Перевоплощение

Когда я проходил практику в одной из московских больниц в качестве фельдшера, там был один лежачий больной, весь в наколках. Диагноз его был достаточно плохим: декомпрессионный перелом шейного отдела позвоночника. Они с друзьями по пьяни и по глупости прыгали в речку. Дело было жарким летом. Этого парня развезло и он решил разбежаться и нырнуть вниз головой в речку - не рассчитал силы (дело, повторяю, было на пьяную голову), поскользнулся и вошёл в речку вниз головой далеко от достаточной глубины. Итог – его диагноз. Мне его поначалу жалко стало, когда он рассказал. Ну, знаете, когда уже не один день лежишь навзничь, то лишь бы кто с тобой поговорил. Вот я ему, по его просьбе, сигаретку достал, раскурил. Посидел с ним, и наверное вошёл к нему в доверие. И он рассказал мне такую историю. Он в банду входил, их было 5 человек. Занимались они похищением людей. Как только он это произнес, у меня встали волосы дыбом и дар речи исчез.
Один из них был водителем небольшого микроавтобуса Фольксваген. Второй сидел рядом в кабине и выслеживал жертву, пока автобус разъезжал по Москве. Четверо сидели внутри, в кузове без окон и ждали как хищные акулы.  Темными вечерами автобус колесил по городу, подыскивая идеальные кандидатуры. Ими должны были стать красивые, высокие и стройные девушки лет 20-25.
Это был летучий голландец с тёмными пиратскими парусами, который никто не видел.
Шелестя своими широкими колёсами, в автобус насильно заталкивалась жертва, когда она находилась на расстоянии досягаемости, и автобус тут же набирая скорость, исчезал из поля зрения немногочисленных прохожих.  В автобусе, на лицо жертвы грубо накидывалась марля с усыпляющим опиатом. К концу рабочего дня жертв в автобусе насчитывалось до пяти.
Поздно ночью часа в 3, когда постовые ДПС уже сидят в постовых кабинах, автобус уезжал за МКАД по Новорижской трассе.
Работали далеко не каждый день. Но и этого с лихвой хватало. За 3 года такой «работы» он с напарниками перевёз в лес 130 девушек.  В московских сводках  то и дело пестрели сообщения, что бесследно исчезла девушка. В разных концах Москвы родителям уже было поздно бить тревогу. Куда же доставляли девушек в полной невменяемости?             
Наш тихий разговор протекал вечером в коридоре у пустого стола регистратуры, когда палаты были забиты, все отдыхали а «мой новый дружок», выпуская клуб за клубом, говорил и говорил, не переставая и не путаясь. Тогда я подумал, что может это моя проверка, ведь когда такое рассказывают, очень важна твоя реакция на происходящее. Я глотал накатывающую слюну. Точно было, что эта история ждала меня и готовила к чему-то важному. Мой собеседник как будто питался неподготовленностью и ранимостью слушателя-жертвы.
Поздно ночью на 160 километре автобус съезжал с загородного шоссе и терялся в лесу, точно следуя извилистой дороге.
Вокруг не было ни деревень, ни дач. Прямо с началом рассвета автобус уже стоял в самой чаще на поляне, где открывался потаённый люк, снабжённый электрическим освещением. Спящих девушек опускали в туннель. Внизу их ждал АД. Их сажали на наркотики и превращали в бесплатных шлюх на потеху себе и богатым хозяевам, имеющим на виллах подземелья-тюрьмы. Оттуда уже не было пути назад. Заключённых мучили и издевались над ними так, как способна только мерзко-изощрённая человеческая фантазия.
Глаза этого человека…это были не глаза. Я увидел страшные зрачки зверя, принимавшего участие в оргиях и кровопролитиях, садистских играх и насилиях. Я стал задыхаться, сглатывать слюну уже не получалось. Мой мир разом перевернулся. Где я? Что я тут делаю? Почему он говорит мне всё это? Я слышал крики и плачи искорёженных судеб. Я не мог им помочь. Слёзы потекли из глаз. Я видел это и не знал что делать. Я должен это остановить. Я должен. Я должен. Остервенение нахлынуло на меня, как накатила большая бешеная морская волна. Неимоверная злоба, стиснувшая моё сердце, кинула меня в омут жестокой страсти и предала мою душу на растерзание чудовищному инстинкту хищника. Эта  хищная страсть вылезла из меня и стала душить ублюдка, который ощущал себя хозяином Жизни и слугой Смерти. Мои пальцы впились ему в шею и, казалось, я ревел и рычал, а мои руки как питон всё сильнее и сильнее стискивали эту щепу. Шея трещала и ломалась. Изо рта исходила пена и последнее предсмертное шипение, а его руки больше не могли пытаться отцепить пальцы и медленно теряли силу. Я глядел в его глаза и видел в них ужас прощания с жизнью. Его жизнь растаяла. И эта месть накормила меня и утолила мою чудовищную жажду. Я оставил его там. Утихни..моя боль..Этот мир теперь я вижу его глазами.. 

(...из вымышленного)