Ночной полет

   Игорь Андреевич проснулся от шума за окном. Какой-то засранец на полную гром-кость включил автомагнитолу. Басовые звуки с барабанами истошно разрывали динамик на части, заставляя дом ходить ходуном. И как такую музыку слушают? Ни мелодии, ни такта, одно сплошное, неразборчивое уханье.
Игорь Андреевич выскользнул из-под одеяла, бросил взгляд на жену. Спит, укутав-шись, только нос торчит. Сколько лет они живут вместе? Посчитаем. Сыну девятнадцать, добавляем год, итого двадцать. Юбилей. Никогда не думал, что столько проживу с одной женщиной. Игорь Андреевич поставил ноги в тапки, вышел из спальни, прикрыв за со-бой дверь, и пошел на кухню курить. Шум не утихал. Теперь к нему прибавились визгли-вые голоса. Куда подевались мои сигареты? Опять Маргарита спрятала! Не любит она, когда он курит, заботится о его здоровье. Нужна мне такая ее забота. Мужику что надо? Хорошая работа и крепкий отдых. А отдых – это что? Ага, вот они где. Сам вчера поло-жил. Игорь Андреевич выудил сигарету из мятой пачки, щелкнул зажигалкой, затянулся и подошел к окну застекленной лоджии. Черный пустой двор, освещенная десятка посре-ди двора с раскрытыми настежь дверями, из которых неслась музыка и торчали женские  ноги. Хоть бы дверь прикрыли. Игорь Андреевич вернулся в кухню, посмотрел на часы. Два десять ночи. Интересно, вот он на четвертом, а те, что на первом, они глухие, что ли? Я бы давно выбежал и в морду дал. Игорь Андреевич подошел к холодильнику “Bosch”, открыл среднюю дверцу и достал начатую бутылку мадеры, привезенной свояком из Крыма. Все равно стоит без дела, портится. Налил в большой чайный бокал вина, выпил. Сел на табурет, затянулся. В голове как-то сразу закачалось и поплыло. Старею. Оттого, видимо, и завидую молодым. Раньше этим делом занимался бессчетно, сейчас по графи-ку – два дня в неделю. Жена говорит, чаще нельзя, вредно. Уперлась и стоит на своем. Ес-ли мало, иди, говорит, на улицу. Там тебя обслужат по высшему разряду, деньги только надо иметь. Деньги есть, немного, но есть. Желания идти на улицу нет. Нет, сорок три - это не двадцать три и даже не тридцать три. Игорь Андреевич снова налил вина, выпил. По телу побежало приятное знакомое тепло. Игорь Андреевич не отказывался от удо-вольствий. После работы за ужином, в воскресные дни за обедом, в общем, выпивал. Вра-чи говорят, стресс спиртное снимает, кровь разжижает. Выходит, от спиртного одна толь-ко польза.    
Темнота расступилась, сигарета, вспыхнув в последний, прощальный раз, погасла и Игорь Андреевич потушил окурок в пустое блюдце. Задел в темноте локтем какой-то предмет, едва не столкнув его на пол, но успел поймать, схватил двумя пальцами. Мо-бильник, откуда он здесь? Ладно, раз уж так случилось, значит, надо позвонить. Кому? Пощелкаем меню, посмотрим. Как мелко набрано, ни черта не прочитать. Павлов, Поля-ков, Пушкарева. Вот кому надо позвонить, Пушкаревой Лиде.
Лида была давней приятельницей Игоря. В студенческие годы она была влюблена в него, и у них разгорелся роман. Учеба, как бывает в подобных случаях, отошла на задний план, молодых вызвали в деканат и предупредили, что отчислят, если пропуски занятий продолжатся. В дело вмешалась мама Игоря, учительница начальных классов и нагово-рила Лиде массу обидных слов, назвав ее девушкой легкого поведения. Лида повернулась и ушла. Институт закончил свое существование, бывшие студенты разъехались, через год Игорю подвернулась Маргарита. Там мамы не было и все благополучно завершилось за-конным браком. Мама обо всем узнала через год, когда у Игоря родился сын. Поплакала немножко и согласилась.

