Святой из преисподней

Восприятие мира  существенно зависит от того, с какой точки зрения его рассматривать. Иногда достаточно всего лишь сменить позицию, чтобы белое стало серым. Или наоборот...
По горным склонам уныло барабанил дождь. Холодные серые тучи, подгоняемые западным ветром, неслись, цепляясь за камни, роняя по дороге мелкие капли воды.  Рваные клочья облаков проносились между скалами. Маленькие ручейки бежали вниз, сливаясь по пути воедино, накапливая мощь, чтобы вскоре обрушиться в долину полноводным потоком, наполняя и без того переполненные реки. Казалось, всё вокруг пропиталось водой, как губка. Миром овладели сырость и промозглый холод.
С высоты всё выглядело совсем иначе. На фоне ярко-синего неба ослепительно сверкали белые барашки облаков, сливаясь в сплошной белоснежный ковёр. Теснясь и толкаясь, облака ползли куда-то на восток, огибая чёрные горные вершины, торчащие из них, подобно островам. Было тепло и сухо. Довершая идиллический пейзаж, высоко в небе сияло полуденное солнце, и ничто не напоминало о том кошмаре, что творился сейчас под облаками. Именно здесь, по облачной черте, проходила граница между раем и адом. Ад, разумеется, внизу. А рай...
Апостол Пётр, развалившись в кресле, созерцал живописную панораму облаков и горных вершин. За его спиной возвышалась циклопическая райская стена с огромными воротами, у которых смиренно выстроились праведники, дожидаясь своей очереди попасть в рай. Допуск в Вечную Благодать осуществлялся быстро: три видеокамеры, подключённые к компьютеру, создавали трёхмерный образ человека, процессор сличал их с оригиналом, сохранённым в базе данных, уточнял вердикт Высшего суда - и секунду спустя огромные райские врата с лёгким жужжанием  раздвигались, пропуская очередную душу, а затем вновь смыкались. Контролировать процесс не было нужды: процессор Intel Celeron не ошибался. С тех пор, как в раю установили  компьютеризированный терминал, забот у ангелов и святых заметно поубавилось. За последние несколько лет не было ни одного случая проникновения грешников в райские кущи, и Пётр блаженно любовался пейзажем, лишь время от времени бросая взгляд на монитор, где отображались прижизненные деяния очередного праведника. Спасибо техническому прогрессу, избавляющему человека от монотонного труда. Теперь никакого напряга - сиди себе да облаками любуйся. Ну, чем не рай?
Пронзительный вой сирены мгновенно вырвал апостола из созерцательности. Мельком взглянув на экран - там тревожно мигала красная надпись " DANGER" - Пётр бросил взгляд на терминал и обомлел: у самых райских врат, вытянувшись по стойке "смирно", стоял огромный чёрт с вилами на плече...
Кресло, кувыркаясь, отлетело в сторону. Сверкнул в воздухе огненный меч. Одним прыжком райский охранник оказался у терминала и направил сияющее острие в грудь незваного пришельца:
- Стой, нечистая сила, резать буду!
- Так точно, Ваше превосходительство, уже стою! - гаркнул чёрт и, взмахнув хвостом, почтительно щелкнул копытами. - Вот, амнистированного грешника привёл, извольте принимать!
Только сейчас Пётр заметил невзрачного бородатого мужичонку, топтавшегося возле чёрта. На фоне могучего сопровождающего подконвойный просто терялся, едва доставая чёрту до пупа. Однако, держался он прямо и смотрел дерзко - очевидно, мотал срок в аду не первый год и успел набраться гонора.
- Кто таков? - рявкнул Пётр, - И что значит «амнистированный»?
- Се есть царь российский Николай Вторый, - ответствовал нечистый. - Их величество припёрлись в рай, - он вежливо подтолкнул мужика копытом в зад, заставив того сделать шаг вперёд. - Извольте принимать!
Пётр оторопело переводил взгляд с мужика на конвоира и обратно. Меч дрожал в его руке. В воздухе, надрываясь, противно зудела сирена.
- Погоди, - бросил он чёрту, убирая меч в ножны. - Я сейчас.
Торопливо подойдя к своему столу, апостол поднял упавшее кресло, плюхнулся в него и щёлкнул клавишей. Вой сирены умолк.
