Мне жизнь дорога как память

Сигареты, зажигалка, пепельница, (наша кот. не для клиентов, такая старая, жженная). Все это лежит передо мной, вне меня. А во мне желание, неудержимое желание – «Поговори хоть ты со мной гитара семиструнная»…Как говорил Байрон: Что бы стать поэтом, нужно быть бедным или любить.
Сижу в подвале ресторане, куда меня занесла жизнь босяцкая моя. Студент меж. отношения, маляр,магазин мобилок,оценщик золота,официант,грузчик, охранник (вернее сторож), кассир в банке, и наконец повар, вернее помощник повара. Хм, после этого только в диктаторы. Хотя, неинтересная, но тоже работенка, да и прожил я такую жизнь немало в мечтах юношеских.
Один из официантов, похожий на одного из любимейших кино – героев Бодрова, учил меня, как делать из бумаги петушка. А я сижу под кайфом, пытаюсь уловить его быстрые движения. Красавчик парнишка, жаль будет терять товарища такого. Не золото, но пожалуй благородное серебро. Ничего братан, война фигня, главное – маневр.
Все будет ништяк. Я попросил Бодрова (так его только я и зову), как своих армейских товарищей я зову по фамилии, так и Эльнура я звал по фамилии, чувствуя инстинктом, что такой парень в армии был бы другом. Он показывал мне бумажного петушка, я пытался научиться, думая, что понадобится. Как могло бы понадобиться умение жонглировать. Неумение жонглировать подвело меня на одесской киностудии, куда я пошел, как паломник, отдать дань уважения, «Место встречи изменить нельзя», «Служили два товарища» и др. Если бы я умел жонглировать, та девушка обязательно взяла бы меня в тот фильм. Я ей сразу понравился как лицо кавказской национальности. Но как говорится, если бы да кабы, да во рту росли грибы, тот был бы уже не рот, а целый огород. Потом вспомнил, как дарил женщине, которую считал другом, бумажные цветы. Я приходил в ее кабинет врача, она усаживала, улыбнувшись своей сладкой улыбкой, она выходила, на несколько минут, несколько раз извиняясь. А я сидел, слушал Бетховена на ее компьютере, дирижируя себе ее железной ручкой. Потом я рисовал на листке бумаги тюльпан, закрашивал, вырезал и дарил ей. Мне казалось, что такой подарок, идущий с желанием согреть, показывающий как дорога получательница, должен был бы, понравится любой женщине, но люди разные, женщины тем более!
Потом мне вспомнилась одна цепочка событий, которую я расскажу вам, вот только заварю себе душистого чаю, покурю крепкой Явы и буду опять в вашем распоряжении.
Кстати было бы неплохо, если бы и вы устроили себе такой перекур. Посидим в теплой компании с вами покурим. Иногда так важно покурить.
Был у меня такой товарищ. Его назвали в честь праздника Новруз. Как –то раз сидели у него на хате человек 6-7, накуренные, и он рассказывал нам историю своего наречения. Так как он родился на праздник, то родители решили назвать его Байрамом, что значит праздник. Но потом остановились на Новрузе. А в чем соль, так это то, что в середине своего повествования он вдруг сказал: хотели они меня назвать Байрамом, а я сказал, ала бу ня аддыр. Что значит, ала, это чё за имя? Вышло очень смешно, мы все так резко представили грудного ребенка, говорящего на таком взрослом жаргоне. Мы потом долго звали его Байрамом. Байрам не умел пить, курить план, пожалуйста, но спирт нет. Идем мы с Байрамом бухие, ночью, из Кошкина дома (кто Бакинец, тот поймет, улыбнется) Когда переходим дорогу, из позднего автобуса сошла девушка, Байрам на нее без слов, а я шел следом для подстраховки, чтоб не упал, так что девушку даже не заметил. Вдруг за ней отец с матерью. Эх бля. Тут вообще началось. Я встал впереди байрама, в надежде успокоить папашу. Но был он каким-то бесноватым гнидой. Делать ничего не сделал, а только грязно ругался. Я долго извинялся, потом ударил его головой, с подсечкой и уже на асфальте наступил ему на голову. Ну он отключился, я сажусь на измену. Что он подох, он что ли? Тут девчонка с маханей своей, как накинулись на меня. Насилу вырвался. Лицо все исцарапано. Байраму смешно. Показывает пальцем и смеется. Пьяно, истерично смеется. Соскочили. Утром звонит Байрам и говорит, что ночью там менты там были (это место около его дома, я ведь его провожал). Я посылаю его к черту.
Денька, так через 2 – 3, мы идем с моим лучшим другом по парку, нашему родному, по Зорге. Проходим мимо бывшей бильярдной, стоит кучка ребят знакомых и нет. Один из них со злым лицом бежит по направлению к нам, смотря мне прямо в глаза. Подбегает и лает слова: Я поймал тебя. Думал не найду? Теперь не сможете меня вдвоем отделать и пырнуть.
– Я ему спокойно, что с тобой ала? Я тебя впервые вижу.
– Нет я точно знаю это ты был с длинным парнем, напали на меня около Интернета, ножом пырнули. Ты пырнул. Я вижу вязият, хреновый тут ментами пахнет. Я убеждаю его своим спокойствием полной убеждения. Тут еще из толпы его знакомых вышел парень который меня узнал и тоже убеждает его, что я не такой.
Я ему, если нужно было бы я тебя один, и без ножа бы скрутил. И так легонько потрепал по щеке. Он был младше но такой крепкий парень.
На следующий день, ребята зовут в чайхану, что около дома моего, через дорогу. Иду перехожу дорогу, два мента проезжающие на машине (белая семерка) смотрят на меня и что–то говорят друг другу. Я захожу в чайхану, во время ритуала целования, (на востоке мужчины целуются, обнимаются) я успеваю шепнуть ребятам, что за мной сейчас зайдут менты. Они не верят, но через секунд 10-15 заходят менты и мы идем в отделение что недалеко. Там мент мне говорят, что пропал ты. Я ему да ты чё? Я говорю, ты не волнуйся я не пропаду. Звонит кому – то, говорит, что бы зашел в отделение. А я знаю кому звонит ментяра сучья. Спрашивает меня, чё с лицом. Я говорю с другом, боролся, поцарапался. С каким другом? Да, с тем что в чайхане был. Заводят ребят, а тех-то я после той памятной встречи в парке, предупредил и легенду мы сочинили и роли распределили. Они сыграли как по нотам. А Байрам вообще всех убил. Вытащил из кармана дешевого, сладкого петушка и предлагает менту.
– Раис, будете?, тот
– Ты что с ума сошел?!
Приходит минут через 10, тот знакомый нам из парка. Его спрашивает он отвечает, что это не я был.
У каждой вещи в жизни – свой вкус. И у боли, и у счастья, страданий, блаженств. В этой жизни все вкусно. И память драгоценность.
Я рассказал, вам эту незатейливую историю, эту цепочку случайностей, лишь затем, что мне бывает приятно вспомнить этот случай.
А теперь представьте, какой это кайф вспоминать случаи, когда мы поступаем благородно, тепло, честно, по – человечески и самое главное – справедливо.