Офис Китано. Мастер-класс Такеши-сан

      В жаркую субботу июня свершилось событие, которого во ВГИКе ждали, слышали, верили и… не верили, потому что просто не верилось; на которое ходили записываться заранее и… не записывались, потому что просто не записывали; событие, о котором накануне говорили не меньше,  чем спустя уже неделю после самого события… О подготовке можно писать отдельно – готовились и морально, и физически, и духовно, и материально. Казалось, все силы ВГИКа приведены в «боевую» готовность и намерены провести мероприятие на высшем уровне. Пресса, телевидение, аккредитация, фэйсконтроль! В субботу 21 июня действительно было жарко, но уличная жара не могла сравниться с духотой актового зала. Временами казалось, что люди заняли не только проходы, кресла, не только подоконники и часть сцены, но возникало ощущение, что люди сидели или висели даже на стенах. Люди притащили парты и стояли на них в дверях зала. А, может, они стояли на рояле?.. Не исключено…
      В этот день в институте шли занятия, сдавали экзамены. Когда я прибежала на четвертый этаж мне, как и многим, пришлось пробираться в актовый зал по сантиметру. В темноте – показ фильма Китано «Куклы» уже начался – я, стараясь не наступить кому-нибудь на ногу, на руку … или на другие части тела, осторожно, почти на ощупь добралась до одного из центральных проходов, где, рядом с телевизионной камерой, еще был свободный пятачок на полу. К камере периодически пробиралась журналистка, что-то искала в своей сумке, шепталась с оператором, сам оператор тоже много суетился, готовился к тому, что должно было свершиться после показа. ТО, ЧТО ДОЛЖНО БЫЛО СВЕРШИТЬСЯ ПОСЛЕ ПОКАЗА… То, во что даже на самом показе еще не вполне верилось… Переводя иногда свой взгляд с экрана на людей вокруг, я понимала, что это ожидание переживает сейчас каждый. Ведь действительно, даже «прожив» во ВГИКе не один год, когда слышишь о приезде ТАКОГО человека, все рано до последнего не веришь. И веришь… и не веришь… Знаешь, что живет где-то за океаном, в свершено иной и непонятной, загадочной стране Человек. Не Человек, который ест, пьет, спит, ходит по улицам, читает книги или смотрит телевизор… Но ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ СНИМАЕТ КИНО. Смотришь его фильмы – смеешься, плачешь, чего-то не понимаешь сразу и пересматриваешь их вновь… Стараешься понять, думаешь, совершаешь открытие, влюбляешься… В фильмы. А их создатель – он кажется таким далеким и ненастоящим… И поэтому трудно представить себе и поверить, еще не видя, что вот сейчас закончится показ, зажжется свет, и в дверях зала появится Он; как обычный человек поднимется по ступенькам, сядет в обычное кресло, будет отвечать на вопросы обычным человеческим голосом. Хотя голос у Него оказался необычным и потому очень запоминающимся. Но… Обо всем по порядку. А пока я сидела на полу актового зала ВГИКа…
       «Куклы». Кино – как искусство. И не только по внешней форме.  Об истории создания фильма режиссер рассказывал уже в своих интервью не раз. Использование в фильме красивейших пейзажей Японии в разное время года, по утверждению самого Китано, откровенные клише, но, решив использовать клише, он сделал их лейтмотивом фильма. «Пейзажи, которые я показал в «Куклах», прекрасны, но, в то же время, в них заложена определенная жестокость, которая так не вяжется с их красотой. Некоторые вещи выглядят прекраснее всего, когда находятся на пороге смерти — как цветы вишни, которые полностью распускаются за минуту до того как опадут, или листья японских кленов, которые обретают свой насыщенный красный цвет чтобы тут же засохнуть и облететь. Жестокость пейзажей подчеркивается помещенными в них персонажами, которые тоже находятся на грани смерти... На берег моря я скорее посажу потрепанного жизнью немолодого человека, возможно, владельца фабрики, оказавшегося на краю банкротства и обдумывающего самоубийство, чем счастливую семью, завтракающую на пляже. Рядом с цветущими вишнями не будет праздничной толпы, отмечающей традиционный праздник цветения сакуры — скорее я помещу в этот кадр одинокую фигуру японского солдата времен второй мировой войны. Я мог бы объяснить, что именно обозначает каждый образ фильма, но мне важно не объяснять ничего. Если, когда вы будете смотреть «Кукол», вам в голову придет только одна мысль — «О, какие прекрасные картинки!», — я буду абсолютно счастлив. В то же время, я не буду возражать, если кто-то пожелает найти символизм в образе цветущих вишен или летнего моря или осенних листьев».
