глава 14. Носитель истины

Эта рука неведомого существа может и не была слишком уж тяжелой, но ноги у меня подкосились под мнимой тяжестью страха. Вторая рука так же сзади обхватила справа мой торс и развела в стороны не сопротивлявшиеся пальцы, которые пытались укутать в тепло куртки застывшее тело. Меховые полы одежды моей разомкнулись, но рука отправилась дальше, проникая под пиджак. Сначала я подумал, что меня хотят обезоружить, но не мог сопротивляться, так как мышцы мои превратились в вату от ужаса. Рука не заинтересовалась пистолетом, так как спокойно взялась за пуговицы рубашки, размыкая на мне последнюю одежду, и холодной плотью коснулась обнаженной груди.
Рука добралась до амулета и зажала его в кулаке. Потом последовал рывок такой силы, что серебряная цепь, прежде чем разорваться, глубоко впилась мне в шею.
Из тени, которую отбрасывал я сам, в поле моего зрения появился человек. Он был не высок ростом, и это почему-то показалось мне странным. Он был одет в длинное кожаное пальто на меху, а на голове носил широкополую шляпу, вероятно для того, чтобы удобнее было спрятать лицо.
Ничуть не заботясь о своей спине, в которую я мог запросто выпустить хоть всю обойму, он направился к машине и поднял с земли Кешин пистолет. Руку с моим микрофоном человек отвел в сторону по-видимому для того, чтобы от грохота выстрела не лопнула мембрана, и спустил курок. Левая фара погасла. Еще один выстрел, и наступила темнота.
Свет не существующих уже фар зайчиками плясал у меня в глазах, постепенно адаптируясь к этой темноте, но слухом я угадывал какую-то возню у машины, чередующуюся со стонами поверженного Кеши.
Интуитивно я угадал, что человек засунул в карман его брюк мой микрофон, и теперь возвращался ко мне. Когда мои глаза уже полностью привыкли к освещению звезд и снега, его отражающего, человек остановился напротив меня. Его глаза, смотревшие из под широкого козырька, были близко посажены, глубокая чернота исходила из них, и я чуть не вскрикнул от удивления, но палец приложенный к губам на знакомом лице заставил меня молчать. Человек взял меня за локоть, и потащил прочь от места трагедии, причем в направлении, противоположном тому, по которому мы все приехали сюда.
Когда мы отошли метров на сто, я, решив, что опасность уже миновала, сбавил темп, но влекущая меня рука больно впилась в локоть.
-Быстрее, молодой человек, нам надо уходить, пока не подоспели ОНИ. - Сказал Артур и прибавил шагу.
Этот голос уже не мог оставить у меня сомнений, потому что никто, кроме нашего Колдуна, исчезнувшего давно из сетей Штерна, не называл меня "молодой человек". Артур редко произносил мое имя, и даже после длительного знакомства такое фамильярное обращение ко мне сохранилась в его лексиконе.
-Откуда ты взялся? - спросил я, едва за ним поспевая.
-Какая разница? Быстрее, а то они нас настигнут.
-Кто ОНИ?
-Враги, молодой человек, — ответил колдун, - твои и мои враги.
-Куда мы идем? - поинтересовался я.
-На шоссе. — ответил он.
-Шоссе с другой стороны, — возразил я.
-Ничего подобного, там идет параллельное, а эта дорога их соединяет. Через пять минут мы выйдем из лесу. Там моя машина.
-Это ты вырубил Кешу?
-А ты видишь здесь еще кого-нибудь? — ответил Артур вопросом на вопрос.
-Но как тебе это удалось? Новое оружие?
-Гипноз, молодой человек, причем самый обыкновенный.
-Но ты его не убил?
-Зачем? — Колдун посмотрел на меня из-под шляпы. — Это сделают другие.
-Эти самые ОНИ?
-Да.
-Каким образом?
-Они запеленгуют амулет как раз тогда, когда паршивец придет в себя. Естественно, он начнет отстреливаться и погибнет в неравной схватке. Потом они найдут твой талисман в его кармане и подумают, что он тебя прикончил. Это на какое-то время собьет их со следа, пока не поймут, не обнаружив труп, что их надули. Надеюсь, к тому времени мы успеем смыться. Жаль только, что мы далеко от города.
-Так мы едем в город?
-А куда же еще? - удивился Артур, — или ты забыл, что бросил на произвол судьбы свою женщину?
-Послушай, — взмолился я, — есть что-нибудь такое обо мне, чего ты не знаешь?
-Пожалуй, нет, - уверенно ответил он.
