А, ещё был случай. глава3. Вибрация

Вибрация.
Вот именно, что мы ждали обязательных и неотвратимых неприятностей подготовленных нам судьбой. Во-первых, в этой жизни, каждый должен получить свою порцию, а во-вторых, нам перебежал дорогу заяц. Этот факт, как известно, в водительской среде не обговаривается.
Заяц мелькнул серо-белым комочком, уже при свете фар на Киевской окружной дороге. К дому оставалось семьсот пятьдесят километров пути, а до развития придорожного сервиса, оставалось, ещё лет десять. Середина марта, предвкушение прихода весны и ночёвки в кабине КамАЗа, где директором гостиницы по аналогии со знаменитой, крылатой фразой из кинофильма Мимино, был я. Ради экзотики конечно можно иногда, и переночевать в кабине грузовика, но только не сегодня.
Внезапно оказавшиеся независимыми, республики срочно возводили между собой барьеры, я прямо не осмелился сказать границы, до границ ещё было далеко. Так наспех обустроенные вагончики, перерытые экскаваторами просёлочные дороги, пограничники и таможенники наспех обученные, выполняющие как попало, наспех принятые, сильно отдающие хуторянством законы.
В этот раз таможня, во всех пересекающих границу нашей независимой родины подчистую, конфисковывали всё спиртное и слаживали его тут же, на пол вагончика. Несмотря на жестокий дефицит спиртного в стране, пройти по вагончику, что бы, не задеть за везде стоящие разнокалиберные бутылки, было большой проблемой. Вид осиротелых бутылок, их разнообразие говорило само за себя. Товарными партиями тут и не пахло. Эти бутылки везли с далеко не коммерческой целью, и то, что их разлучили со своими хозяевами, даже с натяжкой, не вселяли чувства гордости за родную страну, и не добавляло уверенности, что граница на замке и бдительные таможенники не дадут растащить наше богатство.
За конфискацию продуктов питания я много слышал, но как-то нас это не коснулось, видать попали в щель между очередными веяниями. Мой приятель, с которым мы достаточно пропылили по его выражению километров, описывал, как при осмотре грузовика следующего домой в Армению на Славянском посту изъяли четыре телячьи ножки. Тут и сильно больших умственных напряжений не нужно, чтобы догадаться,  а, зачем, мол, армянину телячьи ножки? Но гаишник с тупой настойчивостью повторял, вопросы, почему и зачем вывозит лицо кавказской национальности продукты питания с многострадальной нашей родины. На, что армянин коверкая слова пытался доказать, что его ванучий телячий ножка не может разорить нашу страну. Глядя на бесконечную серую ленту дороги, у меня в голове мелькала своя бесконечная лента фантазий и реальных воспоминаний. Благодаря кочевой жизни мне много удалось повидать, насмотреться на разных людей, узнать их обычаи и национальные кухни. Поэтому мне не составило большого труда представить, зачем этот армянин, везет издалека, эти с большой натяжкой сказать, продукты питания.
. Конечно, готовить хаш. А хаш, это блюдо не для рядового употребления. Это начало праздника. О том, что семья готовит хаш, узнают все знакомые заранее. Из чего готовят, и сам процесс зрелище прямо скажем, не очень. Но в итоге хоть и довольно пикантно, но есть можно. Жидкое, густое, горячее блюдо, приготовленное из отварных телячьих ножек и мелко порезанного рубца, естественно с чесноком и зеленью. Едят хаш рано утром, заедая редькой и конечно с водкой. На хаш никого не приглашают, сходятся сами все друзья и знакомые. Состав этого блюда позволяет выпить солидное количество водки без видимых последствий. Почему я сказал, что хаш это начало праздника? А как иначе? С утра выпил. Целый день свободен. И этот армянин наверняка размечтался, что приедет домой, приготовят хаш, соберет друзей, выпьют по чарке, и он будет рассказывать, о том какие трудности и преграды  преодолел  на своем пути, что видел он интересного и необычного. И, как он  рад снова сидеть с ними со своими близкими и друзьями, сам такой весь умный и красивый. В этом месте мне всегда становиться  невыносимо стыдно.
В газете была заметка, как на Харьковской таможне не пропускали российскую машину с грузом  товара, угрожающим подрывом отечественной экономики, этот товар был в размере двадцати штук свежевыпеченных пирожков. Которых пытался нагло вывести в Белгородскую область, несознательный россиянин, очевидно забыв, что мы еще совсем недавно находились в одной братской семье народов свободных. И чем вы думаете, это кончилось? Этот, бывший брат сел и улупил, конечно назло, весь свой криминальный груз.
