Сумерки богов или сказка о вяленой вобле

             
   Следуя традиционному зачину многих русских народных сказок, хотелось бы сказать читателю, что в некотором царстве, не в нашем государстве зрела ситуация. Зрела давно, лет 10-15, когда то государство уже стало и не государством, а лишь пародией, но государственные мужи в нем продолжали исправно служить, ставя себе целью, как и прежде, держать нос по ветру. Это и было главной задачей многосторонней «деятельности» их и порою даже казалось, что у них это получается. Однако еще в Евангелие было сказано, что «нет ничего тайного, что не сделалось бы явным». Уже давно многие жители этого государства стали ощущать нехватку воздуха и пищи, а давление системы всё нарастало. Но всякая система основана на знании основных законов и начал жизни. Конечно, не всякому они доступны,  и любому человеку свойственно ошибаться. Поэтому, чем больше верили в это жители той страны, тем в большей мере возрастал  цинизм правителей. Государство то, по меткому выражению поэта, всё чаще напоминало страну «убогую и нарядную»  (Н.А. Некрасов,1860). Поэт писал:
                Что за дело, что вся дочиста
                Предалась ты постыдной продаже,
                Что поддельна твоя красота,
                Как гербы на твоём экипаже,
                Что глупа ты, жадна и пуста -
                Ничего! Знатоки вашей нации
                Порешили разумным судом,
                Что цинизм доходит до грации,
                Что геройство в бесстыдстве твоём.
   Трудности и опасности того периода  управители пытались преодолеть «хлебом и зрелищами» (Panem et circenses) для народа, так как многие из них были искренне убеждены в том, что хлебом и зрелищами можно было преодолеть сомнение всех жителей, но не только люмпенов и другой черни. Давая вдосталь зрелищ и ограничивая население в хлебе насущном, правители постоянно во весь рупор твердили, что «всё хорошо, прекрасная маркиза». Но петь всем этот мотивчик что-то не хотелось, да и песня эта мало подходила текущему моменту. Памятуя что «всё в природе движется, меняется, всё находится в процессе возникновения и исчезновения (Гераклит), многие жители того государства увидели, что задержать это постоянное течение, остановить это вечное движение,  нет силы. Это неопровержимый закон диалектики (Г.В. Плеханов) и противиться ему есть лишь вопрос времени. Вожди государства в тот момент напрочь забыли старое изречение, что "«не человек для субботы, а суббота для человека"». Или как писал классик, «не народ для государства, а государство для человека» (В.И. Ленин). В тот момент  возник такой произвол правящих кругов, который привёл  страну к реализации «неограниченных возможностей» и создал условия для утверждения о «скверности истории этого государства». Кроме того, создались условия для одновременного существования двух напастей, когда «внизу была власть тьмы, а наверху тьма власти» (В.А. Гиляровский). Общее положение  характеризовалось сильной       запущенностью, засоренностью, беспорядком в делах и эти «авгиевы конюшни» требовали больших усилий для их очистки.
   Однако всему своё время и время всякой вещи под небом (Евангелие, Екклезиаст,3). Меняющиеся нравы общества требовали новых и новых зрелищ, а потому были объявлены выборы всех уровней власти. При этом было сказано, что эту политику государство взялось «проводить всерьёз и надолго, но, конечно, как правильно уже замечено, не навсегда» (В.И. Ленин). В отношении данного шага общество разделилось на отдельные слои, каждый из которых пытался найти свою нишу и определить свою роль в этой процедуре. Одни (мещане), а это было большинство, «трусливо приспосабливались к новым условиям и новым владыкам жизни, пристраивались к новым калифам на час, отрекаясь от старого, стараясь забыть его...(В.И. Ленин).
Филистерская их душа подсказывала при этом, что при быстром ходе вперед значительно труднее отличить верный путь и быстро решить сложные и новые вопросы, чем при рутине будничной, мелкой работы.  Они считали, что нужно:
                Медленным шагом,
                Робким зигзагом,
                Не увлекаясь
                Приспособляясь,
                Если возможно,
                То осторожно,
                Тише вперед,
                Рабочий народ!
                (Л. Мартов)
   «Караси-либералы» дремали в неведении, считая, что провинциальное их происхождение заключается в том, чтобы служить кормом для щук, обильно наполняющих омут тех жизненных основ (М.Е. Салтыков-Щедрин). Другие же, ощутив на этой почве свежий ветер и посчитав себя хотя бы на час «рыцарями», подумали, что «суждены им благие порывы, но свершить всё равно ничего не дано» (Н.А. Некрасов). Великие же той страны думали о своём, считая, что главное - это дать возможность народу пообсуждать во всех ипостасях процедуру выборов, то есть сам процесс. При этом обязательным условием на всех этапах обсуждения процедуры рекомендовано было запускать злословие на участников предвыборной гонки, так как «злословие даже без доказательств оставляет прочные следы» (А.С. Пушкин). Следует лишь сказать, что такое поведение изначально было безумием, так как кого бог хочет наказать, того сначала лишает разума (Deus quos vult perdere demental prius).