-О, Господи!
Мы вышли из лесу, и я увидел впереди невысокую насыпь дороги. Недалеко от того места, где лесная грунтовка примыкала к шоссе, я увидел светлую машину, марку которой в темноте распознать не мог.
Нет, это был не сон. Уже в который раз я избежал смерти, и на этот раз мне на помощь пришел тот, кого я, да и все в институте, считали умершим или убитым тайной полицией Штерна. Слишком много вопросов накопилось у меня к моему духовному наставнику, который совершил чудо переселения когда-то и спас эксперимент, и которого руководство решило ликвидировать, так как посчитало опасным соседством его острый ум, тем более вооруженный чудовищными парапсихологическими способностями. Я даже не хотел спрашивать, как Артур сумел определить место схватки, так как знал, что ему присущи не только способности к гипнозу, но и ясновидение, телепатия, и еще куча всего подобного в разных пропорциях.
Артур был опасным соперником, но верным другом, и рядом с ним я ощутил себя как за каменной стеной. Он не сбавлял темп, и полы длинного пальто развевались над асфальтом, когда он подходил к машине.
Где-то далеко прозвучал сухой хлопок, а затем автоматная очередь. Артур замер, положив руку на крышку багажника и произнес.
-Кеше конец.
-Собаке — собачья смерть, - сказал я.
-Они будут прочесывать лес, - сказал Артур, как будто не услышав моего злорадного замечания, - пройдет полчаса...
-Они ищут меня?
-Твой труп, — кивнул Артур.
-А если бы они меня нашли живым?
-Наверное добили бы, - предположил он.
Вдалеке опять зазвучали выстрелы, и мы заспешили к машине. Сунувшись на пассажирское место впереди, я увидел автомат, лежащий на кресле, и удивленно посмотрел на колдуна.
-Почему ты не взял его с собой?
-Торопился и забыл, а возвращаться времени не было.
Я переложил оружие на заднее сиденье и обнаружил, что там валяется еще десяток заряженных магазинов.
-Ого, да тут целый арсенал!!! - Воскликнул я.
-Когда имеешь дело с этими скотами, приходится самому быть зубастым, иначе сожрут и не подавяться.
-Послушай, Артур, — не выдержал я, — почему ты говоришь загадками? Почему одни местоимения? Кто такие эти ОНИ?
-Закрывай дверь, — крикнул он, и машина рванула с места, пробуксовывая на скользкой обочине.
-Ты спрашиваешь, кто такие ОНИ?
-Да.
-Сам не догадываешься?
-Нет. Но скорее всего это те, которые освободили Кешу, - предположил я.
-Правильно, — кивнул головой колдун.
-Что правильно? Дальше логических выводов я сделать не могу.
-Тогда это сделаю я, - заявил он, — те, кто хотят тебя убить, это те, кто тебя создал.
-Неужели Штерн?
-Конечно, молодой человек, а ваша наивность меня просто умиляет. Нам надо торопиться. Я все-таки не успел и мы потеряли прекрасного человека, и нельзя допустить второй утраты.
Я похолодел от мысли, что с Еленой что-нибудь может случиться, и мысленно перекрестился. У меня не укладывался в голове план профессора по моему уничтожению. Каковы его цели, этого самого уничтожения? Что это за стадия эксперимента, о которой я узнаю в последнюю очередь, причем от человека, спасшего меня от неминуемой смерти? Мне поначалу показалось такое заявление Артура полным бредом, но статистика была такова, что Колдун в отличие от Штерна меня никогда не обманывал, и за годы совместной работы я настолько привык безоговорочно верить ему, что даже через долгое время разлуки, сразу за сомнением пришла уверенность, что Артур прав, и иначе и не может быть.
-Но зачем? За-а-чем?— простонал я и зажал виски ладонями.
-О, молодой человек, это длинная история, — покачал головой мой спаситель.
Артур не снимал шляпы и из-под ее широких полей пристально всматривался в дорогу. Он был тем же самым, каким я его помнил, если учесть что в институте он носил белый халат и изредка белый колпак, а не черный плащ и шляпу такого же цвета. Прямой длинный нос с горбинкой и узкой переносицей, которая в фас почти была не различима, придавал выражению лица хищную снисходительность благородной птицы. Под шляпой я не видел, но совершенно четко знал, что голова Артура напрочь лишена волос, равно как и ресниц, очевидно всю частоту и насыщенность передав бровям, слившимся в одну почти прямую жирную черту химического карандаша.
