Suum cuique

               
               
 Он лежал тихо-тихо, как будто к чему-то прислушивался. Но вокруг не ощущалось никаких звуков, и даже запахи, которые долгое время его напрягали, куда-то исчезли. Он попытался двинуть рукой, но ничего не получилось: ни левая верхняя конечность, ни правая ему уже не повиновались. Тогда он предпринял попытку открыть глаза – безрезультатно. Он испугался – темнота через плотно сомкнутые веки предательски проникла внутрь.

 «Я умер и уже в гробу?» - еще сильнее испугался он и задрожал, лихорадочно соображая, как сообщить хоть кому-нибудь, что он жив. Но мысли ему не повиновались, только эта «я умер и лежу в гробу» сидела в его умирающем мозгу и не хотела оттуда выходить.
Потом он ощутил холод, незаметно проникший в самую его суть и полностью подчинивший себе весь организм. А затем отключились все чувства, все, кроме способности через силу думать. «Нет, я не в гробу! – вдруг осенила его отчаянная мысль. – Я в морге, поэтому мне так холодно! Вот сейчас – сейчас я пошевелюсь и меня обязательно заметят и отправят в больницу. А там врачи, они спасут, обязательно спасут! Я жить хочу! Я хочу жить!» Он опять предпринял еще одну попытку заявить о себе хоть движением, хоть звучанием, но через мгновение понял - заморожен полностью, так как холод, завладевший им, сковал все члены насмерть.   
 
 «Нет! Этот номер не пройдет! Я жив!» - из последних сил стал сопротивляться он и вдруг почувствовал чье-то прикосновение: оно было почти воздушное, эфемерное, но оно было.
«Помогите!» - захотел он крикнуть этому эфемерному прикосновению, но вдруг услышал:
- Этот готов, можете увозить. Жаль парня, мог бы жить и жить, так нет же – захотелось кайфа словить! Ничему идиоты не учатся. Ну, укололся, так сиди себе в подвале и балдей.  Так нет же! Праздника надо! Ладно бы сам, так и девчонку свою с собою потащил, только по фотографии можно будет и узнать, хоть какая она была. Это же надо – с красной тряпкой да на машины. Тореадор чертов!

 Голос смолк, где-то далеко-далеко зазвучали то ли фанфары, то ли сирены, и тяжелый гул наполнил пространство.
 «Я не мертв!» - попытался еще раз заявить о своем бытие он, но неимоверная тяжесть плитой придавила тело, а мерзлота добила остатки разума, заставив покориться неизбежности. И поэтому на обволакивающий всю его суть нудный гул он уже не отреагировал: его засасывала черная воронка, поглощающая с такой жадностью, как будто всю жизнь мечтала съесть только эту плоть.
 А потом наступила пустота, не тишина с ее переливами и нюансами, а именно пустота, убившая остатки жизни.

 И тут же чей-то голос, но такой гадкий, противный, вкрался в его мертвую плоть:
- Нашему полку прибыло. Как тебе здесь? Не жарко? Мы очень ждали пополнения, так как работы у нас много и холодновато становится. А ты молодец, пришел к нам не один. За это тебе бонус. Будешь личным моим рабом…
- Ты кто?
- Ха-ха, твое новое бытие, которое не определяет сознание. Ты теперь мой раб, долгожданный раб. И перестань крутиться и чего-то искать! Ты уже давно не там, ты уже давно здесь! Так что привыкай: теперь все это – твоя вечность, из которой выхода нет ни для кого.
- А где, здесь? Почему так тут страшно и многолюдно. И мерзко. И эти тени в чем-то жутком…
- Во даешь! А что ты хотел здесь увидеть? Райские кущи? Так нет для тебя их, и для них тоже. Вы все – мои рабы! На-ве-чно! Усек?
- Я не хочу…
- Оп-ля! Вот эти слова надо было говорить гораздо раньше и не при этих обстоятельствах. Но хватит базарить, устал я, да и работы много. Ни дня, ни отдыха измученной душе… А впрочем, тебе не понять, так что бери лопату.
- Зачем?
- Много болтаешь! Вот тебе лопата, копай!
- Что копать?
- Могилу.
- Для кого?
- Странный вопрос! Для себя и для твоей подруги, и для твоих друзей, и друзей твоих друзей, и для твоих родителей, и родственников твоих родителей, и так далее по списку. 
- Почему я?
- Ты мой раб! Как, впрочем, и другие, которые прямиком попадают ко мне.
- Но кто ты?

- Задрал своими вопросами, копай давай и молчи! Работы непочатый край, а он умника из себя корчит? Раньше нужно было вопросы задавать, теперь уже поздно. Жалкие людишки. Им дают такую ценность, как жизнь, и заметь, абсолютно бесплатно, так нет же. Начинают издеваться над собственным организмом по полной программе. Просто садо-мазахисты какие-то! Нет бы беречь свое тело, лелеять его и холить, оно же хрупкое и драгоценное. Надеюсь, в курсе, что тело – это храм души? Хм, а ты в этот храм с дерьмом своим да под самую макушку. И как душе быть? Куда ей, бедолаге, деваться? Некуда, пока она в живом теле. И вот вместе с телом, бедняжка, начинает умирать, обрастать всякой гадостью – тьфу ты!- по самое не хочу, а потом, убитая, будет тлеть вместе с телом, пока сама не иссякнет до небытия. И все! Нет души – нет человека! Нет бы задуматься над этим, озаботиться о вечном. Да куда там?! Только-только мозги формироваться начинают – тут же их и начинают вышибать! И главное, по собственной воле и глупости, хотя нет, по дурости. Вот ты – что ты сделал в своей жизни хорошего, чтобы можно было тебе ее вновь вернуть? Не кипи мозгами, которых у тебя уже давно нет. Я сам отвечу – ничего! Поэтому бери лопату и копай!

- А если я не буду?
- Ха, рассмешил! Будешь и очень энергично будешь! Тебе же не привыкать!
- Почему?
- Вот зануда попался! Ладно, перекур устрою себе. Заслужил. Последнее время приходится работать по приемке таких козлов, как ты, без выходных и проходных. Никакого уважения к нам, Сортировщикам. Думаешь, мне очень хочется тут с вами, идиотами, париться? Не угадал, я давно мечтаю о райском местечке, о мягком тепле, о тихом покое, о приятных беседах с умными людьми, а не с такими козлами, которые сюда пачками попадают. Да… об этом приходится только мечтать. Эй, не расслабляйся. Ты спрашиваешь, почему ты должен здесь работать копальщиком? Я правильно понял твой вопрос? Ага, отвечаю: потому что эту профессию ты себе выбрал еще там… А у нас каждый работает по своей специальности.
- Но я не работал.

- Неужели? Странно! Наша контора не ошибается. Подожди. Так… так… здесь и здесь… да вот… точно. Итак, сначала сигарета – первая  могила, потом бутылка какой-то гадости (как такое можно заливать в живой организм – не ясно) – вторая могила, потом наркота – могил сто восемьдесят четыре. Итого, два миллиона пятьсот семьдесят четыре могилы ты выкопал. И ты говоришь – не работал! Да ты спец! Поэтому тебя к нам. Держи лопату и больше не звука.
- ??
- Вот так: глазами зыркай, а лопатой махай! Дьявол тебе в помощь!



               

 

*Suum cuique(лат) – каждому свое