      Три пары и три истории любви. Истинную любовь нужно заслужить, подлинная любовь бессмертна, для настоящей любви нет ни расстояний, ни социальных различий, никаких иных условностей. Любовь – это труд, это выбор. И выбор не для себя, а для того, кого любишь. Любовь трудно найти. Любовь нужно ценить, потому что все может оборваться в любой момент. И не останется ничего… Останется лишь история, рассказанная куклами театра Бунраку… Как образ Любви. В том же интервью Такеши-сан признавался: «Я не хочу сказать, что антонимом к слову трагедия является комедия, но другая сторона трагического повествования «Кукол» определенно существует. Фильм как бы колеблется между двумя полюсами. То, как вы понимаете, фильм, зависит от того, что сейчас с вами происходит, от вашего настроения, темперамента и так далее. «Куклы» могут быть поняты разными зрителями совершенно по-разному. Я не утверждаю, что фильм является трагедией, и не настаиваю на противоположной точке зрения. Я фильммейкер и моя работа — делать фильм. Я и зритель смотрим с разных сторон». И только в душе зрителя рождалось грустное сожаление… «Такой любви не бывает», - подумала я и оглянулась вокруг. Сотни глаз в темноте смотрели на экран.  Каждый думал о своем.
      Неожиданно, по проходу, перешагивая через людей, со стулом в поднятых руках стал продвигаться к сцене какой-то молодой человек. Это удалось ему на удивление быстро. Он поставил свой стул прямо в проходе и сел, перекрыв для меня половину экрана своей головой. Возмутительно! Но… Когда пошли титры, от обид не осталось и следа, осталось лишь желание посмотреть фильм снова… Спустя недели две, на российской премьере фильма «Банзай, режиссер!», у меня возникло новое желание – пересмотреть все фильмы этого Человека. Но… Обо всем по порядку.
      Фильм закончился. Час-икс приближался. Напряжение росло. Попытки проветрить зал. Безуспешно. Открыли все окна. Не помогло. Духота. Журналисты. Телевидение. Студенты. Просто люди. Много людей. Ожидание… Ожидание… Ожидание… Наконец, в фойе началось оживление. Все ближе слышались голоса, вспышки фотокамер. И вот, в дверях появился Он – Такеши Китано, режиссер, актер, сценарист, писатель. Невысокий, модный, скромный, блондин – он поднялся на сцену в окружении целой делегации сопровождающих лиц. Большинство из них оказались журналистами (от Гули Болтаевой до светского репортера Лени, всего их было человек сто), все беззастенчиво разместились на сцене и перед ней. Студенты довольно быстро отбросили остававшуюся еще стеснительность и постепенно тоже заняли сцену – всю. Некоторые сидели настолько близко, что буквально смотрели Мастеру в рот. Кому не посчастливилось попасть на сцену (а попасть на первые ряды для студентов возможности не было), приходилось чем-то жертвовать – зрением, слухом, воздухом… Жертв не было, но… Я балансировала на спинке кресла, пытаясь снять на свою «соньку» хотя бы звук. Когда приноровилась, сумела снять и изображение, и даже пару раз я смотрела на сцену «прямо и открыто».
      Смущенный, очевидно, тем, что студенты, сидя и стоя на сцене, буквально «взяли его в кольцо», мастер много шутил, сразу же предупредил всех, что «мало сможет рассказать интересного, потому что сам мало что знает про кино». Такеши-сан оказался обычным человеком и, не смотря на всю величину собственной личности, не выказал и тени величия! Правда блондин, правда хрипловатый голос, правда с чувством юмора, правда немного скромный вначале, и правда очень простой… Такой обычный Необычный Человек.
И все же… Не все остались довольны. Что же нам пришлось не по вкусу? Количество гостей-журналистов, из-за чего студентам негде было не только посмотреть, но даже послушать Такеши-сан… Нет, не это. Слишком долгие процедуры представления и перевода, из-за чего забывался подчас сам вопрос, а некоторые вопросы по непонятным критериям отбирались и не озвучивались? Нет, не это. Духота и жара? Нет, нет и нет… Все это – мелочи, на которые не обращаешь внимание в такие моменты. В такие моменты в тебе словно остаются лишь глаза и уши… Все остальное не существует… И потому вдвойне обидно, когда редкую возможность поучиться профессии у профессионала превращают в беседу на отвлеченные темы. Ведь мы хотели не только пообщаться, но и получить опыт…