Я не торопил своего спасителя к рассказу, так как впереди у нас был целый час пути, а дальнейшие наши действия прямо зависели от обстоятельств, которые преподнесла бы нам в будущем складывающаяся ситуация.
-Так ты все время был поблизости?- наконец не выдержал я.
-Нет, ну что ты? — Артур замотал головой, — я лег на дно, и занялся теми вопросами, которые меня беспокоили еще в институте. Потом я пришел к выводу, что наступил такой момент, когда стала необходима дополнительная информация. Мне повезло, так как когда я вновь появился в зоне досягаемости Штерна, он в это время был занят второй стадией эксперимента. Я обрадовался тому, что про меня просто забыли. Не составило труда узнать, что босс привлек крупных спонсоров, а это значило, что всему проекту светили большие перемены, и кое для кого очень неприятные.
-Это для меня, да? — Спросил я.
-Естественно, — ответил Артур, - видишь ли, Саша, я во время работы в институте хорошо изучил натуру Штерна. Понимаешь, его даже трудно назвать человеком. Это просто машина, раб своей идеи. А ты представился мне кроликом, беззащитным и глупым, обвитым кольцами безжалостного удава.
-Но зачем им меня убивать? — Я до сих пор не понимал, какой прок был Штерну от моей смерти.
-Это же очень просто, - ответил Артур, - когда Штерн привлек спонсоров, можно было сразу
догадаться, что когда эти люди узнают правду, то не только раскошелятся, но и внесут изменения в ход программы. Таких людей, как они, не волнует некий мифический "астрал", поисками которого вы так усиленно занимались, и который не смог бы принести им ощутимой прибыли, их интересовала только практическая сторона вопроса, а именно то, как ты поведешь себя после смерти. Воскреснешь ли в новом теле, или умрешь совсем?
-Боже мой, — ужаснулся я, — какой же я был дурак..
-Не дурак, — успокаивающе сказал Артур, — а просто молодой, доверчивый и глупый. Вкрадчивый голос Штерна внушил тебе доверие, и ты раскрылся перед ним душой, как на исповеди, а он использовал это против тебя...
-Но на благо эксперимента, — докончил я.
-Нет, — раздраженно воскликнул Артур, - это уже не научная работа, а самая натуральная торговля. Торговля жизнью. Подумай, как выгодна им была бы твоя смерть. Штерн убивал не одного, а нескольких зайцев.
-Как? - Удивился я.
-А вот как, — Артур начал загибать пальцы, - первое — они получают практическое подтверждение сохранения человеческой сущности в случае летального исхода. Причем, сделав это руками Кеши, они остаются чистыми в твоих глазах.
Второе - если ты благополучно возвращаешься в институт, после своей смерти, они позволяют тебе самому расправиться с обидчиком, и тем самым успокаивают твой праведный гнев. Третье - Штерну уже надоели твои любовные сюсюканья, и поверь, он давно уже сам не рад, что ты боготворишь женщину в ущерб эксперименту. Поэтому третье, что бы он сделал — это предъявил девушке твой труп, а тебя уговорил бы оставить ее в покое, пообещав, конечно, сохранить ей жизнь.
Я сидел на пассажирском месте с опущенной головой и ссутуленными плечами. Артур умел убеждать, задевая самые нежные струны, которыми располагал человек, но тут это было не голое убеждение. Он выплевывал слова с такой энергией, что казалось, будто изо рта его вместе с ними выплескивался яд горькой ненависти за допущенную несправедливость как к нему, так и ко мне и Катерине. Артур нервно теребил руль, на котором я заметил значок фирмы Опель. Нас пару раз занесло на пологих поворотах, но Артур и не подумал сбавить скорость, а я и не собирался ему в этом мешать, так как мы оба знали, что следует торопиться.
Я полностью был подавлен полученной информацией, и угрюмо молчал, рассматривая свои ногти. Не знал я пока и что буду делать дальше, полностью подчиняясь воле своего спасителя. Но интуиция подсказывала, что у Артура не может не быть какого-либо плана, потому что он готовился, и чувствуется — долго, к вторжению и объявлению войны Штерну. На нашей стороне была неожиданность, а у профессора деньги и численное преимущество. Это даже сложно назвать войной. Программой максимум на данном этапе было остаться целыми и бесследно исчезнуть, а уж потом подумать о контрударе.
-Что же мне делать? - наконец я нарушил молчание.
-Бежать, молодой человек, — уже более спокойно ответил Артур, — бежать отсюда к чертовой
матери. Заберем сейчас твою подругу, как кстати ее зовут?
-Елена.
-Вот. Заберем Елену, и смотаемся на все четыре стороны.
