Пять долларов для доктора Брауна отрывок

Предисловие

В далекие-далекие времена, в самом начале двадцатого века, когда не было еще интернета, компьютерных игр и даже телевидения, когда к телефонному оператору обращались «барышня», когда  кока-кола считалась полезным для здоровья напитком, когда от гриппа умирали, когда считалось, что во время секса женщины думают об Англии (но было так или нет, утверждать наверняка мы не можем), а люди верили в торжество науки и техники  – вот именно тогда и происходили описанные в нашей книге события.
Много еще чего не было в те безвозвратно ушедшие времена. Зато много чего и было! К примеру, камера обскура, пневматическая почта и граммофон. Женщины еще носили корсеты и панталоны, а мужчины – носки на специальных ( и дьявольски элегантных) подтяжках и подштанники. Кроме того, и те и другие, выходя на улицу, непременно надевали шляпы! Выйти без головного убора было немногим лучшим, чем без штанов. Уважающие себя джентльмены непременно прихватывали с собой трость. Для какой именно надобности – отбиваться от собак и хулиганов, проверять глубину луж или для чего-то еще –мы точно не знаем, но факт есть факт.
 По улицам начинали ездить первые автомобили, а в кинематографах показывали уже не первые кинофильмы. Правда, пока черно-белые и без звука, но и в этом была своя прелесть. Вовсю работали телефон, телеграф и радиоприемник. Что касается паровозов, те вообще появились давным-давно и, выпуская клубы дыма, носились по железным дорогам.  И вообще научно технический прогресс стремительно набирал обороты!  Взять хотя бы...но не будем забегать вперед.
Не было ночных клубов, зато были мюзик-холлы, кафешантаны и цирк. Да-да, в те времена в цирк ходили не только дети, но и взрослые! И, уж поверьте, прекрасно проводили там время. А уж что касается рекламы, от которой нет прохода, тут и вовсе разница невелика. Не говоря уже о газетах, глянцевых, то есть, простите, иллюстрированных журналах и биржевых сводках. Одним словом, те времена почти ничем не отличались от нынешних: миром, как и сегодня (и, вероятно, всегда), управляли деньги. По крайней мере, так принято считать.
И в это-то время двое молодых людей, начитавшись книжек, решили сделать, пожалуй, самую головокружительную карьеру из всех существующих на свете: карьеру искателей приключений! В университетах этому не обучают, приходится осваивать азы профессии лично. Вот этими руками, собственной головой и на собственной шкуре. Позвольте теперь, дорогой читатель, представить вам молодого человека по имени Джейк Саммерс   и его друга.
Юноша носит не совсем благозвучное имя Мармадьюк, поэтому предпочитает представляться так: Дюк. Дюк Маллоу.  Сейчас вы перевернете страницу и окажетесь аккуратно в том самом дне, когда молодые люди впервые встретились на берегу Винуски-ривер. Кстати, эти края на северо-востоке США называют еще Новой Англией. Это самая европейская часть страны, благополучная и рафинированная, просто красота. Казалось бы, живи да радуйся, так нет, у кого-то шило в одном месте, голова ногам покоя не дает и так далее.
Позвольте также представить еще одного небезынтересного субъекта по фамилии Фокс, о котором речь пойдет несколько позже.
Итак, перед вами первая часть романа. Двадцатый век только начинается: на дворе – 1899 год...

- «24 апреля 1899 года был чудный майский вечер»? Старик, ты что-то загнул!
- Ну, знаешь. Забыл ты, что ли, как хороши в апреле майские вечера?
- Ах да, прости. Слушай, по-моему надо убрать это: «солнце ложилось мягким золотым светом на кроны деревьев»...
- Вот еще! Так положено. В книжках всегда все не как в жизни. И потом, оно действительно именно «ложится мягким золотым светом». Просто на это не обращаешь внимания.
- Все равно какая-то ерунда. Так все пишут. Попробуй как-нибудь проще. И «чудный вечер» мне тоже не нравится.
- Ну, а как бы ты его назвал!
- «Отличный». Был отличный вечер.
- Как-то не поэтично.
- Ну так не стихи же ты пишешь.
- Ну, неромантично.
- А что, тебе все эти годы было романтично? Жизнь есть жизнь, ...
- «...cher ami»?
- Шер ами... Фокс, наверное, так бы и сказал. Но поскольку ни ты, ни я не Алекс, давай как-нибудь по-другому.
- Слушай, компаньон, не мог бы ты отвалить и заняться чем-нибудь другим, пока я пишу?
- Да чем я могу заниматься?
- - ...только стоять у меня над душой и придираться. Не знаю. Баланс сведи.
- Когда ты трещишь на этой своей машинке? Ты еще из пистолета у меня над ухом стрелять начни. Чтобы лучше считалось.
- Ладно, черт с тобой, пусть будет «отличный»....



Глава первая, в которой Джейк Саммерс проявляет преступное легкомыслие.