 . Так, что пересечение только одной границы являлось хорошей нервотрепкой.  А, мы в этот раз проехали Украину, Белоруссию, Литву, Латвию, Россию до Пскова и обратно. Бесконечные проверки, отсутствие каких либо единых требований, полнейшее отсутствие сервиса на дорогах, отсутствие топлива на заправках, тотальный дефицит на все, бартер, все это перемноженное на холодное время года делали подобные вояжи довольно сильным испытанием на прочность и силу духа.
. Поэтому, когда мы ехали уже по своей стране, ночевать никто и не собирался. Намерзлись и намучались за эту дорогу достаточно. Гораздо лучше крутить руль по очереди, и отсыпаться прямо на ходу, в теплой спалке, чем всю ночь клацать зубами, и осознавать, что ты спишь, а дом-то не приближается.
А заяц, тут как тут. Испортил-таки нам настроение. Старина КАМАЗ мужественно боролся с предрассудками и мракобесием, наматывая на спидометр километр за километром. И намотал он их почти сотню. Ясное дело, предрассудки победили. Резкий удар в двигателе и мы на обочине. Лужа масла и проломленный поддон убедительный довод для того, чтобы укрыть неповинного зайца и начать устраиваться на длительную стоянку, с крупным ремонтом.
В этот раз у меня с водителем было все в порядке. Как говорится, хоть в разведку. Надеяться на дядю, который,   немедленно появиться и все нам исправит, безнадежно, дяди у нас такого не было, и не могло быть. Поэтому Иван, мой водитель, молча, одел, рабочий комбинезон, или как он его называл скафандр. На мой вопрос, что, мол, там могло оторваться, буркнул, что, вскрытие покажет, и нырнул под машину.
Согласитесь со мной, насколько легче на душе, когда знаешь, что же, в конце, концов, случилось. И часа не прошло, как у меня в руках уже была шестеренка размером с чайное блюдце. Наскоро перекусив, провели разбор полетов. Как я себе все представил, лопнула стальная ось шестерни маслонасоса. Шестерня, упав в поддон, стала на пути у балансира коленчатого вала. Балансир отфутболил, шестерню в стенку поддона, тем самым проломил стенку и выпустил масло на асфальт. А теперь осталось заменить поврежденные детали залить свежее масло и ехать домой. А где взять запчасти и то же свежее масло, это уже следующий вопрос, который не следует, излишне драматизировать, что бы избежать головных болей. Как говорится, головняка. С тем и заснули.
. Водителям государственного транспорта, конечно, было проще. Обломался, сообщай на базу и зимуй пока за тобой не приедут. Но и тут не обходилось без курьезов. Водитель из грузового АТП  нашего города по маршруту на Винницу, обломался в городе Умань Черкасской области. Как положено, отбил телеграмму на свое автопредприятие, попросил выслать помощь. Дело по законам жанра, было зимой. Отбил, ну и сидит, ждет своих спасителей. Дошла телеграмма начальнику АТП с таким текстом. Нахожусь у Мани, высылайте помощь. Догадайтесь с трех раз, как начальник АТП отреагировал на эту телеграмму, и какие слова, он при этом, употреблял. Совершенно верно: Я ему, пусть только покажется, покажу Маню! Далее опускаю. Поняли истинный смысл только после третьей телеграммы.
Утром, отправив Ивана в командировку в город Пирятин, на поиск запчастей, сам занялся  обычными хозяйственными делами. Если мы еще вчера, ехали вдоль заснеженных пейзажей с елями и соснами, здесь на границе Полтавской и Киевской областей, весна была ближе недели на две. Посадки вдоль дороги уже не зеленели от хвои, а стояли темные и мрачные. Зато в полях снега уже давно не было. А зелени, хватало и от полей с озимой пшеницей. Днем выглянуло  солнышко и в  кабине благодаря большим стеклам сразу стало теплее. По погоде я понял, это был последний пограничный день между сезонами. Это как-то воодушевляло, да и намерзлись мы в эту зиму достаточно.
Вся затея с командировкой Ивана в город Пирятин должна была занять почти целый день. Сервиса и магазинов автозапчастей для частных грузовиков еще и не существовало, всеобщий и тотальный дефицит ставил надолго на прикол и свои машины в автопарках, а помочь частным конкурентам вообще из пределов фантастики. Но, во-первых, Иван далеко не дурак,  и не так прост, чтобы особо распространяться на тему о правах собственности, особенно когда разговор идет про  нашего татарина, так на водительском жаргоне давно называют грузовик КАМАЗ.  А во-вторых, хотите, верьте, хотите, нет, но у себя дома я доставал запчасти путем долгих поисков и длинных переговоров, а в дороге это получалось мгновенно. Тут можно порассуждать о водительской солидарности, или о корыстолюбии, зная наверняка, что деталь, которую ты толкнул больше никогда и нигде не выплывет и тебе за твои дела никто не накажет. Может и, что-то среднее. Приятней конечно думать, что это проявление водительской солидарности, тем более что у меня было предостаточно случаев бескорыстной помощи от совсем незнакомых мне людей. Я, помню их все.