- Одну минуточку, - пробормотал он, вглядываясь в монитор, - сейчас ознакомлюсь с личным делом...
Конвоир терпеливо ждал. Молчал и его подопечный, переминаясь с ноги на ногу. Пётр, приблизившись к экрану, шевеля губами, читал содержимое сопроводительного файла. По мере ознакомления с документом его глаза раскрывались всё шире,  покуда совсем не вылезли на лоб, а под конец просто отвалилась челюсть. Поднявшись на ноги, он долго молча разглядывал грешника, потом, аккуратно вернув на место отвисшую челюсть, промолвил:
- Ты, что ли, Николай Кровавый?
- Николай Второй! - поправил грешник. - Мы есть император российский!
- Ты говна кусок, а не император! - возмутился Пётр. - За каким хреном ты, паскуда, в рай припёрся? А ну, веди его обратно в ад! - велел он чёрту.
- Не могу, Ваше превосходительство! Его на Земле святым избрали, а у нас в аду святых не держат. По уставу не положено!
- Мне плевать, что у вас там положено, а что нет! Забирай его нафиг и вали отсюда!
- Не имею права. Он теперь святой, а святой обязан быть в раю. Так что примите, как положено и распишитесь в накладной.
- Он... святой? - Пётр брезгливо ткнул пальцем в мужика. - Этот мерзавец, стрелявший в собственный народ, доведший страну до трёх революций, это он - святой? 
- Ещё какой святой! - вякнул бородач. - Святее не бывает! Так решил Синод Православной церкви...
- Молчать, гнида! Какой же ты, нахрен, святой? Забыл, что ли, как в январе девятьсот пятого приказал в безоружных людей стрелять? Они к тебе с хоругвями шли, с иконами, а ты приказал их расстрелять... Ты в иконы стрелял, мерзавец, в Бога стрелял!
- А я... а я жизнь вёл праведную, потому и святой! - нашёлся грешник.
- Ты? Жизнь праведную? Содержал при дворе толпу медиумов и гадателей, проводил сеансы спиритизма... Шизофренику Гришке Распутину дозволил страной управлять... От того и сгинула великая империя! Это ты довёл Россию до трёх революций, ты погубил государство православное! И после этого, тля бородатая, ты - святой?
- Святой! - упорствовал царёк. - Меня за смерть мученическую канонизировали. Я теперь, блин, мученик. Этот, как его... страстотерпец!
- Ты говнюк! Думаешь, пристрелили тебя - так сразу в святые? Чикатило, между прочим, тоже расстреляли. Может, и его канонизируем?
- Ты простого маньяка со мной не ровняй! – фыркнул царь.
- Действительно, куда уж там Чикатило! Маловато он людей убил... Тогда, пожалуйста, другая кандидатура: Лаврентий Берия. Его тоже пристрелили. Ну, чем не мученик? Его очкастая рожа так и просится на икону...
- А что, и запросто! – неожиданно согласился подконвойный. - В современной России всё возможно. Во главе Церкви настолько продажные попы стоят, что правительство богоборческое готовы в жопу целовать. Истинные язычники, баксопоклонники, Христа давно уже за тридцать долларов продали... Для них что Берия, что Чикатило - в угоду власти любого превознесут. Как сменится власть в стране, будьте уверены - попы немедленно Берию канонизируют. Так что я не первый к вам из ада...
Пётр досадливо скрипнул зубами.
- Не будет этого! – сдерживая ярость, прошипел он.
- Будет, непременно будет, гражданин охранник! – заверил его царёк. – Это только здесь, на небесах, царство Божие. А внизу, на земле – сатанинское. Князь тьмы там заправляет. И московские попы ему, а не Господу служат. Православную церковь опустили, на колени перед кремлёвскими иродами поставили. Сами в роскоши и злате купаются, а народ с голодухи дохнет… Церкви пустые стоят, в Бога никто не верит, все только долларам поклоняются. Христианство умирает…
- Молчать! – багровея, прохрипел апостол и медленно потянул из ножен меч.
- Э, мы так не договаривались… - побледнев, заверещал царёк.
- Остерегитесь, Ваше превосходительство! – завопил чёрт. – У нас договор о ненападении! Мы не трогаем ваших, а вы не обижаете наших!