Итак, 24 апреля 1899 года был отличный вечер. Солнце грело щеки, теплый ветер шевелил волосы и вообще погода с самого утра стояла такая, что до смерти хотелось стать счастливым. Сразу и навсегда, одним махом.
Джейк Саммерс, пятнадцати лет от роду, сидел на берегу Винуски-ривер. Собственно, ему полагалось находиться совсем не здесь, но... в общем, неважно. Юноша прищурился и запустил по воде плоский камень. Камень запрыгал. «Раз, - считал Джейк, - два...три...» «...четыре-пять-шесть...семь!» - другой камень, пущенный чьей-то чужой рукой, обогнал его собственный. Этакая наглость!
Он обернулся.
Он обернулся. Невдалеке стоял невысокий парнишка и, склонив темнокудрую голову на тонковатой шее, ехидно улыбался. Джейк обозрел нарушителя его уединения от коричневых ботинок, в которые были ловко заправлены песочного цвета штаны на подтяжках, до больших, как у девчонки, карих глаз. Брови незнакомца срослись на переносице, тонкогубый рот был широким, словно у лягушонка. Джейк насупился и вздохнул (тайком). Вид у незнакомца был уверенный, чуть ли даже не самодовольный. Сам же он, несмотря на высокий рост, широкие плечи и правильные черты лица, он совсем не считал себя привлекательным. Это же просто невозможно, когда на тебе накрахмаленная черная пара с черным же галстуком, а белая рубашка стоит колом! Правда, истины ради следовало признать, что рубашка уже не была такой уж белой, брюки порядочно запылились, а дурацкий сюртук валялся в траве. И все же вид у него, Джейк знал это, был самый что ни на есть похоронный. Всегда.
Чтобы сгладить неловкость, он нашарил какой-то камешек, и размахнувшись изо всех сил, швырнул его в воду. Незакомец проводил снаряд взглядом, присвистнул тихонько и, не особо церемонясь, присел рядом на траву. Тоже нашарил камешек и швырнул в реку. Джейк снова не остался в долгу. Молчаливое сражение длилось до тех пор, пока до ближайшего метательного снаряда было можно достать рукой. Потом незнакомец спросил:
- А таких лепешек здесь больше нет?
- Не вижу, - отозвался Джейк.
- Пойдем, поищем?
Джейк пожал плечами и встал. Они побрели по берегу. Джейк отстраненно подумал, что отдаляется все больше и больше от того места, где ему следовало находиться. Он даже остановился. Подумал. Потом мотнул головой, откидывая с глаз попавшую прядь светлых волос и двинулся дальше. Обернувшийся было незнакомец усмехнулся, сорвал травинку и сунул в рот. Скоро они набрели на отмель, где сквозь прозрачную воду виднелось довольно много сероватых плоских осколков. Лучших «лепешек» было не найти! Увлекшись, мальчики разулись и так бродили по мелководью. Время от времени они размахивались и запускали очередной камень.
- А вода-то,  - незнакомец засунул руки в карманы, подтягивая штаны, - совсем теплая.
Джейк пошевелил в воде босыми пальцами.
- Угу.
- Айда купаться?
Купаться Джейку Саммерсу было строго-настрого запрещено. Он готов был побиться об заклад, что этому тощему парнишке – тоже. Винуски-ривер славилась своим течением и неровным дном. «Попадет!» - подумал юноша и сорвал с шеи уродливый черный галстук. (картинка здесь: уродливый черный галстук)
 Расстегнул рубашку с дурацким круглым воротничком. Скомкал. Швырнул на берег. Рубашка не долетела и упала в воду у самой кромки воды.
- Эх ты, мазила! – рассмеялся чужак и зашлепал к берегу.
Он выловил рубашку, галстук, протянул все это подоспевшему Джейку.
- Небось дома-то влетит?
- Наверное, - уронил Джейк, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно безразличней.
- Теперь уже ничего не поделать, верно? –незнакомец философски пожал плечами.
Джейк засмеялся. Похвальное смирение, ничего не скажешь!
- Ерунда, - сказал он, - мне бы так и этак влетело.
- Мне тоже.
Они разбежались и нырнули с шумом и брызгами. Затем Джейк поплыл красивыми саженками, а незнакомец – смешно разводя руки и ноги. Джейк с улыбкой подумал, что теперь он еще больше напоминает лягушку. Вообще, парнишка был забавный, таких ему встречать еще не приходилось. И что самое главное, держится парень запросто. Не отпускает ехидных замечаний насчет Джейкова костюма и рода занятий (чего тот хлебнул с избытком).
- Откуда ты взялся? – полюбопытствовал он, когда они, отфыркиваясь, выбрались на берег, - я тебя раньше не видел.
- Это потому, что мы недавно приехали, - с готовностью откликнулся парень. – Мой отец – Томас Маллоу. Может, слышал?
Джейк помотал головой и спросил:
- Как же тебя зовут?
Парень почему-то замялся.
- А тебя?
- Джейк. Джейк Саммерс.
- Ладно, - сказал парень, - только обещай, что не будешь смеяться. Мармадьюк Маллоу. Но лучше – просто Дюк.
- Черт, ну и имечко.
- Так звали моего деда, - пожал плечами Дюк. – Все смеются. Но я уже привык.
- Надо мной тоже смеются, - Джейк тоже пожал плечами.
- Костюмчик у тебя тот еще. Дай угадаю: твой папаша – священник?
- Почти. Предводитель миссии. И гробовщик.
Дюк почесал кончик носа, на который с мокрых волос упала капля.
- Веселая у тебя жизнь, Джейк.
- Да уж, веселее не придумаешь.

Они выбрались на берег, оделись.
- Ну, - сказал Дюк, - придешь завтра?
- Приду, - ответил Джейк, хотя совсем не был в этом уверен.
Он забежал в лавочку мистера Крисби за керосином, как то и должен был сделать с самого начала и отправился домой.
По мере приближения к небольшому кирпичному дому с вывеской «Саммерс и сыновья» походка юноши терял свою решительность. Солнце уже успело зайти, в воздухе повеяло прохладой и Джейк подумал, что, пожалуй, поступил неразумно. Не стоило так  задерживаться, а тем более купаться. Он вдруг отчетливо представил лицо отца и по спине побежали неприятные мурашки. Он ускорил шаг: раз скандал все равно неизбежен, пусть хоть начнется побыстрее. Ожидание, он знал по опыту, всегда тяжелее самого наказания.
Но все оказалось еще хуже, чем он думал.

