Мартег О Брайенн

Разве мой отец мог подумать, что чистую кровь, которую так долго воспитывали в моем роду, отдадут крестьянину? А мог ли мой дед об этом подумать? Не могли. Но я думал. Потому что мы слабли с каждым годом, потому что нас подпирали эти наглые норманны, мстившие нам за позор почти вековой давности. Потому что только эти крестьяне могли спасти нас от полного уничтожения.
И только крестьянин мог спасти от полного уничтожения меня. Потому что то чудовище, которое породила моя жена, могло пожрать кого угодно.
Я не любил своих детей. Да и за что их было любить? Первая жена, Хелен, ничтожная жалка букашка, она ни разу даже не пискнула без моего разрешения – даже умерла тихо. Она родила старшего из моих выродков. Парень получился крепкий, только уродливый и глуповатый. Я обрадовался, когда Хелен умерла – больше таких она мне не родит.
Второй раз я женился на своей кузине. Эта дикая дрянь была настоящей ведьмой, красивой, злой, умной. Она вызывала у меня восхищение, восторг, некоторые ее выходки были ужасны, от них леденела кровь, но я был без ума от нее. Она была почти девчонкой когда выходила замуж, я же встретил свою сороковую зиму. Она тешила мою душу – это было единственное существо, в ком я нуждался.
Но родились эти двое – и она умерла. Я горевал по ней, я ненавидел этих двух щенков, которые отняли у меня радость жизни. Маленькие паршивцы, которые не стоили и волосинки на голове моей Дары.
Женясь третий раз, я выбрал ту, что была более всех похожа на Дару. Ею стала Патриция, такая же молодая и красивая. Но, как оказалось, бесхарактерная. В постели я не мог нарадоваться на свою свирепую Дару, эта же была подобна пресному блину. Ее смерть меня расстроила, но не сильно. Больше расстроило то, что она произвела на свет болезненное и надоедливое существу – мою младшую дочь.
Вот так, на закате жизни, я остался без жен с кучей ненавистных мне детей. Я долго мог отворачиваться от того факта, что старею, но жизнь хватала меня за шкирку и кричала в лицо: «Опомнись!».
Я опомнился. Я еще раз осмотрел своих щенят – в конце концов, двоих из них мне подарила Дара. Двоих лучших.
Мальчишка был больше похож на меня, чем на Дару. Но все равно, в нем было много материнских черт. Но вот его сестрица… Это была та самая чистая кровь. Про таких рассказывали много, но встречать таких мне не приходилось. Оба мы, и я, и Дара, были из двух разных ветвей рода, эти ветви имели одинаковые корни и никогда ранее не переплетались. И вот, что породили эти побеги. Первую за долгие столетия женщину чистой крови, наследницу.
В детстве мне нередко хотелось ее убить. Если ее младшая сестра вечно ныла, то эта вечно влезала в непроходимые беды. На нее только и жаловались. Но… Я гордился ею так же, как и ее матерью. Ее бешенство, умение хитрить, сила, напор – все это было сродни Даре. Оставалось только надеяться, что такой же она останется и с возрастом.
Когда она выросла, я понял, что она превзошла все мои ожидания. Она была немного крупнее своей матери, на такую мужчины всегда смотрят, выпучив глаза. Она была умнее ее, она умела лучше, чем она, держать себя в руках. Она была готова к тому, что бы ее клан ее использовал. Нужно было поторопиться.
Да, поторопиться, потому что поток, бушевавший в моей старшей дочери, становился все напористей. И если я не выдам ее замуж как можно скорее – это все выльется в неприятности.
И она наконец перестанет мозолить мне глаза…