- Не трусь, рогатый, тебя я обижать не собираюсь. А вот твоего бородатого друга обижу конкретно…
- Вначале примите и в накладной распишитесь! – Чёрт протянул свиток пергамента и перо. – А как примете, так и делайте с ним, что хотите…
- Убери с глаз долой свою бумажку! В сортир её снеси, тварь рогатая! И чучело своё бородатое туда же сунь!
- Я бы с радостью, ваше превосходительство, да только у меня конкретный приказ. Этому зеку режим поменяли со строгого на райский, и теперь вы должны принять его по этапу. Так что извольте забирать. Ваш теперь!
- Тьфу, нечисть адская! – Пётр медленно задвинул меч обратно в ножны. - Надоел ты мне, лохматый. В общем, поступим так: я никого рубить не стану, а ты забираешь своего урода и валишь отсюда нафиг…
- Не могу, Ваше превосходительство! – простонал охранник. - Приказ Дьявола, доставить амнистированного к вам. Он же теперь святой, ему в аду находиться по уставу не положено… Вы уж, пожалуйста, уважьте, примите, как должно, а там уж делайте с ним, что хотите…
- А что мне с ним делать? – воскликнул Пётр. – Убить? Так его давно уже убили. Пристрелили в вонючем подвале, как шелудивого пса. Пустить этого палача в райские кущи? Он мне всех праведников смутит… Да и прецедент будет, как-никак… Одного впустишь – следом, как пить дать, Берия припрётся и Ягоду с Ежовым за собой притащит…
- А вы, господин апостол, его засуньте куда-нибудь с глаз долой, - посоветовал чёрт. – К примеру, в землю закопайте!
- Раскопается, паразит…
- В молочной реке утопите!
- Рад бы, да говно не тонет…
- За уши подвесьте, или за что-нибудь другое!
- Орать будет, гад…
- Кончай базар! – неожиданно рявкнул царь. – Августейшая персона ждать изволит, а вы тут лясы точите! А ну, Петька, открывай ворота! Выполняй, что царь повелел!
На этот раз Пётр не произнёс ни слова. С тихим шелестом меч прочертил в воздухе светящуюся дугу, и бородатая голова, подпрыгивая, покатилась под уклон, набирая скорость.
- Полундра! - охнул чёрт. - Развернувшись, он перехватил поудобнее вилы и, размахнувшись, метнул их вдогонку убегающей голове. - Да что вы себе позволяете, ваше превосходительство? Разве так можно? - причитал он, поднимая вилы с наколотой на них башкой. - Кто ж вам позволил казённое имущество портить? Вы сначала в накладной распишитесь, а потом хоть в капусту его рубите, а покуда, извините, этот хмырь на мне числится...
Ухватившись за бороду, чёрт стащил голову с вил. Августейший бубен вращал глазами и хлопал ртом, силясь прокомментировать ситуацию, но непечатные выражения застревали в зубах, превращаясь в едва различимое шипение.
- А, сойдёт! - осмотрев башку со всех сторон, решил чёрт. - Скажу, что так и было.
Плюнув на шейный срез, он приложил голову к шее и прошептал заклинание.
- К жопе приклей, - посоветовал Пётр. - Там она более к месту.
- Кхе... Тьфу... Хм... - прошепелявил Его величество.
- Надо же, оно ещё и разговаривает, - хмыкнул апостол. - Лучше бы я ему язык отрезал... Впрочем, ещё не поздно...
Подняв меч, он шагнул к царю.
- Не дам!!! – завопил охранник, грудью заслоняя грешника. - Не позволю! Мне за его сохранность ответ держать! Сначала примите по этапу!
- Ни за что!
- А нечего тогда мечом махать!
- Тьфу, нечистая сила! – выругался Пётр, убирая меч. – Надоел ты мне. Топай отсюда, не то святой водой окроплю!
- На вашу воду у меня иммунитет! – парировал чёрт. – И никуда я с этим хмырём не пойду. Раз святой – значит, ваш клиент. Забирайте и дело с концом. Мы тут с вами уже битый час препираемся, а у меня, между прочим, рабочий день на исходе. Я жалобу напишу в профсоюз!
 - Да хоть самому дьяволу…
- Сколько можно переливать из пустого в порожнее? – продолжал ершиться чёрт. – Вы, господин апостол, ничего решать не хотите, поэтому я с вами разговаривать более не желаю. Зовите своё начальство!
