Были бы деньги! Рецензия

Рецензия
БЫЛИ БЫ ДЕНЬГИ!
         (Из чего слеплено седло для чужого Пегаса?)

Мне уже давно хотелось рассказать об уникальном и совершенно потрясающем творчестве одесского  писателя, уроженца Великомихайловского района Одесской области, не только поэта, но и мемуариста, и даже поэта-переводчика, который переводит стихи, представьте себе, со всех языкав мира!.. Кто ещё не знаком, прошу познакомиться с этим членом Одесского отделения Союза писателей Украины с 1997 года  – Василий Иванович ВЫХРИСТЕНКО!
   Однажды мне довелось наткнуться на страничку его воспоминаний об Анне Андреевне Ахматовой. Мемуары Выхристенко удивляют тем, что известную поэтессу Василий Иванович назвал «ГРУЗИНКОЙ». Захотелось поговорить с автором на эту тему, так как не мог и в самом кошмарном сне вообразить грузинкой чисто русскую поэтэссу. В конце концов, выяснилось, будто в книгу нечаянно вкралась такая, мол, незначительная опечатка (просто  вклинилась в текст пара лишних букв), и нужно понимать, что Ахматова была не ГРУЗИНКОЙ, а была ГРУЗНОЙ.
„Подумаешь, важность какая, не ГРУЗИНКА, значит, а ГРУЗНА, – спокойно пробормотал Выхристенко. – Ну и что ж тут  такого крамольного?” А мне, любителю в журналистской живописи лишь чёрной краски, дескать, нечего делать, и я „блох ловлю”.
   – Читайте лучше мои переводы! – сказал мне Василий Ивановмч и подарил свою КНИГУ ПЕРЕВОДОВ „всех народов и во все времена” под названием  „Крыло в крыло” (Одесса, „Астропринт”, 2003).
    В книге я обнаружил имя одного из любимых поэтов своей юности, лирику которого долгие годы переводил на русский язык, –  Федерико Гарсиа Лорки. Но перевод Василия Ивановича Выхристенко (с понтом с испанского!) показался мне очень странной пародией на известное стихотворение Гарсиа Лорки «CANCION TONTA» («ГЛУПАЯ ПЕСНЯ»), которое позволю себе привести в своём переводе:

Мама.
Я хочу стать серебряным.

Сын мой,
тебе будет очень холодно.

Мама.
Я хочу стать родником.

Сын мой,
Тебе будет очень холодно.

Мама.
Вышей меня на своей подушке.

Да, да.
Сейчас, мой мальчик!

Могу привести здесь и испанский подлинник.

Mama’.
Yo quiero ser de plata.

Hijo,
tendras mucho frio.

Mama.
Yo quiero ser de agua.

Hijo,
Tendras mucho frio.

Mama’.
Bordame en tu almohada/

Eso si!
Ahora mismo!

А теперь посмотрим, как сумел перевести это стихотворение великого испанца Василий Выхристиенко. Очевидно, для того, чтобы перевод их Лорки не выглядел совсем уж глупым, переводчик решил название вообше выбросить, заменив его тремя звёздочками:

*       *       *
– Сделай меня крылатым,
мама.
– Я дала душе твоей крылья.
сынок.
– Сделай меня сильным,
мама.
– Я дала тебе разум,
сынок.
– Сделай меня счастливым,
мама.
– Я дала тебе доброе сердце,
сынок.
– А можно мне ещё одно желанье,
мама?
– Загадывай, сынок.
– Я хочу, чтобы ты стала бессмертной,
Мама.
– А я и так уже бессмертна,
сынок, – ответила мама и провела рукой
по моим мальчишеским вихрам.

Признаться, когда я прочёл этот „перевод”, у меня невольно экспромтом родилось подражание „Диалог с Музой”:

– Василий,
с какого языка переводишь?

– О, Муза со всех языков мира!

– Выхристенко, видел ли ты
хоть какой-нибудь подлинник?

– О, Муза, на фига он мне нужен?

– Эх, Василий!
Взялся бы ты за разум!

– О, Муза,
мне ведь и браться-то не за что.

– А можно мне ещё одно желание,
Выхристенко?

– Загадывай, Муза!

– Ты хочешь стать гениальным,
Василий?

– А я и так уже признанный гений!.
Я ведь член одесской писательской Спилки!
Всё остальное – до лампочки!

