Дальневосточная Снегурочка

Сослуживцам по "Десятому участку", "Гаровке" и "Большому аэродрому" посвящается


   Сегодня к службе ратной прикипел от души. И какой прах сподобил меня согласиться перевестись в оперативный отдел штаба армии? На автовокзал уже не успеваю. Жду последний автобус на остановке «Большая» (рядом военный аэродром который так и называется - Большой).
   Хабаровск – город зимних контрастов. Под новый год штиль и -36 по Цельсию. А сейчас включилась «приамурская аэродинамическая труба»: -18 и ветер порывами до 15 м/сек. Так что шинелишка кажется тоньше папиросной бумаги и в двадцати сантиметрах от тела.
    Втиснулся. Едем. Еще около часа можно что-нибудь обдумать, сочинить.
    В Гаровке салон несколько освободился. Рядом старшина из амурской флотилии «травит» салагам новогодние анекдоты.
    «Встретились две подруги. Одна делится впечатлениями:
- Представляешь, ко мне на Новый год новый русский заскочил! В малиновой дубленке, моднячих унтах и борода по пояс. Цельный мешок презентов притаранил!
- Так это же Дед Мороз!
- Кто такой? Почему не знаю?
Естественно, подруга вводит в курс дела. Первая, задумчиво, говорит:
- То-то он был так холоден со мной… Поначалу…»

    Чуть в стороне обнаруживаю сослуживца по «Десятому участку». Подхожу поздравить с назначением на должность юрисконсульта авиадивизии. Володя вроде и рад, но что-то гложет. «Колись», говорю.
    Все просто, - главному юристу воздушной армии сравнялся «полтинник», пригласили на проводы, и не абы с чем (в смысле уникальности поздравления).
- А что нужно?
- Приколоться. Пойдет все – басни, песни, тосты…
- Давай попробуем!
- Здесь? Сейчас?
- До Сергеевки еще двадцать минут дороги. Успеем! 
- Сложно ведь!
- Самое сложное – собрать фактографическую базу. Считаем, что у нас уже есть: 50 лет, 29 лет в РККА, 12 лет на Дальнем Востоке, главный юрист. Вспоминай! Хорошо, если половина пойдет в дело!
- Ну-у-у… Авиационный техник, в прошлом. Закончил ВЮЗИ. Жену зовут Оксана. Живет на Амурском бульваре. Служба от Иркутска до Варфоломеевки. «Ходок» и выпить не дурак. Раскрыл… Защитил…
- Уже тянет на оду. С гитарой дружишь?
- А это важно?
- Вспомни попсу и авторскую песню: средненькие тексты под «три аккорда». А какой эффект!
- Может под Розенбаума?
- Напой.
- «Вези меня извозчик
    По гулкой мостовой
    А если я усну –
    Шманать меня не надо».
- Вот. А теперь пять минут меня не трогай.

    «Пятачек» - не спроста. Однажды в Питере зашел в аптеку «Радуга». Девчонка вдвое меня моложе вся в слезах. Что??? Оказывается – у нее день рождения, а какой-то кретин нацарапал  жалобу. Прошу: «Пять минут, девочки. И чистую бумагу.» Пишу сонет:

Что в Книгу записать о Нине?
В глазах – любовь к своей аптеке.
И взгляд с ресницами тугими
О многом скажет в человеке.

Мила, старательна, умна
И четко свое дело знает.
И на ходу не скакуна,
А бронепоезд спеленает.

Пускай - ассортимент велик,
Она справляется легко и
Какой-то злобный большевик
Накаркать мог о ней такое…

Я не пишу на злобу дня, -
Но покорила и меня!

    Осталось только расслабиться и плавно войти в медитацию. Дальше пойдет «автоматичекое письмо». Как там у Гагарина? «Поехали!»

- Готовальня! «Передупрережидаю» - только для служебного пользования! Только на банкет, не вздумай зачитать Ольге (жене).
   Мочками ушей отмечаю ненавязчивое внимание.
- Вовчик, давай-ка двигай – «кум» заждался.
   Володя вспархивает взглядом через мое плечо и переспрашивает:
- Откуда знаешь, что это «всеволконский кум»? (гарнизона Князеволконское – конечная остановка автобуса).
- Разведчик контрика чует спинным мозгом!..

    А старшина неистощим. Теперь доказывает матросикам, что наша Снегурочка – суть Снежная королева, только нежнее.
«После утренника в детском саду Снегурочка перезванивает Деду Морозу:
- А что вчера было-то?
- Все как всегда – пришла «под газом», хлебнула два бокала шампанского.
- А дальше?
- Выдала топ-лесс на столах.
- А-а… Все думаю, с коих веников у меня полные штанишки конфет!»

    Сергеевка. То самое место, о котором пели гардемарины:
«Ах ты русская дорога
Семь загибов на версту!»
    До «Десятки» два километра, а поворотов – тринадцать.  Первого ноября шел переохлажденный дождь, «бетонка» сразу покрылась льдом в полтора дюйма и сейчас, при полной луне, отливает золотом. Поземка сечет глаза, приходится прищуриватся. Ивы приморозило, листву сбросить не успели. Гибкие ветви тянутся ко мне русалочьими зазывно-призывными жестами.
    Внезапно приходит ощущение прохладных ладоней в карманах брюк: некто прижимается к спине, как любимая женщина, ищущая тепла. Снегурочка?
    Пытаюсь обернуться. Шейные позвонки скрипят, как проржвавевшая танковая башня. Едва поднимаются пудовые веки. Бесконечное мгновение выхода в реал…