Дом

Дом.

Это была осень, подкравшаяся незаметно и запрыгнувшая в самую душу вместе с холодной мерзкой слякотью. Эта отвратительная старуха с пожелтевшим лицом, скалилась своей беззубой улыбкой. А прохожие, покрепче запахнув плащи, или замотавшись шарфами, старались скрыть от нее усталые, беззащитные взгляды.
Дряхлый пятиэтажный дом печально сверкал запыленными окнами, глядя на картину разворачивающуюся перед ним. Холод забирался в щели, а ветер свободно гулял по чердаку напевая прощальную песню.
Скоро его должны были снести. Дом знал это и жалел лишь о том, что его не станет в этот серый, грязный период времени. Ведь так хотелось еще разок увидеть весну, почувствовать, как в воздухе начинают летать иные, светлые чувства, услышать песни птиц о том, как они пережили зиму, увидеть ясное небо, которое наполнено живительной синевой.
Нет, этому было не суждено случиться и потому каждый прошедший час нагонял лишь новую волну безысходности.
Внутри него остался лишь один жилец, остальные уже съехали. Но стены хранили воспоминания о каждом, кто когда либо появлялся в нем. Потому что каждый человек, живший в этом доме оставил здесь частичку себя, своих чувств, стремлений, мечтаний. И последняя память о них исчезнет, рухнет вместе с домом, а спустя несколько лет никто уже и не вспомнит его самого. На этом месте будет красоваться бездушный торговый комплекс, и толпы людей каждый день будут пробегать по нему, ничего от себя не оставляя.
Дом почувствовал, как в глубине него закашлялся старик с третьего этажа. Старик ? А ведь казалось еще вчера он был совсем мальчишкой, который поднимался по лестнице со своей молодой женой, они смеялись и таскали тяжелые тюки с вещами. Потом у них появились дети, двое мальчишек. Старший был шумным и задиристым, а младший любил рисовать на балконе и подолгу молчать о чем-то задумавшись. Спустя какое-то время они выросли и переехали от родителей. Иногда они звонили, а порой даже забегали на чашку чая, но всегда куда-то торопились. Наверное, уже в свои дома, к своим детям. А потом старик остался один, его жена умерла после долгой болезни. И много дней подряд он стонал по вечерам, глядя на ее любимое кресло и тихо плакал, не в силах поверить, что ее больше нет. А дом страдал вместе с ним, он с болью скрипел разболтанными ставнями и дверьми. Но никто не слышал плача двух усталых, дряхлых стариков.

Во двор заехали две машины и дом с удивлением и вниманием взирал на них всеми своими стеклами.
Это сыновья приехали, чтобы помочь отцу перебраться в новое жилище, оба возмужавшие, со слякотным отпечатком осенних забот на лицах. Перебрасываясь дежурными фразами они поднялись на третий этаж.
Минут сорок братья перетаскивали вещи старика в машины, а дом издавал лишь жалкие скрипы, мольбы о том, чтобы они задержались еще чуть-чуть, не оставляли его так скоро. 
Дом с ужасом почувствовал шаркающие шаги по лестнице и вскоре на крыльцо вышел старик, он прижал морщинистую ладонь к двери и окинул тусклым взглядом, некогда ярок-голубых глаз, разваливающееся строение. По его губам скользнула странная полуулыбка, он отпустил руку и дверь со скрежетом затворилась.
"Прощай", - выдохнул старик и опустив голову сел в машину.   
"Прощай", - зазвенели ему в ответ запыленные стекла.