Обыкновенное чудо

«ОБЫКНОВЕННОЕ ЧУДО»
 ПО ПЬЕСЕ ЕВГЕНИЯ ШВАРЦА.

Режиссер Марк Захаров
Композитор Геннадий Гладков
В ролях: Олег Янковский, Ирина Купченко, Евгений Леонов, Евгения Симонова, Александр Абдулов, Екатерина Васильева, Юрий Соломин, Андрей Миронов.

Киностудия «Мосфильм», 1978. 

 
Волшебники не живут как все.
- Каких гостей нам сегодня ждать? Люди или приведения придут сегодня поиграть с тобой?

Когда пришло время, Волшебник (О. Янковский) остепенился, женился, поселился в глуши, обзавелся хозяйством. Но от привычек сложно избавится, и однажды, он, встретив медведя (А. Абдулов) в лесу, превратил его в человека, в прекрасного юношу. И теперь, снова стать собой, медведю можно лишь одним способом: его должна поцеловать принцесса (Е. Симонова)….
Фильм «Обыкновенное чудо» - это киноверсия пьесы-сказки Евгения Шварца, двухсерийная экранизация произведения. В 60-е годы была снята первая версия этой пьесы Эрастом Гариным, черно-белая, но фильм зрителю не запомнился. Это стопроцентно жанровое кино – сказка, и мы всегда будем знать концовку. Но, на мой взгляд, в данной экранизации, режиссеру удалось сделать почти невозможное: я, маленькая девочка, посмотрев эту сказку в детстве, и я, уже повзрослевшая девушка, пересмотревшая её совсем недавно, целый фильм гадала, что же автор сотворит с главными героями.
Фильм прошел жесткую цензуру, в конце 80-х, когда все ещё Брежнев стоял во главе государства, нельзя было допустить ничего лишнего. Но многое – фразы, песни, жесты, были Захаровым отвоеваны  и оставлены. Многие восприняли эту сказку как сатиру на тогдашнее время, но я не думаю, что, когда такой звездный состав актеров играл Короля, Медведя или Принцессу, они думали о том, что их образы могут высмеивать свое время или людей.
Социальные сказки Евгения Шварца экранизировали и до Захарова. Но они были все больше картонные — сатира, построенная в театральных декорациях, смотрелась, как телеспектакль, которым, по сути, и являлась. Захаров же подошел к делу иначе. Несказочное королевство, напоминающий марионетку-Брежнева Король, за что картина первоначально была очень неблагосклонно принята цензорами. Но что удивительно, после многочисленных согласований, из сказки не было изъято почти ничего. Может быть, лишь одна фраза министра-администратора в исполнении Миронова не дожила до появления на публике. Реплика «Стареет наш королек» оказалась чересчур непрозрачным указанием опять же на государственного деятеля, уже изрядно стареющего.
Марк Захаров в свою постановку, как правило, приглашал актеров своего родного театра Ленкома. Кандидатура Олега Янковского у боссов Мосфильма сомнений не вызывала, также как и иных актеров, приглашенных из других театров — Миронов, Леонов, Соломин, Васильева — с ними проблем не возникало. Общими стараниями и благодаря упорству Захарова, на роль Медведя все-таки утвердили  Александра Абдулова. И он оказался весьма точным выбором — новый герой экрана, который и на лошади сидеть правильно умеет, и фехтовать.
Я бы назвала «Обыкновенное чудо» философской сказкой. История о волшебнике, страдающего скукой и ностальгией по прежним  временам, и его героях, которые внезапно вышли из-под контроля. Сказки всегда о любви, о добре и зле, о том, какие решения нужно принимать, а какие не стоит.  Эта тонкая история рассказывает не только об этом, но и каково быть человеком, о смысле его жизни, о настоящем смысле, о том, что не стоит вмешиваться в чужие судьбы и упускать шансы.
В фильме поднимается ряд проблем совсем не детских и не сказочных: взаимоотношения мужа и его супруги – он неистов и неуправляем, делает то, что хочет, а главное его мысли вольны делать и творить, что им вздумается. «Я знала, за кого выхожу замуж», - говорит жена волшебника, она же все время пытается образумить его и внушить, что чужие жизни – не игрушки. Спасение во имя любви – благородно ли это? Медведь, будучи человеком, оставляет дважды принцессу «ради ёё же блага», полагая, что так спасает её от ужаса  разочарования, которые она бы испытала, когда бы увидела превращение возлюбленного в зверя. Волшебник спрашивал Медведя: «Чем ты готов пожертвовать ради любви к девушке!?», а Медведь отвечал как настоящий юноша: «Я отказался от неё». Но все это были ошибки молодости и неопытности, которые в конце, разумеется, были исправлены. Всегда существуют люди корыстные, мелочные, приземленные, обделенные волшебством, мешающие совершению чуда любви. В фильме таким являются министр-распоредитель, который пытается жениться на принцессе и получить трон, и охотник, его профессия и сущность говорит сама за себя – медведя можно подстрелить не каждый день, а до сотни ему не хватает ещё одного выстрела.
Волшебник очень трепетно относится к своим вымышленным героям: когда он в самый первый раз представляет себе принцессу, пока ещё в своей голове, он очень любовно думает о ней, смотрит на неё с восхищением, осознавая, на что он обрек Медведя, которому суждено полюбить её. А к самому Медведю Волшебник относится как к родному сыну, воспитывая его своими выдумками. 
Мы привыкли, что сказки – это нечто простое, понятное, знакомое с детства и абсолютно однотипное. Но что же, как не сказки проиллюстрирует нам мир не такой, какой он есть на самом деле. В таких историях всегда в доступной форме преподносят публике простые общечеловеческие истины. Возможно, и проблемы искушенному зрителю покажутся чересчур наигранными, приторными: «все уже давным-давно всем известно и всем уже приелось!», - скажите вы, но «Обыкновенно чудо» - определенно что-то исключительное, ведь такие истории любви, хоть и не похожи на правду, но все равно завораживают своей искренностью и правдивостью. Ведь у влюбленных мир всегда рушится по одним и тем же причинам.