Артур отпустил руль, и чтобы слова его имели еще больший вес, или наоборот - легкость, взмахнул руками. Машина опасно рыскнула на встречную полосу, но Колдун вовремя плавно вернул ее на место.
-Я не могу, — подал голос я.
-Что не можешь?
Артур по-видимому не понял меня и с раздраженным удивлением посмотрел в мою сторону. Широкая и прямая полоса его бровей провалилась по середине в сторону переносицы, превратившись в "птичку", и обозначила таким образом хмурое недовольство.
-Не могу я бежать, — ответил я, — просто не могу.
-Почему?
-Не могу оставить Штерну заложника.
-Ты имеешь в виду второе тело?
-Да.
-Почему не можешь? — спросил Артур, а потом назидательно добавил, — эх, молодой человек,
иногда в жизни наступает момент, когда приходится делать выбор. Реши для себя, что тебе дороже: свобода алкоголика, но с любимой женщиной, или кабала супермена, потерявшего все мирские стимулы?
-Ты не понял меня, Артур.
-Гм?
-Я давно уже сделал выбор, — угрюмо ответил я, — и он естественно в твою пользу. Но есть одно "но", о котором ты, боюсь, и не подозреваешь. Возможно, что ты прекрасно осведомлен и о работе института, и о моей деятельности, и я готов поверить, что ты и есть тот самый носитель истины, на которого мне нужно молиться, но кое-что тебе все-таки неизвестно.
-Что же это? - спросил Колдун.
-Дело в том, что были факты случайной переброски. Правда это было всего один раз во сне, но такие случаи возможны и при других обстоятельствах, например, при потере сознания.
Короче говоря, я боюсь, что такое может произойти со мной совершенно внезапно, и последствия окажутся самыми неблагоприятными.
Артур в первую минуту ничего мне не ответил, как будто собираясь с мыслями, а потом заговорил спокойно и тихо, почти шепотом:
-Видишь ли, Александр, не надо присваивать мне титул. Носитель истины — это ты, а я скорее носитель мудрости. Если тебе не понятна разница, то я тебе ее растолкую. Я может быть и знаю много, но постигаю это сам, путем проб и ошибок. Ты знаешь не меньше моего, но тебе не нужна для этого мудрость, так как в тебя это вложено изначально. Другое дело, что ты пока не знаешь, как воспользоваться своим знанием. Ты молод, и тебе надо жить — поэтому беги. Бери Елену и беги. А уж со вторым твоим телом мы сделаем вот что...
Колдун посмотрел в зеркало заднего вида, пытаясь распознать признаки погони, но, к счастью, ничего там не увидел, и совершенно удовлетворенный вернулся к разговору.
-Напрасно ты думаешь, что я не знаю о возможности несанкционированной переброски. Честно говоря, я не наблюдал ее собственными глазами, но допускал возможность такого феномена. Это решаемо, и гораздо проще, чем ты думаешь. Когда мы достигнем места, где будем скрываться, я выключу тебе мантру, и все... Если, конечно, ты согласен отказаться от возможности переброски и своего второго тела.
В наступившей тишине я не мог сразу ответить на поставленный Артуром вопрос. Может быть мне было легко отказался от второй своей ипостаси, но был поставлен вопрос вообще о возможности переброски, и хотя, в принципе, не было здесь никакой разницы, разве что в терминологии, сделалось вдруг как-то не по себе. Задай Артур вопрос немного по другому, я безоговорочно согласился бы, но некоторая раскрытая им глобальность того, от чего приходилось отказываться, повергла меня в минутную задумчивость.
-Хорошо, — наконец сказал я, — но как это сделать?
-О, молодой человек, - ответил Колдун, - предоставь это мне. — Гипноз - великая вещь, и если уж я сумел внедрить тебе код самостоятельного переселения, то поверь, что сумею и выдернуть его обратно. Только нам надо добраться до моей берлоги. Единственное, о чем я попрошу тебя, это не засыпать, и не получать по башке в ближайшие сутки. Сможешь?
-Попробую, — ответил я, — с первым я справлюсь легко. Не просто уснуть в такой ситуации. Что касается второго, то наверное это затруднительно, если учесть, что на хвосте у нас скоро будет банда головорезов.
Мы ехали уже минут двадцать пять, а может быть и тридцать. Я думал о том, что неплохо бы было посмотреть на километровые столбики, но как только я об этом задумывался, один из них уже пролетал мимо, а до следующего успевал забыть о своем намерении.
