Одержимость. Акт II

Standing by a broken tree
Her hands are all twisted,
She's pointing at me,
I was damned by the light comin'
Over all as she
Spoke with a voice that,
disrupted the sky.
She said,
"Walk on over, yeah
to this bit of shade,
I will wrap you in my arms"
And I stay
"Let me sign,
let me sign."



La petite renaissance

Но она так и не пришла за мной… та, которую я призывала и торопила… Я ужасно больно ударилась об обманчиво жесткую поверхность, прошивая ее стрелой и уходя в бесконечную глубину… НЕВОЗМОЖНО! Упасть с такой высоты и остаться живой… От неожиданности и шока даже догорающая душа оцепенела… Может я все-таки умерла? И это чистилище? Или ад? Если да, тогда стоило ли вообще умирать? Ведь ничего не изменилось… И она по-прежнему со мной, я все еще осязаю ее, по-прежнему, огромную и страшную зависимость от него… Внезапно меня привлекло едва уловимое движение… подводное течение! Нет, я не умерла. Да, я упала в воду, но точно не в ту реку… Подозрение обратилось в неожиданное озарение, полоснувшее несчастный рассудок. Я резко обернулась, чувствуя себя как никогда живой, и сразу же наткнулась на ЕЕ сосредоточенный взгляд, в зрачках еще не успел потухнуть проход в мир моего неудавшегося самоубийства … ЖИВАЯ… Я так обрадовалась, что забыла обо всем, о жажде смерти, о пустоте, ненависти, одержимости… и, тем более, о том, что я в толще воды. В легкие хлынул жидкий лед, отключая все мысли и чувства, кроме злосчастного инстинкта самосохранения… Тело судорожно механически дернулось в отчаянной попытке сделать хоть ничтожный вдох… паника застлала глаза тьмой, парализовала движения… Я едва ощутила, как вокруг запястья словно сомкнулись горячие тиски, и меня точно тряпичную куклу рванули куда-то вверх…

«Ну же…» Смерть прекрасна… Голову вновь наполнял его густой голос, он еле прорывал навязчивый гул и плотную вязкую тьму, но все-таки он вновь был во мне… Он остался рядом и после смерти. «Ну давай же… ты можешь, я знаю!» Боль. Толи в нем столько боли, что доставалось и мне, толи это я – боль… «Сейчас… давай…» Словно мощный разряд тока прошил насквозь тело … Оцепенение исчезло, будто резко сдернули покрывало, но ОНА осталась… громадная, разрезающая, перемалывающая кости и мышцы, физическая боль. Казалось, легкие взорвались, и их ошметки внутри уничтожающе саднили. «Еще… давай же!» Снова разряд ветвистой молнией пронесся по мне, затрагивая каждую клеточку… Тело скрутила мощная судорога, согнувшая пополам. Из того, что осталось от легких, хлынула ледяная вода, обжигая колени и грудь. Теперь болью разрывало и горло и носоглотку. Вдохнуть бы хоть капельку воздуха… Вода, пульсируя, продолжала исторгаться из меня непрерывным потоком. Внезапно, грубо схватив, мое тряпичное тело резко приподняли и развернули лицом к земле, и тут же, обхватив живот, с силой рванули вверх. Голова словно раскололась, и меня буквально вывернуло наизнанку обжигающей желчью. За одним приступом тут же накатил второй и третий, я никак не могла остановиться... Даже после того, как вода постепенно иссякла, и воздух смог просочиться в легкие, расправляя их иной болью, живот все еще сводили судороги. Вместо рвоты накатил страшный, разрывающий кашель. Мгла перед глазами приобрела багровый оттенок...