- Алло, Лида?
- Да, это я. Игорек?
- Узнала. Как поживаешь?
- Ты не мог попозже позвонить? Два часа ночи, между прочим.
- Спасибо, я помню. У меня тут под домом машина раскричалась, спать не дает. Я встал, закурил, выпил…
- И тут же  позвонил мне. Знакомая картина. С Марго поругался?   
- Ну, что ты такое говоришь? Просто соскучился.
- Понятно.
- Что ты замолчала? Что тебе понятно?
- Я не знаю, что тебе ответить. Я уже смирилась с тем, что я твой запасной выход, твоя палочка-выручалочка. Хочешь приехать, приезжай. Ты ведь для этого позвонил?
- Ну, не совсем.
- Что ты замялся? Говори, не стесняйся, здесь все свои. Что молчишь?
- Я сказал уже, что соскучился. Тебе этого мало?
- Мало. Сколько раз ты обещал мне, что бросишь Марго и переедешь ко мне?
- Время еще не настало.
- А когда оно настанет? Через пять, десять лет?
- Опять ты за старое! Тебя не устраивает наша дружба?
- Это не дружба, а бордель. По взаимному согласию.
- Ты не изменилась. Двадцать лет прошло, а ты все та же.
- Ты тоже не изменился. Спасибо, что позвонил.
- Вот и поговорили.
- А что ты хотел услышать? Дорогой, любимый, приезжай, я без тебя задыхаюсь?!
- Прости, что разбудил.

Игорь Андреевич прервал разговор, бросил в раздражении мобильник и снова заку-рил. В последнюю неделю его преследовало чувство неудовлетворенности, он быстро вы-ходил из себя, взрывался по любому поводу, совсем не контролируя свое состояние. Вот и сейчас он проснулся, а Маргарита спит. Он ходит, нервничает, а она преспокойно спит в постели. Нет, странно устроены эти женщины. Сначала лезут замуж, в любви признают-ся, жить, мол, без тебя не могу, родной мой, потом, родив ребеночка, успокаиваются и ничего им уже не нужно – ни любви, ни секса. Ходят дома в чем попало, в мятом халате, непричесанные. На них мужчина смотрит, а им и дела никакого нет. Главное, чтобы ребе-нок был жив-здоров, не болел, а муж – последнее дело. Заведут ребенка и кудахчут над ним. И Маргарита такая же, как все.   
Заверещал брошенный мобильник, подавая признаки жизни. 
- Алло, кто это?
- Я.      
- Лида? У меня тут мобильник сбойнул.
- А я подумала, ты трубку бросил, обиделся.
- Разве я могу на тебя обидеться? Ты же моя палочка-выручалочка.
- И я к тому же. Приедешь?
- Лечу.

Сразу стало как-то легче дышать, жизнь обрела смысл. Игорь Андреевич вошел в спальню, прислушался, спит. Оделся и так же осторожно вышел, скользнув взглядом по настенным часам. Два тридцать. К пяти успею. 
Стоявшая во дворе десятка стихла, фары были потушены, двери закрыты. Но и сквозь запотевшие стекла можно было догадаться, чем занимались находившиеся в сало-не автомобиля молодые люди. Игорь Андреевич улыбнулся, представив себя на их месте.