В первую чеченскую войну, а то, что это была война, мы узнали только  когда добрались домой, проезжая через Чечню у нас тоже случилась поломка. Это произошло в пятницу в конце рабочего дня.  Конечно, блок посты и сплошные проверки могли нас насторожить, но тут последнее время это было нормой, и особого беспокойства у нас не вызывало. Ездил я туда на газончике с будочкой. Держал я его для хозяйственных целей и как полагается частным машинам, выглядел он у меня всегда как новенький, и тем более покрасил я его вполне патриотично, в миленький желто-блакитный цвет. Вот возможно, что и за внешний вид его мало, когда останавливали, слишком подчеркнуто специально он выглядел.
В дорогу со мной напросился мой бывший ученик и тоже водитель по профессии Игорек. Я, его взял с собой с удовольствием, мол, поможет  в дороге, да и давно знаем, друг друга, можно поболтать, веселей будет дорога.
Так вот около пяти часов вечера, мы почувствовали запах гари и какой-то химии прямо в кабине. Подняв сидение, я  увидел вспученный аккумулятор. Запах химии определился сразу, это кипел электролит. В дороге это уже серьезно. Осмотревшись по сторонам, я не поверил своим глазам. Останавливаясь, мы съехали на обочину трассы Москва-Баку и затормозили на берегу придорожной лужи. А через лужу прямо напротив нас находилась сельхозтехника.
Я, не имея понятия о том, что меня могут принять за врага, беспокоясь только об одном, что сегодня пятница, а по пятницам, в это время во всех гаражах, автобазах, и  сельхозтехниках  нашей бывшей великой родины, согласно давно не нами придуманной традиции, все поголовно пьяны, в дребодан.   Иду в голове перебираю свои стратегические запасы, то есть водку и закуску к ней. Зайдя в помещение, я увидел группу мужчин совершенно трезвых, что сразу сбило меня с толку и явно, что-то ждущих. Все повернулись в мою сторону и молча, смотрели на меня. Я поздоровался и спросил у них,  есть ли, среди них автоэлектрик. Ко мне подошел, такой же, как остальные смуглый чеченец и спросил. Кто я, откуда, и что у меня за проблемы.
. Когда я ответил, что я с Украины еду с города Донецка. Общее напряжение сразу спало, моему собеседнику, что-то было сказано и как говорится, дело мастера боится. Мой аккумулятор полетел в кучу себе подобных, на его месте стоял не с нуля, но довольно новый  рабочий.  Новенькая интегралка заняла место своей подгулявшей, подруги. И вместо перепуга осталось только чувство благодарности. Кстати о благодарности. Когда я собрался, видя это поразительное мгновенное превращение моего автомобиля в рабочее состояние, материализовать эту благодарность встретил неожиданное сопротивление. Изрек этот чеченец электрик следующее. Когда он будет ехать мимо моего дома и у него вдруг поломается автомобиль, тогда я выйду и помогу ему. Так я попал в вечное рабство долга. Прошло много лет. Чеченец этот так мимо моего дома и не проезжает, я о своем долге помню и в качестве реструктуризации долга желаю ему и его семье всего хорошего.
Почему вся сельхозтехника нарушала всесоюзный обычай и в пять часов вечера в пятницу были трезвые? У них просто был пост. В шесть общая молитва и потом пятница, как и во всех людей.
Я продолжал хозяйничать возле КамАЗа, машины с шумом проносились мимо меня. А я чистил картошку, собираясь, как только покажется Иван приготовить наше походное, фирменное блюдо по типу татарского азу. Я точно помню, что тогда я готовил на паяльной лампе, газовая лампа появилась у нас гораздо позже. Заодно приготовил дров для костра, для обогрева и уюта. Иван приехал еще засветло. Я увидел как он по обычаю своему, скаля зубы, благодарит подкинувшего его водителя, и с поддоном наперевес перебегает трассу. Быстро в двух словах сообщил, что все в порядке. Поддон запаял, маслонасос приобрел новый, переоделся и шмыгнул под машину.