Артур молча смотрел на дорогу. По его напряженному профилю можно было прочитать лишь обеспокоенность и продуманную решимость. Более же подробную раскладку мысли Колдун умел не выносить за пределы своего мозга на всеобщее обозрение, в том числе и на мое. Обладая некоторыми неординарными способностями, он не мог не предполагать, что люди, окружающие его, возможно, тоже имели некоторые способности к угадыванию дум, поэтому наигранная скованность его фигуры, за которой Колдун пытался спрятать от меня свои мысли, при других обстоятельствах выглядела бы комично.
Я горько улыбнулся и спросил:
-Может, Артур, ты мне скажешь, куда мы едем?
-Мы едем в Город.
-А потом? Когда заберем Елену, куда мы поедем потом?
-Потом мы поедем ко мне.
-Это далеко?
-Километров пятьсот. Может меньше, может больше, я никогда точно не засекал. Это уединенное место к северо-востоку от Города. Все это время я скрывался там, в холмистой тайге. До ближайшего поселка оттуда пятьдесят километров, дорога хреновая, но у меня неплохой вездеход, которому не страшны ни снег, ни слякоть. Я выстроил себе этот дом еще до побега, так как почувствовал опасность. Деньги, и очень даже не плохие мне платил институт, а после бегства мне ничего не оставалось делать, как применять свой ясновидческий дар в лотереях и азартных играх. Это не честно было с моей стороны, но из-за тех миллионов, которые я состриг, игорный бизнес не обеднеет.
-Миллионов? — удивился я.
-Да, молодой человек, — ответил Артур, — они были необходимы мне для воплощения тех идей,
которые я выносил еще в институте, но которые не решился выложить Штерну, так как не видел в нем добрых мотивов. Например то, что тело не обязательно должно быть копией оригинала, я понял уже давно, а институт только-только начал этим заниматься. И дело даже не в том, что я умнее их, а в том, что они втиснуты в жесткие рамки, а я свободен. Им приходится играть по правилам "от простого к сложному", на что уходит уйма времени, а я волен в полете своей фантазии.
-Я открою тебе маленький секрет, Саша, - заговорщически подмигнул мне Артур, — у меня уже есть то, до чего Штерн додумается только через год, а может быть и того больше.
-И что же это такое? — поинтересовался я
-Это удачный опыт переброски не то, чтобы в свою собственную копию...
-Например, старик в ребенка, — докончил я за него.
-Вот, именно, - сказал Артур, хотя по интонации его ответа я понял, что он имел в виду немного не то, но в последний момент почему-то решил это скрыть.
-Ты представляешь себе возможности, которые открываются перед человеком? — после паузы опять заговорил Колдун, — это же бессмертие, если принять на веру библейские слова о бессмертии души. Душу сделал бессмертной Бог. Мы, хотя и не можем сделать бессмертным тело, но мы будем менять их, как перчатки. Тело будет как костюм, понимаешь? Парадно-выходной, повседневный, вечерний, ночной. А когда костюм вынашивается, то его выбрасывают и покупают новый. Идеальные люди, которые не боятся смерти,  которые за несколько жизней достигнут вселенской мудрости. Вот за что должны мы бороться,
молодой человек, за всемирную бесконечную мудрость, бороться против мелкооптовой и дорогостоящей торговли жизнью, которую навязывает нам Штерн.
Глаза Артура сверкали из самой глубины отдаленными молниями светлых мечтаний, исходивших из истоков подсознания. И хотя он смотрел вперед, я побился об заклад, что он не видит дороги, а смотрит куда-то очень далеко, может быть в светлое будущее, которое сам себе нарисовал. Для того, чтобы оно стало реальностью, нам нужно было выиграть войну, которая началась какой-то час назад, войну жестокую и неравную не в нашу пользу, и я очень сильно сомневался, что это удастся нам. А если вдруг и удастся, то с очень большими потерями.
Тем более, настораживал фанатизм, которым был пропитан Артур. Подтекст его слов гласил: "Любой ценой". Я же, впротиву ему, не прочь был бы об этой цене и поторговаться. Зная, что слова Колдуна — это не минутная слабость, а жажда деятельности, тщательно продуманный за время затишья напор, не хотел я жертвовать всем, ради мифического человечества. Слишком тяжело досталась мне любовь, слишком много труда вложил я в эксперимент, чтобы спокойно отдать первое, и вступить в войну со вторым. Но скрыв от меня мою планируемую смерть, Штерн вынудил меня восстать. Артур, спасший меня из лап института, вынудил меня восстать. Катерина смертью своей вынудила меня восстать. Елена, тем, что она есть, вынудила меня восстать. И мне ничего больше не оставалось.