- Начальство позвать? – усмехнулся Пётр. – Что ж, будь по-твоему…
Подойдя к столу, он наклонился и нажал едва заметную кнопочку.
- Я здесь, сын мой! – прозвучал негромкий голос.
- Господи, ты? – обернулся Пётр. – Но когда же ты успел?
- А ты разве забыл, что я вездесущий?
- Ах да, конечно… В общем, Господи, у меня возникла проблема…
- Я в курсе, сын мой. Не забывай, что я всеведущий.
- Тогда что будем делать, Господи?
- Как что? Меры принимать.
- Я тоже так считаю! – приободрился Пётр. – Принимаем меры! Гоните вон этих уродов!
- Не выйдет, - покачал головой Бог. – Перед нами святой, а святого в аду держать не полагается, даже такого, как этот самозванец, - ткнул он пальцем в царька, едва не выбив тому глаз.
- Эй, попрошу без фамильярностей! – вскрикнул Николашка, отшатываясь. – Обращайтесь ко мне «Ваше величество»!
- Ты слышал, Господи? – возмутился Пётр, кладя ладонь на рукоять меча.
- Слышал, сын мой…
- А почему терпишь такое?
- Судьба моя – терпеть… - вздохнул Бог. – Сам терплю и людям велю… К тому же этот поганец святой. Его православный Синод канонизировал. Стало быть, в ад ему никак нельзя…
- Неужто всё-таки в рай? – ахнул Пётр. – Этого подлеца? Да на каком основании? Синод канонизировал? Кучка попов зажравшихся? Они кем себя вообразили, эти попики, христопродавцы в рясах? Ставят себя выше Бога? А может, порешили, что Тебя и вовсе нет, и теперь можно предать свою веру, не опасаясь гнева Твоего?
- Истину глаголешь, сын мой, - печально произнёс Бог.
Царёк улыбался от уха до уха, переводя взгляд с Петра на Бога и обратно.
- Доколе можно сие терпеть? – гневался апостол. – Продажные попы правительству служат, а не тебе, сатанинскую власть в жопу целуют, в Тебя и вовсе не веруют, а ты молчишь? Доколе? Хватит терпеть! Наведи, Господи, порядок на Земле! Вмешайся! Покарай отступников! Покажи им царствие Твое!
- Не могу, - покачал Бог головой, - пробовал уже. Я слишком грандиозен, и если вмешиваюсь, то получается, как у слона в посудной лавке – достаётся и правым, и виноватым. Вот, к примеру, было дело: сотворил я человечество. Да только первый блин, как говорится, комом, и цивилизация получилась отвратительной. Деградировали, мерзавцы, до уровня обезьян, кроме пьянства и разврата, знать ничего не хотели… Поглядел я на них, подумал малость и замочил во Всемирном потопе.
- Так их, гадов! – одобрил Пётр. – Верно ты, Господи, поступил!
- Так-то оно так,  - вздохнул Бог, - да только не все же были мерзавцами. Вышло так, что праведники ушли на дно вместе с быдлом. Хоть и смертны, а всё равно жалко. Так что впоследствии я учёл этот промах и больше глобальных катастроф не устраивал.
Царь слушал, скорчив скептическую рожу, однако перебивать не смел.
- Следующая цивилизация была уже получше – продолжал Бог. - Разве что с одним изъяном: пидоров среди них развелось немерено… Тогда собрал я всех извращенцев в два города и мякнул точечными ударами…
- Вот! – сказал Пётр и торжествующе посмотрел царю в глаза. – Кто заповедей не соблюдает, быстро в ад попадает!
- И сразу человечество лучше стало, когда главные подонки сгинули - закончил Бог. - Но с тех пор я открыто в дела мирские стараюсь не вмешиваться, потому как слишком много жертв от каждого такого вмешательства. Так что нехай попы московские и дальше Сатане прислуживают. Я им показываться не стану. Противно, конечно, но что делать? С ними будет мой подземный прокурор разбираться. Уж он-то все грехи припомнит…
Царь молчал, переминаясь с ноги на ногу. Похоже, у него просто не было слов, даже матерных.
Пётр с отвращением посмотрел на царя, словно на кучу дерьма, оставленную бомжем.
- Так что с этим уродом делать будем? – брезгливо кивнул он в сторону грешника. – Куда его девать-то?
- Ах да, конечно… Один момент, - отозвался Бог, - сейчас улажу.