Двое любящих людей: волшебник-писатель и его жена. Они влюблены друг в друга уже пятнадцать лет, оказываясь в одной комнате, они вначале читают мысли друг друга, а потом уже начинают разговаривать, они знают все заранее, они оба творят сказку. Жена волшебника постоянно пытается вернуть мужа в реальность, направить его волшебные способности в полезное, хозяйственное русло, но ему скучно и неинтересно. Волшебник разрывается, он присутствует в обоих мирах одновременно: вымышленный и реальный. Вся книга, которую он пытается сочинить, все исписанные страницы – это его мысли, которые и составляют всё действо сказки.
Сказочные герои – что может быть проще и сложнее? Простодушный Король – упитанный, довольный жизнью, обожающий свою дочь. Он боится разбираться в проблемах, предпочитает все решать казнью, или, наоборот, при малейшем намеке на радость закатывает пышное празднество. «Вы совершенно правы, но я приказ свой не отменю, потому что я самодур, во мне проснулась тетка!», - Король. Принцесса и Медведь – юные, трусливые, за их наигранной решительностью кроется безумный страх себя и за друг друга. Принцесса: «Я трое суток гналась за вами! ДА! Я хотела сказать, как вы мне безразличны! Я вовсе не собиралась вас целовать, и влюбляться тоже! Я все равно отомщу вам!». Главная фрейлина пожизненно закована в путы несостоявшейся любви, и оттого довольна резка и груба. Министр-администратор, который сам про себя говорит, что он «так нормален, что сам удивляется» - циничен и думает лишь о королевском троне и о себе, но как не быть такому герою в сказке. Не могут же все думать только о любви! «Где она любовь? Вы её видели!?», - Министр-администратор. Охотник – потерянный человек, охотник стал прозаиком, годным лишь мемуары сочинять. «Ученик, неси ружьё, сейчас я буду убивать его (Медведя), потому что он ничего не понимает в искусстве!». И, наконец, Волшебник и его жена – философы в своем роде, у неё всегда глаза на мокром месте, а у него – воспаленный взгляд.
А происходит все в совершенно удивительных местах. Декорации, созданные к фильму, завораживают с первого взгляда. Волшебник с женой живет в старом, уже довольно потрепанном доме на пустоши среди песочных дюн. Как только заявляется Король со свитой, дом начинает трещать по швам. Вместо волшебной палочки – огромный воздушный шар-люстра с корпусом корабля вместо корзины, подвешенный к потолку. Это место было рождено рукой чародея: зеркала, разноцветные витражи, рамки без портретов, удивительная картина с драконом,  холст которой в первый раз можно порезать, а в другой – стереть картину водой с поверхности зеркала и картонный кот, который, честное слово, двигал глазами.
Здесь камерная сцена - дом Волшебника, в котором происходит большинство действий, многоплановая театральная композиция, когда мы можем видеть, что действие, происходящее возле камеры - одно место, а второй план- это другое место, другая реальность, рисуемая воображением Волшебника.   
В 80-ые года компьютерные спецэффекты были еще не доступны, так что они в фильме отсутствуют. Захаров в этой экранизации воистину кинематографичен, несмотря на солидный театральный опыт. Пространство на театральной сцене статично, кино же располагает замечательным инструментом — камерой. Существуют лишь она и видение оператора. В фильме Захарова она не воссоздает волнение персонажей своей динамикой — не мечется в лихорадке, не выискивает экстравагантные ракурсы. Камера, скорей, мудро созерцательна, но каким-то невероятным образом заставляет трепетать пространство: стоит ей чуть-чуть переместить «взгляд» и то, что нужно увидеть, неизменно оказывается в кадре — будто мир стал оживленно нервным и в этой нервозности пытается угодить оператору и его инструменту. Он, как и судьбы персонажей, зыбок — все может в нем произойти, так же как в судьбах.
 Очень важным операторским приемом в фильме был огонь: он объединял и разъединял сцены, с его помощью делались переходы между мыслями Волшебника и реальностью, между одной жизнью и другой. Захаров постоянно играет с освещением: герои могут появляться из кромешной тьмы или быть в туманной дымке, в зависимости от того, что режиссер хочет выделить – интимность момента или его напряженность, например. Ракурсы выбираются такие, чтобы можно было бы угадывать мысли, ощущать переживания, чтобы все это можно было бы прочитать в глазах. 
. Музыка в фильме как ещё один герой, она будто занимает отдельное пространство для себя: она одновременно и дополняет каждого актера, характеризует героев и выполняет функцию ещё одной декорации.
Диегесис постоянно развивается, он не стоит не месте, хоть и формально повествование проходит в одном или двух местах. Картинка часто меняется за счет многоплановой съемки, поэтому создается впечатление многообразия окружающих образов.
В этом фильме, как и в любой сказке, присутствуют характерные для неё черты: Медведь появляется, скачущий на коне, в шляпе, Принцесса со смешными буклями тоже будто въезжает в историю на белом коне, королевская свита – много шума из ничего. Но весь этот волшебный антураж не затмевает жизненность: Король ведет себя как типичный любящий отец, готовый на все ради дочери, волшебник и его жена – настоящая (не вымышленная) семейная пара, и любовь в фильме – человеческая и не наигранная, не приторная.   
Марк Захаров – театральный режиссер, перед съемками «Обыкновенного чуда» у него была лишь одна киноработа, и тогда её признали неудачной – «Двенадцать стульев». Захаров не доверял кинематографу, но за сказочную пьесу Шварца взялся и сделал из уже живого ещё более живое. Успех его уже поджидал в тот момент, когда он решил сделать своего Волшебника художником и драматургом, пишущего человеческие сердца и  судьбы.
 
