Телеграмма с того света

 

          Утром, когда ещё только первые лучи солнца заполняли комнату, в не задёрнутые шторами на ночь окна, в прихожей тревожно зазвенел звонок. Василий натянул одеяло на голову, лёг на бок, подтянул колени к животу. В какой это стране хоронили мертвецов именно в такой позе, на боку, с согнутыми в коленях ногами?.Размышления прервал сонный голос супруги:

 
-Вась, звонят, не слышишь?


          В выходной день покидать постель, где тепло супруги создаёт такой привычный уют, совершенно не хотелось. Мысли лихорадочно цеплялись за уплывающие очертания невероятно сладкого, изумительно томящего сна, которым наслаждался последние мгновения, до этого звонка в прихожей.


- Открой дверь, Вася, может что-то важное.


         Голос супруги обретал уже привычные требовательные нотки. Было понятно, что оставаться в постели было безпреспективным занятием. Что может быть важнее Дня рождения единственной дочери, которое будет через три дня и к которому он уже мысленно готовился последнюю неделю, в ожидании встречи и приятных минут общения с родственниками, совершенно не представлялось. Всю неделю он с нетерпением ожидал, как все соберутся за большим столом и когда очередь поздравлять дойдёт до него, энергично, как всегда, встав, начнёт говорить о своём Газулике. Так он для себя назвал дочь, когда первый раз увидел, как она смотрела на него и пыталась лепетать, на что-то жалуясь, что-то вроде Газу-газу-газу.


- Василий!

          Прозвучало, как последнее китайское предупреждение. Откинув одеяло и опустив ноги на холодный пол, он встал. За окном хлопьями валил снег. Прикрыв форточку, через которую в комнату поступал промозглый ноябрьский воздух, протопал, босыми пятками, открывать дверь.


- Вам телеграмма, распишитесь.


          Не смотря в глаза, произнесла почтальонша и, сунув листок с росписью в сумку, засеменила вниз по лестнице.


- Кто, там?


         Спросила супруга, когда Василий нырнул обратно под одеяло, в надежде вернуться ко сну и если повезёт досмотреть тот сладкий сон.


- Телеграмма.


           Обнимая супругу, недовольно прошептал он.


- От кого?

- Из Иваново.

- Что Свету с Днём рождения поздравляют?

-Галь, я не читал.

- Где телеграмма?

- На твоей тумбочке.


          Супруга решительно включила настольную лампу и, наклонившись к свету, развернула листок, на котором было напечатано: «Умерла мама, похороны 15-го в 12 часов»


-Вася…


         Голос супруги дрогнул.


- Что случилось?

- Мама, умерла…


          Василий обнял вздрагивающие плечи супруги и вспомнил свою тёщу Анну Михайловну. Эту хрупкую, небольшого роста женщину с волевым лицом, всю жизнь проработавшей со своим мужем Алексеем. Который вернулся с фронта весь израненный, думали, не выживет, а он выжил и работал первоклассным портным. Они жили небогато, но достойно. А когда Алексей умер, Аня работала поваром в заводской столовой, это помогло семье, где было пятеро детей, выжить.


- Она, же на День рождения к Свете собиралась приехать…

        Сквозь слёзы проговорила Галина.

- Как-то неожиданно всё, она ведь ни на что не жаловалась.

          Сочувственно произнёс Василий.

- Вась, дай мне корвалолу.

- Сейчас принесу.

- Вася, Светлане с Володей позвони, скажи, что мы уезжаем на похороны.


          Услышал в кухне голос супруги Василий, капая корвалол в стакан с водой. Как это всё некстати, пронеслось в голове. Он вдруг представил тёщу, как она лежит в гробу, а все вокруг молчат в терпеливом ожидании, когда будет подан погребальный автобус.


- Василий, купи билеты до Иваново.


           Голос супруги после корвалола обрёл прежнюю твёрдость.


- Хорошо, куплю.


