Найда

     Я работаю сторожем на турбазе около пяти лет. И почти всё это время со мной рядом Найда, сучка примерно двенадцати-тринадцати лет отроду. Она живёт у меня на веранде, а во время дежурства лежит под будкой сторожа и отзывается на каждый шорох громким звонким лаем. Окрас у неё серый с чёрными отметинами, одно ухо повисло. Это сейчас она постарела, глаза помутнели, спина слегка просела, а когда я её увидел впервые, это была крепкая, очень боевая по характеру, собака, которая могла долго гоняться за косулей по лесу (правда, всегда безрезультатно!) и не боялась одна броситься на кабана. Так вот с этой Найдой тогда, пять лет назад, произошёл случай. А было это так...Я уже сказал, что она была очень боевая и очень не любила велосипедистов (а какая собака их любит?!), а ещё некоторые категории людей, которые её дразнили или замахивались рукой или палкой. Время от времени она кусала то одного, то другого, по коему поводу были нарекания и жалобы со стороны отдыхающих директору.И отдыхал у нас как-то недели три один старичок из Питера, один из коренных питерцев. Он имел обыкновение ходить с длинной, метра так полтора-два, палкой и, проходя мимо Найды, иногда замахивался на неё. Один раз Найда изловчилась и хватила его за икру сзади. Старичок сразу похромал к директору базы, было много криков, ругани и угроз с его стороны. В конце концов директору нашему это надоело и он велел отвезти Найду к себе на хутор. А надо сказать, что хутор и турбаза расположены на противоположных берегах Куршского залива, по прямой между ними километров пять-семь, а в обход залива - все тридцать! Ну, приказ есть - надо выполнять. Дело было в моё дежурство. Взял я её за ошейник (а она никому не давалась, кроме меня) и посадил в закрытый фургон. Так в закрытом, без окон, фургоне её и отвезли на хутор и там привязали верёвкой за ошейник. И всё вроде бы успокоилось. Каково же было моё изумление, когда в следующее своё дежурство я увидел перед собой Найду, похудевшую и с обрывком верёвки на шее! Вот это был фокус! Оказывается, Найда перегрызла верёвку и почти трое суток пробиралась берегом вокруг залива к себе на постоянное, как говорится, место жительство. Врать не буду, я был очень рад, что она вернулась. С тех пор мы почти не расстаёмся: ходим вместе в лес за грибами, на море и, конечно, на дежурство. Вот такой был случай  однажды с Найдой.

          *          *          *          *          *

     А вот ещё один случай, почти курьёз. Ходил я как-то в октябре месяце по калину, ну, и Найда за мной увязалась, конечно. Отошли недалеко, километра два-три, от базы, то продираемся сквозь заросли, а то поднимаемся опять на дюну. И вот слышу я не то визг, не то крик откуда-то снизу. Я как мог быстро кинулся туда и что же вижу: Найда схватила большого енота за шиворот и треплет его, а он орёт диким голосом! Шерсть у енота на загривке большая, толстая и зубы Найды особого вреда ему не приносят, но всё одно приятного мало! Кое-как я отнял енота у Найды, отогнал её в сторону и осмотрел енота. Он притворяется мёртвым, но время от времени выпускает воздух. Я положил его в середину большого куста, чтобы Найда не могла достать, а сам отошёл в сторонку и спрятался за куст. Через некоторое время енот, не шевелясь, открыл глаза, понюхал воздух, потом пошевелился и быстро и бесшумно юркнул в густые заросли! Посмеиваясь над хитростью этого, неуклюжего на вид, но такого проворного, зверя, я отправился в обратный путь. Найда, недовольно ворча, поплелась за мной.