***
- Я стал забывать эту музыку…, - Волшебник.
- Не беда. Ты сочинил плохую сказку. Теперь её пора забыть. Придет время, и ты сочинишь другую, прекрасную и веселую, - Жена.
- Нет, я не сумею. Эта сказка была последней…

Это действительно похоже на настоящий конец, конец сказочных повествований. Будто Марк Захаров снял, запечатлел момент окончания волшебных любовных историй. В конце концов, все герои Волшебника ожили, стали самостоятельными, только бесцельное их шатание по дому Волшебника не идет им на пользу. Они погребены под рутиной благодаря их создателю. Конец сказки напоминает всем о той жизни, которую мы все ведем, и кажется, что сказка может стать обыденностью.
Умирание, медленное затухание жизни из-за любви. Принцесса была на грани того, чтобы стать настоящей, полностью воплотиться в реальной жизни, что означает немедленную кончину, ведь все волшебство мигом исчезнет. И только в самый последний момент чаши весов перевесят, и произойдет то самое обыкновенное,  но волшебное чудо.   
«Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придет конец. Слава безумцам, которые живут себе как будто бы они бессмертны», - Волшебник. Ему просто захотелось поговорить о любви со своей возлюбленной, а на свет появилась сказка.
В итоге, я про себя благодарю Бога, что я все-таки не волшебница и не учусь на неё. Я не бессмертна, и в будущем, познав настоящую любовь, я не буду обречена на вечную тоску! 
Сказочная классика российского кинематографа: мудрость поколений и мечты юных сердец вместе составляют тандем, который запоминается слишком надолго.