Я, занялся своим нехитрым блюдом. Когда картошка уже закипала, к нам подошел из остановившейся через дорогу, светлой Нивы с прицепом пожилой мужчина. Поздоровался и спросил дорогу на Черкассы. Я ему ответил, что поворот на Черкассы он уже проехал, а следующий будет уже перед самым Борисполем. Мужчина поблагодарил и пошел к своему автомобилю. Я, подождав, когда, в бесконечной цепочке транспорта появился просвет, махнул ему, показывая, что можно свободно развернуться. Нива переехала через трассу и стала несколько впереди нашего КамАЗа. Мужчина снова подошел к нам и обратился с совсем неожиданной просьбой. Можно я немного с вами постою, спросил он. Тут конечно, я внимательней посмотрел на него. Судя по внешнему виду, самый обыкновенный украинский, пенсионер, каких тысячи, но, несмотря на рядовой вид, в нем сразу почувствовался какой-то отпечаток  драматизма.
Я, конечно, пригласил его быть гостем в нашем лагере. Иван, крутил гайки под КамАЗом, и  зубоскалил, я готовил азу, а наш новый собеседник, грелся так сказать в лучах нашего очага. Немного постояв, мужчина опять вдруг, сказал:  Хорошо вам вдвоем. На мой вопросительный взгляд он рассказал свою историю. Жил в Полтаве, умерла жена, остался один. Дочь живет в Черкассах, пригласила жить к себе. Вот погрузил, что можно в Ниву с прицепом и едет к ней. Едет, а слезы душат и застилают глаза. Вот и пропустил свой поворот. Постояв, еще совсем немного, мужчина попрощался и уехал навстречу своей новой жизни. Он уехал, а тема для размышления осталась. Оказывается, и нашему положению можно было позавидовать. Как все относительно в нашем мире.
Бросив на сковородку чеснок, лук и морковку, подождал, пока они слегка подрумянятся, вывернул сверху тушенку. Когда все разогрелось, содержимое сковородки добавил в кастрюлю с картошкой. Свежий весенний воздух и непередаваемый духман от нашего походного котелка, совместно с горьковатым дымком от костра, составили такой коктейль запахов. Что, во-первых, Иван мгновенно выскочил из-под, КамАЗа, а во-вторых, этот коктейль так вгрызся в мою память, что уже по прошествии полтора десятка лет я и сейчас прекрасно его помню.
Конечно, Иван собрал двигатель. Залили масло, все, что у нас было. То, что не хватило, помогло собрать шоферское братство. Когда Иван завел двигатель, вот тут и появилась вибрация. Иван как практик кинулся снова снимать поддон. Я, же вооружившись, затасканным и промасленным томиком с рыжими страницами, справочника по устройству и ремонту автомобиля КАМАЗ, искал причину теоретически. Для меня, сразу стало все ясно, как божий день. Балансир он для того и стоит в определенном положении, что бы уровнять вес коленчатого вала. Любое смещение относительно оси, обязательная вибрация. Иван удовлетворил свое любопытство, посмотрев на блестящие от стекающего масла, темно-коричневые внутренности двигателя, и естественно ни чего не увидев, снова все собрал на место.
Мои попытки объяснить Ивану о существовании балансира, и о возникновение вибрации от смещения, вызвало на его смуглом глубоко украинском лице такую ухмылку, по которой сразу стало ясно. Что, в  сельской школе Гайсинского района, где Иван начал и бесповоротно закончил, свое образование, не только не привили ему любовь и уважение к книге, а, судя по всему, убили ее в зародыше. Состояние справочника, от которого запросто в наших условиях могла зависеть жизнь, по вырванным как попало страницам, можно было ясно предположить, каким образом и для чего он использовался.
Мои следующие попытки поучить профессионала, пресеклись на корню. Никакого там балансира нет. Заявил Иван. Что я, камазовского коленвала не видел, что ли. У меня возникло ощущение, что мы находимся с ним вообще в разных мирах. И то, что мне кажется незыблемым, например чертеж в справочнике, тем более с подписанной русскими буквами деталью. Для этого марсианина вообще пустой звук. Убеждать Ивана, это насилие над национальной чертой характера. А с этим не шутят.
Для себя я сделал вывод, что в наших условиях, скорее всего, зафиксировать балансир не удастся. Нужно снимать двигатель. Страшного, особо нет ничего и от смещенного балансира. Хотя к дому оставалось шестьсот километров пути. Придется протруситься. Иван еще два раза в дороге разбирал двигатель, и я не мешал ему в этом. Конечно, трусило так, что выпадали пломбы с зубов. Винтики с внутренней обшивки кабины выкручивались на глазах, порвало на фашистский знак латунный расширительный бачок, но все это чепуха. Мы своим ходом добрались домой. Это уже было весной.