В Александровском парке

/Город Пушкин, май 2002 г./

Читаю вывеску у входа: в Александровском дворце реставрация. Хочется опуститься на ступеньки и, прислонившись к запертой двери, ловить щеками первое майское солнце. Пахнет влажной землёй. На тёплых полянах парка уже высыпали подснежники: жёлтые, белые, еле видные среди прошлогодней листвы.

Мудрая тишина обнимает со всех сторон, не слышно людских голосов, только радостные птичьи пересвисты доносятся откуда-то с самых верхушек великанских деревьев. Неужели ТОГДА здесь могло быть так же тихо? Не верится! Лицей совсем рядом, за поворотом дорожки. Представилось, как снуют туда-сюда стайки озорных, неугомонных мальчишек: разве удержишь сорванцов?! Или бродит по аллеям задумчивая фигура с книгой. Который из НИХ, лицеистов первого выпуска?..

Старые, полустёртые ступени зданий всегда вызывают во мне завораживающее чувство. Кто бывал здесь раньше? Чьи следы помнят эти лестницы, так послушно принимающие и мои шаги? Какова, например, была походка юного Саши Пушкина? Конечно, не твёрдая поступь маститого поэта, символа своей эпохи и эталона для подражания многих последующих поколений. Думал ли он о своей грядущей монументальной славе - тяжёлой и неотвратимой, как гулкие шаги Каменного гостя? А может он так же, как я, любовался первыми подснежниками в тогда ещё молодом парке близ Александровского дворца. И походка полнилась стремительностью весны и радостью буйных юношеских мечтаний… Ведь гений тоже когда-то был простым мальчишкой!

Я не люблю подробных биографий. Они похожи на сухие прошлогодние листья: «родился», «жил», «умер». Как же так - «умер»?! Если лестницы всё ещё хранят его следы, если его помнят фигуры дискобола и игрока в бабки, лукаво взирающие на меня со своих постаментов. А деревья? А стены этого дворца? Столько свидетелей, для которых прошлое и настоящее неразделимо! Так что же мешает мне, закрыв глаза, представить: прямо сейчас вон по той дорожке, ведущей сюда от лицея, идёт навстречу смуглый, кучерявый юнец - реальный, как это майское солнце.

Он оставил много своих стихов: живость характера, и неповторимые интонации голоса - всё то, что в каждом из нас постоянно возрождается чувством весеннего обновления. Это подснежники искренних, вечно цветущих слов, пробивающиеся в сердце читателя сквозь пыльную листву биографий. Если стихи живут, значит, автор их не умер! Просто сейчас он далёк и невидим…

Вот они, две чёрные статуи с античными пропорциями: дискобол и игрок в бабки. Правильные линии, совершенные очертания - иллюзия вечного движения и напряжения. Зачем их установили здесь, у царского дворца? Не потому ли, что рядом лицей?.. Знаю, у Пушкина есть стихи, посвящённые этим фигурам. Можно было бы порыться в книгах, поискать цитаты. Только надо ли? Цитата убивает тайну цельности ощущений, внутренней сопричастности стихотворению. Разорвать произведение на цитаты - то же самое, что расчленить живой организм. Произведение умирает для восприятия. Остаются сухие строки, потерявшие смысл своего существования. Стихи нужно читать целиком, окунаться в них, погружаться и свободно плыть в потоке возникающих ощущений. Поэзия - божественна по своей природе. Если Пушкин сполна владел даром писать, передавая словами свои мысли и чувства, то мы, его потомки, можем с полным правом и ответственностью принять другой дар поэзии - умение читать. Всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Умение читать - это великая, почти мистическая власть над реальностью. «Рас-творение» посредством таланта другого человека, и создание себя заново, возрождение музыкой слова. «Со-творение» нового мира. Прекрасно, не правда ли?

… По-прежнему тихо. Солнечные зайчики играют на старых ступенях. Сейчас этот парк - моя Вселенная. Столько мыслей и новых ощущений, странных видений, рождающих бесконечный поток ассоциаций. Мир, в котором душе так тепло. Мир, в котором Пушкин жив и молод. Здесь вечная весна и подснежники цветут на солнечных полянах. Мой волшебный мир настоящего!..