-Соглашайся, - очевидно, прочитав мои мысли, заявил Артур, - тебе и мне нечего терять. Я поверю тебе на слово, если ты скажешь "да", и расскажу тебе о своей работе, ее результатах, и дальнейшей тактикедействий.
-Я пойду за тобой, — согласился я.
-Нет, Саша, — мотнул головой Артур, — это я пойду за тобой, не забывай, что носитель истины — это ты, а не я. Я только буду подсказывать тебе немного...
-Послушай, — взмолился я, — не могу ничего сейчас предпринимать, так как ничего ещё не знаю. Сегодня Новогодняя ночь, и смерть Катерины затмевает глаза слезами и яростью. Я не в том сейчас состоянии, чтобы брать с полной ответственностью на себя все руководство, и у меня нет даже намеков плана дальнейшего действия. И чтобы ты не предложил, я со всем заранее соглашаюсь...
-Именно такой ответ я и хотел услышать, — сказал Артур, — мы слишком взбудоражены, и нам надо поостыть. Мы едем ко мне, затихаем, и уже в спокойной обстановке разрабатываем план.
-Идет, - согласился я, - едем к тебе, а потом будь, что будет. И все-таки...
-И все-таки что?
-Как это будет происходить?
-Мы забираем Елену, - сказал Артур, затем едем в аэропорт. Покупаем три билета на любой рейс. Регистрируемся на посадку. На летном поле, где на стоянке малой авиации стоит мой вертолет, мы скрываемся и улетаем. Летчик готов лететь в любую секунду.
-Постой, — остановил я Артура, — если мы зарегистрируемся на посадку, то самолет без нас не отправят, они перероют все летное поле, поднимется шум, и Штерн легко отыщет наши следы.
-Все будет нормально, — заверил меня Артур, — я уже месяц готовил этот вариант. Так что и начлет, и бригадир диспетчеров, и вся административная верхушка получила от меня столько денег, что даже если их уволят, они будут не в обиде. Сложность может возникнуть только с рядовым персоналом аэровокзала, и чтобы усыпить их бдительность нам придется зарегистрироваться на рейс, оператор посадки уже в курсе дел, он выпустит самолет и без нас. Штерн не найдет концов, если мы вылетим раньше, чем его люди прибудут в аэропорт.
-И что это за место, куда мы полетим? — спросил я.
-Я же тебе говорил. Деревянный просторный дом с обширным подвалом, где у меня имеется
лаборатория. Топится электричеством, но есть и камин для уютного коротания вечеров.
-Ты что, тянул туда провода?
-Зачем? Я купил маленькую атомную электростанцию. Бешеные деньги, но на один дом ее хватит лет на двести. Она закопана в ста метрах на глубине трёх, а оттуда я протянул кабель. Поэтому о бытовых условиях не беспокойся. Правда вот туалет на улице, но придется потерпеть. Какой-нибудь современный утилизатор купить я не успел.
-Да-а, - протянул я, - неплохая база для начала операции.
-Там целая крепость, молодой человек, - подтвердил Артур, - кучи оружия, патронов. Компьютеры с выходом в международную сеть через спутник. Спутниковый телефон и Интернет. В общем куча всякого необходимого барахла. Даже лаборатория у меня не самая примитивная. Мы можем даже неплохо поэкспериментировать над живыми тканями, и кто знает, может сделаем себе еще тела, и будем неуязвимы для Штерна.
—Звучит заманчиво, но я думаю, что Штерн со своими возможностями опередит нас с дубликацией своих солдат.
-Зато ему и в голову не придет, что у нас есть такие возможности. Убив нас по разу он может и успокоится, и вот тогда мы ему покажем.
Если у меня и были сомнения по поводу развязывания войны с институтом, то они потихоньку стирались под убедительными словами Колдуна. Хотелось в тот момент только одного: поскорее увидеть Елену, убедиться, что с нею все в порядке, и как можно быстрее и дальше сделать "ноги" за границу досягаемости Штерна.
-Но как же тебе удалось?
-Что? - не понял Артур.
-Как ты сумел вырастить тела? На это требуется время, деньги и оборудование.
-Мы можем не делать тела полностью, — заявил колдун.
-То есть как?
-Видишь ли, — он на секунду задумался, — мне удалось определить, что носителем опознавательных признаков является мозг...
-Это известно давно, - перебил я, но Артур не обратил на это никакого внимания.