Жестом фокусника он выдернул из складок мантии мобильный телефон и, раскрыв, потыкал в него пальцем, набирая номер.
- … Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети, - помедлив, сказала трубка.
- Не прикидывайся шлангом, чертяка! – повышая голос, промолвил Бог. – Трубку возьми, живо!
- Извиняйте, начальник, сразу не признал, - произнёс телефон уже совсем другим голосом. – Дьявол слушает.
- Вот так-то лучше. Слушай, рогатый, дело к тебе есть. Требуется от тебя кое-какое оборудование в рай доставить… Габаритное, в грузовой лифт поместится…
Разговаривая, он медленно удалялся, и вскоре его слова стали неразличимы. Пётр, проводив глазами начальника, перевёл взгляд на царя. Долгую минуту, не мигая, смотрел он в глаза грешнику, так что тот в конце концов обеспокоено зашевелился.
- Ну, чего смотришь, начальник?
- Думаю, что ты не только при жизни, но и после смерти зло творишь, говнотерпец ты мой… Сидел бы в аду и не рыпался, а теперь? Что теперь с Церковью-то будет, после того, как тебя, душегуба, канонизировали? В Бога и так мало кто верит, но раньше те, кто не верил, хотя бы уважительно относились к Церкви, считая её частью культуры своего народа… А теперь? Что теперь, когда попы перед политиками прогнулись? Все, кто тебя ненавидел, плюнут и отвернутся от Церкви. И сколько сторонников мы потеряем? Сотни тысяч? А может, миллионы? Ты подумал, что творишь, приперевшись в рай? Даже Сталин не причинял христианству такого урона…
Царёк тихонько усмехался в бороду.
- Тебе смешно, паразит?
- Нет, мне грустно, гражданин начальник! – хмыкнул тот. – Сейчас зарыдаю!
- Ну, ты и паскуда… Приведи мне хоть один довод, почему я тебя должен в рай пускать!
- А ты, гражданин райский привратник, Библию вспомни, - прогнусавил царь. - Один из разбойников, что был распят рядом с Христом, раскаялся перед смертью и был за это взят в рай...
- Ты меня Библии не учи, философ хренов! - возмутился Пётр. В рай-то он попал, да только святым от этого не стал! К тому же разбойник оказался с понятиями – покаялся. А ты, антихрист бородатый? Хотя б один грех перед смертью вспомнил? Хоть об одном убиенном всплакнул? Да тот бандит тебе и в подмётки не годится. У него грехов лишь кучка малая, а у тебя - гора смердящая. Помнится, ещё при жизни, когда ты в церковь заходил, там свечи гасли и святые на иконах плевались! Сдох ты, как собака - не раскаяным и не прощёным, и в аду тебе самое место. Туда и катись!
- … Да, конечно, прямо сейчас и грузите, - донёсся до них приближающийся голос. – До встречи!
Бог на ходу сложил телефон и спрятал его в складки мантии.
- Полный порядок! – весело сказал он, подходя. – Всё улажено, проблема решена…  Давай свою накладную! – обратился он к чёрту.
- Сию минуту! – обрадовался тот. – Вот, извольте! – протянул он свиток пергамента и ручку.
Бог взял накладную и, не глядя, размашисто подписался.
- Держи! – протянул он бумагу конвойному.
- Спасибо, Ваше превосходительство! – обрадовался чёрт. Схватив пергамент, он аккуратно свернул его в рулончик и спрятал в карман кожаных штанов.
- Разрешите идти? – осведомился он.
- Давно пора! – проворчал апостол.
Чёрт развернулся кругом, лихо щёлкнул копытами и, закинув вилы на плечо, чеканя шаг, зашагал прочь. Отойдя на несколько шагов, он набрал полную грудь воздуха и, ужасно фальшивя, гнусавым голосом затянул:
- Я хотел бы ветром быть и над землёй лететь… - зазвучал у подножия райской стены любимый хит обитателей бездны, – к солнцу в снегах…
Бог и апостол молча следили за уменьшающейся фигурой, до тех пор, пока она не скрылась в белой пелене. Облачная дымка поглотила адского посланца, но ещё долго из тумана долетали весёлые и двусмысленные слова припева:
- Но так высока и так близка дорога в облака…
- Ушёл, - прокомментировал Пётр, когда последние звуки затихли вдали. – А этого оставил… - покосился он на царя. - Выходит, он теперь праведник…
- Праведнее не бывает, - усмехнулся Бог. – И сейчас я отправлю его в рай…
Подойдя к столу, он взял с него микрофон и, поднеся ко рту, произнёс:
- Михаила ко мне!