На большом обеденном столе гостиной красноречиво лежала стопка книг в ярких обложках. Содержание их Джейк знал отлично, как и то, что еще днем, когда отец послал его в лавочку за керосином, эти книги находились совершенно в другом месте. Опять эта София! Зануда чертова. Джейк вздохнул. Ну что за жизнь у человека, а?
Мистер Саммерс неслышно вошел в комнату и встал за спиной сына.
- Здравствуй, отец, - сказал Джейк, не оборачиваясь.
- Мир и покой снисходит на того, кто всем сердцем постигает, что Христос жил и умер ради всех нас...
- ...что он сопровождает нас ежедневно и ежечасно, на рассвете и на закате, - продолжил Джейк, пытаясь предотвратить поток благочестивого красноречия отца.
- Ибо на каждом шагу всех нас и каждого из нас подстерегают ловушки и искушения. И в одну в из них, в эти врата праздности и неги ума, попался мой сын! – мистер Саммерс схватил со стола верхнюю в стопке книгу и потряс ею в воздухе. Что это,?
- Это? – переспросил Джейк.
- Именно это!
- Это, - осторожно сказал юноша, - сочинение мистера Стивенсона, описывающее путешествие на лодке по рекам Франции.
- Прекрасно! – якобы с воодушевлением воскликнул мистер Саммерс. – Ну, а это?
- А это – сочинение мистера Жюля Верна, описывающее пребывание четверых путешественников на необитаемом острове. К вящей славе Господа, – добавил он.
- Да ты издеваешься надо мной, молодой человек?
- Нет, отец, правда. Они долго страдали и боролись с... с опасностями. Я думаю, что это некоторым образом служит к славе Господа. Он наставил людей на путь...м-м-м... на путь истины. Если бы не это, им бы не выжить. Разве нет?
Отец швырнул обе книги на стол и схватил другую.
- Может быть, и это тоже служит к вящей славе Господа?
Джейк вгляделся.
- Конечно, - сказал он, - это продолжение повести о путешественниках. Называется «Двадцать тысяч лье под водой». Как они плыли на подводном судне...
- Праздная выдумка изнеженного ума!
- Так, значит, ты читал?
Отец, не отвечая, показал ему оставшиеся книги.
- Сочинение мистера Майн Рида, - пожал плечами Джейк.
Пресвитер открыл книгу. Прокашлялся.
- «Морис Джеральд, остановивъ коня бок-о-бок с конем Луизы, обнял бeлокурую креолку за гибкий стан. "Что может сравнится с таким лобзанием?»
На это Джейку нечего было ответить. Он молча пожал плечами.
- Может быть, ты скажешь, что и это славит имя Господа нашего, умершего в муках на кресте за нас, нечестивых и праздных?
Джейк вздохнул. На его взгляд, спектакль слишком затянулся.
- Что же не славит? – дерзко ответил он, - «всякое дыхание да славит Господа нашего». Так ведь?
Мистер Саммерс устало сгреб книги со стола. Присел, поддернув брюки, перед камином. Открыл заслонку, не обращая внимания на пачкающиеся от гнева рукава. Джейк печально проводил взглядом то немногое, что делало его жизнь хоть немного счастливее.
- Роза, - позвал предводитель миссии.
Вошла пухленькая девушка.
- Да, мистер Саммерс?
- Принесите мою трость.
Джейк молча ждал. Снял ненавистный сюртук и отложил в сторону. Мистер Саммерс оглядел сына с головы до ног. Возвел очи горе.
- Матильда! – позвал он. – Матильда, иди скорее сюда!
Вошла миссис Саммерс. Первое, что она увидела, была мокрая и грязная рубашка сына. Следом в комнату вбежала маленькая Эмми, которую мать тут же схватила за руку и сделала знак вести себя тихо. Затем чинно вошли старшие Дороти и София. Семья была в сборе. Все общество с осуждением воззрилось на юношу. Джейк тоже рассматривал своих домашних. Темные, скучные платья женщин, гладко причесанные волосы, постные лица. До тех пор, пока его старший брат Дэвид не уехал в Барлингтон, чтобы возглавить тамошнюю миссию, жизнь Джейка, среднего из детей, была еще более-менее сносной. Теперь же роль наследника дела отца досталась ему. Разумеется, что думает об этом сам Джейк, никого не волновало! Он ухаживал за Мэгги, кобылой Саммерсов, которую обычно запрягали в катафалк, украшенную траурным султаном, чистил и смазывал сам «экипаж скорби», делал разную домашнюю работу... Он был готов заниматься чем угодно, только, чтобы не петь на улицах псалмы, пытаясь всучить прохожим душеспасительные брошюры! По счастью, когда ему исполнилось четырнадцать, отец согласился, что он будет приносить больше пользы семье и миссии, если останется дома и будет выполнять более мужскую работу. Так он стал помощником отцу в его «скорбном труде» (как называл свое занятие сам мистер Саммерс).
- Боже мой, Джейк! – ахнула София, - опять! Ну что это такое? Как тебе не стыдно?
Мать оборвала ее, велев не упоминать имя Господне всуе. София потупилась. Розовые губки сестры дрожали, большие серые, как у всех Саммерсов глаза наливались слезами. Юноша отвел взгляд.
- Джейк Саммерс, - сказала его мать своим красивым, грудным голосом, - мы глубоко опечалены твоим поведением. Пусть же это наказание очистит твою душу от греховных мыслей и наставит на пусть истинный.
- И послужит всем нам уроком, - кивнул отец.
Джейк лег животом на подлокотник кресла и стиснул зубы. Трость, свистнув, обожгла его зад. Мать читала молитву. Старшие девочки бормотали вслед за ней.
Вместе с болью Джейк почувствовал такую тоску и отчаяние, что на глазах его стали закипать слезы.
- Вжик!
- София, - позвал Джейк, - давно хотел тебя спросить.
- Да, брат, - ясным, как у матери, голосом, отозвалась девушка.
- А у тебя всегда...
- Вжик!
- ...всегда такая постная мина...
- Вжжжик!
- ...или ты только притворяешься? Ай!
- Джейк, прошу тебя, замолчи! – воскликнула сестра, - это для твоего же блага!
- Для спасения души и к вящей славе Господней, я помню.
- Вжжжик! Вжжжик!
- Мы будем молиться за тебя!
Джейк замолчал, изо всех сил вцепившись в обивку кресла и еще сильнее стиснув челюсти. Правда, не столько потому, что внял словам любящей сестры, сколько по другим, более осязаемым причинам.
- Завтра, - произнес мистер Саммерс, - ты пойдешь раздавать брошюры вместе с сестрами.
Добравшись, наконец, до своей комнаты, юноша тщательно запер дверь и кинулся на кровать. Зарылся лицом в прохладную подушку. Его душили слезы, удержать которые он уже не мог. В дверь постучали. Джейк подскочил как ужаленный, наспех вытер лицо и кинулся открывать. Вошла Роза с подносом.
- Мастер Джейк, вы так и не поужинали. Выпейте хотя бы чаю с сандвичами.
- Спасибо, - пробормотал он, стараясь, чтобы его лицо было в тени.
- Ну можно ли так себя вести, - покачала головой служанка, - вы ведь уже взрослый!
- Да, - ответил он, словно отвечая не ей, а кому-то другому, - я уже взрослый.
Девушка удивленно посмотрела на него.
- Хм, ну не знаю, - произнесла она, - помогите лучше уложить малышку. Сами знаете, сколько с ней возни. Когда покушаете, понятно.
Джейк наскоро сжевал постный сэндвич с говядиной и пошел в детскую.

