Игуасу - большая вода. Аргентина

Индейцы гуарани (в переводе «воины») около 900 лет назад вытеснили мирное племя канганке («жителей леса») с территории сегодняшней аргентинской провинции Мисьонес. Гигантский каскад водопадов, сравнимый по величине с водопадами Ниагара и Виктория, гуарани назвали просто, без затей: большая вода, то есть, Игуасу. А вот легенду канганке, повествующую об истории возникновения водопадов, запомнили. А дело было так. Канганке ежегодно приносили в жертву Великому змею – Богу Земли, который в земле и обитал, самую красивую девушку племени. Но однажды некий юноша не пожелал отдать свою любимую на заклание. Он выкрал ее ночью; и влюбленные отправились на лодке вниз по течению. Наутро великий змей, не получив жертвы, разгневался и, скользя под землей, пустился вдогонку за беглецами. Настигнув лодку, он встряхнулся своим исполинским телом, и земля перед лодкой провалилась вместе с рекой. Влюбленные должны были погибнуть, но за всеми этими событиями наблюдал с неба верховный Бог Солнца, которому стало жаль их, и он превратил девушку в скалу, а юношу – в пальму высоко над ней. Влюбленные вечно живы и вечно любуются друг другом, а иногда даже встречаются. Когда – спросите вы? А тогда, когда между ними протягивается радуга (что на Игуасу происходит, кстати, едва ли не каждый день). Жив и Великий змей: лежит под водопадом, караулит влюбленных, чтобы снова не превратились в людей…
Удивительно, сколь давние, действительно происходившие события порой отражает народный фольклор! Земля под рекой Игуасу действительно провалилась, только произошло это около ста тысяч лет назад. Гигантская подвижка земной коры разорвала равнину надвое, и устье реки Игуасу «повисло» над вновь проложенным руслом реки Парана на высоте около 80 метров. Обрушиваясь вниз, вода неизбежно размывает обрыв, и водопад «движется» вверх по течению. За сто тысяч лет водопад переместился на 24 км от своего первоначального положения.
В 1542 году это несравненное чудо природы впервые увидели глаза европейца - Альваро Нуньеса, который направлялся в Асунсьон в качестве правителя. Как истый испанец, он дал величественным каскадам название Санта Мария, но оно не прижилось, в отличие от индейского имени.
Водопады Игуасу… Они, пожалуй, менее известны, чем их канадские и африканские аналоги, но объясняется это лишь тем, что Южная Америка (так исторически сложилось) «далеко-далеко отовсюду». Сказать, что водопады Игуасу красивы – ничего не сказать. Зрелище падающей воды завораживает, притягивает, гипнотизирует – и одновременно заряжает энергией, словно передает зрителю частичку своей вечно юной силы. Любому, едущему в Аргентину или Бразилию, можно посоветовать лишь одно: экскурсия в национальный парк Игуасу - непременно!
То, что водопады Игуасу – явление исключительное, что они нуждаются в охране, а также и то, что они могут принести немалые деньги, к счастью, люди поняли достаточно давно. Первая организованная экскурсия приехала из Буэнос-Айреса на водопады в 1901 году. Имя гида, который сопровождал ее - Босетти – носит сегодня один из каскадов. В 1922 г. близ водопадов выстроили первый отель, а в 1928 году правительство Аргентины начало выкупать земли вокруг водопадов у частных владельцев. В 1934 году территория в 67 тысяч га была объявлена национальным парком, в том числе 12 тысяч га – заповедной, неприкосновенной территорией; а в 1939 году национальным парком объявили 180 тысяч га смежной территории по другую сторону границы – в Бразилии. А граница, кстати, проходит по реке Игуасу, прямо по ее бурлящему стрежню, и, таким образом, Аргентина владеет большей частью водопадов (2100 м общей протяженностью, тогда как в Бразилии находятся лишь 600 м), зато с Бразильской стороны открывается наилучший вид на них.
