Кубаньол

Язык кубинцев - кубаньол, особенно живущих, на юго-востоке Кубы (длина этого острова более 900 километров) сильно отличается по произношению от классического испанского языка, на котором говорят культурные люди. Чтобы научиться правильному языку, надо слушать радио и, особенно, выступления Фиделя. Благо, что эти речи длинны, а язык всегда – образец испанского языка.
Я кокетничаю, когда говорю, что при появлении на Кубе знал только одно слово – амор. Мое знание молдавского (варианта румынского) давало мне нужный начальный толчок и, когда я появился в группе начинающих в Сантьяго, меня просто выгнали: я уже к этому времени здорово вырос в знании языка. Учительница, по-испански сказала, что мне нечего делать в этой группе.
Я начал использовать свой, гораздо более жесткий метод. Достаточно сказать, что с первых же дней я общался с Луисом Фифе и Ракелью Акостой только на испанском языке. Потихоньку, начал пытаться говорить по-испански уже через месяц, а остальные коллеги даже не тратили время на это “пустое” занятие и подсмеивались надо мной. Но мое упорство не прошло даром: в январе, т.е. через 3 месяца я выступал на международном конгрессе по Химии с докладом, на котором присутствовал лауреат Нобелевской премии Роальд Гофман, а после переезда в Гавану уже читал лекции, только заглядывая в конспект.
Испанский язык оказался для меня чем-то родным. В нем очень много однокоренных слов с русским языком. Откуда берется такое созвучие, как трапа – тряпка, комары кусают, т.е. колят или пикан. Одним словом, я быстро нашел способ запоминать слова. Это стало забавной игрой. А в ресторане я не очень заботился о чистоте языка, и мог сказать на смеси английских и испанских слов, например, такую тарабарщину.
- “Por favor, bring me, one cuchara y a portion of pescado”.
Вы, конечно, поняли, что я с благодарностью попросил принести нож и порцию рыбы.
Меня очень хорошо понимали культурные люди и совсем не понимали простолюдины. Их с трудом понимали даже долго жившие в Сантьяго преподаватели.
Местный люд был добрым и не заботился о потере времени на объяснения чего-то. При этом собиралась большая толпа смеющихся мужчин, женщин и особенно детей.
Меня удивляло, что никто из них не дерется, не ловит рыбу, а когда ты садился упражняться с удочкой, тут же собиралась толпа. Это был своеобразный способ начать разговор: твоя-моя хочет поймать рыбу.
Встречалось громадное количество слов индейского происхождения, например, если вы хотите спросить, где остановка автобуса номер 60, то правильно поступите, произнеся такую фразу: “Por favor, donde esta la parada de guagua numero sesenta”. Автобус – гуагуа, а не как в Испании - autobus.