Часть 10. Пневматика шарообразных предметов

Белая ограда вокруг территории парка была невысокой,и чаще скорее белой, чем темно-синей. Над парком повис то ли туман, то ли дым. Сложно было что-то увидеть, и Пиннокио на машинке чайка, вооруженный брезентовой накидкой от игрушечного фургона, и противогазом для крыс, уехал искать Гава, Кана и Глинку.
С момента его отъезда прошло уже более двух часов. Это была единственная радиоуправляемая железная машинка в закрытом корпусе, и никто не решался близко подойти к низко и глухо гудящей библиотеке. Все смотрели, слушали и боялись. К обеду проснулся Кащей. Он лениво потянулся и с небрежным жестом отдал Салатовому Зайцу ключи от библиотеке,которые так были всем нужны.
Кащея многие боялись..
Открыли главный ход, и проветрили помещение библиотеки, огонь догарал в двух залах, его потушили и принялись за поиск
пропавших.
В комнате налево из главного входа было то ли вновь разбитое, то ли треснувшее из-за огня зеркало. Лиза подошла к нему и остановилась. Ее взгляд тоже замер и уставился в одну точку. Этой точкой был скрытый корнями манекен.
Мертвые - к мертвым, живые - к живым, дети - к своим
родителям; мертвые - к мертвым, живые - к живым, дети - к своим родителям; мертвые - к мертвым, живые - к живым, дети -
к своим родителям.
Внутри Лизы глухо отозвалось помимо чувства потери совершенной, чувство потери будущей. По острову медленным шаром раскатился гром. Манекен лежал, окутанный корнями деревьев и покрытый слоем пыли, ровным и однотонным. Казалось, будто он пролежал здесь тысячу лет. Манекен был похож на живого и на мертвого одновременно. Лицо было незнакомым и чужим Лизе. Оно кому-то улыбалось странной жизнерадостной улыбкой улыбкой. Глинку в манекене выдавал только кусочек ваты, выбившийся из носка правого ботинка. Он все также задорно торчал вверх, как обрубленный хвост эрдельтерьера.
Лиза снова заплакала. она плачет очень красиво. Соленые густые слезы медленно стекают по ее красивому фарфоровому лицу вдоль носа к губам, пробегают по верхней, медленно спускаются по нижней губе, или просто огибают рот, подбородок и дальше, по шее, сползают к вырезу платья.
Лиза подошла к Глинке, и дотронулась до него правой рукой, той самой, на которой у нее нет мизинца. Что-то произошло, и она замерла на месте, просто остановилась и перестала двигаться. Ее красивые зеленые глаза тоже остановились.. Когда в комнату вошли Жуйка и Салатовый Заяц, они увидели четыре бездвижные куклы, освещенные солнцем.
Три из них лежали на земле, а четвертая - Лиза, стояла в той же позе, с протянутой к щеке Глинки правой рукой.
Чем больше задаешь вопросов, тем меньше получаешь ответов. но вопрос без ответа, все же более близок к слову, чем ответ без вопроса. Пустословие угнетает разум. Чистота помыслов угнетает чувства. Чувство нагнетает слова туда, где им вовсе не место. Словам место в книге, или на тетрадном листе, или в вопросе без ответа, или в мыслях ребенка. Ребенок вырастет, и из всей своей чистоты помыслов, из всего своего пустословия, из всего своего чувства и разума извлечет корень слова.
Он положит его у твоих ног и молча уйдет, а слово, которое он извлек, будет сначала никому не нужно, потом любопытно, потом интересно, и после ты поставишь его в один из шкафов своей огромной библиотеки, где оно и будет пылиться, пока не сгорит вместе с остальными словами, которые лежали у твоих ног.
Жуйка замер на месте, лишь взглянув на Лизу. Второй раскат грома послышался на острове, взлетели с деревьев птицы. С яблони упало одно яблоко, откатилось немного и остановилось.
Играть с жизнью бесполезно. У нее всегда лучшие карты и ты только теряешь своих немногочисленных козырей в каждом новом раскладе. И когда слова, которые ты мог сказать жизни. кончатся, она начнет играть с тобой. И эта игра может тебе не понравится.
Из-под земли послышался странный гул. Она задрожала так, что Лиза, сначала наклонилась влево, а потом упала на мягкую подстилку из корней рядом с Глинкой.
Упал и Жуйка, до этого момента удержанный от падения стеной, на которую облокотился. Он лежал и смотрел в свое собственное небо Аустерлице усталым взором пуговичных глаз, и улыбался кому-то той же странной улыбкой, что и Глинка.
Только две куклы на острове сохранили способность к движению: Кащей и Зеленый Змей Горынович. они вышли вдвоем из дверей детского сада и пошли к берегу моря. Они шли долго. но берег все не появлялся впереди. Земля дрожала все сильнее. Солнце поднималось выше, напоминая о завтраке, но тщетно. Кащей и Змей искали море. Уже скрылся за горизонтом оазис с детским садом, деревьями и остатками библиотеки, а они все шли и шли. Мелкий, горячий песок, как змея шептал что-то сам себе, прогибаясь следами под их ногами.
К обеду они попытаются вернуться, но у них ничего не выйдет...
Когда солнце поднялось и остановилось ровно на уровне между закатом и рассветом, из дверей вышел, еще покачиваясь, с непривычки, и неуверенно переставляя ноги, Алеша. За ним в след вышли еще двое детей. Они о чем-то разговаривали. В детском саду было много детей, и когда все они вышли на площадку перед зданием, то заполнили все свободное пространство.
Все они разговаривали и смеялись, кидались игрушками и улыбались, в первый раз, осознанно, дню и солнцу.
Взгляды бывают разными. Но основное, а что мы ориентируемся, оценивая взгляд - это время. Самые сложные - мимолетные взгляды: глаза незнакомых стесниетльных людей, воров, милых девушек в вагоне трамвая, обманщиков. Взгляд может задержаться на чем-то и стать коротким: пронзительным, тупым, неосознанным, плохим, оценивающим, добрым, немым, просьбой, приятным, умным, заносчивым, милым. Долгий взгляд может быть пьяным, пристальным, неприятным, холодным, влажным, тоскливым, одиноким, изучающим, завистливым, по-злому насмешливым, провожающим. И есть еще, как крайняя форма выражения страха человека перед смертью, якобы математический термин - бесконечность. Бесконечный взгляд. Поалуй такой взгляд можно разглядеть только в темноте.
Такая-же темнота на минуту окутала и детский сад, и все, что было рядом, и дети стали взрослыми, а игрушки - вещами, и стало светло. Кто-то ушел искать судьбу в пустыню, кто-то дорисовывать химическими карандашами женщину на картине в детской, кто-то принялся чинить кукол, разбросанных тут и там, другие расселись в беседке и склеили потрепавшиеся за ночь книги и переписали сгоревшие страницы.
Алеша вошел в библиотеку. Обгоревшие стены, полки, разломанные и черные из-за пепла. Всюду валялись свежие доски. Библиотеку строили заново. Алеша прошел в башню и открыл комнату, где держали Лизу и Глинку. Со стены он спустил откидную койку на цепях, и встал перед ней на колени, достал из под койки пустую записную тетрадь и автоматическую ручку.