- Вы помните Бетси из города Пайк.
С ней вместе шатался по перриям Айк, -
- тихонько запел он, глядя, как  колышется пламя свечи.

Эмми засмеялась, лежа в своей кроватке.

- Большой рыжий кобель, пара волов,
Петух из Шанхая и хряк будь здоров, -
- продолжил Джейк.
И они запели хором:
- Удл-дан фол-ди-дай-ду,
удл-дан фол-ди-дай-ду.

- А теперь продолжай ты!

- Раз в прерии ночью при свете луны
Нашли они виски и стали пьяны.
А Бетси плясала и пела, как черт.
Ей хлопали громко - давай, мол, еще.

- Удл-дан фол-ди-дай-ду,- подхватила Эмми.
Джейк предостерегающе прижал палец к губам.
- ... удл-дан фол-ди-дай-ду, - тихонько запел он, -  фол-ди-лай-дy.

- Почему ты вздыхаешь? – Эмми села в кроватке.
- Ложись, кому говорю!
- Нет, ты вздохнул!
 Джейк не стал рассказывать малышке про деда, которого та, кстати, никогда не видела. Старый  Джейсон Саммерс умер, когда Эмми не было еще на свете. Именно он пел ему эту и другие, вдряд ли более благопристойные, как, например, «Розали, цветок прерий» или «Джесси Джеймс». Джейк тоже помнил деда не слишком хорошо. Память подсовывала ему изрытое морщинами лицо, загорелое так, что единственным светлым пятном были глаза. Эти серые, по-молодому блестящие глаза, были единственным, что юноша помнил отчетливо.. Очень скоро после его похорон мальчик понял, что если его жизнь была когда-нибудь хоть немного счастливой, то только благодаря любви деда. Который обожал приложиться к бутылочке, да и частенько заговаривался, но все равно был единственным, кажется, человеком в семье Саммерсов, который его любил. Сколько он помнил, Саммерс-старший всегда терпеть не мог своего отца, и когда тот умер, посвятил длинную проповедь «беспутству», из которой десятилетний тогда Джейк понял только то, что всякая радость есть грех, если только не является радостью веры.
Джейк поправил на сестренке одеяло, скрестил под табуретом лодыжки и вполголоса продолжил историю про Бетси из Пайка:

Индейцы напали орущей толпой,
Скальп милого Бетси спасала, как свой.
Под первой повозкой засевши с ружьем,
Разила их Бетси метким огнем.

Подозрительно посморел на смирно лежашую девочку, выглядевшую точь в точь как спящая.
- Удл-дан фол-ди-дай-ду, - протянул он осторожно, - удл-дан... фол-ди-ду.
Погладил спящую сестренку по разметавшимся кудряшкам и задул свечу.


Глава вторая, в которой события развиваются стремительно.

Да, - протянул Дюк, - несладко тебе приходится.Они, как и вчера, сидели на берегу, бросая в воду камешки. Утром, едва рассвело, Джейк вылез через окно и помчался к берегу, ожидая своего нового знакомого. Дюк появился сразу после завтрака, выслушал его историю, долго хохотал, слушая, как Джейк в лицах пересказывает диалог с отцом, и теперь они сидели молча, наблюдая за солнечными бликами на воде. Разговаривать не хотелось, до того было хорошо.
- Может быть, искуп..., – начал было Дюк и замолчал на полуслове.
- Отчего же нет? – усмехнулся Джейк.
Он встал, расстегивая рубашку. Дюк взглянул на него удивленно, как давеча Роза, но пожал плечами.
- Дело твое.
Когда они доплыли до середины реки, Дюк все-таки сказал:
- Но я бы на твоем месте не стал напрашиваться еще раз.
Джейк перевернулся на спину, глядя в небо и лениво подгребая руками.
- Знаешь, - медленно произнес он, - а я, пожалуй, не вернусь.
- Эге! – присвистнул Дюк, - вот так штука! Да ладно тебе, я  тоже обижаюсь, когда меня наказывают.
- Дело не в этом, - буркнул молодой человек.
Они подплыли к самой середине реки. Дальше плыть было слишком опасно – река неслась здесь, как бешеная. Мальчики повернули к берегу.
- Не хочу показаться тем, кто сует нос не в свое дело, - осторожно произнес Дюк, когда они оказались на суше, - но... а как же твой старик?
- Мой старик? – задумался Джейк.
- Ну да, кто-то ведь должен ему помогать. Унаследовать дело.
- Слышал бы он тебя, - усмехнулся Джейк, - «унаследовать дело»! Скажешь тоже. Это, друг мой, не «дело», а «скорбный труд искупающий». Вот пусть и искупает сам. Или возьмет подмастерье. К тому же, девчонки повыскакивают замуж и освободят его от расходов. Да и вообще...
- Э-э-э, - протянул Дюк, - может, ты и прав...
Тут он посмотрел на своего нового приятеля и обнаружил, что тот сидит с таким несчастным видом, что возражать ему просто язык не поворачивается.
- Дюк, - глухо произнес юноша, - ты не подумай ничего такого. Когда-нибудь я разбогатею и буду каждую неделю высылать своим по пятьдесят долларов, не меньше. Но оставаться здесь я больше не могу, хоть ты меня убей.
- Даже не собираюсь! – отрезал Дюк.
Ребята рассмеялись.
- Какое сомнительное предприятие, - с расстановкой произнес Дюк, словно находясь в раздумьях, - знаешь что?
Он хлопнул себя по коленкам и вскочил.
- Я, пожалуй, поеду с тобой.