-Мозг, молодой человек, — продолжал он, — вот камень преткновения всего человеческого существа. Хотя по большому счету это всего лишь оболочка, такая своеобразная тара, очень сложная коробка - головоломка. Это объемный лабиринт с миллиардом коридоров, лестничных пролетов, комнат и тупиков. Это административное здание организма, а "астрал" — это обслуживающий персонал этого здания. Энергетический сгусток несет в себе память обо всем, и о той оболочке, в которой постоянно обитает. Он "привыкает" к своей оболочке, и может определить аналог на любом расстоянии. Наша с тобой задача — сконструировать точную копию мозга, а уж в какое тело его засунуть - вопрос уже второй. Ты можешь
быть, например, очень старым ребенком, который даст фору любому профессору.
-А как изготовить такой мозг? - спросил я.
-Как изготавливают все остальное. Грубо говоря, сделать из гипса форму и отлить. Только в роли гипса здесь будут сотни магнитных и биоэлектрических полей, которые создадут благоприятные условия для роста клеток в нужных нам направлениях, а материал, в случае нехватки времени, можно позаимствовать у донора. Да и тело, кстати, нет нужды растить самому. В наше криминальное время многие гибнут молодыми.
-Постой, Артур, — прервал его я, - ты хочешь сказать, что можно использовать доноров?
-А почему нет? Наверное, можно, я еще не пробовал, но может быть Беляев был прав, сочинив
"Голову профессора Доуэля"?
-Но как можно утверждать с такой уверенностью, ничего толком не проверив?
-А я ничего и не утверждаю, - отмахнулся Колдун, - вся наша теория об астральных переселениях состоит из сплошных "авосей". Ничего не доказуемо научно, мы пользуемся только методом "научного тыка". Тебе, как бывшему студенту, должно быть это знакомо. Мы действуем методом подбора: "если так не получается — попробуем наоборот". Если только представители оккультных наук могут приоткрыть нам глаза, но у них тоже нет общей точки зрения. Одни скажут, что "астралом" ведает Бог, другой скажет, что сатана, третий скажет о звездах, а четвертый о магнитном поле Земли. Пойми, Саша, мы же по сути дела ни черта не знаем. Мы тыкнули пальцем в небо, и случайно попали, а теперь хотим эту случайность научно обосновать. Кстати, наврядли Богу понравится, что мы отобрали у него власть над жизнью и смертью.
-Подумать только, — задумчиво сказал я, - Бог знает сколько тысяч лет религия говорит об отделимости тела от души. И черт меня возьми, если все не притворяются, что этому верят. Если бы они действительно верили так же,  как кричали на своих собраниях и сжигали "грешников". Если бы они действительно верили... Тогда какой-нибудь Коперник попытался бы это обосновать научно, а уж пресловутый бесфамильный Леонардо из Итальянской деревушки Винчи, непременно попробовал бы переселяться в кошек и собак. Выходит все они притворялись?
-Ну-у, — потянул Артур, — начнем с того, что кто-кто, а Коперник с Леонардо не верили ни во что, кроме науки. А священники и инквизиторы, по большей части заметь образованнейшие люди своего времени, хотя и являлись наместниками Бога на земле, скорее больше самого последнего еретика отвергали для себя существование Всевышнего. Знай они о существовании его, то разве позволил бы страх убивать огнем и организовывать разрушительные крестовые походы. Исключения, конечно, были. Даже сейчас остались еще фанатики...
Артур замолчал так же плавно и постепенно, как и начал свою нравоучительную речь. Мы уже были от города километрах в пятнадцати, и с каждым пролетевшим мимо километровым столбом мое сердце начинало наращивать частоту ударов. Чтобы как-то отвлечься, я спросил:
-Значит можно вернуться в институт в каком-нибудь другом, совершенно не похожем теле?
-Это исключено, — отрезал Артур, — да, да, не смотри на меня так. Пока живет твое второе "я" там - в институте, попытки переселения в третье тело невозможны. Это потому, что твой "астрал" привык к обоим твоим состояниям, и надо будет сильно постараться, чтобы "уговорить" его перейти в тело, не похожее на те два. Постой, помолчи, есть еще одно "но". Штерн не дурак, и учтет подобную возможность. Могу побиться об заклад, что при приеме на работу в институт, он уже давно сканирует биоэлектрографический рисунок мозговых клеток, а рисунок этот индивидуален, как отпечаток пальца. У тебя же он, в обеих
телах совершенно идентичен.
-То есть он меня сразу вычислит? — уточнил я.
-Именно, — кивнул головой Артур, — превратись в кого хочешь — окажешься в клетке. Поэтому
проникновением в тыл врага я займусь сам.