Но может быть, анекдотичная ситуация с переводом из Лорки случайна?
Возьмём любого другого автора. Читаем. Шекспир. 27-ой сонет. Перевод В.Выхристенко:

И всё кружит путями пилигрима,
Грустя  плутают в темени ночей,
И через то нельзя сомкнуть очей –
Она везде передо мною зримо.
Нужно ли объяснять, что «через то» – оборот не русский и что «зримо» бывает не она, а оно? Сравним со строчкой С.Маршака: «Я вижу тьму, что и слепому зрима».
    Впрочем, думается, что господин Выхристенко переводил тут не столько строки Маршака, как это он умеет – с русского на русский, а скорее украинский текст, который можно считать переводом из Маршака, выполненный Дмитром Паламарчуком:

Вона 1де шляхами п1л1гр1ма
Кр1зь  б1ль 1 сум, кр1зь темряву ночей.
1, не змикаючи й на мить очей,
Я бачу п1тьму, що й сл1пому зрима.

     Перевод сонета Шекспира (не с английского, а с украинского) на русский хорошо заметен с самых первых строк:

Стомившись працею, чекаю ноч1,
Щоб любий сон у л1жку в1днайти…
(Д. Паламарчук)

Уставши за день, ожидаю ночи,
Чтобы в постели рбрести покой.
(В.Выхристенко)
     Если бы при переводе сонета Шекспира хоть одним глазом В. Выхрстенкро заглянул бы в английский оригинал, подобного совпадения случиться не могло бы. Для сравнения приведу отрывок их этого сонета в своём переводе:

Устав изрядно, жажду отдохнуть,
Намереваюсь в сон уйти беспечно.
Но лишь  к подушке стоит мне прильнуть,
Как мысли череп мучат бесконечно.
И, словно странники, сквозь боль и грусть,
Сквозь темноту и беспросветность ночи
Усердно мчат к тебе одной – и пусть! –
Во тьму стремятся. Не смыкаю очи...

     А вот Десанка Максимович, сербская писательница, действительный член Сербской Академии наук и искуссв (1959), чья пейзажная и интимная лирика отличается свежестью образов, глубиной самораскрытия, ясностью поэтического мышления. Её называют «сербской Ахматовой», хотя она на десять лет младше. Шесть переводов Анны Ахматовой из Десанки Максимович помещены в переводческой книге «Голоса поэтов» (1965). Одно из стихотворений называется «Зимним днём». Василий Выхристенко же решил назвать иначе – «Зимнее».  Это уже творчество! Главное изменить название, чтобы получить право заявить, что даже название иное! Это как бы главная заповедь литературного вора. Посмотрим же на самую первую строчку ахматовского перевода:

«Снег тихо до самого вечера падал…»

     «Ну, куда это годится? – подумал Выхристенко. – Ахматова утверждает, что снег падает ТИХО. Ну, а как ему ещё падать? Громко, что ли?” И Василий Иванович вычёркивает слово „тихо”. А ритмику заполняет повтором. И получается совершенно новый перевод. Теперь-то уж никто не посмеет  заявить или подать иск в суд о том, что Выхристенко – плагиатор! И вот что получается:

«Снег падал, до самого вечера падал…»

     А потом наш Выхристенко, работая над переводом, так расхрабрился, что даже исправил в известном переводе Ахматовой, который не постеснялся выдать за свой, русское ахматовское слово «ТЕНЁТА». Слово не понравилось, он счёл его безграмотным, (правла, при этом подчеркнув лишь свою безграмотность!) и заменил украинским – «ТЭНЭТА». Выхристенко – генетический украинец, хотя силится писать по-русски, поэтому ему мерещится, что русское слово, пусть даже в устах Ахматовой, безграмотно. И вот как Выхристенко решил отредактировать Анну Андреевну, чтобы благоря этой манипуляции украсть у неё весь перевод и сделать своим.

И ночью весь мир, словно в белых тенётах,
снежинки ложатся у ног.
Как больно следить беспрерывный полёт их,
когда человек одинок.
(Перевод А. Ахматовой. «Голоса поэтов», с. 126)

А ночью земля, словно в белых тенетах,
Затихла, простершись у ног.
Как грустно встречаются даже рассветы,
Когда человек одинок.
(Из книги переводов В. Выхристенко, с. 5)
     Будучи в своё время на должности штатного литконсультанта Союза писателей, Василий Иванович ни в какую не сдавался и продолжал настаивпать на том, что Ахматова ошиблась, не зная, что нужно было употребить не «тенёта», а «тэнэта». Он знает это лучше Ахматотовой, потому что он – бывший разведчик, подполковник, хоть и четверть века назад закончивший военную службу, офицер разведки, начальник разведки, а Ахматова разведчицей не была.
Мне припомнилась строфа Е.Евтушенко из его «Американского кладбища»:

Здесь – тишина стоячая,
узоры паучьих тенёт.
Разве собака бродячая
сюда забежит в тенёк.