В воздухе разлилось серебристое сияние, и через секунду рядом материализовалась огромная крылатая фигура.
- Архангел Михаил по вашему приказанию прибыл! – вытянувшись, отрапортовал явившийся.
- Вольно, - улыбнулся Бог. – Есть для тебя, Миша, одно задание. Надобно вот этого бородатого в его новые райские апартаменты проводить. Пятьсот метров по центральной аллее, потом направо.
Михаил смерил взглядом грешника.
- Будет сделано!
 Райские врата медленно разошлись, открывая проход.
- Руки за спину! Шагом марш!
- Обращайтесь ко мне: Ваше ве… - начал было царь, но, получив увесистый пинок, моментально смолк, заложил руки за спину и потопал в раскрывшийся проём. Архангел двинулся следом. Гигантские створки медленно сомкнулись за ними, и на проходной наконец-то наступила тишина.
Царю и в голову не могло прийти, что рай может быть так похож на оставленную Землю. От удивления он даже остановился. За воротами начинался лес. Обычный сосновый лес, рассечённый прямой, как стрела, грунтовой дорогой. Высокие деревья тесно обступили узкую грунтовку, и солнечные лучи, пробиваясь сквозь зелёные кроны, яркими бликами ложились на ровную, не разбитую колёсами поверхность.
Имелось и ещё одно отличие. Ангелы. Их тут были сотни. Мужчины, женщины, дети – они длинными рядами выстроились по обе стороны дороги и молча, сотнями пар глаз взирали на царя. Опустив белоснежные крылья, они пристально следили за новоявленным «святым». Их лица, обычно ангельски-бесстрастные, сейчас излучали холодную злобу.
- Это мученики, - пояснил архангел. – Люди, убитые тобой девятого января девятьсот пятого года. Они шли к тебе, к батюшке-царю, прося милости, но получили от тебя лишь пули. Их, кстати, никто в святые не выдвинул, в отличие от тебя, поганого… Пошёл, чего встал? – пинок под зад привёл грешника в движение. – Ангелов не видел? Так насмотришься ещё… Шагом марш, твоё величество!
Заложив руки за спину, сгорбившись, царь поплёлся сквозь строй, ощущая на коже полные ненависти взгляды. Он шёл, отсчитывая шаги, мечтая скрыться куда-нибудь, но минута тянулась за минутой, а мученики всё не кончались, призрачным строем провожая своего палача в новое обиталище. Они не орали, не изрыгали проклятия, не рвались линчевать – просто стояли и смотрели. Их взоры жгли, подобно кислоте, грозя спалить дотла ничтожную душонку, и царь давно уже готов был провалиться сквозь землю, но сделать этого не мог, поскольку из ада его как раз только что выперли…
- Напра-во! – внезапно рявкнул Михаил. – По тропинке!
Царь, едва сдержав вздох облегчения, послушно свернул в сторону, на едва заметную тропку, радуясь возможности ускользнуть от цепких взглядов. Конвоир, раздвигая ветки, тяжело потопал следом. Ангельский строй остался позади, и вскоре деревья совершенно скрыли его из глаз. Николашка, пару раз оглянувшись, облегчённо перевёл дух и, распрямившись, зашагал бодрее.
Тропа вилась, огибая стволы деревьев, с трудом просматриваясь во мху. Синело небо над головой, в просветах меж деревьями. Веял лёгкий ветерок. Пересвистывались птицы. Мягко прогибался мох под ногами, иногда лица касались низко нависающие хвойные ветки. Кое-где виднелись грибы, и трудно было отделаться от ощущения, что находишься в обычном российском лесу.
Получается, что рай не слишком-то отличается от Земли, думал царь, шагая по тропинке в неизвестном ему направлении. Разве что комаров не видно. И погода здесь, поди, всегда хорошая. И, конечно же, главное отличие – тут нет грешников. Получается, для того, чтобы Земля стала подобна раю, достаточно…
Додумать он не успел. Неожиданно лес расступился, открывая широкую поляну, посреди которой стоял небольшой бревенчатый дом. Обычная, на первый взгляд, крестьянская изба, из трубы которой поднимался тёмный дым. Рядом прогуливались два ангелочка, держа что-то на плечах. Вот только не было рядом с избой ни ворот, ни забора, и в качестве ограды дом был обнесён...