   Кандидатами от народа были выдвинуты представители разных видов и в различном обличье. Были здесь и «вороны в павлиных перьях, были и соколы ясные». Но, как сказал поэт, в целом же всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно (М.Ю. Лермонтов). «Культурные  люди» же сидели дома и, по обыкновению, не знали, что с собой делать. Им чего-то хотелось: не то новой конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать. Ободрать бы сначала, мелькало у них в голове; ободрать да и в сторону... А потом, зарекомендовав себя благонамеренным, уже можно будет и о конституциях на досуге помечтать» (М.Е. Салтыков-Щедрин). Наконец, были и такие, которые для себя решили «не мудрствуя лукаво, сразу баллотироваться в гласные» (А.П. Чехов). В целом, с точки зрения формальной логики, всё выглядело правильно, но, как сказал в таком случае классик, «по сути было издевательством». Правила, по которым играло общество, вело лишь к одному - к разрушению личности, а потому лишь для немногих всё острее вставал вопрос: «Что делать? Куда идти?». И радостно было лишь от того, что среди полнейшей затхлости можно было встретить человека, с которым поговорив, четко ощущал, что «мыслить и быть это одно и то же». «Я мыслю - значит существую», говорил философ (Р. Декарт).
   И вот настал день выборов. И почти все увидели, что это не был рассказ о самом главном, хотя он и должен был бы символизировать необходимость поворотного шага к новой смысловой и образной системе. Неожиданно для всех в этот день полностью реализовался принцип: «Всё куплю - сказало злато; Всё возьму  - сказал булат!». «Новые люди» торжествовали и удивлялись - неужели? С другой стороны «на реках вавилонских тамо седохом и плакахом», но этот вавилонский плач не был услышан  там, наверху. Было лишь молвлено, что «всякое даяние - это благо!». И понял народ, что это так. И неважно, что:

 «Скольких бодрых жизнь поблекла!                Скольких низких рок щадит!                Нет великого Патрокла!                Жив презрительный Терсит!»
   Большинство, отряхнувшись от произошедших событий, так  раскрасивших медленную их жизнь, подумали же:
                «У нас как в сказке, семь чудес:
                И рукотворная планета -
                Луна, которая с небес
                Сигналом шлет всем странам света,
                И мощный самолет-экспресс,
                И дальнобойная ракета,
                И вдаль зовущий стих поэта,
                И наша атомная ГЭС,
                И выросший наперерез
                Реке, столетьями воспетой,
                Барьер плотин, в бетон одетый
                И небывалый ледорез,
                И, верно, есть восьмое чудо,
                Нам неизвестное покуда»
                (С.Я. Маршак)
   Нам же, хорошо понимающим, что «Волга впадает в Каспийское море, а лошади кушают овёс и сено», вспомнилась сказка о «вяленой вобле». Поведение умеренного либерала сделало возможным практический вариант этой сказки в описываемом нами государстве. Цитируя сказку о знаменитой рыбке, классик политики уже давно сказал о людях с «умеренными принципами и взглядами, страдающими иногда идеей либерализма так: «Вы сначала выкинете из неё (рыбки) всё содержание, а потом станете возиться с оставшейся шелухой» (В.И. Ленин). Теперь же мы, вслед за классиком, пережив ещё одну, написанную когда-то по единому сценарию процедуру, можем согласиться полностью и с мнением  этой замечательной рыбки. «Как хорошо, - говорила вяленая вобла, - что со мной эту процедуру (вычистили внутренности и выветрили мозги) проделали! Теперь у меня ни лишних чувств, ни лишней совести, - ничего у меня не будет! Всё у меня лишнее выветрили, вычистили и вывялили, и я буду свою линию полегоньку и потихоньку вести» (М.Е. Салтыков-Щедрин).  Но как бы легко теперь не было на душе у «вяленой воблы», мы также ещё раз убедились в справедливости Высшего, который учит:
«Не давайте святыни псам и не бросайте бисера вашего пред свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Евангилие, Матфей,6).
   И далее. Понимая, что мы опять все вместе поём:
                «Я такой страны не знаю,
                где так вольно дышит человек»,
хотелось бы всё же сказать, что «просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам (Евангелие, Матфей, 7). Как известно, на вопрос, «что день грядущий нам готовит?», ученый в своё время ответил, - кто знает, одно только всякому ясно - мы отчалили от  того берега и отчалили навсегда» (К.А. Тимирязев).