Символ состояния общества

       Школьный год всегда начинался радостно.  Дыхание утра первого сентября окутывало прохладой перемешанной с ароматом осенних цветов –астр, хризантем и последних георгинов, которые были куплены накануне у цветочницы бабы Дуси и ждали своего часа в стеклянной банке на  письменном столе. Новенькие учебники, тетради и дневник пахли глянцевой бумагой и типографской краской. Школьная форма с белоснежным воротничком и манжетами, отутюженная, с накрахмаленным фартуком висела на плечиках в шкафу, а на нижней полке стояли новые кожаные туфли. Мне было десять лет и это были первые дорогие, почти взрослые туфельки. Предвкушение смешалось с радостной тревожностью как только я открыла глаза на рассвете.
        В школу!  Мигом вскочила и стала натягивать белые гольфы.
        -Куда, ты?! Рано еще! –сонно цыкнул на меня брат, но лежать в постели у меня не было сил. Убежала на кухню и стала смотреть в окно. В окно хорошо были видны: громадный тополь в конце  двора, задворок новой школы, открытие  которой должно было произойти сегодня, соседские гаражи, а за гаражами трубы химического комбината. Если бы Леонардо да Винчи жил в наше время, он обязательно подтвердил бы свое изобретение сфумато, глядя на газообразные отходы производства суперфосфата…Но мне эти разноцветные и вонючие дымы совсем не мешали. В школу! Звенело всё моё нутро и я с трудом могла усидеть на стуле.
        Мама налила мне горячего чаю и пока он остывал, отправила в ванну –умываться. С зубной пастой и чаем разделась за пять минут. А еще целых два часа до праздничной линейки!
        -Мам, я сбегаю к Альке?
        -Ну, беги…только, думаю, что она спит еще.
        Алька, моя закадычная подружка, жила в соседнем доме в среднем подъезде на первом этаже. На стук никто не ответил. Я попрыгала возле ее окон, пытаясь заглянуть за задернутые шторы спальни, ничего не увидела и вернулась во двор, на качели. Качели заскрипели и от утренней росы  трусы сразу намокли, хотя я и подвернула подол сарафана под себя. Покачалась минут десять и снова сбегала посмотреть не открылись ли занавеси в окне. Алька спала. Тогда я решила сбегать к новой школе сама.
        Школа была совсем рядом, через дорогу. Вдоль улицы росли тополя и липы, а возле школы посадили кусты акации и ровно-ровно их подстригли. Я полюбовалась на кустики, постояла у парадного входа в школу, дверь еще была закрыта и никого вокруг не было…
        Как они могут спать?! Сегодня же первое сентября! По дороге к конечной остановке прогромыхал первый рейсовый автобус и к ней потянулись фигурки работников комбината, а возле школы так никого и не было…
        И тут, с противоположного угла появилась она! Наш директор школы –Антонина Викторовна. Антонина Викторовна была из эвакуированных в войну на Урал ленинградских сирот. До войны она занималась в балетной школе и до самой старости, когда вела урок или выступала со сцены, всегда стояла в позиции номер три. Будто готовая вот-вот вспорхнуть лебедем из балета П.И.Чайковского.
        Вот и сейчас, обладая довольно грузными габаритами зрелой женщины, одетая в серый строгий костюм со светлой блузкой, она неслышно переступала черными лакированными лодочками и аккуратно придерживала дамскую сумочку под локтем.
        Она улыбнулась мне, поздоровалась и ласково спросила:
         - Ты почему так рано? Хочешь в школу?
         Я закивала и счастливо засмеялась в ответ.
         -Беги домой, переоденься в форму и приходи в половине девятого. Хорошо?
         -Ладно!- я уже летела в сторону своего дома.
          По пути, выворачивая из-за угла периметра зеленой зоны врезалась  в фигуру мужчины.
         -Стой!- уцепил он меня за косу. –А-а-а…это ты?! – узнал меня главарь местной шайки Эдик. Он жил по-соседству, в Алькином доме. Лицо у Эдика было опухшее, но глаза светились добротой. – Куда эт ты разогналась?
         От неожиданности я прикусила язык и от боли  по щекам покатились слезы. Эдик пристально взглянул на меня и отпустил хватку.
         -Ты эта… ежли кто обидит, – он осторожно опустил свою исколотую татуировками руку на мое тощее плечо,- скажи...я разберусь.
          Я согласно мыкнула и помчалась домой. Потом, переосмыслив встречу с Эдиком, стала пошло пользоваться где надо и где не надо его обещанием защиты. Эдик имел  вес в округе и поэтому пацаны предпочитали не связываться со вздорной и глупой девчонкой каким-то краем умудрившейся снискать его расположение…
         … через много лет, приехав сюда, чтобы помочь маме с переездом поближе к нам, детям, я узнала, что Эдика убили в какой-то разборке, а школу закрыли, учеников разбросали по другим школам города, а здание продают по частям – под ночной бар, кафе, парикмахерскую и пр. …
          Закончив с отправкой контейнера и продажей квартиры, я  рано утром шагала вдоль школы к остановке, надеясь успеть на первый рейс автобуса. Сфумато  химкомбината умерло вместе с производством суперфосфата, а акации выросли выше моего роста и их уже никто не подрезал. Завернув за угол  зеленых насаждений я натолкнулась на худенькую фигурку старушки и машинально поздоровалась. Присмотревшись внимательно, я узнала бывшего директора школы – Антонину Викторовну. Ее глаза бесцветно смотрели за горизонт, губы улыбались а она ласково кивала:
          -Куда ты так рано? В школу?...- и сама радостно засмеялась в ответ. – конечно, в школу….
         …К Новому году моя мама получила письмо от своей бывшей соседки тети Вали. Перечислив новости хорошие и не очень, тетя Валя добавила: А Антонина  Викторовна так и стоит целыми днями  на углу возле закрытой школы и все ждет учеников…