Джейк вытаращил глаза.
- Но как... – забормотал он, - что... Ты что же, серьезно?
Сейчас ему казалось, что он спит и видит сон. Длинный, прекрасный сон, удивительно непохожий на его настоящую жизнь, напоминающий скорее приключенческий роман.
- А ты разве против?
- Против? В жизни не слышал более интересного предложения! Но ведь у тебя тоже...твои старики, все такое...
Дюк снова опустился на траву рядом с ним. Пригладил растрепанные береговым ветром кудри.
- Мои старики? Мамы уже четыре года как нет. А отец...
Юноша помолчал, скривив губы, как будто от боли, которую нужно вытерпеть. Джейк молча ждал.
- Отец женился снова. Через год после маминой смерти. У них уже двое детей. Иногда мне кажется, что он был бы только рад сплавить меня куда-нибудь.
- Хм-м, - Джейк скорчил задумчивую рожу, чтобы скрыть радость, - но что, если тебе это только кажется?
- Кажется? – переспросил Дюк, качая головой. – Нет, не думаю, что мне кажется. Впрочем, это можно проверить! Но ты уверен, что не передумаешь? Действительно хочешь уехать?
- Я еще ни в чем не был так уверен, - произнес Джейк и встал, отряхивая брюки.
Черный сюртук так и остался валяться в траве.
Дюк обернулся.
- Подумают, что ты утоп, - полушутя сказал он.
- Отлично, - кивнул Джейк, – значит, не будут искать.
- Ладно, пошли.

Через пятнадцать минут они уже стояли перед отцом Дюка, мистером Маллоу.
Это был стройный человек с редеющей кудрявой шевелюрой и аккуратно подстриженной бородой. Он с интересом взглянул на Джейка.
- Значит, ты хочешь смыться, а?
Джейк кивнул. К своему удивлению, он чувствовал к мистеру Маллоу симпатию, хотя ожидал увидеть прожженного негодяя. Именно так, на его взгляд, должен был выглядеть человек, которому наплевать на собственного сына.

Отец Дюка внимательно выслушал его, неторопливо набивая трубку.
- Значит, свободное плавание. Что ж, - произнес он, - я рад, что ты стал взрослым, Дюк.
Дюк бросил на приятеля торжествующий взгляд: «Я же тебе говорил!»
- Денег у нас не то, чтобы много, - продолжал мистер Маллоу, - боюсь, сынок, после моей смерти ты унаследуешь только долги. К тому же, тебе уже пятнадцать. Я был на год старше, когда уехал из дома отца. Так что твое решение я могу только приветствовать.
Он помолчал.
- Надеюсь, ты будешь удачливее меня. Хотя...
Он выпустил струю густого ароматного дыма.
- Я еще тоже побрыкаюсь.
Джейк неуверенно улыбнулся. Ему все еще казалось, что это сон, и он вот-вот проснется и увидит, что все по-старому. Что касается Дюка, тот просто весь сиял.

- Значит, ты хочешь смыться?
Джейк набрал полную грудь воздуха. Он хотел сказать, как измучился жить жизнью, которую не выбирал, какой тоскливой она была; хотел сказать, что до встречи с Дюком у него не было ни одного друга; хотел поклясться, что как только разбогатеет, станет посылать семье столько денег, что его близкие смогут безбедно существовать до самой смерти. Только бы не возвращаться... Но вместо этого сказал просто:
- Да.
- Отец – священник? – поинтересовался Маллоу-старший, попыхивая своей трубкой.
Джейк заметил, что у отца с сыном совершенно одинаковые глаза. Они даже улыбались и морщили лоб одинаково. Юноша вдруг почувствовал, что завидует Дюку, у которого такой замечательный отец.
- Гробовщик. И предводитель миссии, - ответил он.
И покраснел. Мистер Маллоу расхохотался.
- Да, парень! По-моему, ты заслуживаешь хорошей порки! Но...
Он внимательно оглядел Джейка с головы до ног и произнес:
- ...но на твоем месте я сделал бы то же самое.
В кабинет вошла миссис Маллоу. Джейк взглянул на ее и удивился. Мачехе Дюка было около тридцати пяти лет – возраст, на взгляд Джейка, преклонный. Но карие глаза цвета спелой черешни блестели как у молодой девушки,  каштановые волосы были небрежно скручены в узел, а на ярком лице сияла улыбка, не ответить на которую было невозможно. Стан женщины был строен, движения – быстрые, чуть резковатые. Одним словом, миссис Маллоу была женщиной красивой. Она обвела всю компанию любознательным взглядом и произнесла:
- Мы с малышами уже заждались вас к ужину! Томас, ну сколько можно?
Джейк готов был поклясться, что на самом деле она и не думает сердиться!
- Мы уже идем, дорогая, - улыбнулся мистер Маллоу, - разреши представить тебе Джейка Саммерса.
- Здравствуйте, Джейк, - улыбнулась миссис Маллоу, - вы, конечно, отобедаете с нами?
Джейк кивнул, улыбаясь до самых ушей. Еще никогда ему не приходилось встречать такой теплый прием. Кроме того, совсем не каждый день его приглашали к обеду красивые женщины.