Разумеется, ценны в национальном парке не только водопады, но и влажные субтропические леса, которые когда-то занимали территорию речных бассейнов Параны и Амазонки площадью в миллион квадратных километров, а теперь этих лесов осталось всего 60 тысяч квадратных километров суммарно. Хорошо еще, что заповедные «ядра» в Южной Америке соединяются между собой «зелеными коридорами», что препятствует обеднению флоры и фауны. А флора и фауна здесь…
Оказывается, любое растение цветет, будь то столетник, монстера или фикус; цветы умопомрачительно огромны, ярки и душисты. Деревья и лианы переплетаются так, что невозможно понять, какая листва кому из них принадлежит. Над лесом «нормальной» высоты вместо неба возвышается второй ярус, а над ним громоздится третий… Конкурируя за жизнь, растения находят порой совершенно нестандартные решения. Так, бромелии, растущие на стволах, вовсе не паразиты, и никаких питательных веществ у своего «носителя» не отбирают: в их чашелистиках скапливается дождевая вода, уже напитанная органикой от верхних ярусов, в ней размножаются микроорганизмы, чьи продукты жизнедеятельности и «кормят» бромелию. А дерево амбои, которое вместо того, чтобы защищаться от вредителей-насекомых резким запахом, напротив, выделяет сладкий сок; муравьи питаются им, и живут здесь же, в полом стволе амбои; нужно ли говорить, как хорошо они защищают свое изумительное жилище от любых «посторонних» насекомых?
Не менее богата и фауна национального парка: 448 всех видов птиц (половина от общего числа видов, обитающих в Аргентине), 36 видов рептилий, в том числе смертоносный кораль и гремучая змея, 250 видов бабочек (размах крыльев самой большой достигает 14 см); из крупных млекопитающих здесь обитают косули и обезьянки каи, тапиры и ягуары, а очаровательные коати – еноты-носухи – просто украшение парка: ловко лазают по деревьям, выбегают на дорожки прямо под ноги туристам, мимоходом проверяют урны: что там хорошего для нас люди оставили? Коати – символ бразильского парка «Игуасу», аргентинский же парк сделал своим символом необыкновенно романтическое создание, которое зовется по-испански vencejo de cascadas – победитель каскадов; эти птицы, похожие на стрижей, только покрупнее, гнездятся в скалах под водопадами, по ту сторону падающих струй, и питаются насекомыми, которых во множестве увлекает с собой падающая вода. Страшно и весело смотреть на фигуры высшего пилотажа, которые выписывают «победители каскадов» в клубах водяной пыли, которая непрерывно вздымается из кипящей бездны – Глотки Дьявола…
Именно отсюда обычно начинается экскурсия по водопадам. От входа в национальный парк к водопадам проложена узкоколейка, по которой курсируют симпатичные поезда с открытыми вагончиками. Рекомендуется проехать «до конечной» и далее пройти пешком чуть более километра по металлическим мосткам, проложенным над многочисленными протоками выше водопада. Сначала идешь, оглядываясь по сторонам: а вот гнездышко прямо под настилом моста! а вон дикие индюки! ой, смотри, сойки! ах, какая бабочка! смотри, как баклан рыбу ловит! Затем над деревьями, как дым, появляются клубы водяной пыли, становится все слышнее глухой рокот; и, наконец – вот она, Глотка Дьявола, полукруглый зев, к которому с трех сторон устремляется вода и проваливается вниз, в такую глубь, от одного взгляда на которую кружится голова (еще сильнее кружится она при мысли о тех, кто устанавливал и укреплял эти мостки на скользких камнях над смертоносным обрывом). Высота свободного падения воды – 72 метра, общая высота водопада с «предкаскадом» - 80 метров. Оправившись от первого потрясения, насмотревшись, навосклицавшись и нафотографировавшись, можно вернутся к вагончику и переехать на станцию «Водопады». Здесь начинается путь по «боковой» части, от одной смотровой площадки к другой, от одного водопада к другому; одни названия чего стоят! Адам и Ева, Три мушкетера, Мбигуа (баклан), Чико (мальчик); один из водопадов носит имя Бернабе Мендеса - охранника национального парка, погибшего от руки браконьеров. А замыкает этот парад водопадов мощный каскад, названный, конечно же, именем Сан Мартина, аргентинского национального героя; напротив водопада – остров, который носит то же имя.