      Вопросы и ответы (которые хочется оставить в памяти).
      Вопрос: В Ваших фильмах много сцен насилия. Но вот что обращает внимание. Если в России сцены насилия снимают максимально натуралистично, то вы снимаете их с юмором.
      Ответ: Насилие вокруг нас, и было бы странно убрать его из кино. Но и в насилии можно увидеть что-то забавное. Не всегда все однозначно. Свадьбу принято считать самым счастливым днем в жизни. Но жених и невеста обычно так напряжены, что им не до счастья. И оказывается, что это самый напряженный день. И, наоборот, на похоронах смех неуместен, но поехал чулок, или порвалась юбка, и все улыбаются, хотя чувствуют, что не к месту. Сцены насилия шокируют, и почему бы не облегчить их восприятие, сняв их с юмором?

      Вопрос: Как Вы работаете с актерами?
      Ответ: У Акиро Куросава были свои принципы работы с актерами. Например, он давал актеру полчаса импровизации и снимал то, что делает актер. У меня подобных принципов нет. Если мне не нравится сцена, или если мне нравится, как в этой сцене сыграл актер, я просто вырезаю ее при монтаже фильма. А на съемочной площадке, если актер не слушает, что я ему говорю, то я просто прошу оператора перевести камеру на другой объект – и пусть он себе играет сам. Единственное, что для меня очень важно, выкладывается ли актер на сто процентов или нет, важна полная отдача.

      Вопрос: Расскажите о Ваших принципах монтажа.
      Ответ: Когда Вы в конце съемок получаете готовый материал, это еще не готовый фильм. Материал можно сравнить с грудой запчастей и деталей автомобиля. И собирать нужно исходя из того, что снято. Ведь нельзя же вместо руля поставить колесо и наоборот – даже если так было запланировано вначале. Монтаж – это самостоятельный творческий процесс.

      Вопрос: Расскажите об отношениях с Вашим продюсером. Вам приходится отвоевывать свои творческие позиции?
      Ответ: Отношения с продюсером у меня почти семейно-родственные. Я приношу ему только головную боль, он же меня оберегает. Разногласий в работе у нас не возникает. Мой продюсер и старше меня, и больше похож на человека взрослого, чем я. Он часто потакает мне, потому-то я видимо и выпускаю такую никудышную продукцию. Боюсь, Главное, чтобы скоро эти отношения не стали действительно родственными.

      Вопрос: Назовите основные тезисы для режиссера.
      Ответ: Основной тезис – не иметь никаких основных тезисов.

      Вопрос: Можно ли стать режиссером, не имея специального кинообразования?
      Ответ: Для того, чтобы стать режиссером, любые средства хороши. Можно сразу, не учась, снимать фильмы или, если у тебя есть деньги и время, можно поучиться. Главное не это. Главное – задать себе вопрос: «Для чего я это делаю?» И самому дать ответ.

      А еще Такеши Китано признался со сцены, что в родной Японии его творчества стесняются, даже стыдятся. И что на Западе, к чему он относит и Россию, его фильмы имеют большее признание, чем на родине.
      Отношение к Мастеру в России можно выразить одним словом –любовь. Он приехал, завладел всеми, и уехал – дальше – снимать кино. Снова и снова… И, кстати, … на все вопросы он отвечает в своих фильмах. Снова и снова…

      Вопросы и ответы (которые сами останутся в памяти).
      Вопрос: Есть ли у Вас любимый фильм?
      Ответ: Любимый фильм – тот, над которым я в данный момент работаю. Не могу назвать ни одну из своих работ достаточно хорошей. В каждом новом фильме я исправляю свои предыдущие ошибки, каждый раз нахожу новые и снимаю следующий фильм… Если когда-нибудь сниму совершенный фильм, тогда и остановлюсь.

      Вопрос: Верите ли Вы в Бога?
      Ответ: Верю – когда мне плохо. Но, когда у меня все хорошо, я утрачиваю чувство веры.

      Вопрос: Ваш любимый режиссер?
      Ответ: Не могу выделить режиссера, которого люблю больше всех. У разных мастеров мне нравятся разные работы. Мне нравятся отдельные фильмы Дэвида Линча, но не все творчество в целом. Не могу назвать кого-то учителем в полном смысле слова. Исключение – Акира Куросава, которого очень люблю. Но это не учитель в техническом плане – он бережно ко мне относился. Я бы назвал его духовным наставником.

      Вопрос: Преподаете ли Вы у себя на родине?
      Ответ: Я преподаю в Государственном университете Японии на факультете кинематографии. Но мало чему могу обучить – когда я работаю над фильмом, меня терзают сомнения в каждом эпизоде. Во мне нет самоуверенности. Да и аудитория в Японии малообучаема.

      Вопрос: Вы бы не хотели набрать мастерскую во ВГИКе?
      Ответ последовал после бурных аплодисментов и всеобщего смеха – мастер обещал подумать.


      Послесловие.
      Спустя недели две я побывала на российской премьере фильма Китано «Банзай, режиссер!». Перед показом на сцену вышел представитель компании «Кино без границ», организовавшей показ. Он рассказал, что «недели две назад господин Китано побывал во ВГИКе, дал мастер-класс, был приятно растерян и удивлен, насколько восторженно его приняли, а после посещения ВГИКа он часто повторял: «Студенты сидели везде, даже на сцене, вокруг меня. Когда я отвечал на вопросы, студенты были даже за моей спиной».

22 сентября 2008г. Журнал "ВЖИК" (студ.журнал ВГИКа)