После того, как был подан кофе и миссис Маллоу удовлетворила свое любопытство относительно того, кто Джейк и откуда, отец Дюка сказал:
- А теперь, джентльмены, поговорим о деле. Чем вы намерены заниматься?
Молодые люди переглянулись. Об этом они не имели ни малейшего понятия.
- Так я и думал, - засмеялся мистер Маллоу.
- Я тоже, - добавила миссис Маллоу, помешивая крошечной ложечкой в своей чашке.
- Хорошо же, - продолжил отец Дюка, - посмотрим, что вы умеете делать.
- Дюк, если бы ты не был таким лентяем, то прекрасно смог бы преподавать французский! – воскликнула миссис Маллоу.
На эту пылкую фразу Дюк набил полный рот печенья и замотал головой. Из чего Джейк сделал вывод, что французский не является его любимым предметом.
- Ты бы еще предложила Джейку поступить в духовное училище, - фыркнул Маллоу.
- Господи! – только и сумел вымолвить Джейк.
Двое младших Маллоу, глядя на него, расхохотались. Джейк с интересом рассматривал малышей: оба глазастые, круглощекие, подвижные, сразу видно, что похулиганить – любимое их занятие. Карапузы ничем не напоминали тихих, вечно серьезных детей Саммерсов, неусыпно следящих за тем, чтобы все было «по правилам».Юноша улыбнулся: один из малышей пытался добраться до сахарницы, а миссис Маллоу, притворяясь, что ничего не замечает, потихоньку отодвигала ее.
- Я умею ездить верхом, стрелять, играть в покер, - принялся перечислять Дюк.
На слове «покер» миссис Маллоу нахмурилась.
- Вот уж этого, пожалуйста, не надо!
- Тем более, что играешь ты неважно, - вставил мистер Маллоу. – Ну, еще что?
- Свистеть, пререкаться и прятаться по углам с книгой, - присовокупила его жена, смеясь.
Дюк развел руками в знак согласия.
- Ну, а вы, молодой человек? – обратился Маллоу к Джейку.
Мальчик покраснел.
- Так-так? – подбодрил его Маллоу.
- Я умею снимать мерку с покойников, - сказал Джейк.
Миссис Маллоу поперхнулась.
- Простите, Джейк, - смущенно сказала она. – Это было несколько...неожиданно.
Дюк хрюкнул в чашку. Близнецы весело завозились и миссис Маллоу пришлось шикнуть на них.
- Продолжайте.
Джейк покраснел снова, поняв, что смоРозал глупость, но деваться было некуда.
- Чистить и запрягать лошадь. Править катафалком. Немного знаю столярное ремесло. Э-э-э...
Джейк замялся, вовремя сообразив, что о некоторых его умениях миссис Маллоу лучше не знать. Он посмотрел женщине в глаза.
- А также свистеть, пререкаться и прятаться по углам с книгой, - с улыбкой закончил он.
- Надо сказать, что твой друг более подготовлен к жизни, - сказала миссис Маллоу, обращаясь к Дюку, - хотя оба вы бестолочи.
- Это поправимо, - заметил мистер Маллоу.
- Да, - согласилась его жена и почему-то вздохнула.
- Переходим к существу дела: чего бы вам хотелось?
Джейк притворился, что поглощен своим кофе. На самом деле он прекрасно знал, чего бы ему хотелось, но сказать такое  вслух не решался. Он посмотрел на Дюка.
- Э-э-э... – промямлил тот.
- О, это совсем просто, - улыбнулась миссис Маллоу, - ковбои, старатели, охотники за алмазами...
- Путешественники! – поддакнул отец Дюка.
Джейк смотрел на этих странных людей, не зная, что и думать. Шутят они или серьезно?
- Матросы на корабле, - сказал мистер Маллоу, - прекрасный способ начать карьеру искателя приключений...и пообтесаться.
- Повзрослеть, - закончила миссис Маллоу. – Но в конце концов: почему бы и нет?
Оба юноши ужасно смутились, не зная, что и сказать. Все было истинной правдой: больше всего на свете им хотелось приключений.
- Да. Что скажете? Джейк, что вы сидите, как... как не знаю, кто. Это была ваша идея.
- Да. О да! – горячо сказал Джейк.
- По-моему, ты сумасшедший, - сказала вдруг миссис Маллоу, обращаясь к мужу.
- Ничего, моя дорогая, ты тоже, - не остался в долгу тот.
Миссис Маллоу рассмеялась и отпила из своей миниатюрной чашечки еще кофе. Джейк залюбовался ею. Затем он почувствовал пинок под столом и встретился с насмешливым взглядом Дюка.
Что за странный день – еще никогда Джейк Саммерс не чувствовал себя так глупо... и не был так счастлив!

- Здорово, что ты тоже читаешь! – сказал Джейк, когда они остались одни.
Дюк пожал плечами.
- Рыбак рыбака.
В комнату постучалась миссис Маллоу.
- Джейк, я считаю, что вы должны предупредить свою семью. Они ведь не знают, где вы, я права?
Молодой человек только вздохнул и уставился в пол.
- Вы же понимаете, что они вряд ли благословят меня в путь так, как это сделали вы, - хмуро сказал он.
- Но ведь они и до этого вас не одобряли? – пожала плечами миссис Маллоу.
- Так что какое тебе дело до их дурацкого благословения? – добавил Дюк.
- Мармадьюк! – строго сказала миссис Маллоу.
- Что? Это же правда! – дернул плечом тот.
- Все равно так говорить невежливо, - сказала миссис Маллоу.
И поправила:
- Так что вы просто предупредите их, чтобы они не думали, что с вами что-то случилось.
Честно признаться, молодой человек как раз на это и надеялся. Ему представлялось, как его родные пожалеют о нем и наконец-таки признают, что были у Джейка Саммерса и хорошие качества.
- Джейк! – позвала миссис Маллоу.
- А? – откликнулся тот, отвлекаясь от своих мыслей.
Миссис Маллоу присела рядом на софу и обняла его за плечи.
- Я знаю, о чем вы думаете. Не делайте этого, прошу вас. Поедемте прямо сейчас! Вы предупредите родных о своем отъезде и мы немедленно вернемся сюда. Вас ведь, наверное, ищут!
Джейк поднял на нее глаза и с ужасом понял, что сейчас заплачет. Миссис Маллоу потрепала его по руке и вышла.
- Трусишь? – спросил Дюк.
Он сидел в кресле напротив Джейка, сложив ноги по-турецки и соображал, что взять с собой.
- Я?! – возмутился Джейк.
Он вскочил с софы и вышел из комнаты.



