Любаша. Часть 4-я
Люба содрогалась от страха прижавшись к маме, и рыдала. Дед Тимофей как мог, успокаивал дочь и внучку. Что ещё ему оставалось? Один только Гришка, старался показать себя смелым и не плакал. Хотя наверное очень страшно было двенадцатилетнему ребёнку.
Вот всё ближе и ближе Красная армия, ворвались в деревню! Целый день шёл бой, не выдержали немцы, дрогнули, побежали. К вечеру предстала страшная картина, везде были трупы немцев и наших, на улице, в домах, близ сараев, на заборе. Повсюду валялось оружие, разбитая техника. Лишь стихло, жители выбегали из домов с радостью, со слезами, криками «Ура», встречая наших солдат и бросаясь им на шею.
- Есть кто здесь? – послышался голос русского солдата. В избу вошел молодой лейтенант, за ним ещё трое, на всякий случай держа автомат наготове.
- Здесь мы! – отозвался Тимофей.
- Выходите не бойтесь, свои!
- Да выходите вы, вылезайте. Хватит прятаться по щелям как тараканы! – засмеялся усатый дядька. Он помог выбраться Алевтине и Любе.
- Вашу ручку мадам!
Помогли вытащить и Альберта, подхватив его на руки. Наконец все выбрались наружу.
- А ты мать смотри, какая дочка у тебя красавица! Люба смутилась.
- Ну дед, кончилось ваше лихо, - улыбнулся сержант. – Всех их поганой метлой!
- А этот парень кто будет?
- Сын это мой, Алексей, - ответила Алевтина.
- Привет Алексей! – сержант подал ему руку. - Ну, ты чего молчишь? Что это он у тебя не разговорчивый такой? - обратился к женщине.
- Немой он, понимаешь? Инвалид с детства.
- Немой говоришь? - сержант повел бровями. Схватили Альберта за уши.
- Ай! Шмэрцэн! Пожьялуйста не надо!
- Ну что? Попался щенок! Я тебя щас!!! – вскинул винтовку. - Вы что, «фрица» здесь прячете?! - он собрался его пристрелить.
Алевтина бросилась к Альберту и встала заслонив его собой.
- А ну отойди стерва!
- Не дам! – закричала она истошно и упала без чувств.
- Мама! – закричала Любаша и бросилась к матери.
- Не троньте его пожалуйста, - вступился дед Тимофей. – Он нас от смерти спас. Если бы не он, убили бы ведь нас! Внучку мою, внука Гришку – ребёнка, всех перебили бы! Что ж вы делаете?!
- Пожалеть его? На кой черт?! - спросил лейтенант.
- Правду же говорю! – взмолился дед Тимофей.
- Пожалуйста! – заплакала Люба. – Не надо, не убивайте его, моя мама умрёт, сердце её не выдержит.
- Она же сына своего потеряла Лёшку, недавно зимой похоронка пришла, - сказал дед. - А этого мы случайно подобрали, на станции еле живого нашли, ранен он был, вот я его в дом и притащил. Ноги у него перебиты, он же калека! Итак небось инвалидом останется. Тут очнусь от обморока Алевтина, насилу привели её в чувство.
- Мама, мамочка! – причитала Любаша, рядом плакал испуганный Гришка.
- Не-на-до, пож-жя-лу-ста! Я сдаваться, капут! – произнёс Альберт.
- Он же всё равно без оружия, - сказал лейтенант. – Ладно, оставь его, - дал команду сержанту.
Позвали ещё офицера, капитана.
- Тут «фрица» нашли, он в гражданской одежде, в доме прятался. Без оружия, сопротивления не оказывал, предпочёл добровольно сдаться.
- Хорошо, заберите его. - Капитан посмотрел на Альберта. - Почему сидит? Встать!!! Ауфштейн!!!
- Я не могу, - из глаз Альберта покатились слёзы, едва сдерживая дыхание, он зарыдал.
- Он говорит, что ранен, кажется у него что-то с ногами, - объяснил лейтенант.
- Ладно, заберите его. Отнесите в здание сельсовета, поселковой администрации, там ещё есть пленные, их допрашивают.
- Слушаюсь! – ответил лейтенант.
На руках Альберта унесли, его доставили туда, где были остальные пленные. Наравне со всеми его допросили.
- Как долго вы находились в доме?
- Три месяца, - ответил он через переводчика. - Я был ранен, меня подобрали. Мы столкнулись с русскими, на станции недалеко отсюда. Ехал в машине, мы подорвались, потом ничего не помню, когда очнулся, то оказался в доме этих людей. Они лечили меня, ухаживали за мной. У меня переломаны ноги, я не могу ходить.
- Ладно, пожалуй всё ясно.
- Что будем с ним делать? – спросили подполковника, командира подразделения.
- Надо показать его хирургу. Отправим в госпиталь, там решим.
- Вас отправят в госпиталь, - объяснил переводчик,- покажут хирургу. Там решат, что с вами делать.
Позже, врач осмотрел Альберта.
- М-да… Возможно, он сможет ходить, но если сделать ему операцию. Надо заново ломать и сращивать кости, они не правильно срослись. Придётся делать коррекцию бедра.
- Вы согласны на операцию? - спросили его.
- Да.- Ответил Альберт.
На следующее утро он очнулся после наркоза. В ногах снова была боль, они были в гипсе. Через три недели гипс сняли, Альберт смог передвигаться сначала на костылях, потом с тростью. Только вот одна нога так и осталась короче другой, и в последствии он хромал. После выписки его отправили в лагерь, где он перенёс все тяготы плена…
В дом Аксёновых пришли особисты из НКВД, завели на них дело, едва не дали несколько лет исправительных лагерей. Любу, вместе с матерью и дедом долго допрашивали, разбирались.
- Не укрывал я его! – объяснялся дед. – Я собирался сдать его при первой возможности и обязательно это бы сделал. Ну не мог я просто оставить человека умирать! Если бы не он, нас бы наверное убили. Этот Альберт за нас заступился. У меня внук погиб! Зять на фронте!
- Немцы только накануне пришли, - сказала Любаша, - их не было. Не оказывали мы им никакого содействия. То, что Альберт за нас заступился это правда, нас чуть не убили!
Алевтина тяжело всё переживала, а после долго болела. Люба едва могла успокоить свою маму. После плетёные корзинки и несколько деревянных игрушек, свисток в виде птички долго напоминал ей об Альберте, что так был похож на её брата.
Конец.
Свидетельство о публикации №209031900039