Сколько всего здесь водопадов? Их количество меняется в зависимости от уровня воды в реке, от 160 до 275 отдельных каскадов. Уровень же, точнее, расход воды в р.Игуасу, меняется в еще более широких пределах. Обычно он составляет 1750 м3/сек, но зачастую может достигать 4 тысяч м3/сек (в этом случае доступ посетителей к Глотке Дьявола прекращается), а однажды – в 1992 году – был отмечен расход воды в 33 тысячи кубических метров в секунду! В тот раз река подчистую снесла надежные железобетонные мостки (остатки одной из секций можно видеть по пути к Глотке), и пришлось строить заново все пути для туристов, которых приезжает в Игуасу в среднем 4 тысячи человек в день.
Насмотревшись на водопады сверху, спускаешься к нижним уровням мостков, и смотришь на те же каскады, запрокинув голову и ловя ладонями брызги; продолжить знакомство с Игуасу можно на мощном резиновом катамаране, который по бурлящей и вздымающейся водной поверхности подвозит туристов прямо под струи Сан Мартина и Трех Мушкетёров, затем следует шестикилометровый сплав по реке и обратная дорога через сельву на грузовике с экскурсоводом (называется все это "Гран Авентура" - большое приключение).
Кстати: присев отдохнуть на камнях и полюбоваться радугами, мы заодно подсчитали, что при цене в 70 песо за билет на "Гран Авентуру» один только «заплыв» одного только катамарана (а их одновременно работает несколько) плюс проезд одного грузовика приносят нацпарку более тысячи долларов «грязными». Тогда за день… Ну почему, почему наши российские нацпарки не умеют вот так делать деньги?
Можно переплыть на резиновой лодке на остров Сан Мартин и искупаться в реке Игуасу, любуясь ниспадающими в нее каскадами воды, и, клянусь, при этом почувствовать себя абсолютно счастливым! Если у вас еще хватит сил преодолеть 180 ступенек узкой лестницы, можно подняться на вершину острова и насладиться панорамным, почти «бразильским» видом на водопады. Одна из смотровых площадок находится в непосредственной близости от вертикали основного потока, и здесь, пожалуй, можно получить самые сильные впечатления от летящей и не кончающейся водной «стены»; с другой площадки можно увидеть место, где во множестве собираются грифы (их, надо сказать, парит в воздухе над Игуасу видимо-невидимо).
Можно продлить путешествие неспешным получасовым сплавом на каноэ по протоке реки выше водопадов, и, если повезет, полюбоваться на маленьких (с полметра ростом) кайманчиков и на водных черепах. А если вам покажется, что такая программа слишком насыщена для одного дня, можно вернуться в нацпарк на следующий день и, предъявив вчерашний билет с отметкой, продолжить прогулку всего за полцены.
Можно, конечно, вообще не уезжать из нацпарка на ночь, а остаться на его территории в отеле «Шератон». Но в соответствии с аргентинскими законами на территории национального парка может располагаться только один отель, а монополия, как ничто другое, способствует взвинчиванию цен… Нам «Шератон» был явно не по карману, и мы возвращались на окраину Пуэрто-Игуасу, где располагался наш трехзвездочный «Орхидеус», с последним рейсовым автобусом. На нем же покидали нацпарк индеанки, которые весь день торговали у центральной аллеи своими пестрыми и, надо сказать, весьма привлекательными поделками – деревянными коати и туканами, домоткаными яркими сумками, разноцветными полудрагоценными камешками. Они, индеанки, были совсем другими, не нашего кроя: низенькие (едва ли по плечо европейцу среднего роста), широкоплечие, они при этом отнюдь не выглядели кургузыми коротышками, напротив, были изящны и чем-то напоминали древнеегипетские настенные изображения. Всего четыре тысячи индейцев живет сегодня в Мисьонесе, всего четыре тысячи бедных потомков народа, густо заселявшего некогда благословенное междуречье Параны и Парагвая – южноамериканскую Месопотамию…
А тропическая ночь была хороша и в «Орхидеусе», на стыке маленького городка и сельвы. Оглушительно свистели и чирикали цикады, кружили между ветвями зеленоватые светляки, крупные, как осенние звезды. И было безумно жаль покидать наутро это волшебное место – Игуасу…
2008