- Ну, привет, Игорек! Дай, я тебя поцелую. Есть хочешь?
- Какая еда в три часа ночи!
- Обычная. Салат из оливок с грибами и сыром.
- Как ты вкусно пахнешь! К черту еду, пошли в спальню.
- Не сейчас. Сначала за стол. Надо встречу отметить. Когда ты обещал позвонить?
- Не помню.
- А я помню. Месяц назад. Но ты забыл, как забываешь все, что тебе не нужно. Пока не нужно. Садись.
- Я не хочу, я сейчас засну.
- Ну, бокал мадеры ты выпьешь? Твоя любимая – архидерес. Ты же мужик.
- Какой я к черту мужик! Семью с трудом кормлю, на любовницу денег не остается.
- А мне и не надо. Я сама могу мужчину прокормить. Поживи со мной, увидишь.   
- Салат хороший, вкусный.
- А мадера?
- Мадера просто класс.
- Опять ты пьешь один! А со мной, на брудершафт?
- Прости, привычка. Все в нашей жизни определяется привычкой. Ты моя привычка, я твоя.
- На брудершафт! Целуемся и в койку.
 Снова та же комната, синие в разводах обои, скрипучая полутораспальная кровать, близкое с марсианскими впадинами глаз лицо, тело, изученное до каждого извива, каж-дой мелкой косточки, знакомые, испытанные движения, повторенные много раз. И зачем этим люди занимаются, зачем он этим занимается, двух дней без постели прожить не может? И сил-то уже нет, фантазия на нуле, одно и тоже сотни раз подряд. А все равно тянет. После сорока переспать с женщиной все равно, что бутерброд всухомятку. Прогло-тил без удовольствия, а голод остался.   
- Что с тобой, Игорек? Устал?
- Не знаю. Старею, наверно.
- Мы оба стареем. Ладно, пора заканчивать. Я – в ванную.
Спрыгнув на пол, Лида голышом пробежала по комнате, скрылась за дверью, про-демонстрировав Игорю Андреевичу свою стройную фигурку. Игорь Андреевич посмот-рел вслед, но остался лежать, как лежал. Тяжелое, дремотное томление разливалось по телу и ничего не хотелось делать. Поспать бы сейчас не мешало.
- Ты что не встаешь? – подскочила Лида в наспех наброшенном халатике. - А если Марго узнает?
- Она и так знает.
- Вставай, не валяй дурака. Скандала еще мне не хватало.
Игорь Андреевич послушно встал, оделся, прошел на кухню. Тот же стол, гарнитур под дерево, окно с широким подоконником, заставленным соленьями и вареньями. Заку-рил, Лида встала рядом, обняла. 
- Знаешь, ты стал мне сниться.
- С каких это пор?
- Со вчерашнего дня.
- Ну, и как я выглядел?
- Очень даже неплохо. Помнишь, тогда, на третьем курсе?
- Помню. Прошло столько лет.
- Для меня ничего не изменилось. Я по-прежнему одна.
- Да, ты не изменилась. Только вот у меня семья, сын.
- Я знаю. Я все знаю. Иди. Тебя ждут. Жена и сын.
- Да-да, мне нужно идти. Время. Ты не обижаешься, что вот так все?
- Разве на тебя можно обижаться? Иди уж.
Игорь Андреевич вышел в прихожую, обулся, Лида обняла его порывисто, поцело-вала, потом быстро открыла дверь и вытолкнула на лестничную площадку.
- Я позвоню.
- Как хочешь.

Игорь Андреевич вышел на улицу, поймал такси. Часы в машине показывали четы-ре пятьдесят пять. Успеваю. Проходя по двору, потонувшему в ночной тьме, он увидел десятку, в которой, обнявшись, сладко спали парень и девушка. Для них еще все впереди. А у него? Что он ждет от жизни, что у него есть, кроме сгоревших воспоминаний?   

Всему в этой жизни приходит конец,
недолго веревочке виться.
Осталась зола от горенья сердец
и надобно остановиться

Игорь Андреевич тихо, на цыпочках вошел в квартиру. Маргарита не спала.    
- Ты где был?
- За окном шумели, какой-то засранец в десятке магнитолу включил на полную мощь. Пришлось выйти и утихомирить.
- Ну, и как, утихомирил?
По окончанию фразы, произнесенной чуть с горчинкой, Игорь Андреевич понял, что Маргарите все известно. Ничего не случилось. Продолжаем игру. 
- Ага.
- Ложись, тебе завтра на работу. Обед в холодильнике.
Игорь Андреевич разделся и лег спать.