О, боги, неужели я даже умереть нормально не способна?! Но я не умерла… Теперь я чувствовала себя как никогда живой и наслаждалась этой ужасной физической мукой. Жива! И он был рядом. Я ощущала на себе его руки, жесткие холодные пальцы… на груди, на лице, на животе. Тень тоже была рядом, я остро осязала ее присутствие… Это она толкала в меня огромные порции энергии, которая прошивала, реанимируя, тело, и почти мгновенно усваивалась, сворачиваясь неустойчивой спиралью в животе, там, где ей было самое место. Именно благодаря ей, я еще не сдохла от его постоянных прикосновений… Только, откуда же у нее столько сил… «Тебе пора… возвращайся скорее» В голове продолжало шуметь, и его мысли просачивались через монотонный гул, словно сквозь плотную вату… Невыносимое удовлетворение! Осознавать себя живой, слышать, как надсадно стучит о грудную клетку, казалось, уже обреченное сердце, и ледяной воздух наполняет и расправляет горящие легкие, как судороги одна за другой волнами прокатываются по онемевшим конечностям, заставляя каждую мышцу сокращаться в бесконечном треморе… Невыносимо прекрасно, слышать его голос, вбирать, впитывать, наполняться его запахом… Если бы для этого нужно было умереть хоть тысячу раз, я бы не задумывалась…

«Идиотка» пальцы прошлись по лбу, сдвигая прилипшие пряди волос. «Маленькая дура» руки сжали лицо, к груди прижалась щека, его холодная влажная щека… из меня вырвался стон, и руки сами безошибочно сомкнулись за его шеей, подтягивая за собой тело… На миг он замер… один ужасный миг я ждала холодного отстранения. Но внезапно он с силой подался навстречу, взрывая багровую пелену перед глазами болезненно-яркой какофонией алого и желтого спектров… Он не пощадил ни себя, ни меня… его губы были резкими и жесткими, руки властно, с нажимом, двигались по мне. И от этого грубого физического контакта мое тонко настроенное на его прикосновения тело просто вскипало изнутри, выбрасывая энергию целыми сгустками… ощущение болезненности было примерно такое же как и от разрядов электрошока, устроенного Тенью… только на этот раз энергия не входила в меня, а выходила. Я осязала ее многочисленные рваные потоки, вслепую сочащиеся из живота, пронизывающие кожу, чтобы сразу им поглотиться… идеальная машина для моего уничтожения. Он так безжалостно сжимал меня, что казалось еще немного и я сломаюсь под его пальцами, словно пластмассовая игрушка. Но, боги, какое счастье так густо и исчерпывающе ощущать его присутствие, умирать от его жажды. Я отвернулась от всех инстинктов, от осторожности и страха… сосредотачиваясь лишь на нем, на каждом касании, движении,  на его дыхании во мне… запахе, окутавшем плотным коконом и ворочавшемся внутри, заполняющим мою разбитую оболочку, словно эфир. Мне уже не нужно было дышать, он дышал за нас двоих. Я не нуждалась в энергии. Пусть он возьмет ее всю. И я вела себя еще безрассуднее, резче и жестче, чем он. Мои пальцы сжимались и разжимались рывками, захватывая все, что в них оказывалось, и, словно пытаясь проникнуть внутрь, как можно глубже. Я потеряла контроль над собственным телом, сознанием… Все ощущения приходили рваными, ослепительными вспышками, запаздывая или обгоняя друг друга, накладываясь и дробясь… Я даже предположить не могла, что могу быть такой… словно изголодавшийся обезумевший зверь. И он утратил всю свою смертоносную холодность. Он был моей частью. Мы стали единым целым, с одним на двоих запахом, с одной вязкой влажностью на два слившихся тела, с одним сердцем, общей системой кровообращения и одной на двоих кровью, хаотично пульсирующей в ушах, мы дышали одним густым, перенасыщенным нашим запахом воздухом. Мы даже издавали одни стоны на двоих, и я уже не могла определить из его или моей груди вырывался утробный хрип. Настоящая агония двух тел и душ, являвших собой два полюса, абсолютных по своей противоположности, и поэтому с абсолютным по величине и силе влечением друг к другу. Насколько бы близки мы не были, притяжение лишь усиливалось, казалось, что возможно быть еще ближе, еще глубже. Но по этой же причине, из-за абсолютной разности наших сущностей, мы сейчас убивали друг друга… Жестоко. Беспощадно. Бесконтрольно. Меня уже не существовало… его темный мир почти поглотил меня. Я уже ничего не видела и не слышала. Для меня существовали только его безумные глаза, его истеричное сердцебиение, его дождь… его смерть. Гораздо сильней меня, но и он прямо сейчас умирал. НУ И ПУСТЬ! Пусть он сгинет вслед за мной! Тогда и в аду мы будем вместе…