          Произнёс он и стал одеваться. Ему вдруг опять представилась картина, как погребальный автобус въезжает на городское кладбище, занесённое снегом. Гроб несут на руках и хотя иссохшее тело наверняка совсем лёгкое, гроб тяжёл и давит на плечи. И пока гроб донесли до свежевырытой ямы, он почти взмок…


- Василий, нужно дать телеграмму. Выражаем соболезнование, по поводу кончины мамы. Слышишь?

- Да!

- Запиши, забудешь!

- Запомню.



          Вечером на перроне ветер раздувал чёрные ленты огромного траурного венка. Они садились на поезд. Позднее, уже в вагоне, всматриваясь в  мелькающие в темноте огни, Василию опять рисовалась картина, как к нему подошёл один из родственников и спросил можно ли открывать траурный митинг. Было очень морозно, и решили речи отложить до столовой. Как он подошёл проститься с тёщей. Гроб не стоял  на козлах, о козлах могильщики забыли, а просто на выброшенной из могилы глине. И чтобы с ней проститься, нужно было встать на колени, а поднявшись отряхнуть глину и вытереть руки носовым платком. Никогда уже не забыть было эти глухие удары комьев глины о крышку гроба. Могилу засыпали, подровняли, обложили холмик цветами и всё.



          Утром в Иваново было хоть и морозно, но солнечно. Воздух был исключительно свеж и вся вокруг атмосфера, каким-то образом сопротивлялась, этому громоздкому траурному венку с чёрными лентами, который никак не хотел входить в багажник такси. Уже в машине Василий думал не об Анне Михайловне, а о себе. О том, что уже скоро пятьдесят, полжизни, даже больше чем половина и на его долю выпало куда более снисходительное время, чем на долю его родителей. Он жил, как хотел, не знал голода, он любит, и его любят, собственно говоря, он счастлив.


          Поднявшись на второй этаж, супруги позвонили в дверь, к их удивлению почему-то закрытую. Через некоторое время, показавшимся вечностью, дверь отворилась и на пороге появилась... воскресшая Анна Михайловна!!!
          Она с удивлением смотрела на неожиданно заявившихся дочь и зятя, стоящих с выпученными глазами и открытыми ртами, с совершенно белыми лицами, на которых выступил пот и разглядывающих её с ног до головы.  В руках они держали  огромный венок, на чёрных лентах которого белыми буквами было написано: «Дорогой Маме от Гали и Васи, помним и любим».
          Почему они приехали без предупреждения и зачем с венком сюда, когда у них дома похороны, сами же телеграмму прислали, думала Анна Михайловна. Она первая прервала это неловкое молчание:


- Вася, ты, что приехал, у тебя ведь мама умерла в Екатеринбурге. Телеграмма пришла.


Василий, почувствовав, как застучало в висках и потемнело в глазах, стал медленно сползать на пол...


          Открыв глаза, он увидел, что лежит на диване, в углу стоит траурный венок, а на журнальном столике лежит им же отправленная телеграмма: «Соболезнуем по поводу кончины мамы. Вася».
          С кухни было слышно, как пили чай и смеялись дочь с матерью. Доносились обрывки разговора, из которого Василию стало понятно, что скончалась мать двоюродной сестры Люси, а она поручила своему мужу оповестить всех в родне о дате похорон. И он, не утруждая себя премудростями родственных связей, листая блокнот с адресами родственников, успешно справился с заданием, отправив всем телеграммы с единственным текстом: « Умерла мама…».
          Анна Михайловна, получив из Екатеринбурга телеграмму с соболезнованием, посланную зятем, решила, что умерла его мама, Екатерина Петровна.
          Василий лежал на диване смотрел на огромный траурный венок с надписью о том, что они с женой очень любят и помнят свою маму и тёщу и, улыбнувшись, понял, что они первый раз в жизни так оригинально показали ей свою любовь.

         В Екатеринбурге в День рождения, уже мысленно похоронившая бабушку, внучка читала телеграмму следующего содержания: «Дорогая внученька! Поздравляю с Днём рождения! Бабушка.». Датой отправления телеграммы был день  её похорон.





г. Екатеринбург
февраль 2009г.