Бо

Бо поставил стакан с чаем на стол. «Сейчас она скажет, что сахар кончился», — подумал Бо. Он отсчитывал секунды с момента, когда стакан коснулся стола. Интервалы между касанием стакана о стол и ее словами всегда были разные.
— Бо, у нас кончился сахар. Принеси мед, я не могу пить несладкий чай, — сказала она.
Пока она говорила, Бо мысленно отстукивал: «Я-не-мо-гу-пить-нес-лад-кий-чай». Он открыл дверцу буфета и достал мед.
Прозрачная янтарная жидкость, ложка с прилипшим медом и приглушенность, потом помутневший чай, чистая ложка и звонкость. «Когда одно отдает что-то другому, меняется третье, — подумал Бо. — Какой красивый закат».
— Какой красивый закат! Спасибо, — Лиза отпила чаю, и поправила одеяло, прикрывавшее ее колени.
«Ну и что», — подумал Бо и поспешно вышел из комнаты. За дверью раздался негромкий вскрик Лизы — неловко задев широким рукавом свитера торчавшую из стакана ложку, она пролила горячий чай на одеяло. Как всегда.

***
«Я знаю про осень все. Сначала будет низкое солнце и холодная ночь, потом день, мнимое тепло которого так легко сдувается любым, даже самым легким ветром, потом упадут первые листья, а те, что останутся на деревьях, будут считать себя избранными остаться, но тоже упадут. От них будет сухая пыль и шелест. Потом запахнет дымом, небо утратит свою глубину и станет пустым и звонким, как ложка в стакане. Открытое настежь окно, сор под вазой, с последними в этом сезоне цветами и ни одного насекомого».

***
— Бо, закрой окно, мне холодно, — попросила Лиза.
«Хо-лод-но», — привычно отстукал Бо и щелкнул шпингалетом. С засохшего букета неслышно осыпалось еще немного.
— Какой красивый закат, Бо, посмотри, — Лиза поднялась и встала у окна.
«Он уже зарядил его. Уверенный, довольный собой. А-ах…»
— Отойди, — очень тихо сказал Бо.
— Что? — спросила Лиза, не оборачиваясь.
— О-той-ди! — повторил он.
— Что с тобой, Бо?
Он зажмурился. Стекло сухо звякнуло, Лиза выдохнула свое «А-ах», и Бо, не открывая глаз, вытер со щеки горячую ее кровь.

***
— Мы продолжаем, Бо? Сколько? — Стоявший сзади, спрашивал буднично, как о заказе на удобрения. А впрочем, это для него было рутиной.
— Четыре последних дня, — сказал Бо.
— Ты же знаешь, что можно только три. А ты всегда просишь четыре.
— А ты всегда отвечаешь так.
— Ты ничего не изменишь, Бо. Только три. Так, что? Продолжаем?
— Да, — сказал Бо и открыл глаза.
Лиза лежала на полу и смотрела тихими осенними глазами, пустыми и звонкими. На щеке у нее было несколько частичек цветочного сора, может того самого, который получился, когда Бо закрывал окно. Заходило солнце, кружилась неслышная пыль, и не летало ни одного насекомого.