Таким обрахом я невольно причислил к числу безгпамотных писателей ещё и Евтушенко…

     Читаю стихотворение «Тайна» норвежской поэтессы Осе Марии Нессе – и тут же узнаю перевод Ольги Синюк, опубликованный в газете «Наша в1ра» (2004, №6). Правда, если у О.Синюк  «ключ висит на звезде»,  то в переврде у В.Выхристенко «ключ на звезде висит». А всё-таки есть различие! Рифмы-то нет, и слова можно переставлять. Это и есть искусство переврда!
   Впрочем, что тут говорить о переводах и о переводчике Выхристенко, если он даже не знает имён поэтов, которых переводит?! Болгарский поэт, к прмеру, Матвей Шопкин превратился у Выхристенко в Шопина, а лауреат Нобелевской премии 1996 года Вислава Шимборская стала в выхристенковской книге Шамбровской.
     Ничуть не лучшим образом издана и новая (очередная) «КНИГА ПЕРЕВОДОВ», названная «Славянским венком». Начальное стихотворение полностью перекочевало сюда из прежнего сборника. Но всяческих огрехов, нелепостей, ошибок, явных случаев наглого плагиата в книге – уйма. Смотрю и не верю глазам своим: кто таков ПЕТРА ПЕРАДОВИЧ?!  Оказывается, именно так назван хорватский поэт, генерал австро-венгерской армии Петар Прерадович (1818 – 1872), и приводится в книге Выхристенко слегка подправленный им известный перевод Владимира Соловьёва «Моя ладья», печатавшаяся в 200-томнике «БВЛ». Но чтобы не быть узнанным, переводчик Выхристенко название стихотворения уничтожает.
     Видимо, с этой же целью многое в книше напутано. К примеру, под именем Янко Кроль (в скобках замечу, что правильно КрАль, а не КрОль!) напечатаны стихи совершенно другого поэта – П.О. Гвездослава, имя которого вообще отсутствует в книге. А поэтический перевод стихотворения Я. Краля «Свадьба», хотя и напечатан в виде нового перевода того же Выхристенко, на самом деле принадлежит перу дивного поэта, лауреата Государственных премий Леонида Николаевича Мартынова  (1905 – 1980) . Хорошо, что известного поэта давно нет в живых, и он не может обратиться в суд. Совершенно ясно и очевидно, что Василий Выхристенко (здесь и доказывать ничего не надо) украл перевод, присвоил чужое авторство себе, не изменив при этом ни единой буквы или запятой. А может быть, просто забыл что-нибудь «нахомутать»?
    Но больше всего удивляет то, что в КНИГЕ ПЕРЕВОДОВ Василия  Выхристенко помешены как переводы оригинальные стихи Бориса Чичибабина. Сам русскоязычеый оригинал Чичибабина стал одновременно переводом Выхристенко. Это ли не беспредел? Или шедевр? Как говорится, образец высокого искусства, самый точный перевод: с русского на русский! И это далеко не единственный случай особого рода плагиата. В новый сборник переводов Василия Ивановича Выхристенко входят и стихи Сергея Орлова, Николая Рубцова, Анатолия Жигулина. Вот и думай после этого, что такое поэтический перевод. Если чьи-то стихи переписываются, переходя из книги в тетрадь или в компьютер, а потом снова в книгу, это и есть перевод. И тот, кто такой перевод осуществляет – переводчик, имя его печатают на обложке, и он входит в ряды одесского отделения Союза писателей Украины.
     Я спросил у Василия Ивановича Выхристенко: «А почему не включили в книгу своих переводов стихи Тютчева, Анненского, Надсона, Бальмонта, Бунина, Блока, Мандельштама, Гумилёва, Цветаевой, Заболоцкого… Отчего же и их таким же макаром не перевели на русский язык?» И знаете, что ответил мне уважаемый Василий Иванович?
     – Не хватило денег у моей ЛЕНочки со СТРОЙной фигурой, то есть у моего спонсора «ЛенСтроя». Были бы деньги – перевёл бы и их!