-Он же знает тебя в лицо, — усомнился я.
-Значит изменим это лицо, и все будет нормально. Кстати, мы уже подъезжаем.
-И что?
-У тебя есть ствол?
-Есть.
-Загони патрон в патронник, и дай мне автомат.
Я взял оружие с заднего сиденья, передернул затвор и положил его Артуру на колени. Достал свою "Гюрзу" из наплечной кобуры и тоже подготовил ее к бою.
-Порядок, — сказал я.
-Мы подъедем к дому с другой стороны. Смотри в оба, эти черти могли нас опередить.
Я гнал прочь от себя подобную мысль, но, приняв слова Артура за приказ, начал во всю таращить глаза, всматриваясь в темноту пригородных улиц. Опель шел мягко по сглаженным снегом выбоинам узкой дороги, разгоняя светом фар по палисадникам причудливые тени, в которых я посекундно узнавал врагов, и сжимал до боли в руке рукоятку пистолета.
Часы на приборной доске показывали без десяти минут три, когда мы подкатили к знакомым воротам. За окном Лениной гостиной, большой свет был погашен, и освещение ночника переливалось со стробоскопом работающего телевизора.
Мы заглушили двигатель, и осторожно выбрались из машины. Ночь не была привычно тихой. В разных местах слышались хлопки петард и неразборчивые пьяные песни. Я опять вспомнил, что сегодня первая ночь нового года, и что встречать его подобным образом мне довелось впервые.
Спрятав автомат под полы плаща, Артур остался у ворот, контролируя оба конца улицы, а я, зачем-то пригнувшись, засеменил к крыльцу, проклиная свежевыпавший снег, который надрывно скрипел под ногами. Звонок громко перелился электронной трелью, и эхо его еще не успело затихнуть в дальнем конце коридора, когда я различил щелчок выключателя в прихожей и звук отпираемого замка.
Елена была в том же платье, в котором я покинул ее три часа назад, только туфли сменились мягкими домашними тапочками, а прическа слегка потеряла форму.
-Я задремала немного, — призналась она и впустила меня внутрь.
-Как дела?..
Вопрос повис в воздухе, а девушка изумленно уставилась на мою правую руку. Причем проследив за направлением ее взгляда, я понял, что не пистолет привлек ее внимание, а то, что было на рукаве. Я посмотрел туда же и только при ярком свете лампы сумел оценить свой видок. Правый рукав куртки был забрызган кровью, джинсы, особенно возле колена, были испачканы еще больше. Я чертыхнулся про себя и виновато посмотрел на свою подругу, как будто извиняясь за неприличный вид.
-Ты ранен? — окончательно проснувшись спросила Елена.
-Нет, — мотнул головой я, — одевайся, нам надо ехать. Я сейчас тоже переоденусь. Захвати с собой только деньги, пистолет и то, что потребуется в дороге: документы, пару смен белья. Только, умоляю тебя, быстрее.
Елена не заставила просить себя дважды, так как впечатление обо мне в купе с неожиданным появлением сделали свое дело, и еще по пути в комнату Елена начала скидывать с себя по частям вечернее платье.
Не разжимая пистолет, я продел его сквозь запачканный рукав, и сбросил куртку прямо на пол, затем запинал ее к дверям ванны, и туда же бросил штаны. Задернув штору в гостиной, я в одном нижнем белье, но зато с пистолетом носился по комнате, выворачивая шкафы в поисках чистой одежды.
-Катя мертва, — как бы между прочим сказал я, а затем добавил, — это ее кровь у меня на куртке.
Елена на секунду замерла, впитывая полученную информацию, но зато после этого скорость ее сборов увеличилась минимум втрое.
Не прошло и пяти минут, как мы были уже готовы. Я напялил на себя спортивный костюм, в котором катался недавно на лыжах, а поверх накинул длинное пальто. Меня мало заботило, что я появлюсь в аэропорту в таком нелепом виде, так как туда еще надо было добраться, и это было первоочередной проблемой.
Елена тоже оделась удобно и практично. Ей ничего не нужно было пока объяснять, и никаких вопросов она пока не задавала. Непроизвольно переняв мое волнение, девушка действовала четко и быстро, как будто каждый день репетировала эту сцену.
В тот момент я не мог ею налюбоваться, поздравляя себя с тем, что такой человек безгранично любит меня. Чувство страха исчезло куда-то, и тогда в первый раз пришла уверенность, что все будет нормально именно потому, что Елена жива, что она со мной, и что она без слов понимает меня.