Глава третья, в которой Джейк прощается с родным домом.

- А, ну вот и ты, - сказал мистер Маллоу.
Он сидел на диване с газетой в руках, но по его позе было понятно, что он чего-то, точнее, кого-то ждет. Джейк кивнул. Как всегда, когда он волновался, его тошнило, ладони стали холодными и влажными. Вдобавок, по спине забегали мурашки.
Во дворе их ждал небольшой изящный экипаж. И хотя юношу лихорадило от волнения, он по-детски обрадовался, что поедет «в настоящей карете». Обычно он передвигался пешком, либо на отцовском катафалке, вызывая пристальные взгляды прохожих и насмешки сверстников. То, что экипаж был совсем не новым, нисколько его не смущало.

Когда Джейк шагнул в двери родного дома, Маллоу остались ждать его в экипаже. Собственно, мистер Маллоу предложил пойти с ним, но Джейк гордо отказался. Что касается миссис Маллоу, ее вообще хотели оставить дома, но женщина была непреклонна.
- Так мне будет спокойнее, - сказала она, хотя полчаса назад сама уверяла Джейка, что все происходящее – обычное дело и волноваться совершенно не о чем.
Дверь открыла Роза. Молча пропустила его в дом. К удивлению Джейка, ожидавшего, что вся семья, как это бывало в таких случаях, соберется в гостиной, чтобы задать ему головомойку, комната была пуста. «Что, если попросить Розу передать отцу и матери, что я уезжаю и уйти?» - мелькнуло у него в голове. Но он тут же отогнал эту трусливую мысль. Прежде всего, мистер Маллоу ни за что не поверит, что его отпустили без единого слова. Кроме того, при мысли о том, что вот сейчас он скажет отцу о своем уходе – не спросит позволения, а всего лишь поставит в известность, - в животе у него что-то трепыхалось, дыхание сбивалось, и даже, кажется, начинался жар. Он просто не мог отказать себе в радости увидеть лицо отца в этот момент.
И он увидел это лицо. Ноги юноши словно приросли к полу, а язык присох к небу. Отец молча стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на него.
- Отец, - сказал Джейк самым ровным тоном, какой мог изобразить, - я ухожу.
Мистер Саммерс, словно не слыша его слов, молча указал ему на кресло. Джейк нервно усмехнулся.
- Подожди, - сказал он, - ты не понял. Я ухожу. Совсем.
- Трость, - приказал миссионер таким тоном, что у юноши по спине опять побежали мурашки
- Да, мистер Саммерс, - поспешно ответила Роза и выбежала из комнаты.
Джейк покачал головой, глядя на отца. Отец все так же молча смотрел на него. При виде орудия наказания Джейк облизал пересохшие губы. Это было нелепо. Что-то надо было сказать или сделать. Но что?
Не произнося ни слова, отец повторно указав ему на кресло.
Джейк не выдержал и фыркнул. В тот же миг ладонь Саммерса-старшего взметнулась и молодого человека словно оглушило. Левая щека горела огнем. Удержавшись от желания схватиться за щеку, он стоял, широко расставив ноги и тяжело дыша.
- Ненавижу, - произнес он.
Голос его прозвучал так же тихо яростно, как до того у отца.  Словно во сне, юноша размахнулся и ударил отца в лицо кулаком. Из разбитых губ пресвитера показалась кровь. Но мистер Саммерс не произнес ни слова. Он смотрел на сына так, что у того кровь застыла в жилах.
- Дурак! – произнес Джейк звенящим голосом, мысленно аплодируя собственной смелости. – Я ухожу от тебя, от матери, от вас всех. Ты никогда больше...
Что именно мистер Саммерс «никогда больше», он так и не узнал. Ибо в ту же секунду голова Саммерса-младшего оказалась между колен отца, а трость была пущена в дело с рвением истинного христианина. Джейк зарычал и рванулся на свободу. Ничего не вышло. Раз, другой, третий. Из его уст полились такие слова, каких в этом доме прежде не слышали. Роза, закрыв лицо фартуком, выбежала из комнаты.
- Ах ты беспутный, испорченный, погрязший в грехе щенок! – брызгал слюной мистер Саммерс, рука которого ритмично поднималась и опускалась.
- Старый надутый индюк! – огрызался Джейк.
- Дерзкий гаденыш! Я тебя научу славить имя Господне!
- Немедленно перестаньте, вы слышите? – прозвенело в воздухе.
Миссионер, оторопев от удивления, выпрямился с тростью в руках.
- Сумасшедший! – бросила ему в лицо стоявшая в дверях миссис Маллоу, - вы же убьете ребенка!
- Ребенка? – в бешенстве зарычал Саммерс, - по-вашему, это – ребенок?!
Джейку наконец удалось вырваться. Как ни странно, на этот раз он был согласен с отцом: насчет «ребенка» миссис Маллоу явно погорячилась.
- Закрой дверь и убирайся в свою комнату! – приказал отец, - я поговорю с этой... (он окинул миссис Маллоу взглядом, полным отвращения) ...этой женщиной.
Юноша хотел было так и поступить, хотя бы, чтобы воспользоваться моментом и собрать вещи, как вдруг передумал. Прежде всего, он не возьмет из этого дома ни одной тряпки! Кроме того, до него дошло: нельзя позволять отцу удалять его из комнаты, словно ребенка, пока взрослые обсуждают важные вопросы. И еще он понял: оставлять миссис Маллоу наедине с этим разъяренным чудовищем просто не по-мужски! Хотя хрупкая женщина в своем гневе и могла заткнуть за пояс двух таких, как Саммерс.
- Да пошел ты к черту в зад! – Джейк вложил в эту богохульную фразу все свое презрение. – Я пойду туда, куда сочту нужным, и буду делать то...
- Вон из моего дома! – заревел отец, хватаясь за воротничок, словно его душили.
- Джейк, - ровным голосом велела миссис Маллоу, - иди, собери свои вещи.
- Клянусь, он не возьмет из этого дома ничего!
- Засунь свои похоронные тряпки себе в задницу! – отчетливо произнес Джейк. – Простите, миссис Маллоу. Мне правда нечего отсюда взять.
Пока они шли к дверям, Джейк готов был поклясться: он и миссис Маллоу, хотя и делают вид, что гордо удаляются, на самом деле удирают из этого дома. Но когда до дверей оставалось совсем немного, на лестнице показалась четырехлетняя Эмми.
- Джейк, ты что, уходишь от нас?
Он обернулся, словно его застали за кражей.
- Да, детка, ухожу.
Выбежавшая следом за сестрой София схватила малышку за руку.
- Пойдем, Эмми. Тебе давно пора спать.
Но та уперлась.
- Ты вернешься?
Джейк грустно покачал головой.
- Не думаю.
Миссис Маллоу бросила на Джейка тревожно-умоляющий взгляд.
- А куда ты? Далеко? – не унималась девочка. – А как же история про Джесси и Бинки, которые пошли ночью на кладбище посмотреть, вправду ли там живет призрак?
- На чем я остановился? – быстро спросил Джейк.
- На том, что на них надвинулась тень призрака.
- Да, точно, тень. И тогда они побежали во весь дух. Так что ветер не мог угнаться за ними.
Девочка удивленно спросила:
- Но разве от призрака можно убежать?
Он нервно улыбнулся.
- Может и нельзя. Но попробовать стоит.
- Здорово, Джейк. Ты попробуешь?
Джейк сглотнул слюну.
- Скажи Джейку "прощай", дорогая, и пора спать.
Ребенок старательно замахал рукой.
- Пока, Эмми, - едва слышно отозвался молодой человек.
Миссис Маллоу потянула его за локоть.
- Линда?
Дверь распахнулась и к ним метнулся мистер Маллоу.
- Линда, все в порядке?
Из гостиной показался пресвитер.
- Чем обязан столь позднему визиту? – ледяным тоном произнес он.
- В вашем доме находится моя жена, - не менее ледяным тоном ответил Маллоу.
- Ее сюда не звали, - брезгливо скривился Саммерс, - и если вы сей же момент не освободите мой дом от своего присутствия...
- С удовольствием выполню это требование.
Мистер Маллоу чуть отошел в сторону, пропуская вперед жену.
- И прихватите с собой этого щенка!
Чувствуя, как пылает лицо, Джейк повернулся к отцу.
Прежде, чем он успел произнести хоть слово, миссис Маллоу подхватила юношу  под руку и они выскочили на улицу. Экипаж с грохотом пронесся по улице и исчез за углом.
- Боже, Томас, мы похитили ребенка! – простонала миссис Маллоу.
- Я не ребенок! – возмутился Джейк, - вы сами слышали, как он велел убираться из его дома.
- Правда, он сам тебя выгнал, - напомнил мистер Маллоу, но голос его звучал не очень уверенно.
- Он подаст на нас в суд! – продолжала сокрушаться миссис Маллоу.
- Не бойся, дорогая, - утешил ее муж, - если это произойдет, я скажу, что он напал на тебя. Хотя мне кажется, что на самом деле было немножечко наоборот.
- Да он просто зверь! – возмутилась миссис Маллоу, отнимая платок от лица, - он убил бы бедного мальчика, если бы я не вмешалась!
«Бедный мальчик» заерзал на сиденьи под взглядом мистера Маллоу и еще потому, что было больно сидеть.
- Хотя, - продолжала миссис Маллоу, - ты бы слышал, что он говорил отцу, но все же так нельзя. Это жестоко.
- Могу себе представить, - пробормотал мистер Маллоу.
Его рука обнимала плечи жены, а сама миссис Маллоу крепко сжимала ладонь Джейка. Причем, он не мог сказать наверное, держит ли она его или наоборот держится за него. Впрочем, и то и другое было приятно. Еще ни одна женщина (кроме Розы, конечно) не поддерживала его. И уж точно ни одна не бросалась на его защиту. Набравшись смелости, он тихонько сжал ладонь миссис Маллоу. Та в ответ погладила его растрепавшиеся волосы и сжала плечо.