Я настолько погрузилась в хаос… что не успела осознать момент, когда все закончилось… Я еще двигалась по инерции, когда все внезапно прекратилось. Просто перестало быть… Внезапно я перестала умирать. Внезапно он перестал сжимать меня. Перестал касаться моего тела и пожирать душу. И тогда, внезапно, я просто потеряла притяжение… меня уже ничто никак не связывало с землей… я стала ничем, моя оболочка расползлась, и освобожденное невесомое содержимое начало подниматься, кружась, смешиваясь и растворяясь в воздухе. Я ничего не видела, но, наверное, я поднималась к небу, и, наверное, оно не было похоже на океан с созвездиями в бездонной глубине… скорее всего, там клубились огромные мрачные тучи, переполненные моей энергией, и готовые вот-вот разразиться неистовым ливнем… и я поднималась, чтобы навеки оказаться в этом темном чистилище…

Разряд…

Разряд… Боль…

Боль…Тьма… Пустота, наполненная его запахом, его густой влагой…

Разряд… Тень…

Солнце… Свет наводнял, бурлил во мне, изгоняя энергию Тени, и вольготно укладывался в утробе плотными пластами… Его свет возрождал мой мир, уничтожая руины прошлого, все расставляя на привычные места, латая дыры и расправляя, сглаживая шрамы… Солнце деловито чинило меня и наводило порядок, разгоняя хаос и тьму… Но с ним оно ничего не могло поделать. Он оставался во мне нетронутым, по-прежнему, наполняя мой прибранный мир новым смыслом… наполняя собой каждую клеточку, каждую частицу, каждый атом, заменяя собой молекулярные связи… он циркулировал по восстановленным сосудам вместе с кровью, циркулировал, надежно переплетенный с кипящей во мне энергией чистого света, моей истинной природой. Он настолько изменил меня, стал такой огромной неотъемлемой частью меня, что без него я уже была НИЧЕМ… Без него я уже просто не могла существовать. Я переродилась, стала иной. И ему придется нести ответственность за это…