Царь протёр глаза, пытаясь отогнать наваждение. Видение не исчезало.
- Архангел, где я нахожусь? – холодея, прошептал он.
- В раю! – буркнул Михаил.
- А почему колючая проволока?
- Разговорчики в раю! – пинок могучей ноги прервал ненужный разговор. – Шевели ходулями, твоё величество!
Потирая ушибленный зад, царь послушно прибавил шагу.
По мере приближения стали заметны новые подробности. Так, например, в избе не было окон. И ангелы не просто топтались возле дома, а медленно прохаживались взад-вперёд, держа на плечах устрашающего вида сельскохозяйственный инвентарь, известный как вилы.
- Это бывшие городовые, - перехватив взгляд царя, злорадно пояснил архангел. – Двое из тех восьми полицейских, что погибли в то кровавое воскресенье… Они охраняли мирное шествие и вместе с демонстрантами пали под пулями твоих солдат. Один из них – тот, что слева – грудью закрывал людей и кричал: «Что вы делаете? Это же религиозная процессия!». Но солдат это не остановило, и пули сразили храбреца...  Теперь они в раю - истинные мученики, убиенные тобой. Они давно тебя дожидаются, святой ты наш хренотерпец…
Царёк хотел было возразить, но, пощупав ноющую задницу, передумал и молча пошёл дальше, разглядывая странное сооружение, которое очень ему не понравилось. Самые нехорошие подозрения вызывал дым, столбом валящий из трубы.
- Здравия желаем, ваше превосходительство! – дружно гаркнули охранники, приветствуя высокую персону.
- Вольно, мужики, - улыбнулся Михаил. – Узнаёте клиента?
- А то как же! – отозвался один из ангелов. – Ихнее величество пожаловали…
- Ужо мы его тут попарим! – подхватил второй. – Мало не покажется!
- Отворяйте дверь! – скомандовал архангел.
Охранники поспешно распахнули деревянные створки и, вытянувшись, замерли по обе стороны.
Посреди избы, прямо на земляном полу, горел костёр. Над ним, расставив чугунные ножки, возвышался огромный чёрный котёл, в котором что-то булькало и клокотало. Дым, клубами поднимаясь кверху, вытягивался в квадратное потолочное отверстие. Возле котла, повернувшись спинами к входной двери, что-то делали два ангела и… царь не поверил своим глазам – огромный мохнатый чёрт.
- А потом, мужики, надобно хорошенько его окунуть, - пояснял чёрт, болтая вилами в котле. – Макнуть с головой, побултыхать в смоле и вытянуть на минутку на поверхность. Как только малость отдышится, выдёргиваем вилы и втыкаем в какое-нибудь другое место, чтобы клиент не жаловался на однообразие…
- Смирно! – воскликнул один из ангелов, заметив вошедших. Его товарищи немедленно прервали своё занятие и тут же выстроились коротеньким строем, сделав вилами «на караул».
- Здравия желаем, ваше превосходительство! – рявкнули три глотки.
Чёрт сделал шаг вперёд.
- Поручение выполнено! – доложил он, обращаясь к Михаилу. – Личный состав обучен и проинструктирован!
- Молодец! – похвалил архангел. – Сейчас проверим, чему ты их научил…
- Разрешите работать?
- Разрешаю!
- Бригада! – скомандовал чёрт. – Купать грешника!
- Есть! – хором воскликнули ангелы и, выставив перед собой вилы, кинулись к царю.
- Не сметь! – взвизгнул Николашка. – Я ваш цааааааааа…
Взлетели чёрные брызги. Смола тяжело плеснула в борта котла.
- С новосельем тебя, Колюшенька! – поздравил один из ангелов.
- Смерды! Хамово отродье! Не сметь… Буль-буль…
Некоторое время на поверхности смолы тихо лопались пузыри, потом показалась голова с выпученными глазами.
- Тьфу… Прекратить! Я ваш царь!
Ангелы весело переглянулись и, отдав честь, в один голос выкрикнули:
- С лёгким паром, ваше величество!