Эх! Девяностые-девяностые

Что это я ударился в воспоминания о  старых добрых советских временах. В те времена, когда мне было далеко не за тридцать, в 70 годы.
Вот заглянул к одной поэтессе на стихире, кришнаитке, она написала о глазах коров, бычков телят, заглянувшие в ужас кровавой бойни и зауважал Вовку Балашову и Олю, которые перешли на вегетарианскую пищу.
И захотелось мне написать воспоминание  или байку, как получится о, тоже уже древних, временах 20 летней (боже мой) давности
И вспомнились мне первые 90-е годы.

Мы сидим в пивбаре, в Москве.
 Проспект построенный при Хрущёве, называемый «Лебедь советской архитектуры». (параллельно старому Арбату забыл его новое название), уничтоживший  большой кусок удивительной ткани старой Москвы.
Сегодня утром 651 поездом мы прехали в половину пятого утра на Павелецкий вокзал из Тамбова.
Запили водочку оставшуюся от путешествия, не дошедшей и не виданной ещё в Тамбове "Фантой" в ожидании открытия метро...

Санька Лунькин (через год, и , между прочим, заслуженно, станет Заслуженным архитектором России) председатель тамбовского отделения Союза архитекторов Росси и я его заместитель в командировке в правление Союза архитекторов России. Я спонсор командировки и нашего отделения СА, поэтому и заместитель. Я первый, кто отважился оторваться от тела умершей матки социалистического равноправия. Остальные думают, что она жива и теребят её остывающие соски. Через пол-года начнётся инфляция о которой мы читали в произведениях писателей начала 20 века о первых жутких годах советской власти, когда коробка спичек стоила миллион.
Все директора советских времён в первые 90-е, с брезгливостью смотрящие на меня дурака и представляющие, как скоро меня поведут к стенке, на партсобраниях в своих предприятиях, с гневом в глазах обрушивали своё праведное слово на покусителей непоколебимости ленинской идеи.
Эти директора, продавшие скрывающимся за границей московским олигархам свои заводы и фабрики, или, сдавшие их в аренду торговым фирмам, уже через пару тройку лет будут , так же брезгливо объезжать меня на своих джипах. А я ещё долго буду колесить по тамбовскому краю на своей догнивающей 93-ей, которую купил благодаря бате, ветерану войны , за те деньги, за которые через месяц, мог бы купить, точно такую же машину, только игрушечную.
Но фирма моя будет жить и я буду принимать на работу, уволенных бывшими директорами-коммунистами, проектировщиков, и уже в третьем тысячелетии с гордостью буду оформлять им документы на пенсию.
Я ещё не знал, что мебельный цех, в котором я мечтал выпускать невиданную до сих пор на земле мебель сожрут инфляции, дефолты, реформы. Но мы останемся. Мои краснодеревщики, мои пенсионерки, готовые разработать мне любую электрику и ВК, да хоть в самой Москве;)))

Мы ещё сидим с Санькой Лунькиным, почти уже Заслуженным архитектором в пивбаре , забыл, как назывался, близко ресторан Прага, кажись…
Пол часа назад выходя из метро у музея Ленину, ну, там где в советские времена наш 111 автобус останавливался, конечная там у него была. И проходим через строй женщин , стариков, детей, мужчин с отчаявшимися глазами. В руках у них утюги, фены, какие-то вещи уже привезённые, кем-то ушлым из, потирающего руки, Запада.
Мы с Санькой Лунькиным сидим и ждём заказанного пива. Деньжата у нас есть. Вернее у меня.
Когда я открыл свое дело, самое непонятное для меня было, как управляться с  деньгами.
Договора заключать я умел. Сметы на проектирование делал не раз. Последняя должность моя была начальник проектной группы в облархитектуре.
Но я совершенно ничего не смыслил в бухгалтерии и экономике. Денег больше своего аванса и получки, ну или от шабашки какой-нибудь иногда, я не держал в руках.
И когда я первый раз в банке получил кучу денег, (это ещё до инфляции!) ,у меня была проблема, как их распределить между многочисленными работниками.
Я взял список и прикинул на глаз кому, сколько бы полагалось. Получилась на каждого солидная сумма, о которой я в советские времена и мечтать бы не смог. Но, что-то меня удержало, в последний момент, от выплаты всей суммы. И это, что –то спасло меня от моментального разорения. Я решил заплатить половину, и правильно сделал. Очень скоро, когда я нанял настоящего бухгалтера, я узнал, что, кроме налогов, есть ещё фонд развития, непредвиденные и очень непредвиденные в России расходы.
Я ещё заплатил своим инженерам по  божески. Сегодня я плачу третью часть от поступлений и это экономически гармоничная доля.
Так вот пиво нам с Саней Лунькиным, лучшим тамбовским архитектором, уже несут в высоких, красивых кружках. Пиво пенится и сияет золотом пропуская через себя свет льющийся из настенных бра и потолочных светильников.
И вот в тот самый  момент,  когда мы с Саней поднесли губы к божественной, прохладной белой пене, пахнувшей солодом и хмелем, к нашему столику подошла скромно одетая молодая женщина с большим пакетом в руках, из которого она достала толстую,  в яркой цветной обложке книгу.

Продолжение следует.

http://proza.ru/2009/03/16/170