Солнце ласкало и переливалось во мне… Оно качало меня в колыбели света, и я ничего не видела и не чувствовала кроме этой горячей пронизывающей насквозь материи. Казалось, это длилось бесконечность… Казалось, оно никогда уже не оставит меня, никогда не оторвется, не уйдет. Возможно ли, что давно уже наступило время ночи, но Солнце отказалось от законов природы и осталось здесь, со мной, навсегда? Нет, конечно. Пусть я и его дитя, пусть даже любимое и единственное, оно не нарушит ради меня созданные им же законы…
Я наверное уснула, убаюканная его зыбкой колыбельной. Потому что незаметно снова погрузилась в багровую тьму, но не абсолютную… Сознание словно раздвоилась, и я одновременно наблюдала за собой со стороны и видела, чувствовала, слышала все, что творилось вокруг меня. Я шла по мощеным булыжником улочкам своего городка, но не узнавала его, настолько изменился он и еще более изменилась я. Я была абсолютно одинокой в этом переполненном людьми старинном городке. Я скользила без направления, просто двигалась вперед без цели. Никогда у меня уже не будет какой-то цели. Впереди лишь пустота, холод и зимняя ночь. Я ступала по черным камням, и не чувствовала их, я шла против течения толпы, но все, не видя меня, расступались, обтекая с двух сторон, не соприкасаясь со мной. Они прижимались к темным стенам, сходили с узкого тротуара на проезжую часть, глядя сквозь меня, продолжая говорить друг с другом, смеяться над чьими-то шутками, или просто смотрели в сторону… Я была невидимкой. Ноги медленно несли меня вперед, тело чуть раскачивалось, волосы лезли в глаза, на застывшей маске лица заледенели слезы. Я обхватила себя руками, но ничего не почувствовала. Тогда я посмотрела на свои руки и ничего не увидела. Невидимка. Никому ненужная, даже себе… А над темным городом, тяжело и низко нависало багровое небо. Казалось, шпиль городской ратуши вот-вот вспорет его, и из набрякшего чрева хлынет кровь… Ноги принесли меня на площадь с небольшим парком… Деревья еще хранили немного листвы. Я вдруг испытала безумное желание прижаться к корявому, почерневшему стволу, обнять его и сжать невидимыми руками… Но стоило мне лишь дотронуться до бархатистой шершавости, и он задрожал и воспламенился в моих объятиях… И так было со всем, к чему бы я ни прикоснулась. Стоило мне дотронуться хоть до листика, все дерево мгновенно охватывалось огнем… А на площади звучала музыка, громкая и пронзительная… И несколько пар в старинных одеждах танцевали вальс… Они были счастливы и прекрасны… изящные руки в белых перчатках обхватывали друг друга, лежали на развернутых плечах и корсетно-узких талиях… нежные струящиеся платья подхватывались ветром и кружились, смазывая воздух и оставляя за собой долго замирающий след… изящно откинутые на тонких шеях головы с тяжелыми прическами, черные цилиндры, изогнутые спины, манишки, фраки, горящие любовью глаза и полуоткрытые губы, общая ритмичность движений и все заполняющая музыка… все это завораживало и гипнотизировало, рождая ощущение абсолютной нереальности… Казалось, мгновение и они рассеются словно дым, или обратятся в лепестки цветов и унесутся к багровому небу. Не выдержав, я потянулась и коснулась обнаженного плеча женщины…и тут же ее объял огонь, а за ней и ее партнера, а потом и всех остальных… Огонь охватил все вокруг меня, а они все продолжали кружиться, пылая и рассыпаясь пеплом. Музыка взвилась, заполняя собой весь воздух, переплетаясь и смешиваясь с огнем. Она тянула ко мне невидимые щупальца, а за ней тянулся огонь… бешенное пламя пожирало уже все раскаленное пространство… Музыка становилась еще пронзительней и невыносимей, превращаясь в хаотичную какофонию… Весь мир вибрировал под ставшими вдруг осязаемыми звуками, и то что пока не успел пожрать огонь ломалось с натужным треском. Оседали, заваливаясь друг на друга охваченные пламенем черные дома, пылали мощенные булыжником дороги, словно их облили керосином, пылали деревья и люди… и лишь я стояла в маленьком кусочке нетронутого пространства, прямо посреди всего этого ада… Стояла и смотрела в багровое небо и молила его о кровавом дожде. Никто и ничто, я готова была отдать последнее, никому ненужную душу, лишь бы остановить этот ад… И меня услышали… Я ощутила на себе его руки, это новое ощущение болезненным разрядом прошило насквозь мое тело, раскалывая на множество кусков, превращая меня в руины и одновременно даруя освобождение. Я еще успела посмотреть в него, ощутить губами его поцелуй, пока его руки все еще держали куски моего тела соединенными… И успела увидеть прощальный взгляд… и алый снег, сплошной пеленой извергающийся небом, вихрем проносящийся по опустевшей площади, сметающий огонь и уносящий за собой отголоски музыки. И вот уже не было ничего кроме тьмы, кровавой метели и его прощального взгляда… «Пора, Аза… Помни, смерть лишь продолжение жизни… помни и ничего не бойся… все будет так, как предначертано». Его руки разжались, освобождая мое тело… «Прощай… Я всегда буду любить тебя». Я хотела крикнуть, что тоже буду всегда… но не успевала… и тогда я просто закричала, закричала гораздо страшнее, чем однажды в ущелье…

Этот крик и разбудил меня… Я билась и продолжала кричать… кричать изо всех сил… Вокруг ничего не было кроме тьмы и пустоты! И я кричала, чтобы доказать себе и всему миру, что я все еще ЖИВА! Я утверждала себя в этом сомнительном пространстве и времени. Внезапно меня обхватили жесткие руки, изгнавшие из легких последний воздух, а губы накрыли губами, обрывая жуткий вопль. Мгновение, и я оказалась прижатой к нему, распластанной о его тело, и он двигался вокруг и внутри меня. И я была уже полностью в его власти, послушна малейшему движению его пальцев… Под его губами я чувствовала на лице влагу, а потом, вслед за ним, в меня проник соленый вкус слез. Сон все еще не отпускал, навязчиво маячил на задворках сознания, и я все еще ощущала, словно эхо, болезненные толчки в голове, заполняемой обгоняющими друг друга яркими образами, возникающими от каждого его прикосновения... Но все же сквозь эти образы проскальзывали наподобие огненного всполоха то булыжный тротуар, то невидящий прохожий, то полный любви взгляд пылающей танцовщицы… или смешанный с пеплом кровавый снег, оседающий на лице…