Несколько часов спустя, вымытый и причесанный, одетый в одну из экзотических пижам мистера Маллоу, Джейк лежал в кровати. Он наслаждался жизнью (конечно, насколько это возможно для человека, вынужденного лежать на животе). Рядом, по-прежнему сложив ноги по-турецки, сидел Дюк. От усталости у него слипались глаза, но он во что бы то ни стало желал выслушать последние события.
- Вот это да! – говорил он в восторге, - вот это да!
- И ты еще говорил, что они будут счастливы от тебя избавиться? – упрекнул его Джейк. – Да я был бы на седьмом небе, если бы у меня были такие родители.
- Ладно, - примирительно буркнул Дюк, - ты прав. Но мы же все равно уедем, верно?
- Верно, - ответил Джейк, - уедем.
Он только сейчас понял, как устал.
Вошла миссис Маллоу с подносом , на котором стояла большая дымящаяся чашка.
- Вот, выпей это, - она протянула Джейку чашку.
Джейк с удовольствием вдохнул аромат ромашки, мяты и еще чего-то приятного. Дюк зевнул, старательно прикрывая рот рукой.
- Мармадьюк, немедленно убирайся в свою комнату! – велела ему мачеха, - времени скоро полночь.
- Хорошо...мама, - отозвался Дюк.
Он соскочил с кровати.
- Ну, это, спокойной ночи, - сказал он.
- Угу, - отозвался Джейк. – Спокойной ночи, миссис Маллоу.
- Приятных снов, мальчики, - отозвалась женщина.
Отвернувшись, она незаметно смахнула некстати набежавшую слезинку. Дюк, этот трудный мальчишка, с которым вечно было столько хлопот и огорчений, в первый раз за все время назвал ее мамой.
Джейк почти заснул, когда дверь в его комнату приоткрылась.
- Эй, ты спишь?
- Нет еще, - отозвался он и приподнялся на локтях, - а что?
- Я просто хотел сказать: здорово, что мы встретились!