на двух самолетах пришлось демонтировать балки (держатели ракет) и вместо них устанавливать пилоны для подвесных топливных баков. Теперь  мы звеном  ( два техника и механик) подвешиваем подвесные топливные баки под плоскости по 480л каждый. Технология простая: подвесили, затянули, заправили по 100л, запустили, проверили герметичность и выработку топлива, по сигнальным лампам,которые должны соответствующим образом "перемигнуться", выключили двигатель, дозаправили самолет и баки под пробку, выставили расходомеры. Все сделали все как надо, я полез в кабину запускать двигатель, товарищ с механиком на связи. Времена были еще демократичные, запускать мог техник, не дожидаясь техника звена, да и с пожаркой связываться не стали, запускал автономно, от аккумуляторов.
                « К запуску!» и пошло – поехало, не успел движок на малый газ выйти, как народ чего-то заметался, мне товарищ показывает - газку поддай, а сам убежал, ну я и поддал, фонарь закрыт, ни в перископ, ни в зеркала заднего вида (как в автомобиле, только внутри кабины) не видно, что происходит.
                Опять товарищ  появляется в зоне видимости  и показывает :"рули", а куда рули, если к оси колеса передней стойке водило прицеплено, вбок из под воздухозаборника повернуто, да еще к основным стойкам тросы от него закреплены. А товарищ настойчиво показывает, что надо двигаться  вперед и   водило прямо ставит.  Ну потихонечку проехал метра два- три, посмотрел назад вот теперь стало видно, и дым и пламень позади самолета.
                Убедившись, что баки вырабатываются нормально,  выключил двигатель. Выскочил из кабины на плоскость, потом на землю,  к  ребятам, а они бурьяны сзади пятачка куртками тушат и ногами притоптывают. Горит здорово и подбирается к двум соседним самолетам, а они уже под чехлами, их техники давно в домике козла бьют. Позвали водителя с ТЗ и вчетвером  кое - как откатили эти два самолета на бетон от огня и дальше давай тушить. Минут через пять-семь  потушили, наконец полностью, эти клятые бурьяны.
                Посмотрел на свой самолетик, и не узнал, хвост и брюхо аж черные от копоти– пришлось с механиком драить еще пару часов. Инженеру не докладывали, ведь обошлось.
                А загорелось все просто:  в удлинительной трубе форсажной камеры скопился керосин, при запуске выхлопом  пламени из камеры сгорания его подожгло, слабой скоростью выходящих газов  в начале  запуска  горящий керосин выдуло под хвост самолета, тут добавился керосин с дренажа, да воздушные завихрения на срезе сопла  эту горючку под самолетом хорошо разбрызгали.
                Однако, очередные уроки я для себя извлек, потому что воочию убедился, что с травой на стоянке не только для красоты ландшафта необходимо бороться.


Подмосковье, 2008г.