«Что с тобой? Что-то болит?» не отрывая от меня ни губ, ни рук, он замер… Я с усилием открыла глаза… Тьма уже не была абсолютной… просто стояла глубокая ночь, а в небе сквозь рваную пелену облаков, перемигивались тусклые звезды. В сумерках я различила влажный блеск широко раскрытых глаз, словно еще один разряд электрошока… сердце сильнее забилось о грудную клетку, хотя казалось сильнее уже было невозможно.

«Умоляю… прежде чем ты решишь навсегда оставить меня… прояви сострадание… убей меня» Мысли рвались и расползались словно гнилые нити… я захлебывалась им, судорожно сжимая руками, пытаясь еще крепче прижаться к нему. Мои губы ощутили его улыбку, он попытался отстраниться, но я не пускала ни на миллиметр…

«Глупая… ты нужна мне живой… иначе мне незачем существовать» Он решительно высвободился из моих рук, его силе я уже не могла противостоять… «Давай побережем твою энергию... Скоро рассветет, и солнце вновь наполнит тебя» Он лег рядом, положив голову на мою грудь. Энергия сразу же направилась к нему, медленным, но ровным потоком покидая тело, как кровь из вены… Пусть ее…

«И ты снова оставишь меня?!» я вцепилась в его вечно влажную темную массу волос, вжимая в себя… «Это сердце не будет без тебя биться…»

«Я приду ночью… обязательно приду… Я уже не могу не прийти. Ты навсегда часть меня… как и я – часть тебя…» его пальцы продолжали касаться, то едва ощутимым холодом самых кончиков, то медленно, с нажимом скользя по коже… эти прикосновения откликались яркими вспышками в сознании, даря болезненное наслаждение, заставляя звенеть и вибрировать, словно струну ...
А потом он вдруг приподнялся надо мной и медленно, словно завязая во времени, соскользнул вниз, погружаясь в меня поцелуем и взглядом… Ощутив его тяжесть, сознание просто взорвалось, как воздушный шар, в который закачали слишком много воздуха… Я улетела. Умерла. Растворилась в нем. Осталась густой влагой на кончиках его пальцев…

В этот момент я познала свою душу. Ощутила всю ее материальность. Почувствовала ее тепло и свет. Я осознала, что если наподобие материи раздвинуть плоть чуть пониже ключиц, то можно проникнуть в мое личное небольшое измерение и обхватить, зажать в кулаке маленький пульсирующий комочек нежного света… Что я смогу познать  до конца свою сущность, свою природу, свое предназначение… Смогу взять и подарить этот свет ему. Центр моего мироздания в его холодных руках… Навсегда.

«Пора, Аза…»
Губы скользнули по шее, возвращая к реальности… Он сидел рядом, пронизывая меня горящими глазами… Его силуэт смутно вырисовывался в плотной, молочной пелене тумана…
«Нет!» Я хотела схватить, удержать около себя, но не смогла пошевелиться.
«Прости… я не смог во время остановиться… и теперь не смею даже прикоснуться к тебе, чтобы не убить… это нестерпимо»
«Останься, умоляю…»
«Я не могу… тебе просто необходим солнечный свет…»
«Мне приснилось, что ты ушел навсегда… когда начался снег…»
В его глазах что-то проскользнуло, что-то темное и грустное, что-то похожее на обреченность… на неотвратимость… Но уже через секунду, он склонился над самым моим лицом, и медленно произнес так, что я ощутила каждый крошечный поток воздуха, толкаемый его губами в мой приоткрытый рот: «Я никогда не уйду… Я всегда буду любить тебя… Я. Всегда. Буду. Рядом».

Через мгновение его уже не было… И еще через мгновение туман начал редеть, расползаясь на отдельные лоскуты, пронизываемые рассветными лучами…
Кожа ощутила первое ощупывающее касание его света, мягкое и нежное… а потом оно хлынуло в меня белой, раскаленной волной…

«До ночи…»